Пол Андерсон - Странник. Зима Мира

• Название: Странник. Зима Мира
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Амбер, Лтд, Сигма-пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88358-057-2

В межиздательской серии «Англо-американская фантастика XX века»

вышли в свет следующие книги Пола Андерсона:

Вып. 1. Сломанный меч

Вып. 2. Война Крылатых людей

Вып. 3. Мир Сатаны

Вып. 4. Круги Ада

Вып. 7. Танцовщица из Атлантиды

Вып. 8. Патрульный времени

Вып. 12. Нелимитированная орбита

Вып. 13. Звездный лис

Готовятся к печати:

Вып. 9. Щит времен

Вып. 14. Время Огня

Вып. 15. Урожай звезд

Вып. 16. Дети водяного,

а также другие произведения Пола Андерсона.

В данный 11 выпуск вошли романы Странник, Зима мира и рассказы Гений и Луна охотника.

---

— И все-таки психотехнология — это примитив. При таких огромных масштабах она может справляться только с самыми простейшими возникаемыми ситуациями. И мы можем только и всего, что поддерживать устойчивость Империи. У нас хватает проблем с поддержанием промышленности и коммерции на одном постоянном уровне. Если мы разрешим свободное изобретательство и прогресс, то каждый год нас будут ждать промышленные революции. Наша тщательно разработанная техника управления станет устаревшей; настанет экономическая анархия, разразятся конфликты, страдания, отдельные индивидуумы поднимутся на борьбу с существующим общественным устройством, угрожая координирующей работе властей и отбрасывая назад обе стороны, а наши враги будут лишь следить за этим мгновением нестабильности.

Это только один пример. И его можно применить для любой области. Наука, философия — мы можем контролировать известные религии, воздействуя в безопасных направлениях, — но новая религия содержит в себе неизвестные элементы — и вот уже миллиарды фанатиков ринулись воевать… Нет! Нам придется поддерживать статус-кво, как мы его понимаем, слишком уж великой может оказаться цена неконтролируемого прогресса неизвестности.

— Империя на самом деле существует, чтобы упростить психотехнические проблемы координаторской деятельности. Поддержание постоянного населения… хорошо еще, что нам не нужно беспокоиться в отношении контроля триллионов рождающихся детей — нет новых земель. Стабильная промышленность, консервативная физическая наука, государственная религия, тоталитарный контроль, осуществляемый в течение всей жизни… хорошо еще, что мы точно знаем, с чем мы имеем дело, и нашим решениям подчиняются… представьте себе ситуацию, когда в Галактике триста триллионов людей вольны делать все, что им вздумается! — Хейм пожал плечами. — Стоит ли продолжать? Вы знаете так же хорошо, как и я, что Империя — единственный ответ на проблему выживания… не идеальный ответ, но это самое лучшее, что у нас есть.

— Ха! — Выражение лица Горама было торжествующим.

— И вы хотите сделать этот мир непредсказуемых гениев свободным!

— Если бы хоть на мгновение думал, что существует хотя бы какая-нибудь угроза превращения этих людей в разрушающий фактор, я первым предложил бы стерилизацию, — ответил Хейм. — В конце концов, я тоже хочу жить. Но нет оснований для страхов. Вместо этого — надежда.

— Какая еще надежда? — фыркнула Горам. — Лично я, между прочим, не могу понять, чего вы хотите. В течение грех тысяч лет мы сохраняем в людях удовлетворение. И кому нужно изменять это?

Хейм погасил свой гнев.

— Если не считать того, что удовлетворение подобно смерти, — произнес он, — история показывает, что универсальные государства не сохраняются вечно. Рано или поздно, но мы столкнемся лицом к лицу с чем-нибудь, что переборет нас. Если только мы сами не эволюционируем. Но безопасная эволюция возможна лишь тогда, когда мы в достаточной мере познали психотехническую науку, чтобы поддерживать процессы в мире и порядке, когда наша наука в самом деле качественна. Станции, особенно Семнадцатая, дают нам информацию, которая нужна нам для развития подобной науки.

3

Остров находился в нескольких километрах к северу от огромного северного континента. Теплое течение океана смягчало климат, так что эта земля зеленела среди серой громады моря, но полярный воздух приносил на юг туманы, дожди и снега, над горизонтами проносились ураганы, а солнце бросало яркие лучи вниз сквозь почти непроглядное небо неподвижных облаков и мечущихся ветров. Хейм подумал, что такие погодные условия во многом способствовали лидерству островитян в цивилизации планеты, как и благоприятное расположение на перекрестке северных торговых путей.

Среди полей, равнин и с краю леса простиралось множество деревень, но был всего один город, в устье, невдалеке от северного побережья. С воздуха это не слишком впечатляло того, кто привык к виду городов-планет Солнечной системы, Сириуса и Антареса: распростертое собрание примитивных, часто с соломенными крышами построек, узких, мощенных булыжником улочек, заполненных пешеходами и повозками, запряженными животными, гавань, где среди парусников совсем затерялись корабли, движимые паром или при помощи нефти, почти доисторический аэропорт; но у этого места был едва заметный, но безошибочный облик города, общины, знающей больше и воздействующей на события, происходящие далеко за собственными границами.

— Мы можем приземлиться так, чтобы нас не заметили? — поинтересовался Горам.

Хейм рассмеялся.

— Странный вопрос для военного. Эта шлюпка вполне надежно экранирована, как и все самые лучшие устройства Империи! Даже Флоту было бы непросто определить наше местонахождение. О, да, еще мы, наблюдатели, совершаем время от времени посадки за время существования станции.

— Должен заметить, это место в достаточной степени кажется отсталым, — сказал Горам с сомнением. — Существование городов, разумеется, доказывает…

— Ну… — Хейм заставил себя продолжить спор. — Не обязательно. Город, то есть общность людей с множеством целей, — один из критериев того, цивилизованное ли это общество или просто варварское в техническом антропоморфическом смысле. Верно, города как определенные центры исчезли на Земле после Атомной Революции, но это случилось просто-напросто потому, что такие замкнутые в пространстве строения больше не были нужны. И в этом смысле для поддержания близких отношений с остальным человечеством и для координации действий у людей Земли сохраняется право иметь города. И сегодня самые старые планеты Империи становятся настолько заселенными, что вновь появляются скопления строений — фактически, весь мир превращается в один огромный город. Но я соглашусь с тем, что эта своеобразная стадия городской эволюции, что существует здесь, на Семнадцатой, примитивна.

Горам посадил шлюпку на свободном поле за пределами города.

— Что теперь? — спросил он.

— Ну, я думаю, вам захочется просто провести время, прогуливаясь по этому месту. — Хейм полез в сумку. — Я взял с собой соответствующее оборудование, одежду и местные деньги этой планеты, естественно, поскольку универсальная платежная система была установлена в то же время, когда и общий язык адаптировался для межнационального использования, и никого не беспокоит, какая на вас одежда. — Он развернул короткие летние одеяния, шорты и сандалии, тунику из выцветшей волокнистой ткани. — Как странно, — пробормотал Хейм, — что человек всегда ищет во всем необходимость. Земли, которым угрожает вторжение извне, начинают восхвалять милитаризм и войну. Люди, которым приходилось упорно работать, считали праздность позорной. Те, кто жил в холодном климате, кому приходилось носить одежду, сделали обнаженность аморальной. Но наши колонисты свободны здесь от необходимости подобного рода компенсаций и оправданий. Можно работать, думать, жениться, есть, одеваться, делать все, что угодно, чего только захотите, но пока вы не наступите на чью-нибудь ногу, никого это не беспокоит. Это показывает, что нетерпимость — характерная черта глупости, в то время как настоящий интеллектуал естественно склонен жить и позволять жить другим.

Горам неуклюже сражался, не скрывая отвращения, с архаичными одеждами.

— А как насчет оружия? — спросил он.

— В этом нет необходимости. Оно никому здесь не нужно; лишь дикие животные могут представлять опасность. Фактически, вооружение — почти единственное, чем колонисты не занимаются в своем изобретательстве. Они никогда не шли дальше лука и стрел. Кроме нескольких дуэлей на ранней стадии их истории, теперь забытых, они — никогда не сражались друг с другом.

— Невозможно! Человек — это сражающееся животное.

Хейм попытался найти ответ, который не слишком откровенно бил бы по всей военной профессии.

— Во всех наших других колониях были войны, — медленно начал он, — и, конечно, так было в течение всей человеческой истории… и все-таки нет никаких действительных, логических причин для этого. Честно говоря, на стадии доисторического человека, в позднем неолите, война, похоже, была неизвестна — по крайней мере среди захоронений людей того времени не было найдено никакого оружия. А ведь ваша профессиональная цель сегодня — поддержание мира во всей Империи, не так ли?

— Чтобы устроить стычку, достаточно желания всего одного, даже если у остальных не хватит духу сопротивляться… а люди, вроде этих, очевидно его имеют: пятнадцать сотен лет они исследуют всю свою планету. Впрочем, пусть ни одна из сторон не желает драться. Когда бы два племени не встречались, за время существования Семнадцатой Станции, они оказывались слишком интеллигентными, чтобы драться. Поэтому они и не дрались. Это же так просто.