Александр Студитский - Сокровище Черного моря

• Название: Сокровище Черного моря
• Автор: Александр Студитский
• Издательство: Трудрезервиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1956

---

Признаться, мне очень не хотелось исполнять ее просьбу. Мне всегда казалось, что это знакомство Евгения Николаевича не идет на пользу нашей работе. Но обещание было дано, и я не считал возможным не сдержать своего слова…».

Ольга опустила руку с зажатым в пальцах письмом и задумалась. Ее уже не волновали, как бывало, эти странные отношения профессора и Валерии Радецкой. Только острая жалость к Смолину сжала ее сердце. Она не верила, что такая женщина, как Валерия, — блестящая, ошеломляюще красивая, созданная для шумного успеха, — может любить и сделать счастливым ученого, отдавшего всю свою жизнь науке.

Она покачала головой и продолжала чтение. В конце письма Петров, как обычно, сообщал о своем настроении: «Скучаю без вас, и надежды вас увидеть в ближайшее время нет».

Неясно было, к кому это относится — к ней персонально или ко всей группе в целом, Ольга опять улыбнулась. Она никак не могла заставить себя относиться к Аркадию, как к взрослому человеку, — то ли потому, что он в самом деле выглядел возмутительно молодо, со своей круглой, как шар, выгоревшей на солнце добела, стриженой головой, пухлыми губами и всей мальчишески неуклюжей фигурой, то ли потому, что он пришел в лабораторию Смолина позже нее, и она с самого начала приняла покровительственный тон. Ей и в голову не приходило, что между ними могут быть какие-либо другие отношения, кроме этой привычной лабораторной дружбы — почтительно насмешливой с его стороны и то резкой, то ласковой — с ее. Они проводили много времени вместе. Против подъезда великолепного здания Академии наук на Калужской гостеприимно открывались многочисленные входы Парка культуры и отдыха. Там летними вечерами они поглощали мороженое, играли в теннис, слушали концерты. А зимой регулярно два — три раза в неделю посещали каток — фантастический лабиринт ледяных дорожек, удивительно облегчающий сближение между юношами и девушками. Но за все время их дружбы между ними не промелькнуло ни одной искры иного чувства. Так, по крайней мере, казалось Ольге. Она вспомнила, с каким негодованием отвергала она поползновения Петрова внести оттенок интимности в их отношения. Ее выводило из себя, когда он называл ее полуименем, — Оля, Олюша. Но сейчас ей вдруг захотелось, чтобы он догадался в своих письмах прибегнуть к этому обращению. В конце концов, что ему мешает, если ее нет около него?

Ольга сложила письмо и сунула в конверт.

Она была почему-то недовольна собой. «Это глубоко верно, что человек должен быть выше своих чувств», — прошептала она, подходя к своим аппаратам.

День был серый, туманный, неприветливый. Сквозь стекла окна виднелись мокрые скалы берега, однообразного блеклого цвета. За ними вскипали на свинцовой воде гребни набегающих волн. Сизое небо сыпало мелкий дождь. Мокрые чайки бестолково суетились над морем.

Она налила пробы воды в кварцевые цилиндры. Включила вибраторы. Началась хлопотливая работа, поглотившая все ее внимание.

Спустя полчаса, выключив ток, Ольга услышала знакомые шаги профессора в галерее. Она притихла. Шаги опять прозвучали за дверью лаборатории — то приближаясь, то удаляясь. Наконец совсем затихли. Ольга чуть приоткрыла дверь, Смолин стоял перед окном галереи, глядя в море. В зубах его застыла потухшая папироса. Взгляд был мрачно сосредоточен. Ольга закрыла дверь. Спустя полчаса, она выбежала, чтобы пройти в аквариальную. Смолин в той же позе неподвижно стоял у окна.

Она прошла мимо него, опустив глаза. Он услышал ее шаги, повернул голову.

— Добрый день, — сказала Ольга, не поднимая взгляда.

— Добрый день, Ольга Федоровна, — ответил он неторопливо, с каким-то странным спокойствием. — Вы в аквариальную?

— Да, — прошептала Ольга.

— Как дела? — тем же тоном спросил Евгений Николаевич.

— Все так же. — Она чувствовала, что в данную минуту ему нужен не смысл, а тон ее ответа, звук ее голоса. — Ничего нового.

— Ну, вот. А у меня есть кое-что новое. — Смолин отделял слова друг от друга, словно прислушиваясь к их особому, только им обоим понятному смыслу. — И очень перспективное для нашего дела. Надо работать… О личных своих делах будем думать потом. — Он зажег спичку и поднес к давно потухшей папиросе. Представьте себе, Ольг, а Федоровна, что у вас кипит работа, — продолжал он несколько оживившись, — причем в этой работе вы связаны не только сроком, чтобы поскорее ее закончить, но и временем, так как другое время для нее не подходит… И вот вы получаете просьбу приехать, чтобы наладить ваши личные отношения… Допустим даже и очень вам дорогие… Как бы вы поступили?

— Не знаю, — смущенно ответила Ольга. — Думаю, что если работа важная, а неприезд не погубит чьей-либо жизни… или счастья…

— Не поехали бы?

Ольга утвердительно кивнула головой.

— Даже если бы это касалось и вашего личного спокойствия, или, скажем, личного счастья? — спросил Смолин, глядя на нее с любопытством.

— Думаю, что о себе я думала бы в последнюю очередь.

Смолин посмотрел на нее с добродушной иронией.

— Эх вы, молодые резонеры!.. — засмеялся он и добавил: — И все же… вы правы: человек должен быть выше своих чувств.

Ольга молчала. Ей все было понятно. Говорить больше того, что сказала, она не считала себя вправе.

— Ну-с, Ольга Федоровна, — сказал Смолин совсем другим тоном. — На днях ждите Калашника.

— Он сообщил о своем приезде?

— Нет, не сообщал, и даже вообще мне ничего не писал…

Ольга удивленно подняла глаза.

— …Но зато писал ему я. И в самой категорической форме. Написал, что, если он не приедет, я сам буду строить приливные гидроэлектростанции и на их энергии будут добывать золото по его методу. Вот как! — Усы Смолина затряслись от смеха. — Полагаю, что он не задержится.

Глава 24 СНОВА ПОЯВЛЯЕТСЯ КАЛАШНИК

Калашник приехал без предупреждения, поздно вечером, в час, когда солнце погружалось в густую мглу тумана, висящую над океаном.

Он шумно ввалился в кабинет Смолина. Его сопровождало двое. В кабинете сразу стало тесно.

— Знакомьтесь, — сказал он своим обычным грубоватым тоном, пожав руку Смолина и представляя своих спутников. — Секретарь, райкома партии товарищ Громов. А это инженер-гидроэнергетик Павел Иванович Белявский.

Секретарь райкома остановился посреди комнаты и с интересом разглядывал рабочую обстановку: микроскоп, приборы, диаграммы, висящие на стенах. Высоким ростом, крупной головой с черными волосами, падающими длинной прядью на широкий лоб, смуглым лицом с густыми бровями и крупным ртом он напомнил Смолину Маяковского. Рядом с его внушительной фигурой маленький инженер производил впечатление подростка, одетого в костюм взрослого мужчины.

— Итак, уважаемый профессор, — грохотал Калашник, усаживаясь в кресло и раскуривая трубку, — ваше любезное предложение принято к осуществлению в масштабах, которые вы, вероятно, и не предвидели.

— Нет, почему же, — сдержанно ответил Смолин. — Если это дело окажется рентабельным, есть основания использовать все здешние фиорды. В эксплуатации приливные гидроэлектростанции, насколько я знаю, необычайно экономичны.

— Если бы мы располагали здесь большим числом промышленных предприятий, — заметил секретарь райкома, — энергетическая база для них нам, в сущности, ничего бы не стоила.

Инженер посмотрел на него, прищурясь.

— Как сказать, — пробормотал он недовольно. — В этом деле у нас так мало опыта, что…

— Вот и начнем накапливать опыт, — перебил его Калашник. — Я, Евгений Николаевич, признаюсь, тоже не верил в это дело. Но в ЦК мне сказали, что рискнуть стоит, даже если и нет большой уверенности в успехе. А для организации строительства и консультации по вопросам гидроэнергетики со мной послали вот это ископаемое. — Калашник кивнул на инженера, и выпустил в его сторону клуб табачного дыма. — Невыносимый брюзга. Но в общем милейший человек. Мы ругались с ним всю дорогу.

— Ну, это к делу не относится, — проворчал инженер. — Может быть, приступим прямо к обсуждению? Время позднее. Если бы не Григорий Харитонович, ни за что бы из гостиницы не поехал.

— Здесь позднего времени не бывает, — отрезал Калашник. — Так, товарищ Громов?

— Во всяком случае, летом, — улыбнулся тот, — на недостаток солнечного освещения жаловаться не приходится.

— Что ж, начнем, — сказал Калашник, придвигая кресло и тяжело наваливаясь на стол. — Рассказывайте, Евгений Николаевич.

Смолин разложил на столе карту побережья.

— Да рассказывать, собственно, нечего, — начал он с легким смущением. — Мысль об использовании энергии приливов и отливов для добычи золота из морской воды по вашему методу, Григорий Харитонович, мне пришла во время экскурсии в Сайда-губу. Течение в заливе создается очень сильное. По моим подсчетам, не менее тысячи кубометров в секунду: сперва во внутрь бухты во время прилива, потом из бухты в океан — когда идет отлив. Это, как мне кажется, составит достаточную энергетическую базу для гидроэлектростанции. Так, товарищ Белявский?