Виктория Рутледж - Взрослая жизнь для начинающих

• Название: Взрослая жизнь для начинающих
• Автор: Виктория Рутледж
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-28-4

Айоне казалось, что она знает все о своих друзьях, их привычках, увлечениях, пристрастиях. Но в тридцать лет, оказывается, все меняется: новая совместная работа и новые романы перевернули жизнь Айоны. О «кризисе среднего возраста» — в новой книге Виктории Рутледж.

---

Ангус неуверенно умолк. Признаться честно, он был не совсем уверен, о ком они говорили, но разговаривали они вполголоса, невнятно, и ему слышались лишь некоторые ключевые слова, как-то: «сволочь», «деспот» и «самодур». Нет, он не был параноиком, но стоило признать вероятность чьей-то вины, и в нем просыпался юрист.

— Нет… нет… но ты же понимаешь, о чем я. Он говорит таким тихим голосом, и слова совсем не разобрать. — Ангус не стал пояснять, что Габриэл не разговаривает таким голосом с ним; этот голос можно было услышать только тогда, когда из кухни доносился его разговор с Тамарой, бормотавшей столь же дразняще-неразборчиво, — все остальные в это время мыли пол или чистили кофеварку. — Да, возможно, ты прав, и он что-то затевает. — Ангус увидел в зеркале, за вереницей бутылок с алкоголем, свое отражение и снова замолчал. Он начал говорить совсем как Джим.

А это нехорошо. Ангус не считал себя человеком истеричным. Но паранойя — вещь заразная. Все неприятным образом напоминало о «большом брате»[53] — никто, кажется, не хочет признаться, что недолюбливает Габриэла, чтобы не быть обвиненным в зависти или в закулисных интригах, и при этом не было возможности кого-либо увольнять, так как это поставило бы под угрозу финансовые результаты следующего квартала.

— Джим, а по какому поводу ты позвонил? — спросил он, несколько успокоившись, поскольку разговаривал с человеком, вовсе не считавшим, что от кондитерского шприца Габриэла исходило сияние.

В этот момент из кухни появилась Тамара, — светлые прядки во все стороны торчали из ее растрепанной косички. Было видно, что подкрасить губки помадой кораллового цвета ей только что пришлось снова. Тамара как будто представляла живые картины на тему «Барменши всех эпох», и на этой неделе на ее календаре шел 1958 год. Лицо, помимо помады и подводки для глаз, украшало то блаженное выражение, которое Ангус привык видеть у нее дня за два до того, как мужчина, с которым у нее было «настоящее духовное понимание», бросал свою подружку и годовалого ребенка. Что бы там ни говорила Айона, Тамара обладала инстинктами черной вдовы[54]. «Не замечает, какое впечатление производит на мужчин», — так он и поверил, блин.

— Тамара, не могла бы ты обслужить… — Он кивнул на толпу, которая уже собралась возле стойки. Из трубки раздавалось беспокойное кудахтанье. — Нет, парнишка Джим, никаких проблем у нас нет. Да, полно посетителей…

Тамара выплескивала остатки кока-колы в ведерко для льда, чтобы протереть ею меловую доску с меню, — это его раздражало. А потом она вздохнула: «Конечно, Ангус!», — и тут он узнал голос Супертамары. Таким голосом она говорила, когда сознательно старалась вести себя, как Тамара. В голове у него железом по стеклу отдавалась неестественность ее тона, наигранное выражение, которым она будто говорила: «Я в облаках, я в сказке». Может быть, в художественной школе все так говорят, а Айона просто не замечала, как это может действовать на нервы.

— Подожди, парнишка Джим, дай-ка я пройду на другой конец стойки, — сказал он, поднимая провод над головой Айоны и протискиваясь мимо нее. Она одновременно наливала три кружки лагера и при этом доливала доверху «Гиннесс». Айона, к сожалению, не обладала таким безупречным чувством времени, как Мэри, так что к концу смены в подносе окажется литра три пива, отметил он про себя. — Напомни мне завтра попросить Неда приготовить треску, запеченную в тесте на пиве, — попросил он Джима. — Извини, Айона, ты меня не пропустишь?

— Ангус, у нас здесь ждут пять человек. Тебе не кажется, что ты мог бы вначале помочь, а потом перезвонить Джиму? — сказала она. Размеренность тона не могла никого обмануть. Она все еще не остыла.

— Я разговариваю с Джимом по поводу финансов, дорогая.

— Ангус, да какого хрена, сейчас же люди идут на ланч! Что мне теперь делать? Позвать из кухни Марка? Устроить самообслуживание, и пусть все сами себе наливают?

Ангус посмотрел на нее, прищурившись, и продолжил говорить в трубку, — они все так же сверлили друг друга взглядами.

— Ну хорошо. О’кей, Джим, потом мы поговорим о тех важных нововведениях, которые ты предлагаешь, потому что тут уже очередь из четырех человек. Очень хорошо. О’кей? Ладно, я перезвоню. — Он повесил трубку на висевший на стене телефон.

— Ну что, довольна? — обратился он к Айоне, которая волком смотрела на него, и повернулся к первому, перепуганному человеку, ожидавшему у стойки. — Чего бы вы хотели?

Тот робко кивнул на кружку «Гиннесса», которую уже доливала Айона.

— Э-э, меня уже обслуживают… спасибо.

— Очень хорошо. — Ангус повернулся на пятках. — Следующий?

Тот, кто стоял за заказавшим «Гиннесс», был одет в тенниску; вот уже минут десять он пытался пролезть без очереди — прислонялся к стоявшим рядом с ним, время от времени доставал мобильник и делал бессодержательные звонки, расталкивая при этом локтями соседей. Айона хотела было сказать об этом Ангусу, но с ним она тоже не хотела разговаривать, чтоб чего не вышло.

— А вам?

Два человека из очереди открыли было рот, но человек в тенниске опередил их.

— Два «кроненберга» и пакетик чипсов. Вы принимаете кредитные карты?

— При оплате на сумму не менее десяти фунтов.

Тот пожал плечами.

— Так вы не принимаете карты?

— Я только что сказал — нет. Вы будете есть?

— Нет.

— У вас нет наличных денег?

— Нет.

— Так. Очень хорошо. Вы зашли выпить, но не подумали, что…

Тамара летящей походкой подошла и положила продолговатую ладонь на его голую руку (рукава рубашки он закатал).

— Ангус, горькое пиво кончилось, — сообщила она напыщенным тоном, как будто зачитывая гороскоп.

— Ну как так можно, ради Бога! — Ангус посмотрел на посетителя, потом на Тамару, а потом, исчерпав все варианты, на Айону.

«Вот что значит быть такой задницей и никому не доверять работу с кранами под давлением, — мысленно отметила Айона. — О Господи. Если бы мне хватило ума понять, как…»

— Ну и ладно! Ладно! Боже! — Ангус понизил голос и говорил теперь яростным шепотом. — …Делайте здесь, мать вашу, все сами… — Окинув напоследок всех мрачным взглядом, он снова рывком открыл люк, ведущий в погреб, и исчез там в глубине, как обозленный на мир эльф из бригады Санта-Клауса, не переставая что-то бормотать.

Как только он покинул пределы слышимости, Айона посмотрела на Тамару и закатила глаза.

— Он все утро в таком настроении, с того самого момента… — заговорила она, но тут же умолкла, вспомнив, к кому обращается. Тамара вроде бы ничего не заметила и продолжила работать со следующим клиентом. Айона сердито вздохнула. Боже, как все сложно. Теперь нужно думать, что кому сказать. Когда Крис и Мэри устраивали сцены, то, слава тебе, Господи, не приходилось разговаривать с обоими одновременно.

— Правда? — проговорила Тамара. — Не может быть. Мне он с утра показался таким милым, в этой его красной рубашечке. Четыре двадцать, пожалуйста.

— Четыре девяносто, вообще-то, Там. Вместе с чипсами. — Айона сознательно старалась не злиться на Тамару. Бедняжке Там потребуется поддержка, если Габриэл все же проведет в неофициальной колонке фан-клуба в «Стандарде» тему по поводу телесъемок, — видит Бог, фанов у Тамары всегда хватало.

— Ах да, простите, четыре девяносто. Ох! — хлопнула она себя рукой по голове и улыбнулась Айоне с заговорщическим и немного сумасшедшим видом. В Тамаре были и очень милые черты, которые она старательно скрывала, чтобы не нарушить впечатление от своей ухоженной внешности. — Так вот что значит — влюбиться до умопомрачения! Я и подумать не могла, что это случится со мной!

Айона попыталась улыбнуться и увидела в зеркале, что улыбка вышла не такая, как хотелось бы.

Джим пришел в час дня, и Ангус поставил его работать за стойкой. Тамара и Айона разносили заказы, зал был переполнен, и Ангусу ничего не оставалось, как выйти из погреба и тоже работать за стойкой. Сейчас он немного успокоился, но состояние все еще напоминало кипение на медленном огне.

— Он действительно хочет устроить эти телесъемки, — сказал Ангус, бросив Джиму электронный ключ от кассы. Джим угрюмо прикрепил его к шлевке, понимая, что не судьба ему пропустить полстаканчика и помучить себя, глядя на Тамару. Лодыжка у него все еще болела в том месте, где ее ударило дверью.

— И я понимаю, что за него остается только порадоваться, — продолжал Ангус, наливая в кружку остатки лимонада, чтобы отнести Неду на кухню, — но я просто не могу. Он как раз такой тип… Ну, понимаешь, да?

— Ну да, — подтвердил Джим, который не только никоим образом не мог порадоваться за Габриэла, но и частенько задумывался, а не проверить ли у него допуск к работе на кухне.

— Несмотря на то что наше заведение в этом случае получило бы широкую известность. А такая передача могла бы нас прославить, понимаешь?