Олег Гриневский - Перелом. От Брежнева к Горбачеву

• Название: Перелом. От Брежнева к Горбачеву
• Автор: Олег Гриневский
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 978-5-94849-616-0

Восьмидесятые годы ХХ века стали переломными в новой истории и судьбе России. Автор книги – непосредственный участник описываемых событий, в те годы посол по особым поручениям, руководитель делегации СССР на Стокгольмской конференции по разоружению в Европе, рассказывает о том, как менялась внешняя политика Советского Союза в переходный период от Брежнева к Горбачеву и какие изменения начались в МИДе с приходом нового министра Э. Шеварднадзе. Вы узнаете, ценой каких усилий и противоборств формировалась новая политика СССР и США в области международной безопасности и что же на самом деле происходило тогда, в 1983-1987 годах, за кремлевскими стенами…

---

Горбачёв начал было излагать общие оценки положения в мире, но президент был явно не в себе. Как потом нам рассказал Сергей Тарасенко, который был записывающим на этой встрече, Рейган смотрел куда— то в окно и чувствовалось, что он не схватывает суть дела. Когда настала его очередь отвечать, стал долго перебирать колоду карточек подготовленного для него «разговорника» и рассыпал их на полу. Тут Горбачёв пришёл ему на помощь, предложив позвать Шульца и Шеварднадзе.

А на втором этаже в это время знакомились друг с другом и ждали своего выхода в свет члены советской и американской делегаций. Там были две специальные комнаты для них, а посередине небольшой зал, где они и общались. В одном углу Александр Яковлев и Евгений Примаков просвещали Макса Кампельмана и Ричарда Перла о трудностях перестройки. В другом — известные разоруженцы Виктор Карпов и Поль Нитце продолжали извечный спор, чьи предложения лучше. А на диване посредине сидели и прощупывали друг друга маршал Ахромеев и адмирал Поиндекстер. Американцы знакомились с маршалом впервые и были поражены остротой и чёткостью его суждений.

После появления министров в зале на первом этаже Горбачёв приступил к изложению советской позиции, которое продолжалось около часа. Начал он с того, что подчеркнул обоюдность цели СССР и США — ликвидация ядерного оружия. Путь к ней изложен в советском Заявлении от 15 января 1986 года. И перешел к новым советским предложениям из четырёх пунктов:

1. По стратегическим вооружениям: 50%— ное сокращение МБР, БРПЛ и тяжёлых бомбардировщиков, включая их ядерные боезаряды. При этом впервые было предложено «значительное» сокращение тяжёлых ракет (позднее Горбачёв уточнит: на 50%), которые являлись предметом особой озабоченности американских военных. Было снято требование включения ядерных средств передового базирования, способных достигать территории другой стороны, и обещано пересмотреть сам принцип подсчёта стратегических средств, так чтобы это было приемлемо для США.

2. По средним ракетам: полную их ликвидацию в Европе. При этом ядерные вооружения Англии и Франции оставались бы вне рамок советско— американской договоренности. Было обещано также начать переговоры об ограничении этих ракет в азиатской части Советского Союза. Ракеты дальности меньшей 1000 км. подлежали бы замораживанию, а переговоры об их сокращении начнутся незамедлительно.

3. По противоракетной обороне: строгое соблюдение Договора по ПРО и невыход из него в течении 10 лет. (Ранее Советский Союз предлагал 15 — 20 лет; США — 7,5 лет.) Любые исследования и испытания в области ПРО должны быть ограничены рамками лабораторий. По истечении десятилетнего срока стороны приступят к переговорам о том, как быть с этим Договором, если одна из сторон выскажет намерение выйти из него.

4. По испытаниям ядерного оружия: начать переговоры с целью их полного запрещения.

За этим пакетом мер, рассчитанном на 5 лет, должны последовать шаги, которые в течение следующих 5 лет приведут к полному уничтожению ядерных потенциалов СССР и США. В этом процессе должны будут участвовать и другие ядерные державы, что приведёт к ликвидации ядерного оружия с лица Земли.

И в финале Горбачёв передал Рейгану документ: ДИРЕКТИВЫ министрам иностранных дел СССР и США о выработке соглашений по ядерному разоружению. В нём указывалось, что подписать эти соглашения имеется ввиду во время официального визита Горбачёва в Вашингтон, но вместо даты было проставлено многоточие... Это было условие — визит зависел от того, удастся или нет договориться здесь, в Рейкьявике.

Первая реакция Рейгана была сдержанной. Говорил он в основном о своей любимой СОИ, доказывая, что именно она сделает возможной ликвидацию ядерного оружия. А Горбачёв напирал на то, что её развёртывание подстегнёт гонку вооружений.

После этого был объявлен перерыв и делегации разъехались на ланч. В маленькой, защищённой от прослушивания комнатке американского посольства, которую дипломаты прозвали «пузырь», Рейган рассказал о новых предложениях Горбачёва. Но вывод его звучал пессимистически:

— Боюсь, он просто хочет убить СОИ.      

Однако его советники ликовали: новые предложения Горбачёва идут далеко навстречу американской позиции. Поль Нитце посчитал, что это лучшие советские уступки, которые получали американцы за последние 25 лет. А Шульц сказал:

— Он бросал подарки к нашим ногам. Точнее, на стол — уступку за уступкой![193]

 Но сомнений у собравшихся в «пузыре» не было — спешить навстречу русским и раскрывать свои позиции незачем. Нужно подождать. Раз они делают такие уступки, значит Горбачёву позарез нужно соглашение. Давление на него следует продолжать.

Поэтому когда Рейган и Горбачёв в сопровождении министров снова встретились в Хофди Хаузе, американский президент стал читать по бумажке прежнюю американскую позицию, которая уже ни раз звучала и на переговорах в Женеве, и в его послании от 25 июля. Он лишь в общих чертах снова высказался за ликвидацию ядерного оружия и баллистических ракет, отметив некоторые подвижки в советской позиции по стратегическим ракетам. А потом долго рассказывал о преимуществах противоракетной обороны.  Он предлагал невыход из Договора по ПРО в течении семи с половиной лет, но оговаривал возможность продолжать исследования в области СОИ. Если они выявят возможность создания оборонительных технологий, США возьмут обязательство поделиться ими с Советским Союзом и разработать программу ликвидации всех баллистических ракет. В этих условиях СОИ не может представлять угрозы, а, наоборот, — станет защитой от сумасшедших типа Каддафи.

Но на всё это Горбачёв отреагировал с явным раздражением:

— Извините, г— н президент, но Вашу идею поделиться СОИ я не воспринимаю серьёзно. Вы не хотите поделиться даже нефтяным оборудованием, автоматическими станками или оборудованием для молокозаводов, а поделиться СОИ — это была бы вторая американская революция... Давайте будем реалистами и прагматиками. Так надёжнее.[194]

В общем, продвижения не было. Только договорились поручить рабочей группе экспертов — разоруженцев обсудить вечером все эти проблемы и попытаться выработать общие подходы. Одновременно было решено создать вторую рабочую группу экспертов для обсуждения региональных, двусторонних и гуманитарных вопросов, хотя они ещё практически не обсуждались.   

НОЧНАЯ ДИПЛОМАТИЯ

Вернувшись на теплоход, Горбачёв позвал в кают — компанию делегацию и основных советников. А Павлу Палажченко, который переводил переговоры с Рейганом, велел зачитать, что там говорилось. Все слушали, а Горбачёв комментировал. Это был его стиль. Потом подвёл итог. По СНВ в основном договорились — остались одни технические детали. По РСД прогресса нет, но он возможен — директивы Политбюро позволяют это. Но полный тупик по ПРО. Как быть?

Все выступавшие говорили, что уступать по ПРО нельзя ни в коем случае. Особенно усердствовал маршал Ахромеев. А на дальнем конце стола сидел недавно назначенный директор Института мировой экономики и международных отношений, мало известный тогда Е.М. Примаков. Неожиданно он встал и сказал:

— Давайте попытаемся ответить на вопрос — возможно ли создание ПРО вообще и, если да, то когда? Сокращение СНВ — это реальность, а ПРО во многом пока химера. Не получается ли аналогия: что лучше — журавль в небе или синица в руках?

На Примакова тут же набросился маршал Ахромеев. Горбачёв любил такие потасовки и с удовольствием слушал. Потом спросил мнение академиков Сагдеева и Велихова. Велихов стал юлить, а Сагдеев подтвердил: уверенности в отношении создания ПРО нет. Даже Эдвард Теллер выражает сомнение.

Тем не менее Горбачёв принял позицию Ахромеева и назначил его руководителем рабочей группы экспертов — разоруженцев. В неё также вошли: В.П. Карпов, В.М. Фалин, Г.А. Арбатов, Е.П. Велихов, Н.Ф. Червов.

А в 8 часов вечера 11 октября они встретились со своими американскими коллегами. Их возглавил Поль Нитце — один из старейшин американской внешней  политики. Советские дипломаты на переговорах в Женеве промежду собой называли его «Дед» — ему было уже 79 лет. После Второй мировой войны он активно участвовал в разработке американской стратегии Холодной войны и был одним из авторов её программы — знаменитой директивы NSC — 68. Потом участвовал в переговорах по Ограничению стратегических вооружений, искал компромисс по ракетам средней дальности во время известной «прогулки в лесу» над Женевой... А теперь возглавил американских экспертов в рабочей группе в Рейкьявике.