Шарль Эксбрайя - Мы еще увидимся, крошка

• Название: Мы еще увидимся, крошка
• Автор: Шарль Эксбрайя
• Издательство: Verba
• Жанр: Детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-85441-015-x

---

На какое-то время он замолк, а потом начал:

— Томинтоул, ну что там? Холмы и скалы… овцы… куча овец… ручьи всегда с ледяной водой… и сильный ветер, который обтесывает мой край из конца в конец… и радость топать одному посреди этого ветра… Вот такой Томинтоул… — И смущенно добавил: — Вы думаете, вам там не понравится?

— Не думаю… — Она говорила чистосердечно. — Но это невозможно.

— Вы боитесь, да?

— Да.

— Дункэна?

— Да.

— И напрасно, потому что я рядом.

— Бедный мой Малькольм…

Как только Девит вошел в кабинет Дункэна, его прорвало:

— Вы что, не можете меня оставить в покое хотя бы один вечер в неделю?

— Звонил шеф.

— Ну и что? Я презираю типов, которые прячутся!

Джек посмотрел долгим взглядом на своего помощника:

— Питер, я не знаю, что вас разбирает в последнее время, но вы идете по опасному пути… Кстати, я полагаю, вы не устали еще жить?

— С чего это вы мне задаете такие вопросы?

— Потому что если бы шеф узнал о вашем состоянии духа, то он недорого дал бы за вашу шкуру.

— А может быть, уже заодно, именно вы меня и уберете?

— Почему бы нет?

Девит ухмыльнулся:

— А вам не кажется, что я способен себя защитить?

— Нет… Девит, вы убийца, самый обыкновенный убийца, и никто больше. И переварите это своими хилыми мозгами! Самые тупые люди — это убийцы… Итак, подчиняйтесь и заткнитесь, на большее вы не способны.

Питер, сжавшись в пружину, рявкнул:

— Сука!

Хладнокровно Дункэн вмазал ему тыльной частью руки по губам.

— Чтобы вы научились уважать вышестоящих, Девит.

— Клянусь, я…

— Хватит! Инцидент исчерпан, но напоминаю вам, что это уже второй за двадцать четыре часа. Третьего не будет. А теперь извольте слушать: звонил шеф. Десять кило чистого героина лежат в порту и ждут, когда их заберут.

— Десять кило!

— Поступление, какого не было уже давно. Можно получить красивый навар, даже если поделиться… но только это опасный номер. Тот, кого застукают с таким количеством наркотиков, может распрощаться со свободой до конца своих дней…

— Надо думать.

— Шеф велит поторопиться.

— Вот пусть сам и идет.

— Вы опять за свое, Девит! Кстати, то, что вы говорите, — чушь собачья, ведь если он сам возьмется за дело, нам ничего не достанется.

— Согласен. Но на меня не рассчитывайте.

— Я знаю. Ведь мы под колпаком у шпиков… А вот если мы найдем такого лопуха, который бы взялся оказать нам эту услугу, то вы могли бы взять на себя его охрану и… заодно и надзор?

— Само собой.

— Ведь жалко же будет, если нашему лопуху придет в голову все себе прикарманить. Увы, по всему Объединенному Королевству развелось полно проходимцев, не уважающих правила игры и готовых закупить товар, не интересуясь, чей он.

Девит согласился:

— Полное отсутствие морали.

Патриция совершенно не замечала, как бежит время. Нескладные речи шотландца напомнили ей ее первых вздыхателей в родной уэльской деревне: такое же смущение, неуклюжесть и искренность и та же наивность при полном непонимании мира. Но ведь и она сама тогда не знала этой жизни и ее жестких законов. Сегодня все было совсем иначе. Сквозь голос Малькольма ей слышались голоса то Дэфида, то Энерина, то Гвилима, то Овейна…

И пока Макнамара разливался соловьем о прелестях Томинтоула, молодая женщина с глазами, полными слез, снова видела свою родину с ее зимами и веснами, которые, казалось, никогда не кончатся, И только когда Патриция подняла голову, чтобы улыбнуться своему спутнику, она заметила людей Дункэна. Лицо Торнтона напомнило ей а кого-то из окружения Джека. А по выражению лиц двух других она поняла, что это как раз те типы, которым было поручено выпотрошить шотландца. И тут в ней все взбунтовалось. Она не желала смириться с тем, что в ответ на нежность, пусть и нескладно выраженную этим большим ребенком, она должна сдать его в руки убийц. Но-с какого боку взяться, чтобы не вызвать подозрения у тех, кто не преминет доложить обо всем Джеку? Она безуспешно искала выход. А тем временем Джим ля Шуэтт объявил присутствующим:

— Господа, мы закрываемся…

Все клиенты вышли беспрекословно. Троица отправилась в засаду на Клементс-лейн, куда мисс Поттер должна была препроводить шотландца под предлогом небольшой прогулки после ужина. Патриция тянула время как могла, но в конце концов настал момент, когда нужно было освободить помещение. Как приговоренный к казни, она пыталась «надышаться перед смертью», и вдруг стала нахваливать Джиму прелести его кухни, а старый Джим, не очень-то привыкший к любезностям завсегдатаев рыбного базара, смущенно потупился, как девица, которую расхваливают за добродетель. Он не захотел остаться неблагодарным, пожелав большого счастья такой симпатичной паре, и, подмигнув, с видом знатока, который не попадет пальцем в небо, обратился к мисс Поттер:

— Мадам, вы можете быть спокойны за своего мужа… Я редко встречал людей такого отменного класса, да еще с таким аппетитом! И судя по тому, как он любуется вами, каждому ясно, что такого влюбленного не просто найти! С вашего позволения, мадам, скажу, что вам обоим чертовски повезло, и я желаю вашему малышу, чтобы он был таким же красавцем, как его папа и мама… — Ну, и поскольку Джим был не дурак пошутить, он добавил:

— …Но все-таки, чтобы он был не так прожорлив, как его папа, ведь во всем Объединенном Королевстве не сыщешь семьи, которая бы могла каждый день прокормить двух таких едоков!

И он захохотал, Малькольм за ним, а бедная Патриция, с комом в горле, не могла простить хозяину «Старого капитана», что он расписывал тот мир, который был для нее закрыт.

Стоя на пороге, шотландец взял под руку свою спутницу и прошептал:

— Вы видите, дорогая, что должны поехать в Томинтоул?

Вместо ответа молодая женщина уткнулась лицом в его руку (его плечо было слишком высоко для нее) и всплакнула, чтобы хоть как-то разрядиться. Он подождал, пока она поплачет, а потом нежно спросил:

— Вы плачете просто так?

— Будем считать, что я плачу от нашей скорой разлуки… Вы отправитесь в Томинтоул… А я вернусь туда, где все ненавижу… После встречи с вами я буду еще более несчастной, чем раньше…

— Так поехали со мной.

— Это невозможно, Малькольм… Я не хочу, чтобы с вами стряслось несчастье…

— Вы и вправду думаете так, как мне сказали?

— Клянусь вам!

Он обнял ее еще крепче и успокоил — Так зачем себе морочить голову? Мы еще увидимся, крошка…

Теперь Патриция решила: пусть Дункэн подвергнет её любым пыткам, но она ни за что не поведет своего спутника на Клементс-лейн. В конце концов, пусть Дункэн лучше ее убьет, чем влачить ту жизнь, которая ей предстояла… Но как раз тогда, когда она хотела предложить поймать такси, шотландец спросил:

— Если вы не очень устали, дорогая, давайте немножко пройдемся… Все-таки Лондон, ночь, в этом что-то есть, правда?

И не дождавшись ответа, он повлек ее за собой. Патриция покорилась. Она была фаталисткой, и у нее больше не осталось сил сопротивляться. И когда Малькольм свернул на Клементс-лейн, она усмотрела в этом перст судьбы, которой уже не вольна была противиться. Не в силах произнести больше ни слова, она шла вперед в состоянии почти полного отупления. И все-таки каждая клеточка в ней была настороже, она больше почувствовала, чем увидела, три тени у входа в подъезд какого-то здания. Она встала как вкопанная. Удивленный Малькольм спросил, что с ней.

— А что вы такое носите за собой в этом чехле, Малькольм?

— Свою волынку.

— На которой вы играете в Томинтоуле в честь той, которую любите?

— Совершенно верно.

И тут мисс Поттер озарила мысль, которая развеселила ее вопреки всем страхам.

— Ну тогда вы не вполне искренни со мной, раз до сих пор не устроили концерт в мою честь!

— Кроме шуток, вы бы хотели?

— Прошу вас.

Не мешкая, Макнамара вынул свою волынку и завел мелодию «На далеких островах Америки». В лондонской ночи Эти гнусавые звуки отозвались долгим эхом, и молодая женщина улыбнулась, представив себе рожи убийц, которых этот концерт должен был повергнуть в полный ужас. И вот уже вскоре пооткрывались окна, полетели проклятия, посыпалась брань, но шотландцу было хоть бы что, и он задудел во всю мощь. После «На далеких островах Америки» он завел «Не бойся, это всего лишь маленькое озеро», что вызвало целый взрыв воплей у жителей квартала. Людишки Дункэна не посмели наброситься на эту парочку на глазах у толпы свидетелей, а как раз это и было нужно Патриции. Полицейская машина прибыла именно в тот момент, когда Малькольм заканчивал свой концерт торжественной мелодией «Герои нашей армии».

Услышав из уст Торнтона обо всем, что произошло на Клементс-лейн, Дункэн впал в неистовую ярость. Девит же, хоть и скис от уплывшего навара, все-таки получал удовольствие, видя, как бесится его шеф. Торнтон, считая, что правда на его стороне, пытался защищаться: