Татьяна Маврина - Цвет ликующий

• Название: Цвет ликующий
• Автор: Татьяна Маврина
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02676-4

Настоящая книга — первое издание дневников замечательного, самобытного художника Татьяны Алексеевны Мавриной (1900–1996), лауреата Государственной премии СССР, международной премии им. X. К. Андерсена и др. Живописец, график, иллюстратор книг, она обладала еще и незаурядным литературным даром, о чем свидетельствуют ее искусствоведческие этюды, включенные в эту книгу. Вместе с дневниковыми записями они дают читателю уникальную возможность проникнуть во внутренний мир художницы, составить представление о своеобразии ее творческой натуры.

---

20.6.42. 4-й день я здорова. Я здоровью своему необычайно рада, потому что уже отчаялась поправиться. Мы с К. обошли все комис. магазины и приглядели пивную кружку за 250 руб., да не купили. Этой болезнью мы заразились от Володи. К. приглядел саксонский сервиз.

16.6.42. Был серый денек. Наскоро позавтракав, мы поехали в 11 часов в Сокольники, получать темы для альбома в Политехнический музей, оттуда в Детиздат, потом в горком уплатить членские взносы, потом купили сервиз за 233 руб. Зашли в другой комис. и встретили азартно глядящего на чайник Володю. Хвастались покупкой. Зашли в «Искусство», потом обедали, пили кофе и поехали в Останкино. Цветы, лес, комары, разговоры с Володей. Возвращение. Дивные тарелки. Но вечер испортился халтуркой, обещанной Алешке.

17.6.42. Днем я получила в закрепителе паек. Ели тухлые кильки на саксонских тарелках. Я показывала моделей и подарила одну Б. И. (Катьку). День был дивный. Красота. Я ходила в белом вязаном пальто.

18.6.42. Дождь. Я была в бане и вся провоняла лидолом, как будто была в больнице или в тюрьме. Днем чинила плакат с ужасным отвращением.

20.6.42. К нам вселились новые жильцы, выпихнув вещи Барановых в коридор. Если вдуматься и применить это к себе, то произошло ужасающее свинство, на которое все мы ноль внимания.

24.6.42. Гуляли в Останкино после дождя. Добродушный милиционер. Обратно ехали на 17 номере трамвая. На передней лавочке сели: парень в ватной куртке-стеганке, в бурке, с красным башлыком. Пот ручьями стекал из-под фуражки. Окна в трамвае закрыты, а тепло очень. Его очень крупная тетка за ним ухаживала и все же сняла с него бурку и держала ее на коленях. На остановке вошла девушка-амазонка с двумя орденами. Волосы коротко острижены, крашеные, желтые. В ушах длинные серьги. На руке массивные золотые часы, маникюр очень яркий и белые перчатки в руках. К ней подсела стриженая старуха в клеенчатом пальто и стала расспрашивать об орденах. Амазонка, оживленно жестикулируя, охотно рассказывала, только перчатки мелькали. Парень оборачивался и беспокоился, важность с него спала, и он тоже начал оживленный разговор со своей супругой — нарочно, чтобы быть не хуже девки. Когда мы доехали, слезла и девушка. Мои предположения, что это артистка, мгновенно рассеялись, когда увидала ее кривые ноги в носках и тапках. Красивая английская голова и тапки! Кто она? Вечером тревога.

28.6.42. Воскресенье. Дождь и холодно, опять в пальто. На дачу не поехали. После 3-х день разгулялся, но дальше комиссионных не гуляли. Разбирала живопись, повесила боннаровские пейзажи. Их всего только 5 и с десяток букетов. Вот и все богатство. Остальное — писанное нашими красками и очень грубо, или почернело, или совсем противно. Это те, где с отчаяния намазано густо плохими белилами, как паста. Застыли мерзостной такой соплей.

29.6.42. Расписывала поднос. К. уходил к Парфентьичу и опять пил. Его новая жена маленькая, на свадьбе была в сером платье с разводами. Вернулся К. ровно в 12 часов. Я очень беспокоилась, сердилась. К. всю ночь мне не давал спать, ворочался и стонал. Ушла спать на стульях.

30.6.42. Хорошее настроение за счет ослабления памяти. Роскошь чувств, сердиться, помнить обиды и пр. Как будто бы отрицательная ерунда прошлого, но сейчас кажется недосягаемым проявлением живой души, которая сдохла.

7.7.42. Была в Детиздате, насчет «Недоросля». Настроение ужасное.

8.7.42. Сижу дома в унынии, мнительность и тоска. Палили пушки в разведчика, но тревоги не было. На улице жара. Букеты красуются и еще не повяли. Делаю «Недоросля». Читаю лечебник, самые мрачные мысли.

12.7.42. Была в бане. Получила клубники кило. Сварила нечто вроде варенья. Вечером ходили с К. и Б. И. в ЦДКА. Танцулька. Девка с аккордеоном. Красавицы. Даже устала от созерцания. А вечер был красивый, чудесный.

13.7.42. Опять выставка. Наконец-то я видела на стене свои масляные картинки «Ирину в красном сарафане» и «Истринские сады». Это длилось меньше минуты, но было достаточно, чтобы оценить их оценкой настоящей, на фоне прочих, а не в своей комнате. Глядеть дольше было стыдно. Они живут отлично, а может, смогут висеть и где-нибудь в более хорошем месте. Для этого одного стоило помучиться. Я очень довольна.

16.7.42. Вечером П. Дав. Скучно. Ночью гроза, ливень, затопило Самотеку. К. поехал за табаком в горком.

21.7.42. Брала работы с выставки. Это прием в члены МОСХ. Ездила на Масловку. Вечером на танцульку с Б. И., после грозы. Смотреть на них очень интересно. Благоуханный Выползов переулок. К. достал разрешение на рисование в парке ЦДКА и очень сердит.

25.7.42. Пишу картину маслом. К. хворает. Вечером все же в ЦДКА.

28.7.42. Картина не вышла. Я рассердилась. С горя купила стеклянную с перламутровым блеском чашку за 60 руб. (цена картошки за 1 кг).

31.7.42. Плохое настроение. История с пропусками в зеленной, и этот пустяк меня совершенно расстроил. Холодно. Плохо сплю. Очереди за мукой. Умер Милетич трагично. За карточками в МОСХе.

2.8.42. Холодно. Сижу целый день дома, читаю. Лежу. Старею. К. меня дразнит. Торопливое пение. Пришел старик В. Ели сало, сладкую водку и шоколад.

13.9.42. Бессонница одолела. С утра выпила пол-литра и пьяная спала целый день.

26.9.42. К. читал «Клима Самгина». Я сержусь, мне очень эта книга не нравится. Он от нее мрачнеет.

27.9.42. Был обворожительный день по красоте неба белого и голубого. Мягкие пейзажи. Я ходила за обедом на Масловку. Лошади в парке. Дивно. И вечером еще гуляла на бульваре, все одна. К. мрачно сидит дома и делает рис. к «Девице кавалеристу», и его не вытащишь.

30.10.42. Дивный день. Ходила в «Искусство» сговариваться о лубке. Рисовала церкви. Сумасшедший Рыбченков. Неприятности из МОСХа и последующие хлопоты о выставке.

1943 год

30.1.43. Приехал Даран — тонкий.

11.2.43. Все хвораю, гулять не хожу, делаю «композиции». Хлопоты приходят к концу. У бабушки нечто вроде рака на губе. Весна света. Неинтересные гости. Одолел кашель. Обедаем в этом месяце в «доме крестьянина». Вчера Вогасов унес «Донского», вчера же были Гутнов с Сокольниковым.

29.10.43. Прошел почти год с тех пор, как я здесь ничего не писала. Жизнь как-то замерла. Если не было нужды, то забот было очень много. По-видимому, это меняет людей. Беспокойство К. о семействе, желудочные болезни. Наконец семейство приехало дней 10 тому назад. Дух растворяется в халтуре, чтобы росла материя. М. И. прислала мне обязательно рваный лифчик. Иван — телятина. Ссора сходит на тормозах. Нет здоровья, чтобы объясняться — «Нищие настроений не имеют» — формула К. Я — «дама с нервами». Но я не всегда могу соответствовать рамкам из книг и часто переступаю грани и не всегда следую положенным схемам. Я много терпимости, заботы и даже искреннего расположения вложила в его детей и встретила Ивана-солдата ласково. Изменилась наша жизнь после неудачной дачи в Абрамцеве. Сумасшествие по этому поводу. Слово «гулять» стало бомбой в нашем быту. Я гуляю одна. Придумала цель — рисовать церкви. Влюбилась в них, как в человека. Мечтаю, может быть, когда-нибудь суммировать все свои впечатления и сказать свое слово. Видовые мои вещи меня не удовлетворяют. И если творения Господа Бога я с помощью прошедшей в моей жизни французской школы часто корректировала и создавала свой мир, который, по-моему, был красивее божьего, то творения русского архитектурного гения я не переплюну. Каменные красавицы остаются непревзойденными.

Сегодня у меня грипп. Замазала окно. Выбелила его, чтобы было светлее в комнате. Впервые сегодня идет дождь. Осень стояла теплая, очаровательная, только бы гулять. Но это в прошлом. Не плачь, не сетуй! 3-й день холодно, шубы пока нет. К. на базаре продал хлеб за 100 руб. и купил баранины (250 руб. за кило). Я закончила уборку, жарила мясо, а К. все нет и нет. Бывало, голод или болезнь гнали домой, а сейчас не то. Проблему «мачехи» решать мне не хочется.

30.10.43. Первый снег. Я загадала, что жизнь кончится на последнем листочке этой книжки. Значит, пора. (Но она не кончилась.)

1944 год

3.7.44. С утра несколько прокисшие поехали в Абрамцево. Было жарко и парило. Пошел дождь. Под зонтом, а К. в калошах и дедовом макинтоше, пошли по дорожке, надоело пережидать. У меня сейчас же прошла голова. Было так нежно и так душисто. Луга цвели полукругом. В лесу рвали до самозабвения крупную-прекрупную землянику. Под дождем, спасаясь под елкой, пели романсы. По дороге на станцию букет ромашек, в поезде читала «Запечатленного ангела». День прошел на редкость хорошо. Вернулось счастье. Вечером ели землянику и пробовали свежее варенье.

1960-е годы