Василий Шатилов - А до Берлина было так далеко

• Название: А до Берлина было так далеко
• Автор: Василий Шатилов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Как-то под вечер подошел я к группе саперов. Они готовили срубы. Красноармейцы тесали бревна, строгали доски. Поздоровался и спросил:

- Тяжело?

- Нет, мы привыкли к работе, - ответили они почти в один голос.

Но я заметил, что при этом один солдат спрятал руки.

- Что с руками? Покажите!

Старший сержант Георгий Исаелян ответил:

- У нас мозоли. Но тяжело в работе, легко будет в бою. А мозоли заживут.

Всей группе была объявлена благодарность. Впоследствии Исаелян стал первым кавалером ордена Славы на Северо-Западном фронте.

Итак, работали все: саперы, артиллеристы, связисты, стрелки, шоферы и даже писари. Каждый понимал - дело это нужное.

К началу октября в основном закончили оборонительные сооружения и траншеи. В каждом полку на более опасных направлениях построили опорные пункты. Оборонительный рубеж дивизии стал почти неуязвимым как с воздуха, так и с земли.

После тщательной проверки дивизионным инженером Серафимом Ивановичем Дудиным с группой командиров я доложил командующему 27-й армией генерал-майору Федору Петровичу Озерову о готовности оборонительного рубежа к зиме. Он лично решил проверить готовность и приехал в полном составе Военного совета. Они прошли по траншеям, побывали в землянках, в блиндажах, осмотрели опорные пункты, бани, укрытия для машин и лошадей.

Тут хочется еще раз сказать о целесообразности сделанного.

Если раньше в полосе обороны дивизии мы теряли ежедневно 4-5 человек убитыми и ранеными, то теперь 1-2 человека. И самое главное: ожила оборона, стрелки и пулеметчики смело вели огонь по появляющимся целям противника. На передовой без опаски стали ходить в полный рост по траншеям и ходам сообщения. Бойцы отдыхали в теплых и безопасных землянках.

В дзотах были установлены и хорошо пристреляны пушки и пулеметы.

В обороне всегда дни кажутся длинными. Между сутками нет разрыва. Кончались одни - начинались другие...

Рамушевский коридор

В середине октября, когда мы в основном закончили строительство оборонительных сооружений, как-то я шел по берегу Ловати, размышляя о путях активизации нашей обороны. Прихваченные холодком, листья осыпались с деревьев, легкий печальный их шорох напоминал о метельной зиме. Кое-что уже было сделано. Дорога Старая Русса - Рамушево была разбита на участки. Ответственными за наблюдение были конкретные командиры. Дежурили от зари до зари. Не то вдруг безнаказанно проскочит фашист. А что, если еще выделить по нескольку кочующих орудий в каждом полку? Они будут вызывать огонь противника на себя, а сами быстро менять огневые позиции, чтобы ввести фашистов в заблуждение относительно состава, расположения и системы огня нашей артиллерии. Для этой же цели в стороне от огневых позиций можно оборудовать ложные огневые позиции, где установить макеты орудий и минометов...

Как известно, с первых месяцев Великой Отечественной войны в нашей стране началось массовое снайперское движение. Снайперов готовили на специальных сборах, курсах, в снайперских школах, в организациях Осоавиахима и Всевобуча. В мае 1942 года для поощрения отличившихся снайперов был установлен нагрудный знак "Снайпер".

По всему Северо-Западному фронту также началось снайперское движение.

В нашей дивизии были организованы снайперские курсы ведения меткого огня из всех видов оружия. К празднику Великого Октября в 1943 году у нас насчитывалось квалифицированных мастеров-снайперов 117 человек и, кроме того, добровольцев-охотников 587 бойцов, десятки снайперских расчетов пулеметов и пушек. День ото дня рос боевой актив истребителей фашистов. Днем гитлеровцам жизни не было от наших снайперов, а ночью их бомбили легкие ночные бомбардировщики У-2 (По-2). Один из немецких офицеров, попавших к нам в плен, рассказывал:

- За последние недели ночами не спим. Только стемнеет, как начинают то тут, то там рваться бомбы. Это страшно пугает, угнетает. Страстно желаем, чтобы самолеты скорее улетели. Но они бомбят и бомбят...

Действительно, рамушевская горловина и дорога Старая Русса - Рамушево превратились для фашистов в "коридор смерти". Так говорили сами немецкие солдаты.

Снайперский азарт увлек всех, даже писарей. Должен признаться, и меня, командира дивизии, тоже. На КП оставлял заместителя, а сам уходил метров за 200-300 на берег Ловати, где командир 14-го отдельного противотанкового дивизиона устанавливал снайперскую пушку на прямую наводку. Тщательно маскировались. И так готовили две-три позиции для одной пушки. Как правило, после выстрела пушка меняла позицию, чтобы ввести противника в заблуждение. Обычно после этого гитлеровцы по пустому месту лупили минут тридцать. Вспоминается одна из таких вылазок.

Рядом со мной, возле пушки, командир дивизиона и адъютант старший лейтенант А. Г. Курбатов. Наблюдаем. Никого впереди не видно, стрельба повсюду стихла. Расчет пушки замер в окопе. Боец-наблюдатель из расчета тихо докладывает:

- Немцы в деревне.

- В какой?

- Редцы. Ориентир - труба крайнего сгоревшего дома.

- Расстояние до цели?

- Метров триста, может, чуть больше.

- Да, если в трехстах метрах немцы, то скоро появятся цели для пушки и покрупнее. Подождем. Не расслабляться только, - предупредил я артиллеристов.

Ожидали довольно долго. Фашисты скрылись в окопах, никто не появлялся. И вот наконец по дороге галопом скачет пара лошадей, запряженных в повозку. На ней два офицера, возница - солдат. Гонит лошадей в надежде проскочить открытое место.

- Ну, товарищи, покажите, на что вы способны, - обращаюсь я к расчету.

- Цель вижу! - доложил наводчик.

- Огонь! - скомандовал командир орудия.

Раздался выстрел. Через стереотрубу я увидел, как снаряд угодил в повозку. Лошади поднялись на дыбы...

Дым рассеялся, и мы увидели разбитую повозку, трупы гитлеровцев на обочине. Чуть поодаль в упряжке стояли лошади.

Бойцы расчета смотрели на меня.

- Благодарю вас, товарищи, за отличный выстрел! - обратился я к ним.

- Служим Советскому Союзу! - дружно ответили артиллеристы...

* * *

Особенно отличился в то время наш снайпер Захар Киля. Весь фронт знал этого бойца. Сто сорок четыре фашиста были на его боевом счету.

Как-то на мой НП пришел известный снайпер старшина Алексей Пупков. Сидели мы с ним рядом и наблюдали за противником. Я знал, что он дружит с Захаром Киля, и попросил его поподробнее рассказать о снайпере.

- Он с Дальнего Востока, - охотно заговорил Пупков, - Долго добивался разрешения поехать на фронт.

Вся нанайская деревушка, от мала до велика, провожала гоношу на фронт. Напутствуя сына, опытный таежный охотник Данила сказал: "Иди, мой сын. Ты умеешь бить белку в глаз, так бей немца в самое сердце". Перед тем как идти в первый раз на "охоту", Киля совсем не опал. Сон никак к нему не шел. Он ждал, скоро ли наступит утро, чтобы поскорее пойти в засаду. Ему не терпелось. Я заметил его волнение. Мы с ним тогда были рядом.

- Уже скоро рассвет, - угадывая мысли Захара, сказал я. - Давай пойдем в засаду вместе.

Пупков рассказал, что когда Захар Киля первый раз вышел с ним на "охоту", то пролежал в засаде более трех часов. Зорко вглядывался в заросли бурьяна сожженной деревни Редцы. Гитлеровцев не было. Снайпер начал волноваться, но вдруг показался фашист. Хоть и ждал этого момента Захар, но вначале растерялся. Однако взял себя в руки, плотно прижал приклад винтовки, тщательно прицелился. Выстрел - и гитлеровец грузно упал в бурьян. Так был открыт снайперский счет.

В тот день он "снял" еще трех гитлеровцев. Вечером написал отцу письмо: "Я выполняю твой завет. Сегодня убил четырех фашистов".

День ото дня росло мастерство снайпера Захара Киля, все грознее становился он для фашистов. В листовках, которые сбрасывались с самолетов, враги рисовали его чуть ли не Иваном Поддубным - русским богатырем, с могучими мускулистыми руками. А он был безусым хрупким пареньком. И чего только не писали в листовках о Захаре. "Знаем вашего снайпера, не такой уж он у вас неуязвимый",тешили себя надеждой захватчики. Однако бояться его не переставали. И не случайно. Виднеется ли на равнине куст, стоит ли подбитый танк, или возвышается где едва различимый бугорок - отовсюду летят меткие пули.

Десятки "охотников"-добровольцев открывали личные счета истребленных немецко-фашистских оккупантов.

Всему фронту были известны имена классных мастеров снайперов - Киля, Абдулаева, Курашвили, Жадова, Виноградова, Царицына, Лисина, Зайцева, Хасанова, Латокина, - каждый из них истребил более сотни фашистов.

Среди них знатный снайпер, неутомимый мститель за погибшего отца - Алексей Пупков. Ему принадлежали слова: "Если сегодня снайпер не убил оккупанта, как он может спокойно спать?" Он истребил 203 гитлеровца.

Захар Киля был награжден орденом Ленина. Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР был помещен на первой странице газеты "В бой, за Родину!", а под ним стихотворение корреспондента дивизионки Николая Шатилова, посвященное снайперу, которое заканчивалось таким напутствием: