Дарья Афанасьева - Дом дураков

• Название: Дом дураков
• Автор: Дарья Афанасьева
• Жанр: Фэнтези

---

— Похоже, мы догнали наших гробокопателей. — Пробормотал я и пришпорил лошадь.

Строго говоря, разорением могилы занимался только Успел. Он резво орудовал лопатой под надзором нового начальства в лице лот Хорена. Начальство дымило трубкой, сидя поодаль на толстом бревне и отмахивалось от комаров веточкой. Паук и Ал чертили вокруг могилы защитный узор, ни мало не заботясь о том, что Успел остался внутри. Ро и Горилики видно не было.

— Что у вас тут? — Я вгляделся в почти законченный узор. — Именно эта могила?

— Да. — Паук с трудом разогнул спину и из-под руки оглядел окрестности. — Хорошее место: за спиной бор, впереди простор, пригорок, опять же. Я б не выдержал — точно бы вылез погулять. И земля рыхлая.

— А Ирена с… кадавром где?

— В лес пошли. Грибов поискать, Вис выгулять, опять же. А вы быстро обернулись.

— Угол срезали. — Туманно отмахнулся Аламарин.

— Есть! — Истошный вопль Успела разнесся над бором.

— Что ты так орешь? — Откликнулся лот Хорен не на много тише кемета. — Ты же всех покойников перебудишь!

Потревожили перерожденного пинок лопатой или крики над ухом, но едва Успел выбрался из неглубокой могилы, как округу огласил возмущенный крик и перед нами предстала раздраженная со сна нежить. При свете дня перерожденный производил впечатление более жалкое, чем устрашающее. Огрубевшая кожа потрескалась и была сплошь покрыта ожогами. Палящее солнце раздражало ее, и перерожденный скалил пасть, обнажая два ряда зубов. Первый ряд, состоявший из редких гнилых пеньков, наползал на задний, утыканный острыми, будто шила, клыками. Верхние клыки были слишком велики для человеческой челюсти и оставляли на нижней губе отчетливые порезы. В глазных впадинах, залепленных землей, шевелилось нечто белесое. Тщедушное тело опиралось на четыре конечности, украшенные длинными когтями.

Успел, шмыгнувший за пределы узора за секунду до того, как Паук и Ал замкнули линии, оглянулся на нежить и залихватски свистнул. Перерожденный дернулся в его сторону, но налетел на невидимую стену узора и отпрыгнул назад, очумело тряся головой.

— Теперь понятно, почему он проигнорировал кадавра, — констатировал я, вплотную подходя к перерожденному. — Он слеп, про обоняние и говорить нечего, а кадавр не шумел.

Перерожденный прислушивался к моей речи и обиженно ковырял землю у основания стены. При этом он умильно поскуливал, будто любимец, которого не выпускают погулять.

— И что теперь? — Лот Хорен встал рядом со мной и с жалостью посмотрел на нежить. — Кто же тебя так, а?

— Видимо, какой-то некромант-недоучка. — Ответил ему Паук. — У него цепочка на шее. Из бедолаги хотели сделать фамильяра.

— И где теперь его хозяин? — Игрен присел на корточки и рассматривал перерожденного практически в упор.

— Думаю, уже мертв. Фамильяры из разумных существ не получаются. Это миф. И цепочка этому парню не помогла.

— И долго ему теперь мучиться?

— Сейчас зальем контур кислотой. — Ал приложила ладони к преграде. — Час-полтора, и готово.

— Не надо, — все обернулись на голос Ро, — я сделаю все быстрее.

Адепт жизни и Горилика вышли из-под деревьев.

— Даже и не думай! — Акши сердито дернула плечом. — Паук, помоги мне.

— Нам нужно спешить. — Ро подошел ко мне и протянул руки в просительном жесте. — Скоро солнце начнет клониться к закату и его сила возрастет. За два часа кислота разъест только тело, а душу нужно упокоить до заката.

Я вынул из ножен кинжалы и вопросительно посмотрел на акши. Она отошла от контура и демонстративно сложила руки на груди.

— Паук, открой ему дорогу. — Я передал кинжалы Ро и встал лицом к Ал, загораживая собой развернувшуюся внутри узора драму. — Для него это важно, — прошептал я девушке, — пойми. Он был на месте этого перерожденного.

— Я понимаю, — так же тихо ответила она, — но я не хочу, чтобы он касался оружия. Он не должен здесь быть. Мы хотели отдохнуть где-нибудь на островах.

— И что помешало? — Я старался не вслушиваться в вопли, раздававшиеся у меня за спиной. — Работа?

— Нет, ты ведь знаешь, я не беру его с собой. Мы решили добираться к морю через Шаторан, но на середине пути нас догнал вестник. В Корне видели кого-то из Тем-о-реи.

— Да-а, — сочувственно протянул я. — Отпуск не задался.

— Не задался.

— Что-то серьезное?

— Да, троих послушников освежевали практически в центре города, и это то, что знают все. Наверняка были и другие жертвы, не выставленные напоказ.

— С каких пор Тем-о-реи охотятся на послушников ордена? Мне казалось, они предпочитают потрошить женщин и детей.

— С этим у них как раз все в порядке, — акши сердито дернула плечом. — В Маройе накрыли ячейку из пяти уродов. Они в последнее время будто с цепи сорвались. Ты не думал, что покушение на Горилику может быть их рук делом?

— Думал. Потому и увез ее из Шаторана. Но, для Тем-о-реи как-то слишком мало трупов.

— Действительно, трупы в дефиците — Ал подняла голову и хитро посмотрела мне прямо в лицо. — Вот ты тут стоишь, а Горилика как же? Думаешь, ей приятно на это смотреть?

— Думаю, ее уже Успел утешает.

Акши улыбнулась.

— Она похожа на тебя. Не внешне. Характером.

Крики стихли. Я улыбнулся в ответ и обернулся. Узор погас. Ро стоял в круге обугленной земли, у его ног лежал перерожденный. Вернее, то, что от него осталось. Душа уже развеялась, и теперь на земле трепыхались разрозненные части тела, в попытке снова обрести единство.

— Вот теперь можно и кислотой. — Пробормотал Ро, устало опуская кинжалы.

Когда от черепа перерожденного наконец осталась лишь кучка пепла, солнце уже садилось за холмы. Наскоро попрощавшись с Игреном и Успелом, мы тронулись в путь, спеша оставить позади место упокоения перерожденного.

Рори ехал впереди всех и по тому, как напряжена была его спина я видел, чего ему стоило не оглядываться. Когда Паук сказал, что из человека нельзя создать фамильяра, он был несколько академичен. Согласно справочникам, фамильяром по определению являлось существо, не наделенное разумом. Но рассматривая фамильяра, как существо, связанное чужой волей, под это определение можно было подвести, среди прочих, и кадавров. Даже сейчас рори номинально принадлежал адепту воды, и его шею украшала точно такая же цепь, что и перерожденного. Думаю, Ал с радостью объявила бы его свободным адептом жизни, но стоило Ро порвать цепь, и представители высших эльвийских домов выстроятся в три очереди, чтобы бросить наглому человеку вызов. Рори имел неосторожность снести голову эмиссару эльвов, явившемуся за акши. Разумеется, это была чистой воды случайность, но эльвийский меч, умопомрачительное количество лет хранившийся в семье Л'Араминори, признал новым владельцем безродного мародера, и теперь даже кровные враги этого древнего рода скрежетали зубами от возмущения. Эмиссары, будучи, по сути, наемными убийцами, среди эльвов почитались цветом расы. Покуда Ро считался принадлежащим Ал, ему ничто не угрожало: акши трепетно относятся к своему имуществу. Если акши говорит о чем-либо "мое", то даже смотреть стоит с осторожностью. Внутри семьи рори считался равноправным ее членом, но цепь на шее…

Ночь застала нас у подножия курганов. Разбив лагерь в нагромождении камней, мы развели костер и, в ожидании ужина, занялись каждый своим делом. Паук взял на себя обязанности кашевара и хлопотал над котелком, будто вестник над детенышем. Ал и Ро тщательно чистили мои кинжалы, о чем-то тихо переговариваясь. Аламарин, странно молчаливый и сосредоточенный, крутил на руке медный браслет, который я всучил ему под видом защитного амулета. При ближайшем рассмотрении побрякушка оказалась не такой уж и топорной подделкой. Неведомый гравер изготовил браслет с расчетом продать его какому-нибудь образованному простаку, вроде нашего историка. Письмена на браслете представляли собой набор символов, каждый из которых что-то значил, но в сумме получалась полная бессмыслица, от чего кусок меди приобретал некий ореол таинственности. Думаю, Аламарин отдал бы за него золотой с чувством выгодно заключенной сделки. Горилика сидела рядом с ним и баюкала на руках Вис. Я так и не сподобился сказать ей, что мы больше не муж и жена, только забрал медальон-компенсатор.

Мысли мои были заняты новой супругой. Серьга вросла в мочку уха намертво, и теперь, даже отрежь я собственную голову, наш брак был нерасторжим. Богиня получила то, что хотела: я произнес ритуальную фразу, практически сделал ей предложение руки и сердца. И она, разумеется, благосклонно согласилась провести со мной вечность, что характеризовало ее как особу ветреную, и не сильно умную. Токри живут долго, значительно дольше людей, но все же не так долго как хотя бы эльвы или, тем более, боги. Однажды моя душа покинет тело и, куда бы она не отправилась, потащит за собой душу юной богини.