Валерий Шамбаров - За Веру, Царя и Отечество

• Название: За Веру, Царя и Отечество
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

О предыстории "армянского вопроса" выше уже говорилось. После прихода к власти младотурок он резко обострился. Религиозное неравенство при режиме "Иттихада" начало дополняться расистской пропагандой, а главной целью партия ставила создание "Великого Турана" от Балкан до Алтая и Желтого моря. Но намеченную территорию рассекал "клин" христианских народов. В восточных вилайетах (губерниях) Турции - Ванском, Эрзерумском, Битлисском, Сивасском, Диарбекирском, Харпутском и в Киликии большинство населения составляли армяне (и на тогдашних картах этот регион обозначался как "Армения"). К нему прилегала область расселения айсоров - в западных районах Персии у оз. Урмия, в верховьях Тигра, захватывая юго-восток Турции. Юго-восточнее жил народ халдеев, южнее - сирийские христиане. Получался "барьер" между турками и исламскими народами Кавказа, Ирана и Средней Азии. И при младотурецком размахе геополитических фантазий представлялось необходимым эту помеху просто уничтожить. Идеолог "Иттихада" Бехаэтдин Шакир заявлял: "Нам нужно, чтобы от Стамбула до Индии и Китая было лишь мусульманское население".

Эти теории подкреплялись и другими соображениями. Среди армян было много состоятельных людей, им принадлежало 60% импортной, 40% экспортной и 80% внутренней торговли в Турции. А верхушка "Иттихада" была тесно связана с салоникским и стамбульским купечеством, из таких дельцов происходил, например, очень влиятельный министр финансов Джавид-бей (его называли четвертым членом триумвирата). Для этой группировки армяне были главными конкурентами, а конфискации у них давали надежду пополнить пустующую государственную казну. Кроме того, потеря в Балканских войнах территорий, населенных греками, болгарами, македонцами, усиливала опасения, что подобные процессы могут начаться и в Азиатской Турции. А пророссийские или, как в Сирии, профранцузские симпатии христиан подогревали ненависть к ним. Если упомянутый "клин" попадет под опеку русских или западных держав, о каком уж тут "Туране" говорить?

И войну, еще в период ее приближения, лидеры "Иттихада" сочли отличной возможностью "окончательного решения" армянского вопроса. Причем нашли в этом полное понимание со стороны германских друзей. Фельдмаршал фон дер Гольц сам, настаивая, что турки должны обезопасить себя от "внутреннего врага", говорил: "Туркам не миновать угрозы новых расчленений, если за решение армянского вопроса возьмутся не они, а русские". Вангенгейм (не только посол, но и "личный друг" и советник министра внутренних дел Талаата), поучал, что "используя армянский вопрос, Россия желает открыть путь к Константинополю". Идеолог пангерманизма П. Рорбах еще в конце 1913 г., выступая перед офицерами немецкого Генштаба, доказывал, что реформы в Турецкой Армении идут в разрез с интересами Германии. Немецкий дипломат Гай-Ум писал, что Армения - это ахиллесова пята Порты, и турки должны предпринять решительные меры, чтобы обезопасить себя. А впоследствии цинично констатировал: "Армения вставала поперек экономической и политической экспансии Германии, стало быть, она должна была исчезнуть". В аналогичном ключе выражался и статс-секретарь МИДа Циммерман - дескать, армяне не нужны Германии. И поскольку армянский народ является источником слабости Турции, то Армения, населенная армянами, вредна германским интересам. А отсюда следовал вывод - надо "предоставить армян в полное распоряжение турок".

Впрочем, были и другие мнения. Ведь проникновение Германии на Восток шло по различным каналам. Здесь работали немецкие миссионеры, благотворительные организации, учителя, врачи. И многие из них искренне считали себя бескорыстными культуртрегерами, несущими достижения цивилизации. Но часто приходили к выводу, что действовать удобнее всего через армян. С ними оказывалось легче найти общий язык, они составляли основной контингент миссионерских школ, становились опорой администрации приютов или младшим персоналом больниц. Да и представители промышленных фирм, обосновавшихся в Турции, нередко предпочитали иметь дело с армянскими подрядчиками, купцами, рабочими. Кстати, вообще для людей опытных, давно живущих на Востоке, становилось ясно, что дружба иттихадистов не очень-то и надежна, что подчинить их своей воле не получится, они себе на уме и будут союзниками лишь до тех пор, пока их планы совпадают с немецкими. Так не лучше ли загодя создать более прочный фундамент с опорой на армян? Однако для ведения войны фактор использования турецкой армии выглядел важнее соображений "дальнего порядка". А мнения тех, кто занимал "проармянскую" позицию, отбрасывались. Или делались попытки объединить обе точки зрения например, в проекте Рорбаха. Что территорию Турецкой Армении надо заселить "турецко-татарскими племенами, чтобы создать стальной барьер против России", а армян оттуда депортировать в зону Багдадской железной дороги, где они действительно станут опорой немцев, составят резерв рабочей силы, будут способствовать развитию торговли и промышленности вдоль магистрали, окультурят бесплодные земли и разведут сады в прилегающих к дороге пустынях.

Сигналы о подготовке "новой резни" начали поступать из Турции задолго до войны - фактически одновременно с подготовкой к ней. Американский посол Моргентау писал, что еще весной 14-го младотурки "не делали секрета из своих замыслов стереть армян с лица земли". Аналогичную информацию получали из своих источников русские дипломаты, а армянский католикос передавал Воронцову-Дашкову многочисленные сведения, поступающие от паствы и священнослужителей на местах. Как признал впоследствии один из активистов "Иттихада" Кушчу-баши, планы геноцида неоднократно поднимались и обсуждались на заседаниях ЦК этой партии, происходивших в мае - августе 1914 г. 5.8.14, сразу после заключения союза с немцами, Энвер издал приказ о формировании "особых частей", так называемой "Исламской революционной армии". Для чего из тюрем было выпущено 30 тыс. уголовников. Разумеется, на фронте использовать такую "армию" было нельзя - но она и предназначалась для решения "внутренних" проблем. Набирались спецотряды и из беженцев Балканских войн - потерявших свое имущество и озлобленных на христиан. Все это было объединено в "Тешкилят-ы мехсуссе" - "Специальную организацию". Пошла соответствующая агитация среди курдских племен, которые с турками не очень-то дружили, но конфликтовали и с армянами. К тому же жили они очень бедно, и их можно было соблазнить возможностью грабежа.

И если в августе 14-го иттихадисты пробовали вести переговоры с армянскими дашнаками о восстании в российском Закавказье, а в ноябре повторили это предложение, то в это же время совещания об уничтожении армян продолжались своим чередом - это было доказано на судебном процессе над лидерами младотурецкой партии, состоявшемся в 1919 г. Но отказ дашнаков стал лишним пропагандистским поводом для готовящихся карательных акций. Правда, правители Порты прекрасно сознавали, что такие акции чреваты восстанием в собственных тылах. Но и тут сама война подсказывала выход. Осенью в ходе мобилизации армян стали усиленно подгребать в армию, в том числе и тех, кто уплатил особый налог "бедел", освобождающий от службы.

И надо сказать, мобилизованные служили честно. Народ и прежде проявлял лояльность - во время Балканских войн армянские купцы собрали крупные пожертвования на нужды армии, многие воевали (тем более, тогда еще сохранялась надежда, что младотурецкая революция и для них откроет лучшую жизнь). И с началом мировой армянские солдаты отлично сражались под Сарыкамышем, а потом и в Дарданеллах - там были целые части, сформированные из армян. Ведь среди них было много грамотных, и их брали в расчеты береговой артиллерии. Кстати, это была общая закономерность - ирландцы или индусы тоже не любили англичан, а алжирцы и марокканцы - французов. Но воевали безупречно, не было ни случаев предательства, ни переходов к противнику. Потому что в армии начинают действовать уже другие законы товарищества по оружию, полковой спайки, общности судьбы с комбатантами другой национальности. У армян это усугублялось еще и угрозой террора попробуй-ка измени, если знаешь, что в тылу за это поплатятся твои ближние. Однако и добросовестная служба в расчет не принималась. Наоборот, на совещании под председательством Талаата откровенно обсуждались выгоды мужчин на фронте ставить в самые опасные места, а в тылу останется беззащитное женское население, и на него можно будет натравить местных мусульман.

С конца октября пошли разные реквизиции и конфискации на нужды войны брали деньги, скот, одежду. И эта кампания тоже ударила в первую очередь по христианскому населению. На местах разверстки делались так, чтобы основная тяжесть падала на армян. Мелкие начальники вводили поборы в свою пользу. А жандармы, осуществляющие сборы, брали и для себя. Однако и этому подчинялись безропотно - считая, что властям нужна только провокация для начала резни, а если не дать повода, то, может, и обойдется. В некоторых городах доходило до того, что любой турок мог заглянуть в армянский магазин и брать, что хочет - затерроризированные хозяева молчали. А в прифронтовой полосе начали мобилизовать мужчин для доставки войскам продовольствия и боеприпасов - возчиков со своими телегами или просто носильщиков, вместо вьючных животных. Стариков и юношей - так как люди среднего возраста были уже призваны. Нагружали до упора и гнали по горным дорогам и снегам, пока ноги держат. Подгоняли побоями, почти не кормили - а упадет, в ближайшем селении брали другого. В результате из каждой группы носильщиков в 300 чел. домой возвращались 20-30, изможденные и больные, остальные умирали.