Василий Воронков - Лидия

• Название: Лидия
• Автор: Василий Воронков
• Жанр: Космическая фантастика

Будущее. Человечество вышло в космос, управление космическими кораблями осуществляется через нейроинтерфейс, благодаря которому операторы могут принимать сложнейшие решения за микросекунды. Но из-за войны, разгоревшейся между Землёй и желающей получить независимость колонией на Венере, даже грузовые рейсы оказались под угрозой нападения.

Ахилл, обычная среднетонажная баржа, следует на Марс. Алексей, один из операторов, отвечающих за управление Ахиллом, впервые отправился в совместный полёт с девушкой, с которой был разлучён много лет. Однако происходит авария в маршевом двигателе, а на радарах появляется военный корабль сепаратистов. Перед нападением Алексей едва успевает подключиться к нейросети, а приходит в себя уже в тесном помещении, похожем то ли на медицинскую камеру, то ли на тюремную.

У Алексея нет амнезии, однако то, что он помнит, пугает его куда больше, чем потеря памяти.

---

Лида отстранила меня рукой, встала с кровати.

— Я понимаю, что всё это звучит так банально и глупо… — сказал я.

— Нет! — Лида резко повернулась. — Это не глупо! Не надо так говорить.

Но её запал быстро прошёл, глаза потускнели, она опустила голову.

— Это ты меня извини, — сказала Лида.

Я кивнул головой и отвернулся, с трудом сдерживая слёзы.

— Ну, — сказала Лида. — Я пойду.

Я тут же встал, но она качнула рукой.

— Не надо меня провожать, — и добавила, чуть тише: — Не сейчас.

Подчёркнуто тихо закрылась дверь, слились с тишиной её шаги. Я упал на кровать и уткнулся в лицом в мятую, ещё пропахшую сном подушку.

У меня умерла мать, но я плакал, потому что Лида ушла.

Тень в моей комнате ещё раз качнулась и, быстро пролетев по стене, исчезла, точно от взмаха чьих-то ресниц. Вновь засветило солнце. Я вскочил с кровати и, даже не надев свою кургузую осеннюю куртку, выбежал в коридор.

Лида шла по аллее — без меховых наушников, в незастёгнутом пальто. Я окликнул её, и она остановилась, не оборачиваясь. Я в точности знал, что ей скажу — я извинюсь за это дурацкое признание, я поблагодарю её за то, что она пришла, попрошу её быть мне другом, быть мне хоть кем-то, только не уходить от меня.

Но я молчал. Лида стояла ко мне спиной.

— Лида, — с трудом выдавил я из себя.

Она коснулась рукой спутавшихся на затылке волос и обернулась. В её красивых зелёных глазах стояли слёзы.

Больше я ничего не говорил.

Я подошёл к ней так близко, что почувствовал её дыхание на своей щеке — судорожное, неровное, как и у меня, — обнял её за плечи и поцеловал. Первую секунду она стояла, не двигаясь, оцепенев от удивления, плотно сжав непокорные холодные губы, а потом неожиданно ответила на мой поцелуй. Губы её приоткрылись, я почувствовал её руки в своих волосах и крепко прижал её к себе.

Мы стояли так несколько минут. Я был в одной лишь рубашке, но не чувствовал холода. Лида плакала, слёзы стекали по её щекам.

— Я тебя провожу, — сказал, наконец, я, по-прежнему прижимая её к себе — мне не хотелось её отпускать.

— Ты так заболеешь, — сказала она.

Я покачал головой.

— Мне не холодно, — начал я. — Мне…

— Мне правда пора, — сказала Лида. — Давай… потом. Всё это так…

Я отпустил её. Она отвернулась, вытащила из кармана платок и принялась тереть раскрасневшиеся от мороза щёки.

— Потом, — повторил я. — Потом ты снова…

Лида обернулась, спешно застёгивая пальто. Солнце вновь затянули тучи, ветер усилился, и я почувствовал, как резкий пронзительный холод медленно накрывает меня, подбирается к горлу, как приступ удушья. Казалось, что моя жизнь убывает с каждым порывом ветра.

— Нет, — сказала Лида. — Я обещаю. Ты заслуживаешь… Мы оба заслуживаем… Но не сейчас. Сейчас я ещё…

Я молчал.

— Иди, — сказала Лида. — Ты правда так заболеешь. Тебе ещё этого… Холод такой, что даже меня пробирает.

Я продолжал стоять.

Тогда Лида улыбнулась, подошла ко мне ближе, её влажные красные губы приоткрылись, и она…

60

— Как я вижу, свет уже перестал беспокоить?

Я сидел на кровати, дожидаясь, пока Таис подготовит шприц для второго укола.

— После этих ваших… — Я покосился на огромный шприц, который Таис подняла над головой, взяв за серебряные заушины у поршня. — После этих инъекций какое-то время — да, но потом — снова… Вы, наверное, просто прибавляете яркость, — добавил я.

Таис сделала вид, что не расслышала моих последних слов.

— Скоро всё пройдёт, — сказала она. — Полностью.

Таис опустила шприц и задумалась о чём-то. Можно было подумать, что она делает какие-то сложные вычисления в уме.

— Второй укол?

Таис качнула головой.

— Надо немного подождать.

— А что это вообще? — спросил я. — Довольно… болезненно на самом деле.

Я потёр рукой шею, кожа на которой воспалилась после первой инъекции. Таис быстро взглянула на меня и поджала губы — было видно, что ей не очень хочется об этом говорить.

— Я же объясняла, — сказала она, наконец. — Твоя светобоязнь. Эти уколы снимают симптомы. Тебе ведь действительно становится лучше?

Таис снова подняла на свет свой огромный стеклянный шприц; его длинный, размеченный тонкой штриховкой корпус выглядел совершенно пустым.

— Впрочем, о чём это я? — сказала она с усмешкой. — Ты же не веришь ни в какую светобоязнь. Ты думаешь, мы тут специально тебя пытаем.

— Я уже и не знаю, во что мне верить, — сказал я.

Таис промолчала.

Стены едва светились, и по углам комнаты пролегали длинные приятные тени, из-за чего камера моя выглядела совсем маленькой и ещё более пустой. Я вдруг подумал, что, если Таис меня не обманывает, то я уже два года не выходил отсюда — два года не видел ничего, кроме этих светящихся стен.

— А где твой напарник? — спросил я. — Не боишься приходить сюда одна, да ещё с этим шприцом?

Таис подняла указательный палец — мне даже показалось, что сейчас она приложит его к губам — и направила его на красный глазок камеры над дверью.

— Я не одна.

— А сюда он зайти стесняется, что ли? — усмехнулся я.

Таис повернулась к камере спиной.

— А ты хотел бы? — спросила она. — Мы решили, что тебе проще будет… со мной. Правда, я… была не совсем с этим согласна.

— Понятно, — сказал я.

— Нет! — резко сказала Таис. — Ничего тебе не понятно! Просто в этот раз… в этот раз, — Таис вздохнула, — всё как-то иначе.

Она заходила по комнате.

— То, что ты как будто узнаёшь меня… — продолжала Таис, — и эта Лида… Мне кажется… даже не уверена, как это объяснить… Я будто бы как-то… влияю на твои воспоминания.

— О чём ты вообще говоришь? — спросил я. — Как можно влиять на чьи-то воспоминания? Или это очередная…

Таис устало вздохнула.

— Скажи, — она подошла ко мне совсем близко, длинный шприц поблёскивал в её руке, — а какое твоё самое первое воспоминание?

— Что? Ты про какие-нибудь эпизоды из младенчества?

— Нет, я имею в виду, какое твоё самое первое воспоминание здесь?

Она произнесла последнее слово так отчётливо и громко, что мне даже послышался тот резонирующий звон, который частенько доносился с потолка, когда Таис говорила со мной через модулятор.

— В этой камере? — спросил я.

— В нашем учреждении, — поправила меня Таис.

Я задумался.

Ответить почему-то было не так просто. Я закрыл глаза, зрение мешало мне вспоминать.

Темнота.

Темнота, пугавшая меня не меньше, чем выжигающий глаза свет. Тесная роба из грубой синтетики, в которую облачают мертвецов. Я лежал на жёсткой, затянутой полиэтиленом кровати, что-то болезненно стискивало мне грудь, мне было сложно дышать, я не мог пошевелиться. Я понятия не имел, где нахожусь.

Но нет, так я чувствовал себя множество раз, просыпаясь от удушья в глухой давящей темноте. Было что-то ещё, что-то очень важное, о чём я никак не мог забыть.

Куб!

Я открыл глаза и невольно засунул руку в карман брюк. Там ничего не было. Таис удивлённо посмотрела на меня.

— Куб, — сказал я.

— Что? — Таис приподняла брови. — О чём ты?

— Пластиковый куб, — сказал я. — Куб, похожий на проектор голограмм. Звёздное небо в кармане. Таис, — я посмотрел ей в глаза, и девушка, неожиданно побледнев, сделала шаг назад, — ты ведь знаешь, о чём я говорю?

— Нет, — прошептала она. — Причём здесь куб?

Я встал с кровати.

— Это такая мелочь, — сказал я, — но ведь и правда… Как он оказался в моём кармане?

Таис смотрела на меня с удивлением и даже страхом.

— Куб? — повторила она, сжимая в руке шприц. — Кажется, я поняла. Ярко-оранжевый куб, из теста? Но какое-то это имеет отношение…

— Дело здесь не в тесте! — перебил я её. — Я не верю в такие совпадения. Кто-то специально подложил мне его, как будто хотел напомнить… напомнить обо вс ём…

Я подошёл к ней вплотную. Она больше не отступала назад.

— Это ведь была ты, Таис? — спросил я. — Или мне лучше называть тебя…

Под потолком что-то зазвенело, я отпрянул от девушки и чуть не упал.

— Прекрати это! — крикнула Таис. — Ты обещал!

— Но как я могу… — начал я.

— Ты обещал, — сказала Таис, — что будешь вести себя… нормально. Или ты хочешь, чтобы мы усыпляли тебя всякий раз, когда нужно сделать инъекцию?

— Хорошо, извини.

Я покорно вернулся на кровать и сел, сцепив на груди руки. Таис недоверчиво поглядывала на меня, сжимая в руке длинный шприц.

— Но зачем ты вообще спросила меня о первом воспоминании? — спросил я.

Таис медленно, точно нехотя приблизилась ко мне.

— Этот твой куб, — сказала она, — наверное, и правда важен. Просто ты делаешь… — она замялась, — неправильные выводы.

— А какие выводы правильные? — спросил я.