Филип Фармер - Многоярусный мир: Гнев Рыжего Орка

• Название: Многоярусный мир: Гнев Рыжего Орка
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-14951-1

Творчество одного из самых оригинальных и интересных авторов мировой фантастики Филипа Хосе Фармера представлено абсолютным мировым шедевром писателя — сериалом «Многоярусный мир». История миниатюрных вселенных, созданных специально, чтобы служить кучке бессмертных Властителей, разворачивается из романа в роман, как авантюрная кинолента — эксцентричная, героическая, полная инопланетной экзотики, юмора и нескончаемых приключений.

Роджер Железны назвал книги этого сериала уникальным явлением как в творчестве самого Фармера, так и в литературе вообще.

Содержание

Книга пятая. Лавалитовый мир

Перевод С. Трофимова

Книга шестая. Гнев Рыжего Орка

Перевод Н. Виленской

Книга седьмая. Больше чем огонь

Перевод И. Васильевой

---

Знаменитый английский психотерапевт Р. Д. Лэнг создал школу, согласно которой шизофренический психоз предлагается считать альтернативным, полноценным вариантом реальности. Эта модель представляется полезной, по крайней мере, на ранней стадии терапии. Однако попытка проникнуть в суть психоза требует высокого профессионализма и большой затраты усилий. Эти затраты часто пропадали втуне. Пациент, единственный владелец сшей бредовой системы, контролировал доступ в нее и менял ее форму.

Отчаявшись проникнуть за железный занавес, многие психиатры предпочитают полагаться на особый класс лекарственных средств, называемых нейролептиками, и с помощью этих средств борются с психозами. Мне всегда казалось, что это решает классическую проблему врача лишь наполовину. Нейролептики, используемые без применения других методов, снимают симптомы, но не устраняют причину расстройства. А с исчезновением бредовых симптомов может исчезнуть и ключ к причине, собственно и вызвавшей подобный бред.

Алисе удалось пройти сквозь альтернативный мир невредимой. Этому миру была присуща некоторая стабильность. Если некоторые персонажи в нем и меняли форму, например ребенок Герцогини, основа шахматно-зазеркального мира оставалась незыблемой. Именно доступность и стабильность делает этот мир столь привлекательной альтернативой запертой наглухо зыбкой трясине, которую являет нам бредовая субреальность отдельного пациента. Бальзамом для психотерапевта, следовательно, мог бы стать мир с некими твердыми точками опоры и дверью, обеспечивающей свободный вход и выход.

За время моего пребывания в Йейле в качестве психиатра я встречался со многими пациентами, чьи миры были для меня закрыты. Их страхи и мои нейролептические средства казались мне двойной печатью, навсегда преграждающей мне доступ к тем коренным источникам страха, что отталкивали пациентов от реальности. В Йейле я и пришел к мысли использовать научную фантастику или «фэнтези» в качестве альтернативной реальности, которую мы с пациентом могли бы исследовать вместе.

К счастью для себя, я открыл цикл Филипа Хосе Фармера «Многоярусный мир». Он показался мне идеальным средством для исследования и лечения психических расстройств. «Врата» обеспечивают легкий доступ в его миры. Характеры привели бы в восторг Юнга: это целый набор архетипов, прямо-таки созданных для ретроспективного анализа. Разнообразие карманных вселенных предоставляет богатый, но ограниченный строгими рамками выбор реальностей.

На подступах к «многоярусной терапии» я попросил нескольких пациентов с психотическими симптомами прочесть серию Фармера. Далее в процессе терапии мы стали обсуждать не поступки самих пациентов, а сюжеты книг. Затем эти беседы приобрели более четкую фокусировку, чтобы пациент мог соотнести свой жизненный опыт с опытом персонажей Фармера. Теперь, когда пациент в промежутке между нашими сеансами испытывал стресс и, соответственно, срыв, в его психотическую реакцию все больше вклинивался «Многоярусный мир». По мере того как книжная вселенная вытесняла сугубо идиосинкразические формы альтернативной реальности, я получил возможность проникнуть в укромный мир своего пациента. Я чувствовал себя астрономом, который долго наблюдал Марс в кривом зеркале и наконец получил возможность ступить на красные пески этой планеты собственными ногами. И поскольку мы с пациентом встречались на общей планете, терапия быстро двинулась вперед.

Я отметил, что этот способ дает наилучшие результаты с подростками и молодыми людьми. И самыми большими энтузиастами были любители чтения. Особенно больших успехов добивались юноши и девушки, считавшие себя непригодными для жизни в нашем времени. Некоторые из них страдали психозами, другие слишком глубоко ушли в свой вымышленный мир. Переехав в Огайо, я нашел целый отряд желающих (и сочувствующих им родителей), которые быстро усвоили принципы «многоярусной терапии». Поскольку пациенты не стеснялись высказывать свои мысли, я использовал мощный фактор групповой терапии и тем обеспечил участие в проекте врачей.

В обычной групповой терапии предмет обсуждения (содержание) не столь важен, сколько сам процесс. В конце концов, лицо реки создает течение, а не химический состав воды. Но поскольку каждый наш пациент испытывал в многоярусных мирах нечто уникальное, мы вернули содержанию его роль — и получили хорошие результаты. Все члены нашей группы пользовались теми же основными символами и архетипами, что давало им возможность свободно общаться, ускоряя тем процесс терапии. В общении пациенты получали возможность постепенно разрешить свои изначальные конфликты и вернуться в реальный мир. Пользуясь «многоярусным миром» как промежуточной станцией, они двигались от своей особой реальности к реальности, разделенной с другими, а от нее — к общей для всех человеческой реальности.

II

Рассказ Фармера о том, как проводят многоярусную терапию в Веллингтоновской больнице, очень верно отражает суть нашей деятельности. Наша терапия — живой процесс и постоянно подвергается эволюции. Мы много раз прерывали ее и продолжали вновь. Каждый новый этап приносил с собой множество усовершенствований. Как подчеркивает странно знакомый мне доктор Порсена, вся штука в том, чтобы терапия служила введением в реальность, а не заменяла ее. Как правило, наши пациенты были способны отличать свои бредовые идеи и фантазии от реальности — реальность их просто не устраивала. В тяжелых случаях «многоярусная терапия» пока не применялась. Шизофреникам не подходит терапевтическая система с использованием развивающихся реальностей.

Читая описание групповых сеансов и индивидуальной реакции на них, я чувствовал себя так, будто наблюдаю одну из моих собственных групп. Хотя Филип Фармер ни на одной из них не присутствовал, воссоздал он это очень точно. Все лица и события у него полностью вымышлены, но любой из моих бывших пациентов или коллег найдет в них нечто знакомое.

Сейчас готовится работа о «многоярусной терапии», где будут проанализированы все компоненты нашего метода. Можно надеяться, что мои коллеги по профессии пожелают внедрить этот метод в свою практику. Однако научный труд, будучи необходимым для распространения знаний, строится по иному образцу, чем сама исследовательская работа с ее этапами: эксперимент, анализ и разработка. А вот роман, хотя и опускает множество деталей, верно воспроизводит весь жар и пот научного поиска. Автор «Гнева Рыжего Орка» интуитивно чувствует суть психотерапии. Читая эту книгу, мы вместе с Джимом вступаем в реальный мир и берем жизнь в свои руки.

III

Алиса научилась бегать в два раза быстрее и стала королевой. Тогда она смогла выйти с обратной стороны зеркала и вернуться в Англию.

Больше чем огонь Перевод И. Васильевой

Линн и Джулии Карл,

Гэри Вольфу и Диди Уэйл посвящается

Глава 1

— Они там! — сказал Кикаха. — Я знаю это, знаю! Я нутром чую, как силы планетные свиваются в гигантскую воронку, направляя нас к цели! Они там, впереди! Мы наконец нашли их!

Он утер со лба пот и, тяжело дыша, прибавил шагу.

Анана, шедшая за ним по пятам по крутой горной тропе, пробормотала себе под нос:

— Я поверю в это, только когда их увижу.

Кикаха редко обращал внимание на ее скептические — вернее сказать, реалистические — реплики.

Кикаха Хитроумный и Анана Светлая блуждали по планете трехногих вот уже пятнадцать лет. Искали они не святой Грааль, а кое-что получше: возможность выбраться из этой захолустной вселенной. Выход должен был существовать. Только где?

Кикаха, как правило, старался разглядеть светлую сторону событий. А если таковой не было, освещал мрак стоим оптимизмом. Как-то раз он сказал Анане:

— Если твоя тюрьма — целая планета, быть заключенным не так уж плохо.

— Тюрьма есть тюрьма, — откликнулась Анана.

У Кикахи был с собой ключ к вратам, открывающим выход в другие миры, где жизнь текла бурным потоком. Ключом служил рог Шамбаримена, старинный музыкальный инструмент, висевший в замшевом футляре на поясе у Кикахи. Блуждая по планете трехногих, Кикаха трубил в рог уже тысячу раз. И каждый раз надеялся, что невидимое «слабое» место в ткани «стен», разделяющих две вселенные, откроется в ответ на семь нот и станет видимым. В стенах было полно таких трещин.

Но до сих пор ему не удалось их нащупать. Ведь каждый раз, когда он трубил в рог, трещина — выход из этой просторной темницы — могла находиться в сотне ярдов, однако за пределами действия рога. Кикаха знал об этом и чувствовал себя так, словно купил билет в тотализаторе на ирландских скачках, где шансы на выигрыш крайне малы.