Ларри Найвен - Мир-кольцо. Летающие колдуны. Реликт империи

• Название: Мир-кольцо. Летающие колдуны. Реликт империи
• Автор: Ларри Найвен
• Издательство: Амбер,Лтд
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5—88358—015—7

Ларри Найвен (псевдоним Лоуренса Ван-Котта Найвена) — известный американский писатель-фантаст. С первых опубликованных произведений (Л. Найвен дебютировал рассказом «Самое холодное место» в 1964 г.) за писателем утвердилась репутация мастера, умело соединяющего абсолютную «научную состоятельность» собственных фантастических конструкций с коммерческими требованиями приключенческой фантастики.

---

— Спроси Несса. Это его коллеги спроектировали корабль. Только сначала попробуй его развернуть!

Кзин фыркнул. На пульте светилось всего несколько огоньков, свидетельствующих о том, как мало приборов работают.

Тила наклонилась над кукольником и начала осторожно поглаживать его плечи. Вопреки ожиданиям Луи, она никогда еще не впадала в панику.

— Ты трусливое, глупенькое существо, — ласково обратилась она к кукольнику. — Ну, покажи свои головки. Посмотри на меня. Ты пропустишь самое интересное.

* * *

Двенадцать часов спустя Несс все еще находился в состоянии глубокого шока.

— Что я ни делаю, он сворачивается еще больше, — пожаловалась Тила Луи. Все решили перекусить, но Тиле кусок в горло не шел. — Наверное, я что-то не так делаю.

— Ты все время говоришь ему о том, что тут происходит. Как раз этого и не нужно. Вообще, оставь его в покое, он не делает ничего плохого ни себе, ни нам. Когда будет нужно спасаться, он очнется. А сейчас пусть прячется в свое брюхо.

Тила неуверенно ходила по небольшой каюте. Хотела что-то сказать, но передумала. Наконец она выдавила:

— Боишься?

— Конечно.

— Я так и думала, — кивнула она головой. Через минуту Тила спросила:

— А почему Говорящий не боится?

С самого начала атаки кзин был все время чем-то занят: проверял вооружение, старался хоть как-то вычислить курс, время от времени он выдавал короткие, отрывистые команды.

— Я думаю, что он сильно испуган. Помнишь, как он отреагировал на картину розетки кукольников. Он боится, но никогда не позволит, чтобы кто-то об этом догадался.

Тила покачала головой.

— Не понимаю. На самом деле не понимаю! Почему все боятся, а я нет?

— Несс был прав, — попытался он объяснить ей. — До сих пор ты не встречалась ни с чем плохим, правда? Ты слишком счастлива, и что бы с тобой ни случилось, все хорошо кончается. Мы боимся боли, но ты с ней не встречалась.

— Это безумие! Очевидно, я никогда не ломала себе ног и рук, но ведь это никакое не счастье!

— Нет, счастье. Удача, счастье — просто статистика. Было бы удивительно, если бы среди сорока трех миллиардов людей Несс не нашел кого-нибудь вроде тебя. Знаешь, что он делал? Он определил группу людей, потомков тех, которые выигрывали в Лотерее Жизни.

— Ни и что?

— Он взял их под микроскоп и начал рассматривать. Этот в детстве сломал себе палец. Другой часто дерется, и его всегда бьют. У третьего плохой характер. Тот испытывал космические корабли и в одном полете сломал себе ноготь. И так далее. Понимаешь? Пока он не нашел человека, у которого никогда ничего подобного не случалось. Тебя. Независимо от того, сколько раз у тебя падал хлеб с маслом на пол, он всегда падал маслом вверх.

— Значит, это вопрос вероятности, — проговорила Тила задумчиво. — Но, Луи, здесь что-то не так. Например, я никогда не выигрывала в рулетку.

— Но никогда много и не проигрывала.

— Ну… нет.

— Вот это и нужно было Нессу.

— Ты говоришь, что я какой-то неправдоподобный неудачник.

— Ну совсем нет! Несс отбрасывал всех кандидатов, которым хоть что-то не удавалось, пока не напал на тебя. Ты как раз везунчик. Тебе везет. И Несс думает, что так будет всегда. А я считаю, что, когда ты в следующий раз бросишь монету, ты будешь иметь одинаковые со всеми шансы на выигрыш. Счастье не имеет памяти.

— Тила со вздохом села.

— Да, Несс ошибся во мне, я на этот раз не принесла вам счастье.

— Ничего, это пойдет ему на пользу.

Уголки ее губ задрожали.

— Давай проверим!

— Что?

— Закажи хлеб с маслом. Начнем кидать.

* * *

Черный прямоугольник заслонил часть голубой ленты Кольца. И он все время рос.

Луи нашел очки с поляризованными стеклами. Говорящий тоже надел очки.

Луи видел диск солнца в виде черного диска, окруженного ярко-оранжевой короной. Помещение корабля сильно нагрелось. Кондиционер выл из последних сил.

Тила открыла двери рубки и моментально захлопнула их, через минуту она вошла в поляризованных очках.

Прямоугольник казался огромной пустотой, как будто кто-то в этом месте стер мокрой тряпкой все белые точки звезд.

Шум кондиционера делал невозможным любой разговор.

«Каким образом и кому он отдает тепло?» — подумал Луи. Потом он понял, что кондиционер не отдавал, а накапливал тепло. Где-то внутри находилась точка, горячая, как звезда. И она увеличивалась с минуты на минуту.

Еще один повод для тревоги.

Черный прямоугольник заслонил уже половину Вселенной. Солнце тоже исчезло, и наступила темнота.

Часть корабля была раскалена добела. Это кондиционер выбрасывал накопленное тепло. Луи вздрогнул, как в кошмарном сне.

Вытье кондиционера внезапно затихло.

— Жаль, что от телескопа остался только экран, и мы уже ничего не увидим, — проронил Говорящий.

— А мы падаем на солнце?

— Нет. Полчаса мы будем в тени этого прямоугольника, а потом пройдем между солнцем и следующим прямоугольником.

Через некоторое время возник солнечный свет, включился кондиционер.

Луи внимательно вглядывался в следующий прямоугольник, когда внезапно ударила молния.

Ударила без предупреждения, как стрела, ослепляя всех страшным блеском, будто они оказались в самом сердце Вселенной. Корабль задрожал… невесомость… и свет погас. Луи начал протирать слезящиеся глаза.

— Что это было? — вскрикнула Тила.

Луи постепенно обретал зрение. Когда цветные пятна исчезли, он увидел, что Несс выставил одну голову, а Тила смотрит прямо на него.

Нет, не на него, а на что-то, находящееся за его плечами. Он обернулся.

Солнце выглядело ядерным кружком, намного меньшим, чем раньше… За время, которое они находились в статичном поле, солнце сильно уменьшилось. По-видимому, прошло несколько часов.

Снаружи что-то горело: тонкая, черная нить, окруженная бледно-фиолетовым светом. Один ее конец исчезал в солнце, другой где-то далеко впереди, слишком далеко, чтобы можно было увидеть.

Нить извивалась, подобно разрезанному червяку.

— Кажется, мы во что-то врезались, — спокойным голосом объявил Несс, как будто с самого начала контролировал ситуацию. — Говорящий, тебе надо выйти наружу. Надевай скафандр.

— Мы находимся в состоянии войны, — проговорил кзин.

— Руковожу я.

— Прекрасно. И что же ты намерен предпринять?

Кзин был настолько разумен, что не стал отвечать, как раз в это время он закончил готовить свой шарообразный скафандр.

* * *

Кзин взял один из скутеров — аппарат, напоминающий торпеду, с сидением для пилота.

Остальные с интересом разглядывали, как он маневрирует у черной нити. Вероятно, она уже немного остыла. Шарообразная фигура кзина вылезла из скутера и направилась к нити. Они слышали в динамике его учащенное дыхание. Через некоторое время послышалось удивленное фырканье, но Говорящий ничего не сказал. Кзин пребывал снаружи почти полчаса.

Когда он вернулся на корабль, все молча ждали, о чем он поведает.

— Она и на самом деле толщиной с паутину, — проговорил кзин. — Как видите, у меня остался только кусок хватателя.

И он показал инструмент. Его рукоятка была ровно срезана. Поверхность среза блестела, как зеркало.

— Когда я приблизился настолько, чтобы увидеть, какой она толщины, я случайно задел нить хватателем. Она прошла сквозь него, как сквозь масло. Я не почувствовал никакого сопротивления.

— То же самое сделал бы твой меч.

— Но меч сделан из проволоки, выдержанной в поле Слэйвера, и не может сгибаться. Эта… нить вьется, вы сами это видели.

— Это уже что-то новое. Что-то необычайно тонкое, легкое и прочное. Оно сохранило свою прочность при температуре плазмы… Совершенно новое. Но откуда она взялась?

— Подумай. Пролетая между прямоугольниками, мы на что-то наткнулись. Затем мы увидели нить, раскаленную до звездной температуры. Ясно, что мы наткнулись именно на нее, и нить нагрелась от удара. По-моему, можно считать, что она была натянута между прямоугольниками.

— Может быть и так. Но для чего она служила?

— Об этом можно только предполагать. Строители Кольца поместили черные прямоугольники на околосолнечной орбите затем, чтобы на внутренней поверхности Кольца был цикл день-ночь… Для этого Кольцо должно находиться в заранее рассчитанном положении. Например, им нельзя повернуться к звезде ребром. Чтобы это исключить, они связали все прямоугольники нитью в одну цепь. А затем придали этой цепи скорость большую, чем орбитальная, чтобы нить все время находилась в натяжении.

— Нам необходима эта нить, — проговорил Луи. — Трудно даже представить все возможности ее применения.

— Я не смог бы отрезать даже кусочек.