Эль Море - Нити Жизни

• Название: Нити Жизни
• Автор: Эль Море
• Жанр: Современные любовные романы

Правдивое откровение, наполненное реальными событиями, надеюсь, что оно найдет отклик в каждом сердце. Ведь, это стало её историей. Историей для многих из нас, где каждый что-то извлек для себя. В этом переменчивом мире она та, кто знает цену времени. Она не заводит часы, они и так у нее в груди. Для неё жизнь — это короткий саундтрек. В перспективе — за один раз. Впереди мнимое будущее и она идет по краю. Всегда в погоне за тенями, далека от бога, скорбит болью, заточена в ядре одиночества, с багажом противоречивых мыслей и с желанием скорейшей смерти. Найдет ли она мир у своих ног, получит ответы на собственные вопросы, выложит дорогу в бескрайнюю сокровищницу? Да. И это её актуальное руководство по выживанию. Начав с себя, она построит мост в завтрашний день, камушек за камушком, для каждого рядом с ней. Сомневаетесь? Почитайте.

Одни пишут ради денег, другие ради славы, третьи от души и фантазии. Я же начала писать от того, что просто не смогла отпустить этого человека. Никто не смог.

---

— Это тебе, — вдруг говорит он и протягивает мне маленькую бархатистую коробочку.

Я так обалдела, что едва не села на пол посреди зала.

— О! — я нервно сглотнула, запершило в горле. — Что это? — Я озадаченно покосилась на него, пытаясь собраться с мыслями. — А я ничего не приготовила.

— Эта не важно.

Я начинаю произносить любые, приходящие в голову, оправдания для отказа. Но так как, он все их отверг, я в итоге приняла подарок. Вот только в уголке сознания не переставал звучать тоненький голосок: «Что ты делаешь?».

— Я могу посмотреть?

— Разумеется.

У меня перехватывает дыхание. Я открываю упаковку и вижу — цепочку с подвешенным кулоном в виде четырехлистного клевера.

— На удачу, — говорит он. — С ним у тебя обязательно случится что-то особенное.

— Ну да… — протягиваю я, но он не слышит, потому что, произносит для всех:

— Пусть в этом доме будет еще много-много таких же счастливых дней!

Мама буквально тает от этих слов, но не забывает перевести их для папы.

Одно-единственное мгновение — я почти потеряла контроль над собой. Я крепко зажмурилась, стараясь отогнать незваные мысли — горькие, тоскливые. У меня душа обливалась кровью, я тонула и захлебывалась, но ничего не могла с этим поделать.

Позже пришло время собираться.

— Может, вы останетесь? — спросила мама, явно намериваясь оставить гостей на ночь.

— Если только в подвале, — бякнула я, описав прерогативу.

— Нет, что вы, мэм. Спасибо за прекрасный рождественский ужин, за время, что позволили провести вместе с вами, все было замечательно.

— Мы тоже очень рады.

Алину еле разлепили с Майклом, заставив прибрать со стола. А папа, пожав парням руки, сказал, что рад знакомству — по-английски! Я чуть ли не прыгала на месте!

После официального прощания я держусь за ручку входной двери, чтобы закрыть её, а тут Нейл оборачивается и произносит:

— Можно, я все же спрошу, что ты делала в кардиохирургическом отделении?

Я поднимаю глаза, и сердце падает, собственный пульс отдается громом в моих ушах.

— У меня порок сердца в неоперабельной стадии.

Вот так. Я даже не соврала.

И медленно закрывая дверь, вглядываясь в сужающуюся щель, добавляю:

— Счастливого пути.

Щелчок.

16 Как дела, одиночество?

«Интересно, я давно проснулась? Уже утро?» — думала я, лежа, укрывшись в постели.

Я попыталась осмотреться в поисках подсказок, которые помогли бы мне ответить хоть на один из вопросов, и улыбнулась, наткнувшись на лежавший рядом новейший «BlackBerry», дисплей которого высвечивал: 8:30.

Я обнаружила это нечто, как все ушли, а я поднялась к себе. Коробочка, завернутая в бумагу, с запиской от мамы и папы, гордо дожидалась меня на кровати. Развернула и на ладони оказалось это чудо. Вот так.

Половину ночи я провела, прозондировав ультрасовременное беспроводное ручное устройство, — тыкая на всё подряд. Никогда не любила читать инструкцию, вообще не понимаю, для кого её пишут. Никто ведь не читает.

Я была более, чем довольна. Ввод информации с помощью сенсорного экрана, обновленная версия операционной системы, поддержка 3G, встроенный Wi-Fi и даже функция GPS-навигации. Мир на пути прогресса и я вместе с ним!

Поэтому сегодня, вцепившись в свою ценность, я грациозно поднялась и, зевнув, потянулась, как кошка с мыслью: чем бы мне заняться в ближайшие несколько часов?

Утренний свет пробивался из-под края занавесок, которые до сих пор оставались завешанными, что подозрительно. Мама отступила от своих правил? Не порядок!

Я пересекла расстояние от своей колыбели до окна и, схватившись за ткань, — дернула одним движением.

Утро было серым, но солнце ослепляло, и я прищурилась, глядя на это свечение.

Затем поднатужившись, подняла створки окна. Казалось, это самое спокойное утро из всех, что я встречала в этом городе. Всё вокруг еще спит, снег сдвинут в стороны ночными службами мусоровозов, как на горнолыжном курорте, но крупные хлопья, кружась, опускаются на дорогу и ко мне на карниз, в воздухе от дыхания идет пар. Я глотаю подмороженный острый воздух. Тишина.

И я, молча, молю — небо, если ты меня сейчас видишь и слышишь, пожалуйста, дай мне шанс! Дай просыпаться с улыбкой и ни о чем не жалеть ни секунды. Дай мне радость, улыбки, смех, новых людей. Дай, пожалуйста, людям, которые мне близки и были близки, терпения, сил, счастья. Дай нам всем просто жизнь!

Не раздумывая, я наставила камеру своего аппарата. Звук затвора и — фото небосклона у меня на карте памяти. Следом, просто наслаждаясь от без кнопочного ввода, я лезу в браузер, вбиваю адрес знакомого мне сайта, перехожу по страницам и, найдя, — ставлю в закладки. Отлично!

Добавляю только что сделанное фото и следом вывешиваю:

«Доброе утро, Нью-Йорк!»

Спустя мгновение, я уже ступила в коридор — никого. Пусто. Все, как вымерли. Ну, или почти.

Направляясь в кулинарную обитель, я невольно подслушала монолог щебечущей Алины, с кем и так ясно.

Интересно, а никого не смущает, куда деньги уплывают с баланса её телефона?

На кухне я налила в чашку кипяток, посмотрела на него, а точнее на то, как растворимый кофе смешивается с водой, пошевелила ложкой.

— А! — Я поежилась, поняв, что делаю что-то не то. Совсем запамятовала.

Отставив кружку, я вытащила из хлебницы пару булок, распилила надвое, залезла в холодильник и, порывшись в его содержимом, вытащила: помидор, зелень, сыр, и прочее для начинки. Нашинковала. Перевернула один ломоть и взгромоздила этот оксюморон поверх, сверху накрыла вторым куском. Вот так, сэндвичи готовы! — похвалила я себя и зажевала.

Затем, достав с полки шкафа минеральную воду, и собрав возле себя пачки с медикаментами, — на минуту задумалась о том, куда бы все это вышвырнуть. Но, как бы я этого не хотела, их приняла.

Полчаса меня никто не беспокоил. Всего каких-то полчаса…

— О, — издает моя сестра, появившись на кухне. — Добренькое!

Я делаю ответный жест. Мол: ну и тебе того же.

Она лезет в холодильник, я встаю и вынимаю из сушилки стакан.

— Спасибо. — Она наливает в него апельсиновый сок и отхлебывает. — Что бы этакое позавтракать?

Я беру одну из баночек с лекарствами и запускаю её по поверхности стола. Она скользит, а на другом конце её ловит сестра. Кривится.

— А можно, я буду что-то другое?!

Я отрицательно качаю головой.

Она смотрит на меня таким умоляющим взглядом, что мне делается смешно, и я даю разрешение. Она улыбается.

— О чем с Майклом болтала? — Спрашиваю я.

— Подслушивала!

— Была нужда…

— Ты представляешь, Майкл и Нейл должны навестить бабушку с дедушкой, а это в стольких милях отсюда, в другом городке. Их не будет до конца недели.

— Супер, — говорю я.

Она заговорила вызывающим тоном:

— Тебе может и да, а мне нет. Мы хотели сходить на каток, а теперь получится только в новом году. Все планы рушатся.

— Не будь такой собственницей. Всего-то пропустите несколько дней. Ничего страшного не случится.

— Мм-м-м… случится! Я буду скучать.

— Он тебе так нравится?

Она медлит, а потом… кивает?! Кивает!

— Это плохо?! — вдруг говорит она, скажем так, замечая мой взгляд полнейшего отупения.

— Хм… нет, что ты. Скорее, это просто я далека от всего этого. Не обращай внимания! В этих делах — я тебе не советчик и не судья. Если бы она только знала, как я хочу быть туристом, обладающим бесконечной свободой, уметь наслаждаться своей истинной сущностью и быть открытой для любви. Но, я не могу. Потому что, если я всерьез предамся тому, о чем думаю, чего хочу — я окончательно разрушу себя, паду. Но, она — другая. Она должна жить со счастьем в руках: за себя и за меня. И может, кто-то сказал бы, что у них с Майклом это просто юношеская влюбленность, но я-то вижу, что это большее, нечто настоящее, искреннее, идущее из глубины души. Я не сомневаюсь в его и её выборе. Поэтому я и говорю:

— Знаешь, если мои глаза мне не врут, и я вижу то, что я вижу, когда вы вместе, то поверь, твои чувства ответны.

— У… — её губа дрожит, и вмиг она уже лихорадочно виснет у меня на шее, — я тебя обожаю, ты самая лучшая сестра в стране! Нет, в мире! Да, во всей Вселенной!

— Просто, любо дорого смотреть, — говорит мама, возле заспанного папы. Они переглядываются и мама, словно прочитав его мысли, кивает.

Я смотрю и пытаюсь просчитать заговорщическое начало в их головах.

— Мы тоже хотим, — объявляют они и окружают с двух сторон.

— Ну, уж нет, спасибо, — говорю я и, спрыгнув со стула, быстро пячусь к стене. Сестра со мной.

— Вы чего? — Они с изумленными лицами застывают от нас в паре шагов.

— А вы чего? — говорю я, мне как-то неохота стать котлетой для гамбургера.

— Точно, — поддакивает сестра.