Василий Шатилов - Знамя над рейхстагом

• Название: Знамя над рейхстагом
• Автор: Василий Шатилов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

У опушки мы остановились. Вышли. С юга доносилась стрельба. Прошли по лесу сотню метров и увидели дорогу, по которой одна за другой проскочили две машины. Когда мы приблизились к ее обочине, показался еще один автомобиль. Я присмотрелся - наши. Офицеры.

- Стой! - закричал я, выходя на дорогу с поднятой рукой. Машина завизжала тормозами и, прочертив по асфальту черные полосы, замерла. Люди в ней были не из нашей армии.

- Куда спешите?

- Там немцы, товарищ генерал!

- Далеко?

Офицеры замялись. В это время подошел грузовик с солдатами.

- Это все ваши силы или еще есть?

- Еще подъедут.

- Ну так вот что. Располагайте бойцов вон у того овражка. Там удобная позиция. Скоро сюда подойдут наши подразделения. И не забывайте, что сейчас не сорок первый год. Не мы от немцев удирать должны, а они от нас.

Выйдя на опушку, мы сели в машины и поспешили к месту, где был назначен сбор командиров полков. Они уже ждали.

Едва я начал ставить задачу, показалась машина командира корпуса. Семен Никифорович разыскал нас здесь, чтобы проинформировать о положении на фронте. Оказывается, минувшей ночью часть сил, окружавших Шнайдемюль, ворвалась в город. Но немцы, оставив там лишь несколько подразделений, сами пробили в окружении брешь и двинулись на север.

Это вызвало замешательство в некоторых наших частях. Между тем прорыв, судя по всему, был тщательно подготовлен и согласован: противник одновременно предпринял попытку наступать с севера, из Померании, навстречу шнайдемюльской группировке.

- Двести седьмая дивизия будет действовать южнее, - предупредил Переверткин. - Основная же тяжесть ляжет на вас, Василий Митрофанович. Немцы прорваться не должны. Смотри, дело серьезное.

Пожав мне руку и пожелав успеха, Переверткин двинулся к машине. А я принялся ставить задачу командирам полков. К этому времени уже поступили данные разведки, посланной в разных направлениях. Авангард противника двигался на север и северо-запад двумя колоннами с танками и техникой. Одна часть сил шла по дороге вдоль опушки, другая - через гущу леса.

План наших действий был такой: 756-й полк должен был преградить путь первой колонне. Правее и западнее 674-му полку предстояло блокировать другую колонну. 469-й полк выдвигался еще севернее, образуя второй заслон.

Мне казалось, что стоящая перед нами задача не слишком сложна в тактическом отношении. Цель противника и его замыслы достаточно очевидны. Наши силы распределены в принципе правильно. Единственное неизвестное состояло в том, хватит ли этих сил, чтобы преградить путь неприятельским войскам, уничтожить их или принудить к сдаче в плен.

Сев в машину, я снова поехал к опушке леса, на этот раз южнее, к поросшему кустарником холму. С высоты мне открылась дорога, запруженная вражеской пехотой, артиллерией, танками, грузовыми автомашинами с каким-то имуществом. Колонна была огромной. А в той стороне, откуда должны были показаться батальоны 756-го полка, пока не замечалось никакого движения. Опаздывал Зинченко.

Так вот и дают себя знать неурядицы, породившие афоризм: гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Из-за неорганизованности полк прибыл на отведенный ему рубеж - к маленькому городку Гурзену - только на исходе дня. К этому времени противник занял несколько населенных пунктов, разбросанных вдоль опушки лесного массива, где уже следовало находиться нашим подразделениям.

Что ж, элемент случайности, включающий в себя различные ошибки и оплошности, на войне неизбежен. В той или иной мере это учитывается и в тактических расчетах. Как нет идеальных планов, так нет и идеальных исполнителей. Обидно, конечно, мириться с этим, особенно если видишь очевидный промах подчиненного (свои промахи замечаются как-то не очень). Остается утешать себя тем, что противник тоже не свободен от подобных просчетов.

К вечеру близ Гурзена завязался упорный бой между прорывавшейся колонной немцев и 756-м полком, поддержанным несколькими подразделениями 674-го. Не считаясь с потерями, неприятель рвался к дороге, идущей от Гурзена на северо-запад, в спасительный лес. Бой не стихал всю ночь. И врагу частично удалось добиться своей цели. Но впереди, на следующем рубеже, его ждали основные силы 674-го и 469-го полков.

Утром разведка донесла, что с юга накатывается следующая волна вражеских войск. Теперь уже замысел немецкого командования вырисовывался более определенно: авангард, с которым мы до сих пор имели дело, должен был проложить путь главным силам шнайдемюльской группировки. Обстановка диктовала решение: не дать этим частям соединиться с находящимися впереди и уничтожить их по отдельности. Командиры полков получили по телефону соответствующие распоряжения. 756-й во взаимодействии с 674-м должны были нанести удар по основной вражеской группе. 469-му предстояло сосредоточить все усилия на разгроме авангарда. Дивизия начинала действовать на два фронта.

Я позвонил командиру корпуса и доложил ему о своем решении. Он согласился с ним и пообещал подбросить артиллерию.

С небольшой оперативной группой я разместился на вершине кирки, возвышавшейся на южной окраине Гурзена. Панорама оттуда открывалась превосходная. Видны были и свои боевые порядки, и деревушка Дейч-Фир на юге, к которой приближалась вражеская колонна, и дорога, ведущая на северо-запад, в лес. Наши спешно укреплялись в Дейч-Фире, готовя заслон на пути главных сил немцев.

- Ну как, неплохой мы энпе подготовили? - не удержался от невинного хвастовства майор Гук.

- Наблюдать-то отсюда отлично. Только до первого снаряда. Давай-ка, Василий, готовь новый энпе вон на той высотке. Полторы тысячи метров на юго-запад, видишь?

- Товарищ генерал...

- Понял?

- Так точно.

- Действуй.

Не прошло и часа после этого разговора, как около кирки взметнулись фонтаны земли. Один снаряд прошил кирпичную кладку колокольни. Противник, видно, догадался, что отсюда ведется управление боем. Мы кубарем скатились вниз.

Хорошо, что новый наблюдательный пункт был уже в общей готов. Мы бегом направились к нему. Он оказался не так удобен, но зато почувствовали мы там себя куда надежнее. Я приказал направить в сторону Дейч-Фира взвод конной разведки под командованием лейтенанта Здоровцева.

Отрегулировав стереотрубу, я повел ею с севера на юг. Увидел машины врага, идущие по полевым дорогам, и отдельные группы неприятельских солдат. Сосновский подготовил артиллерию к открытию сосредоточенного огня по дорогам, где наблюдалось наибольшее оживление. И вдруг, приближенные линзами стереотрубы, перед глазами возникли конники. Они мчались прямо к НП. Это, несомненно, был Здоровцев. Как же неосмотрительно он действовал! Этот лихой, бесшабашный мальчишка совершенно не думал о том, что из-за своей беспечности может открыть противнику расположение наблюдательного пункта дивизии.

Я высунулся из укрытия и потрясал кулаком до тех пор, пока Здоровцев не уяснил, что этот "сигнал" относится к нему. Кавалеристы резко изменили направление, скрылись за кустами и вскоре подскакали к НП с тыла. Здоровцев сообщил, что начался бой за Дейч-Фир, небольшие группы противника вышли восточнее этой деревни, а по дороге вдоль Кюддова движется колонна в шесть километров длиной.

Сведения были очень важные, они позволяли представить обстановку в целом. Свои прорывающиеся по лесу части противник намерен прикрывать с правого фланга, ведя бои за населенные пункты. Ему, надо думать, не было известно, какими силами располагаем мы и как они распределены. И в этом было наше преимущество.

В стереотрубу просматривалась северная окраина Дейч-Фира. Было видно, как расположившаяся там противотанковая батарея ведет огонь по каким-то целям. Бой в деревне разгорелся жаркий. Как узнал я потом, сражались наши бойцы с величайшей отвагой. Рота 756-го полка под командой капитана Ивана Гусельникова оказалась в полуокружении. Шесть раз гитлеровцы атаковали занятые ею позиции. Но каждый раз откатывались, встреченные прицельным огнем винтовок и автоматов, гранатами, а то и штыковыми ударами. И сам капитан, и командир взвода младший лейтенант Дмитрий Шишков, и другие офицеры дрались расчетливо и храбро, показывая пример всем бойцам. Рота на своем направлении не пропустила на север ни одного гитлеровца. Она уничтожила около двухсот фашистов, а пятьдесят захватила в плен.

Я внимательно наблюдал за ходом боевых действий. Гук и Сосновский то и дело склонялись над картой, отмечая вновь обнаруженные батареи и танки. Мне удалось заметить особое оживление вокруг одной из колонн. Очевидно, оттуда шло управление войсками. Я приказал дивизионной артгруппе, усиленной корпусными батареями, ударить по походному штабу гитлеровцев. Артиллеристы накрыли цель точно. После этого огонь был перенесен на развернувшиеся батареи врага, скопления танков и самоходок. Но и противник не остался в долгу. Его орудия стали бить по позициям 756-го полка, приготовившегося встретить основные силы неприятельской группировки. Затем немцы бросились в атаку. С нашей стороны в пасмурное небо взметнулась серия красных ракет. Загромыхали орудия всех калибров, заухали минометы, застрекотали пулеметы и автоматы. Первая цепь фашистов была буквально сметена. Но за ней двигалась вторая, третья... Гитлеровцы шли по трупам своих солдат. Им удалось добиться некоторого успеха: при поддержке танков и штурмовых орудий они пробили брешь в обороне 756-го полка. Сквозь нее прорвалась полутысячная группа с пятнадцатью самоходками.