Жаклин Брискин - Обитель любви

• Название: Обитель любви
• Автор: Жаклин Брискин
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-775-5

События в романе происходят в конце XIX и в первые десятилетия XX века. Среди благодатной природы Южной Калифорнии живут и действуют герои книги — представители трех поколений Ван Влитов. Красивые, благородные, способные на самопожертвование, они сомневаются, страдают, ищут и находят свое место в жизни, свое счастье, свою любовь.

---

— Что же это за новость? — требовательно спросила Юта.

— Я объясню, когда все соберутся. Но я счастлив! Обещайте отнестись к ней с пониманием.

— Я не могу раздавать обещания заранее! — уже нервно проговорила мать.

Кингдон не обратил внимания на ее тон.

— Вернувшись домой, я заглянул в столовую. Мама, ты затеяла настоящий банкет!

— Чарли Кингдон! Что же это за новость такая, коли ты не можешь сообщить ее даже своим родителям?!

Раздался звонок в дверь.

Это приехали на «форде» Том с Бетти и Ле Рой с Мэри Лю. Младший сын Три-Вэ женился на Мэри Лю в июне. Молодые люди шумно приветствовали родителей.

Три-Вэ оглядел сыновей. Старший — высок, подтянут, со смуглым лицом. Младшие — коренастые, веснушчатые, светловолосые. И две невестки в вечерних платьях.

— Юта, это ли не счастье? — спросил он, положив руку жене на плечо.

Ее круглое лицо осветила улыбка, но, посмотрев через минуту на часы, она поджала губы.

— Опаздывают, — процедила она.

— Десять минут — еще не опоздание, — ответил Кингдон.

Бетти, тряхнув своими рыжими волосами, сказала:

— Это мы явились рано. В любом случае... разве вы не знаете, что ни одна вечеринка в Лос-Анджелесе не начнется, пока не прибудут властитель Гринвуда со своей госпожой?!

Снаружи раздался скрип автомобильных покрышек у подъезда. Кингдон выбежал в окутанный туманом двор. Амелия и Бад впервые приехали в Орлиное Гнездо. Кингдон распахнул заднюю дверцу «даймлера»:

— Добро пожаловать!

Он помог выйти Амелии, обменялся рукопожатием с Бадом. Потом взял за руку Тессу и повел гостей в дом.

— Прекрасное местечко! — сказал Бад, входя в холл и оглядываясь.

Кингдон кивнул в сторону истукана в древних доспехах.

— Готическая кинозвезда, — пошутил он. — Пытаюсь продать отцу, но у него слишком хороший вкус.

Новый слуга принял верхнюю одежду гостей, и Кингдон провел Бада, Амелию и Тессу в гостиную.

Когда забила нефтью первая скважина Три-Вэ, Бад приехал на Сигнал-хилл с поздравлениями. Теперь на холме «Паловерде ойл» он сдавал в аренду участки. Сделку «обмыли» кофе, которым братья угостили друг друга в забегаловке у подножия холма.

— Сегодня большой день, малыш, — сказал Бад. — Клан Ван Влитов высоко взлетел!

Амелия не виделась с Ютой и Три-Вэ с того самого приема в Гринвуде.

— Юта, как ты, должно быть, гордишься мужем, — сказала она. Потом повернулась к Три-Вэ, чтобы пожать его большую мозолистую руку. Он покраснел. — Три-Вэ, мы так за тебя счастливы! Как бы я хотела, чтобы здесь, сейчас, вместе с нами радовалась донья Эсперанца и папа Хендрик.

Слуга внес серебряное ведерко, откуда торчали горлышки двух бутылок шампанского. За ним показалась недавно нанятая служанка с подносом, на котором позвякивали бокалы.

— Мы привыкли произносить тосты за столом! — прошипела Юта, обращаясь к Кингдону.

— Помни о нашем уговоре, — возразил Кингдон.

Юта метнула на него яростный взгляд. На Кингдона обернулись все. Бад с Амелией. Его младшие братья и невестки. Все молчали. Хлопнули пробки, шипучее шампанское разлили по бокалам, и служанка обнесла им присутствующих.

Кингдон взял бокал для Тессы и подошел к ней.

— Выпей! — сказал он, обнимая ее свободной рукой за талию.

Они стояли около камина, его огонь смягчал яркость электрического света. Когда Кингдон наклонился к Тессе, его темные волосы блеснули. Ее лицо было повернуто к нему в профиль. Они смотрели друг на друга. Он улыбался. Она была серьезна. Казалось, они грезят и не замечают никого вокруг.

Потом Кингдон поднял свой бокал.

— За мою невесту! За мою жену! — И добавил: — За мою любовь!

В коридоре затихли шаги слуг. В жарко натопленной комнате воцарилась мертвая тишина. Потом эту тишину взорвал вскрик Амелии, уронившей бокал. Он разбился о паркетный пол. Шампанское выплеснулось на ее бежевое вечернее платье, но она не обратила на это внимания.

Первым пришел в себя Том.

— Тетя Амелия, вот, возьми, — сказал он, подавая ей свою салфетку.

Ле Рой, нагнувшись, подбирал с пола хрустальные осколки.

Том, юрист, обратился к Кингдону.

— Ты уже женат!

— Вот уже несколько недель я свободный человек! Лайя получила в Акапулько развод. Там есть один хороший адвокат, Том. Сеньор Антойя.

— В таком случае поздравляем! — сказала Бетти Ван Влит.

А Мэри Лю Ван Влит прибавила:

— Это замечательно!

Снова наступило молчание. Пахло пролитым шампанским.

Губы у Юты дрожали. Казалось, она силилась что-то сказать, но язык не повиновался ей. Огромная грудь тяжело вздымалась. Амелия подняла тонкую руку к горлу, где нервно пульсировала жилка. На лице Три-Вэ застыло смешанное выражение ужаса и изумления. Бад смотрел на Тессу так, словно она наставила на него револьвер.

Радость покинула лицо Тессы.

— Папа! — тихо произнесла она.

Бад медленно отвернулся.

— Вы не можете пожениться, — хрипло, будто у него болело горло, сказал Три-Вэ.

— Почему? Сегодня утром мы слетали в Юму, — ответил Кингдон.

— Это грех! — вырвалось наконец у Юты.

Лицо Амелии исказилось.

— Мама! — спросила Тесса. — В чем дело?

— Это невозможно! — прошептала Амелия.

— Но вы должны были догадаться... как мы друг к другу относимся, что чувствуем... — неуверенно произнесла Тесса. — Браки между родственниками разрешаются...

Кингдон крепче прижал к себе Тессу и обратился к Юте:

— Лайя говорила с отцом Макаду о нашем с ней браке. Священник сказал, что он не был настоящим. Да, Тесса — моя кузина... Но, мама, разве ты не слышала, что церковь может разрешить венчание с двоюродной сестрой?

— То, что вы сделали, необходимо расторгнуть! — сказал Три-Вэ.

Амелия перевела потрясенный взгляд с Тессы на Кингдона. В ее темных глазах застыл ужас.

Том взял ее руку.

— Присядьте, тетя Амелия.

С этими словами он отвел ее к дивану. Она не сопротивлялась.

— Грех, грех... — хрипло повторяла Юта.

Кингдон посмотрел на мать и с горечью сказал:

— Я рад, что все вы так счастливы за нас!

— Тесса, — сказал Бад, избегая смотреть дочери в глаза, — неужели ты не понимаешь? Это противоестественно.

Кингдон поймал на себе взгляд отца.

— О Господи, папа, и ты туда же?! Чего вы все хотите?!

— Ты уже давно любовник Тессы, — подала голос с дивана Амелия. Выражение ее лица все еще было тревожным, но со своим голосом она уже справилась.

— М-да... — проговорила Бетти. — Такого крутого сюжета, Кингдон, пожалуй, еще не было ни в одном твоем фильме!

На Бетти никто не обратил внимания.

— Я догадывалась и не мешала вам... — сказала Амелия, обращаясь к Кингдону. — Это непростительно. Разрешение церкви на брак между двоюродными родственниками?.. Об этом даже не думай! Ваше венчание необходимо расторгнуть! Для этого есть причина!

При этих словах лицо Бада пожелтело. Он подошел к дивану, где сидела Амелия, оперся о подлокотник руками и наклонился к жене.

— Дорогая, я тут подумал... Мы хорошо знаем нашего племянника и любим его. Тесса тоже его любит. Словом... я не возражаю.

Амелия увидела, что он смертельно бледен.

— Бад, ты в своем уме?

— Прошу тебя. Да, они двоюродные брат и сестра, но в этом нет ничего ужасного! — На мгновение в его глазах загорелся огонек. Губы его сжались и побелели от внутренней боли. Потом огонь в глазах погас. — К чему весь этот шум?

Полено в камине с хрустом разломилось надвое. Три-Вэ, казалось, ждал этого звука. Он вскочил и воскликнул:

— Бад, ты это серьезно?!

— Я сказал, что не возражаю! А ты кто такой, чтобы возражать?! — рявкнул Бад.

И в эту секунду до Три-Вэ дошло, что его старший брат каким-то невероятным усилием воли полностью изгнал из своей памяти ужасное воспоминание. Он посмотрел на Амелию.

Она беззвучно шевелила губами. Три-Вэ догадался, что она шепчет: «Я все объясню им позже».

Юта ничего не замечала. Казалось, она раздувается изнутри, превращаясь в бесформенную, обвешанную драгоценностями тушу. Нахлынувшие на нее чувства были слишком бурными, чтобы их можно было определить. Ярость. Гнев. Вспыхнувшая с новой силой женская ревность. Уже много лет Юта и Три-Вэ не поддерживали супружеских отношений, но ревность к Амелии осталась... Юта по-прежнему страдала от комплекса неполноценности. «Для них я по-прежнему никто», — решила она. В следующее мгновение она возненавидела Тессу. Она поняла, что проиграла. Все ее усилия пошли прахом. Она часто наказывала Чарли Кингдона в детстве и все впустую! Его тяга к запретному плоду, которая, по ее мнению была следствием зачатия во грехе, наконец победила.

Юта взмокла от пота.

— Никакие вы не двоюродные! — рявкнула Юта.

Бад стоял, поникнув плечами.