Алексей Зотов - Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро

• Название: Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро
• Автор: Алексей Зотов
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-5877-4

Соперники Наполеона — тема, редко встречающаяся в современной отечественной литературе, посвященной французскому императору. Великая французская революция породила целую плеяду выдающихся полководцев, таких как Ожеро, Клебер, Дезе, Массена, Бонапарт, Моро, Гош, Жубер, Журдан, Ней, Мюрат, Пишегрю, Ланн, Даву, Бернадот и многих других. Это были звезды первой величины полководческого искусства, оставившие заметный след в летописи побед Республики.

Особняком в этом ряду талантливейших воинов стоит имя генерала Моро. Современники сравнивали военный гений Моро с гением Бонапарта и считали, что именно в этой области Моро был равен и даже превосходил Наполеона. Победа Моро при Гогенлиндене на время затмила одну из самых блестящих побед Наполеона — Маренго. Этот успех Моро историки ставили в один ряд с Аустерлицем и Йеной. Во время государственного переворота 18 брюмера Моро поддержал Наполеона, однако позднее был вовлечен в заговор против правительства, арестован, судим и выслан из страны. По этому поводу Наполеон писал на о. Св. Елены: «Мне ставили в вину его изгнание; так или иначе — нас было двое, а нужен был только один».

Трудной судьбе этого талантливого полководца, нашедшего свой последний приют в Санкт-Петербурге, посвящена эта книга.

---

— Это правда, генерал, что вы прибыли сюда для того, чтобы взять на себя командование русской армией в борьбе с Наполеоном? — спрашивали его.

— Полагаю, что если она этого захочет, то вместе мы сможем его одолеть, — корректно отвечал он.

* * *

Утром 10 августа 1813 года, прощаясь с Бернадотом и собираясь отправиться в Прагу, где его ждал царь, Моро очень обрадовался, когда увидел Рапателя, который только что приехал из главной штаб-квартиры союзной армии.

— Прибыл в ваше распоряжение, генерал, по приказанию Его Императорского Величества, — отрапортовал полковник.

— Итак, Рапатель, вы выполнили мое поручение? Как идут дела по формированию корпуса из числа французских военнопленных?

— Я только что написал Его Императорскому Величеству, что не могу взять на себя организацию этой миссии, — ответил Рапатель.

— Почему?

— По соображениям чести.

Наверное, Рапатель вспомнил ряд неудачных примеров, которые заставили его усомниться в выполнимости этой задачи, имея в виду, насколько трудно будет убедить пленного французского солдата или, тем более, офицера стать перебежчиком. Ни Моро, ни Рапатель не могли еще понять, какие огромные изменения произошли в сознании французских солдат и офицеров, особенно среднего и младшего звена. Никто из них даже не помышлял о том, чтобы выступить против своего императора, который вел их по дорогам Европы, дорогам славы, от победы к победе. Даже замерзая в снегах России, они умирали со словами на устах — Vive L'Empereur! — Да здравствует Император!

Моро понял, что обманулся, что восемь лет ссылки в ожидании реванша похоронили его надежды и план его оказался химерой. Осознание своей ошибки серьезно огорчило Моро. Если бы он узнал об этом полтора месяца тому назад, то ни за что бы не покинул Америку. Но теперь отступать было поздно.

Тепло простившись с Бернадотом и вручив несколько писем для своей жены Френьеру, который вскоре намеревался отплыть в Лондон, Моро сел в карету вместе с Рапателем и Полем де Шевененом и отправился в Прагу.

Прибытие генерала в Прагу предваряло письмо наследного принца шведского русскому царю, в котором, в частности, говорилось:

«Мой сослуживец и личный друг генерал Моро направляется к вам, Ваше Императорское Величество, и к Его Императорскому Величеству королю прусскому.

Этот генерал известен не только своими добродетелями и талантами, но и гонениями, которыми был подвергнут вследствие своей военной славы…

Надеюсь, он будет иметь счастье быть полезным как Вашему Величеству, так и делу, которому вы посвятили столько усилий».

На всем маршруте следования военные и гражданские власти городов, через которые проезжала карета Моро, оказывали особые знаки внимания и почтения бывшему воину революции, ставшему теперь другом королей и принцев. Шведские офицеры спрашивали его:

— Что вы думаете о тактике Наполеона?

— Это тактика сумасшедшего, — отвечал генерал, — он не сможет больше побеждать, не положив на поле брани массы людей. Сражения, которые он дает, представляют собой настоящую мясорубку.

Прусская столица Берлин приветствовала генерала. На выезде из города путешественники натолкнулись на группу французских дезертиров, которые рассказали: «Мы знаем, что генерал Моро прибыл в Европу и что генерал Бернадот перешел на сторону союзников, но Наполеон запретил всем под страхом смерти говорить об этом кому-либо и даже между собой».

В Олаве давнишний враг Наполеона, Поццо ди Борго, корсиканец по происхождению, а теперь дипломат на русской службе, рассказал Моро о том, что Австрия готовится разорвать союз с Наполеоном.

В Кенигсграце наследный принц прусский оказал почетный прием генералу Моро. Его высочество собирался на смотр вновь прибывших русских войск и предложил:

— Окажите мне честь, генерал, пойдемте со мной на парад. Моро согласился.

По окончании парада генерал заметил:

— С такой армией можно сокрушить кого угодно. Эти войска великолепны!

Кстати, русская пресса, хотя и с опозданием на две-три недели, но с большим энтузиазмом освещала события, связанные с появлением генерала Моро в Европе.

Так, газета «Санкт-Петербургские Ведомости» № 66 от вторника, августа 19-го дня 1813 года в разделе Иностранные происшествия сообщала:

«Берлин, 14 августа нового стиля.

Генерал Моро отправился из Нового Йорка на корабле «Аннибал» 26-го числа минувшего июня, а 6 августа, то есть через 40 дней, прибыл благополучно в Стральзунд, где встретили его с пушечной пальбою и колокольным звоном. Вскоре потом прибыл туда наследный принц шведский (Бернадот). Генерал Моро встретил его у самой кареты. Оба они бросились друг к другу в объятия в знак взаимного и самого искреннего дружества.

Спустя два дня генерал Моро оставил Стральзунд и 10-го числа прибыл в Берлин в сопровождении двух своих адъютантов — полковника Рапателя и Шевенина. Он остановился в трактире «Hotel de Russie» и был принят со всеми почестями, приличными его чину и достоинству.

На другой день был он у принцев и принцесс Королевского Прусского Дома, а потом посетили его: принц Август-Фердинанд, генералы Бюлов, Таунцин и Оппен. В 12 часов отправился он в Российско-Прусскую квартиру в Силезии.

11-го числа прибыл в здешнюю столицу Его Королевское Высочество герцог Кумберландский, который вскоре потом отправился в главную квартиру, куда также приехали Их Королевские Высочества: принц Вильгельм, брат короля нашего, и принц прусский Август».

* * *

16 августа Моро и сопровождавшие его лица прибыли в Прагу. У въезда в город расположился артиллерийский парк русской армии. Моро попросил остановить карету и некоторое время внимательно изучал взглядом выстроенные в несколько рядов зарядные ящики и начищенные до блеска пушки.

— Отличные орудия, — сказал он Шевенену, — теперь мне понятна роль русской артиллерии в последней кампании.

Дипломатический конгресс в Праге закончил свою работу 11 августа 1813 года тем, что полномочные представители сторон не смогли договориться.

Наполеон не ответил в установленный срок на ультиматум союзников, переданный ему Меттернихом, и военные действия возобновились. Поццо ди Борго был прав, сообщив Моро, что Австрия вступит в войну. Так и оказалось на самом деле. Она разорвала союз с Бонапартом и присоединилась к союзникам.

* * *

Прибыв к месту назначения — дому, приготовленному специально для Моро по приказу царя, генерал оставил там свой скромный багаж и, несмотря на усталость, попросил немедленно доставить его к царю.

Но Александр I вместе с австрийским императором находился в театре и не смог его принять. Однако адъютант царя сообщил:

«Генерал, Его Величество просит вас прибыть к нему завтра утром».

Мы не знаем, был ли Моро суеверен, как Наполеон или Пушкин, ни один из его историков не указывает на это. Однако череда неприятных событий, начавшихся с фактического бегства жены и дочери из Америки, пожара дома в Моррисвиле, удара молнии в мачту корабля, на котором Моро следовал в Европу, невыполнение задачи, возложенной на Рапателя, длительное отсутствие Бернадота в момент прибытия Моро в Штральзунд, перенос свидания с царем на один день и, как мы увидим ниже, назначение князя Шварценберга, а не Моро главнокомандующим всех союзных армий — все это, помимо того, что задевало гордость Моро, на наш взгляд, предвещало фатальный исход всей миссии республиканского генерала в Европе.

Мы полагаем, что если бы Моро знал он обо всем этом заранее, он ни за что бы не покинул Нью-Йорк. И по выражению Бурьена, «если бы не иностранная кокарда, опозорившая шляпу героя Гогенлиндена», Моро мог бы оставить о себе самую чистую память.

Но дело сделано. Теперь отступать было поздно.

На следующее утро в момент, когда Моро собирался побриться, кто-то постучал в его комнату.

— Войдите, — довольно громко произнес генерал с оттенком нетерпения в голосе.

Дверь открылась, и в комнату вошел высокий и красивый русский офицер лет тридцати пяти.

— Я русский император, — представился посетитель, — простите за беспокойство. Я решил предвосхитить визит, который вы должны были нанести мне сегодня утром, и сам пришел к вам, чтобы сказать, что я очень сожалею о вчерашнем недоразумении.

Их беседа продолжалась почти два часа и отличалась такой теплотой, что, когда Александр ушел, Моро сказал Шевенену:

— Что за великий человек ваш император!

В тот же день Александр I и Моро посетили императора австрийского Франца, который оказал им великолепный прием.

17 августа Александр I вновь посетил генерала Моро. На этот раз он был в сопровождении короля прусского. По воспоминаниям А.С. Шишкова, Моро был принят «с великою и, можно сказать, излишнею честью: российский император и король прусский, как только услышали о его прибытии, тотчас поехали к нему с поклоном и поздравлениями; ни Румянцеву, ни Суворову, ни Кутузову не было никогда оказано подобной чести».