Грэм Макнилл - Я, Менгск

• Название: Я, Менгск
• Автор: Грэм Макнилл
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 1416550836

На расстоянии в 60.000 световых лет от Земли погрязшая в коррупции Конфедерация Терран железной рукой правит сектором Копрулу, жестко контролируя все аспекты жизней подданных. Один человек дерзнул противостоять этой безликой империи и поклялся сокрушить ее: Арктур Менгск — гениальный пропагандист, тактик и борец за свободу.

Чудовищное деяние Конфедерации делает из Арктура яростного противника режима, но он не первый Менгск, выступивший против подобной тирании. В те годы, когда Арктур был еще совсем юн, его отец, Ангус Менгск, тоже выступал против Конфедерации и стремился прекратить ее жестокое правление.

Судьба династии Менгсков неразрывно связана с судьбою Конфедерации и сектора Копрулу, но когда новая империя восстает из праха павшей и инородные жизнеформы угрожают существованию человечества, что уготовит грядущее для следующего поколения?

Книга создана в Кузнице книг InterWorld'а

http://interworldbookforge.blogspot.ru/. Следите за новинками!

---

Грэм Макнилл Я, Менгск

Пролог

Валериан услышал стук в дверь, но проигнорировал его, сконцентрировавшись на золотистом портвейне в дорогом хрустальном бокале, который он держал в ухоженной руке. Стук раздался снова, на этот раз более настойчиво и нетерпеливо; по этому звуку Валериан Менгск без труда определил, кто находится по ту сторону двери.

Юноша пригубил спиртное из бокала. На его красивом лице промелькнула улыбка, казалось бы, совершенно невозможная в этот день. И, кстати сказать, в последнее время в любой другой день тоже.

Валериан устроился поудобней в глубоком кожаном кресле, наслаждаясь теплом угольного камина снаружи и теплом напитка изнутри. В последние месяцы у него абсолютно не было возможностей для приятного времяпрепровождения. Ибо это были месяцы скорби и боли. Пусть Валериан не лично испытывал боль, по крайней мере, физически, но юноше было очень тяжело наблюдать за тем, как его мать страдает от изнурительной болезни, что поглотила ее плоть и покалечила разум.

Валериан посмотрел на стакан с портвейном — замечательный купаж богатого, насыщенного аромата, который еще долго оставался во рту, который был отличным дополнением к дичи, приготовленной для гостей, ожидающих юношу в главном зале его дома.

Его дом.

Эти слова все еще звучали необычно. Он к ним не привык.

Валериан поднял глаза и обвел взглядом комнату, осматривая каждую изысканную деталь: красивую панель красного дерева, которая скрывала множество коммуникационных линий и в полной мере препятствовала электронному подслушиванию; шелковые гобелены; портреты, обрамленные в золотые рамы, и установленные со вкусом лампы, в теплом, успокаивающем свете которых купалась комната с высоким потолком.

Но предметом гордости Валериана, являлась внушительная коллекция оружия. Ее экземпляры, вместе с вычурными архаичными украшениями, были оформлены в красивую композицию на стене. Тут был и серп с удлиненным лезвием, опирающийся на серебряные крюки, и изогнутые мечи, висящие крест-на-крест, и множество разнообразных кинжалов, и даже странный диск с выдвигающимися из кожаных рукояток клинками. Напротив стены располагалась стеклянная витрина, за которой хранились антикварные пистолеты с деревянными ручками с золотой чеканкой, и длинноствольные мушкеты, с встроенными в приклад аккумуляторными батареями.

Над потрескивающим огнем, на отделанной мрамором каминной полке, стояла голо-пластина. На ней мерцало полупрозрачное изображение женщины с задумчивым взглядом, от которого Валериан с трудом отводил глаза.

Дверь в комнату, за спиной у юноши, открылась. Смотря сквозь огонь безучастным взглядом, Валериан продолжил смаковать портвейн.

Только один человек мог позволить себе войти в покои Валериана Менгска без приглашения.

— Здравствуй, отец, — сказал Валериан.

Тень вошедшего легла на Валериана. Юноша поднял голову и увидел, что отец смотрит на него. Черты аристократа, строгий взгляд. Арктур Менгск. Валериан чувствовал исходящую от него харизму. Чаще всего отец общался с ним в голографическом виде, но никакая технология не способна передать энергетику личного присутствия.

Арктур был крупным человеком, с широкими плечами и талией. Его волосы, некогда темные и блестящие, теперь отливали серебром, а борода содержала больше седых волос, чем черных. Его облик с годами обрел еще большее величие и благородную осанку — достоинства, которыми Арктур и так был щедро одарен. Немногие мужчины в этом возрасте могли похвастаться подобным.

Черная мантия отца, аналогичная той, что носил сын, служила скорее для того, чтобы подчеркнуть власть хозяина, нежели скрыть крупные габариты: отороченные золотой вязью края, широкие бронзовые эполеты на плечах, клинок с массивной гардой, на поясе пистолет с изящной чеканкой. Однако Валериан знал, что прошло много лет с тех пор, когда у отца был повод в гневе вытащить оружие.

— Я стучал, — сказал Арктур. — Ты что не слышал?

— Да, я слышал, — ответил Валериан, кивая.

— Тогда почему не пригласил войти?

— Не думаю, что тебе нужно приглашение, отец, — ответил Валериан. — Ты император, не так ли? С каких это пор император ждет чьего-то согласия?

— Может я и император, Валериан, но ты — мой сын.

— Да, я твой сын, — согласился Валериан. — Но только сейчас, когда тебя это устраивает.

— Ты злишься, — сказал Арктур. — И, я полагаю, это объяснимо. Для людей естественно вести себя неразумно из-за таких вещей.

— Таких вещей? — огрызнулся Валериан, встав с кресла и бросив свой бокал в огонь. — Прояви хоть немного гребаного уважения!

Бокал разбился, и алкоголь с ревом вспыхнул рубиновым пламенем.

— Ты вообще хоть что-нибудь чувствуешь к людям? — крикнул Валериан. И только после того, как слова слетели с его языка, он понял, что он говорит, и кому он это говорит.

Валериан засмеялся.

— О чем я говорю? Конечно, не чувствуешь.

Во время этой вспышки гнева Арктур оставался неподвижным. Он просто стоял, убрав руки за спину.

— Пустая растрата хорошего портвейна, — сказал он. — И, насколько я могу судить, хорошего бокала. Я думал, что научил тебя не показывать свою злость. Особенно, когда это не служит никакой цели.

Валериан глубоко вздохнул и, отвернувшись от отца, направился к встроенному в стену бару. Различные солодовые напитки и его любимый портвейн скрывались там от внимания возможных отравителей зеркальным стеклом, снабженным непробиваемым энергетическим полем. Энергетический барьер был установлен по приказу его отца, поскольку любой, кто интересовался династией Менгск, знал об их пристрастии к дорогому алкоголю.

Валериан несколько секунд изучал свое отражение. Затем протянул руку и нажал на медную кнопку, чтобы отключить силовое поле. Белокурые волосы обрамляли симпатичное, почти красивое лицо. В его чертах безошибочно просматривался лик отца. Но если лицо Арктура было жестким, то чертах Валериана присутствовала мягкость, доставшаяся ему с генами матери.

Полноватые губы, глаза, цвета грозовых облаков, способные приманить птицу с дерева. Гладкая кожа фарфорового цвета и благородные черты лица. В свои двадцать один, он был красивым молодым человеком и прекрасно знал это. Хотя делал все возможное, чтобы скрыть свои достоинства за ширмой скромности. Что, конечно, лишь способствовало разжиганию интереса у противоположного пола.

Большой палец несколько секунд удерживал кнопку в нажатом положении. Встроенный ДНК-ридер[1] зафиксировал событие в базе данных сервера здания и провел идентификацию юноши. Валериан не чурался "хай-тек" достижений современной цивилизации, однако он терпеть не мог эти самые достижения, в любых их проявлениях.

Еле заметное колыхание воздуха послужило единственным признаком отключения защитного поля. Валериан открыл стеклянную створку и налил две порции спиртного. Себе, как обычно, золотистого портвейна, отцу — красного марочного вина безумной стоимости.

Валериан вернулся к огню. Его отец занял второе кресло. Уперев клинок эфесом в подлокотник, Арктур принял стакан от Валериана и кивнул в знак благодарности.

— Успокоился? — спросил он сына.

— Да, — сказал Валериан.

— Хорошо. Не пристало Менгску открыто демонстрировать свои мысли.

— Правда?

— Да, — сказал Арктур. — Когда люди думают, что знают тебя, они перестают тебя бояться.

— А что если я не хочу внушать страх? — спросил Валериан, откидывая фалды мантии и присаживаясь напротив отца.

— Предпочел бы, чтобы тебя любили? — вопросом на вопрос ответил Арктур и сделал небольшой глоток портвейна.

— А если и то и другое?

— Это невозможно, — сказал Арктур. — И, предупреждая твой следующий вопрос, скажу сразу; лучше внушать ужас, чем быть любимым.

— Ну, это тебе лучше знать, — ответил Валериан.

Арктур засмеялся, но в смехе не было ни капли тепла.

— Я твой отец, Валериан, и второсортные издёвки не изменят этого. Я знаю, ты меня не любишь, как сын должен любить отца, но это меня мало заботит. Однако, для того чтобы идти по моим стопам, тебе придется быть жестким.

— А что если я не хочу быть твоим преемником?

— Это не обсуждается, — отрезал Арктур. — Ты Менгск. Кому еще им быть?

Валериана охватила злость.

— Даже если этот Менгск, по твоему собственному мнению, женоподобный книголюб и слабак?

Арктур небрежно взмахнул рукой.

— Это слова, скоропалительно произнесенные много лет назад, — сказал он. — Ты уже доказал, что я ошибся тогда, так что тебе нужно двигаться дальше. Подсчет моих промахов не дает тебе права на поблажки.

Чтобы скрыть недовольство, вызванное упрямством отца, Валериан пригубил портвейна. Прежде чем проглотить, он посмаковал во рту ароматическую жидкость. Краем глаза он следил за Арктуром, который, пользуясь паузой, осматривал комнату и висящее на стенах оружие. Тема оружия была одной из немногих тем, на которую отец и сын могли нормально поговорить. Без опасений услышать в ответ претензии или всплеск раздражения.