Михаил Немченко - Только человек

• Название: Только человек
• Автор: Михаил Немченко
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1979

Фантастические рассказы М. и Л. Немченко публиковались в журналах «Вокруг света», «Урал», «Уральский следопыт», в коллективных сборниках, выходивших в Москве и Свердловске. В эту книгу вошли как новые, так и ранее печатавшиеся рассказы. Герои их — ученые, космонавты, люди неутомимого поиска, разгадывающие тайны мироздания. Ряд рассказов относится к юмористической фантастике.

Содержание:

Только человек

Летящие к братьям

Мальчишки, мальчишки…

Дни Мно

Земля юавов

Пари

Контрабанда

Двери

Зона прослушивания

Вести из грядущего

Ехал король воевать…

Мухонавт

«Н.М.»

Голова под мышкой

Бог и Беспокойная планета

Наш человек в Пантикапее

Логическое завершение

Мыслечерпалка

Генератор чуткости

Хитрецы с Веги

Тоже нужное дело

---

— Малина, — по привычке поправил Позвонков и неожиданно икнул, ягода-малина. А с пастой все-таки странно. При всем их аппетите ее должно было хватить еще по крайней мере часов на двадцать. Уж не припрятывают ли они нашу пасту впрок, а?

— Вот, ягода-машина, что же я, по-вашему, не смотрю за ними? — обиделся Степаныч и отвернулся, погрузившись в процесс своего электропитания.

«Малина», — хотел было опять поправить Позвонков, но снова икнул — и махнул рукой. Если бы Степаныч был обычным серийным роботом, его можно было бы в два счета отучить от «ягоды-машины». Но оранжевый детина принадлежал к новейшему поколению роботов, представителей которого за высокий индекс разумности стали полушутя-полувсерьез называть «почти человек», сокращенно — пчел. И если уж Степаныч переиначил на свой лад подцепленное им где-то выражение (изготовленный в Луна-центре, он никакой малины, понятно, и в глаза не видел), — мало было шансов убедить его говорить иначе.

Массовый выпуск пчел до сих пор не удалось наладить. Рождались они медленно — нередко инженер-наладчик месяцами бился над «оживлением» своего детища. Потому и стало традицией называть новорожденного в честь его непосредственного создателя. В бригаде Позвонкова были и Джонычи, и Борисычи, и даже один Анна-Мариевич. Но сейчас все они спали в консервационной камере глубоким сном, покрытые толстым слоем вакуум-пасты. Бодрствовал один Степаныч…

«Расконсервировать? — размышлял Позвонков. — Привести на всякий случай в готовность, а пасту — в дело… Беспилотник приползет через сутки, — как раз должно хватить».

А икота между тем все усиливалась. Позвонков выдул два туба минеральной — никакого результата. Он уже потянулся было к ящичку с медикаментами, но тут вдруг подал голос Степаныч:

— Нет, ягода-машина, сдается мне, не простая у вас икота, определенно не простая.

Позвонков раздумывал лишь полмгновения. Схватив ручку, он торопливо принялся стенографировать свое икание. Точка… точка… тире… точка… тире… Так и есть, Ул шпарил по нейролучу открытым текстом! «И-н-с-п-е-к-т-о-р, — возникло на бумаге, — и-н-с-п-е-к-т-о-р, и-н-с-п-е-к-т-о-р…»

Распрямившейся пружиной Позвонков взметнулся из кресла. Если бы на астероиде не действовала установка искусственного тяготения, он наверняка вознесся бы к самому потолку. Но установка исправно функционировала, и бригадир пчел, на ходу натягивая скафандр, подхватил под руку Степаныча и бросился заметать следы.

За три часа бурной деятельности он замел почти все, что поддавалось заметанию, — когда Степаныч вдруг принес опасную новость: к астероиду приближается корабль. Встревоженный Позвонков приник к локатору, но у него тут же отлегло от сердца — корабль оказался обычнейшим беспилотным грузовиком, явившимся почему-то раньше графика.

Едва небесная посудина пришвартовалась и была втянута магнитными лебедками в разгрузочный шлюз, бригадир пчел поспешил туда в сопровождении Степаныча и его только что разбуженных оранжевых собратьев. Первым делом Позвонков подлетел к контейнерному отсеку: ему не терпелось узнать, полностью ли выполнена заявка на вакуум-пасту. Но вместо желанных емкостей с пастой из откинутого люка на бригадира глянули насмешливые раскосые глаза. Ловкий прыжок — и фигурка в скафандре встала перед остолбеневшим Позвонковым. «Н. Пеунто, инспектор», — прочел бригадир на груди у гостя, пожимая протянутую руку.

Росту в инспекторе было метра полтора с небольшим — идеальные габариты для внезапных ревизорских налетов в тесных беспилотных грузовиках. И судя по лукавой улыбке на смуглом остроскулом лице, Н. Пеунто перенес этот не слишком комфортабельный рейс вполне нормально.

— Прошу ко мне в бункер, — пригласил Позвонков, постепенно приходя в себя.

— Не-е, — все с той же хитрой улыбкой помотал головой маленький инспектор. — Как говаривали мои предки на Ямале, — сначала оленей сосчитаем, потом чай пить будем… Что, что? — Он придвинулся к Позвонкову, которому даже в скафандре едва доставал до подбородка, и снизу вверх посмотрел в глаза так пристально, как только позволяли два слоя глассилита. — Уж не хотите ли вы сказать, что олешки тю-тю? Но следы-то все равно должны остаться… — Гость шутливо погрозил пальцем и уже без тени шутки приказал: — Прошу оставаться в бункере до моего прихода. Пчелы — за мной! Круто повернулся и зашагал к выходу из шлюза.

Он явился в светящийся всеми огнями бункер часа через полтора, когда Позвонков уже расстарался с ужином.

— О, как у вас тут вкусно пахнет! — инспектор, ставший без скафандра совсем миниатюрным, блаженно втянул воздух, разглядывая накрытый в жилом отсеке стол, посреди которого красовалось в прозрачной индукционной жаровне гусиное филе по-марсиански. — Как говаривали мои ямальские предки, — люблю культурно отдохнуть, а особенно отведать оленьей грудинки… — Он опустился на стул и поднял черные глаза на Позвонкова. — Ну так что, хозяин, будем признаваться?

— Это в чем же? — невинно полюбопытствовал Позвонков и тоже сел.

— В чем? Ну, во-первых, — инспектор загнул палец, — вы утаили от Комитета факт сверхрекордной производительности труда. На сооружение в недрах астероида миксера-накопителя для складирования метеоритного железа вам было дано четыре месяца, не так ли? А сейчас выясняется, что за каких-то пять недель сделано чуть ли не девяносто процентов…

— Ну уж, девяносто! — решил возмутиться Позвонков. — Установка первичного дробления — еще в чертежах. Магнитные тралы для рыбалки в этом самом метеоритном поясе — тоже не начинали монтировать. Выдолблена только сама полость, да и то не полностью…

— Кем же, позвольте полюбопытствовать? — И без того узкие глазки инспектора превратились в ехидные щелки. — Кем же выдолблена, если ваши труженики-пчелы лежали бай-бай? Вы, конечно, успели их поднять и расставить по рабочим местам, но полностью замести следы, увы, не хватило времени! — С этими словами инспектор выхватил из сумки нечто напоминающее длинный черный чулок и победоносно помахал им над головой.

Отпираться больше не имело смысла: функции этих чешуйчатых, отливающих металлическим блеском «чулок» были слишком хорошо известны — их натягивали на щупальца наподобие рукавиц…

— Охмурили они меня, — глухо проговорил Позвонков, стараясь не глядеть на гостя, проворно включившего свой «Дикто». — Прилетели и давай уламывать. Отказывался я, отказывался, да и не устоял… А потом вижу: и правда, куда быстрее у них получается… — Он помолчал и дипломатично предложил: Может, все-таки займемся сначала гусем, а после уж…

— Гусь — это даже символично, — кивнул инспектор, — поскольку вам теперь прямая дорога на птичник. Но займемся мы им немного погодя. Сперва скажите, сколько их было, этих шабашников?

— Ну зачем уж их так… — осторожно возразил Позвонков.

— Шабашники и хапуги! — инспектор пристукнул смуглым кулачком по столу. — Цивилизоидов, которые, сбившись в артели, шастают по окрестным мирам, высматривая, где бы поживиться, иначе не назовешь!

— Помилуйте, да какие же они хапуги? Работали вон как добросовестно, — и за что! — всего-навсего за вакуум-пасту. Даже жалко этих сладкоежек, честное слово. Лететь через такие бездны только для того, чтобы полакомиться нашей универсальной смазкой…

— Миф! — нетерпеливо перебил инспектор. — Только что закончился очередной сеанс связи с Унной, и на нем окончательно подтвердилось то, о чем в Комитете уже давно догадывались: вакуум-паста для них не лакомство, а средство от старости. По оценкам уннской Академии Бытия даже короткий курс питания пастой; увеличивает активное долголетие раза в полтора.

— Ну и пусть себе долголетствуют на здоровье!

— Кто?! — взорвался инспектор. — Ловкачи, которые ухитряются дотянуться до пасты через головы других?! Безответственные типы, подобные вам, маленький гневный палец нацелился в Позвонкова, — не только подрывают монополию Комитета в сфере межзвездных обменов, но и безжалостно бьют по коренным интересам рядовых цивилизоидов Унны. Да, бьют, ибо Унна, не имеющая собственного сырья для производства пасты, кровно заинтересована в ее планомерном импорте и справедливом распределении среди широких слоев, в то время как вы и вам подобные… — Инспектор махнул рукой и сошел с холмов пафоса в долины житейской прозы. — В общем, с вами еще разберутся. Но что годика два будете дрессировать аистов — это уж как пить дать.

— Аистов так аистов, — вздохнул Позвонков. — В конце концов тоже нужное дело. Попались бы только непонятливей… Но давайте все же займемся сначала гусем, а? А потом — куда денешься — дам вам полный отчет о сотрудничестве с этими гастролерами.