Николай Инодин - Аннотация

• Название: Аннотация
• Автор: Николай Инодин
• Жанр: Фэнтези

---

Помощь кузнецы обещали не ради красного словца - после окончания ритуала Романа ещё раз поздравили с обретением нового статуса, немного обсудили предложенное Дзеяном место на речке, почему-то названной Сладкая, да и повалили на стройку. К полудню Роман понял, что больше мешается под ногами, чем помогает. Каркас был закончен, стены обрастали плетнём и засыпались сухим песком, дёрн для крыши прибывал со страшной скоростью. Тогда он взял Машку, прихватил лук и копьё и растворился в лесу - объяснить Махе, что им нужно кабанье стадо, было проще простого.

Когда Шишагов приволок в посёлок тушу молодой свиньи, здание кузницы уже было накрыто крышей, и Плава с Лаской мазали плетёные щиты смесью из глины и коровьего навоза. Раствор для них смешивали Акчей и Рудик. Так как в силу особенностей технологии такие стены дождя боялись гораздо больше, чем огня, крыша над кузней сделана чуть не вдвое больше самой постройки, по бокам спускается почти до самой земли, а спереди и сзади выдаётся за стены метра на три - найдётся место и уголь сложить, и необожжённый кирпич на просушку. Пол в кузне глинобитный, пока не высохнет - внутри делать нечего. Невдалеке от кузницы свежим холмиком выделялась новая землянка. Жить в ней должны были Ромины подмастерья, но размером она оказалась даже больше той, в которой "ютился" около священного места Савастей с помощниками.

- Ну, ты понимаешь, мы ведь тоже на торг сюда ездим, мало ли, переночевать нужно будет... - туманно пояснил такой размах Дзеян.

Роман отправил не занятую работой молодёжь в лес, за хворостом, а сам расколол несколько брёвен и под нависающей крышей на скорую руку сладил длинный узкий стол и низенькие лавки - того типа, что так любят устраивать в местах ночёвок туристы разной степени организованности. Из жердей, сложенных одна на другую между вбитыми в землю парами кольев соорудил стенку - чтобы жар костра отражался обратно, в паре шагов перед ней вместе с младшими печкуровичами выложил галькой место для огня, а перед огневищем - не над ним, а именно перед - вбил толстые колья с развилками на конце.

Пришлось повозиться, приделывая на конце толстой жерди деревянную крестовину, но и это успели сделать, пока Печкур и Кава с помощницами свинку подготавливали - освобождали от ливера, палили соломкой щетину, солили и натирали.

Когда большой костёр на галечном пятачке разгорелся, тушу, насаженную на острую жердь, водрузили на рогули. После чего хрюшку принялись не спеша поворачивать, стараясь равномерно подставлять идущему от огня жару. Слово барбекю Шишагов решил вильцам не подсказывать, обозвав результат как сербы, печеньем.

Народ остался доволен.

***

Взять толстое полено, аккуратно расколоть пополам. Подражая великому скульптору, от каждой половинки отколоть лишнее. Повторить операцию дважды и трижды, отпилить от получившихся досочек куски по мерке, и сколотить пару похожих ящичков, длина, высота и глубина которых соотносятся в пропорции четыре к двум к одному, и более-менее напоминают размерами кирпич. После этого можно напрячь подмастерьев на подготовку глины, а самому с Дзеяном, Акчкеем, Рудиком и Машкой на принадлежащей кузнецу долблёнке отправиться смотреть возможное место для жизни.

Сладкая речка оказалась невелика - у устья метров пять шириной, глубиной по пояс взрослому человеку, а то и мельче. Изрядно петляющая в нижнем течении, дальше от Извилицы она плавно изгибалась между холмов, которые становились всё выше и в конце концов образовали что-то вроде оврага, старого, с размытыми и довольно пологими склонами.

Чтобы добраться сюда на лодке пришлось попотеть, убирая упавшие поперёк русла стволы деревьев. Вымотались все, но не зря - место Роману понравилось. Не горная, но достаточно быстрая для здешних мест речка. Если здесь поставить плотину, получится длинный глубокий пруд, а вода будет падать с высоты в три человеческих роста. Когда понадобится, выше можно соорудить ещё одну плотину, поменьше. Ниже по течению очень симпатичные луга - у Шишагова на их счёт тоже имеются свои планы. Вдоль речки заросли лозняка, вербы и ольхи, ближе к Извилице по берегам Сладкой теснятся вековые дубы, а на здешних холмах стоит матёрый сосновый бор. Красота!

Пока Рома с Дзеяном бродили по окрестностям, молодёжь поставила палатку, разложили парни костерок, набрали воды из симпатичной кринички, оказавшейся совсем рядом с местом стоянки, поставили вариться кашу.

"Хорошее место, без сомнений. Завтра пробежимся с Машкой вверх по течению, глянем. Там, по рассказам, - большое болото, торфяники. Потом посмотреть лесное озеро, и можно собираться назад. Дзеян говорит, если в речке или ручье, что течёт из болота, вода сладкая на вкус, в болоте должна быть богатая руда. Это было бы совсем здорово - тогда её можно будет привозить на лодке".

Верховое болото оказалось огромным - тёмная вода Сладкой медленно текла через поросшие чахлыми сосенками и берёзками торфяники. Когда-то знакомый лесник объяснил Роме - деревья на болотах такие мелкие, потому что им не хватает влаги. Древесные корни не могут пить из лужи.

Слой торфа здесь очень велик, намного больше метра глубиной - Шишагов не поленился, копал, пока позволяла вода, потом вогнал кол. Вытащил, а он весь измазан чёрным. Замечательно, очень не хотелось здешний лес на уголь переводить, лучше делать кокс из торфа. Может и муторней, зато душа не болит. Местами по берегам попадались кусты более рыжей, чем в других местах травы. Должна здесь быть руда, просто обязана.

Нет, прекрасное место Дзеян посоветовал, и вильцам оно не нужно - они к большим рекам жмутся. По берегам и глина попадается, и песок. Вот известь придётся возить почти от самого Нирмуна лодками, но и это не очень далеко, да и нужно её для плавок намного меньше, чем всего остального.

"Маша, возвращаемся. Решено, здесь будем селиться. Осталось озеро поглядеть - Дзеян почему-то очень хочет его показать".

Роман привычно подхватил копьё и побежал назад по своим же следам - к временному лагерю.

Позавтракали вчерашней кашей и оставили парней сворачивать лагерь. Дзеян повёл Шишагова к озеру. Увидев утреннюю зарядку "от Шишагова", кузнец никак не мог успокоиться:

- Ты каждое утро молодых так гоняешь?

- Нет, не так. Сегодня гонял мало - вчера сильно устали, и места специального нет.

Кузнец хмыкнул недоверчиво - если то, что он видел утром - мало гонял, что он с ними творит каждый день? И как они потом работу по хозяйству выполняют? Рома процитировал ему Каменного Медведя, как смог, конечно:

- Если воин пришёл к месту, где битва, но не может шевелить руками от усталость, он не боец, корм для ворон. Должен придти, делать битву, победить, и потом догонять убеглого врага и сворачивать его шея - тогда готов.

За разговором дорога закончилась незаметно. Кузнец заранее предупредил - тихо надо. Когда они подобрались, Роман знал - впереди стадо крупных животных. Маха подсказала. Но к открывшейся с опушки картине оказался не готов. На широком лугу у берега озера пасся табун диких лошадей, голов двадцать. А за ними скудную осеннюю траву жевали дикие быки и коровы, совсем не похожие на зубров.

- Видел? - шёпотом спросил кузнец, - Быки солнечного деда. Мало их осталось, а тут есть. Пуща.

Но Рому больше интересовали лошади. Тёмно-серые, небольшие, меньше скандских, но гораздо больше тех пони, что катают детишек в парках культуры и отдыха. Если взять этих кобыл и покрыть трофейными жеребцами...

"Должно получиться", - решил Шишагов.

***

Извилица в нижнем течении скатывается с возвышенности, по которой в незапамятные времена пролёг её путь, и воды этой реки текут почти навстречу Нирмуну, образуя в месте слияния не совсем привычный мыс, направленный острым концом против течения рек, а не вдоль. На самой оконечности мыса рядом с великанских размеров валуном не первую сотню лет растёт дуб-исполин. Святое место, почитавшееся местными жителями ещё до прихода людей смыслянского корня. Теперь здесь окраина занятых племенем вильцев земель. Старейшина здешнего рода, хозяйственный и оборотистый Берегуня рядом со священным местом выстроил хутор, организовал торжище. Туда и держит путь караван челнов - десяток крепких посудин, выдолбленных из толстых дубовых стволов. Много добра может увезти эта флотилия, военный вождь Старох объезжает вильские роды с ежегодным гощением, челны толкают шестами сильные руки дружинников. Вождь в каждом роду побудет неделю-другую, вильцы сложат на дно челнов воинский сбор, с которого их дружина будет жить следующий год.

Оно, конечно, среди свободных вильцев каждый мужчина - воин, их главная военная сила - племенное ополчение, но ополченцы - это древко копья, острие которого - воинская дружина, мужи, не пашущие земли, всю жизнь посвятившие постижению воинской науки. Они встанут впереди ополчения, случись свободному племени вильцев выйти на бой. Потому и отдают прижимистые землепашцы на содержание дружины десятую часть добытого за год. Знают - не пропадёт отданное, дружина вернёт своей доблестью и кровью перед лицом врага, если найдётся такой у вильцев. Зато если не держать воинской силы, враг найдётся обязательно.