Максим Бояринов - Год ворона, книга первая

• Название: Год ворона, книга первая
• Автор: Максим Бояринов
• Жанр: Боевая фантастика

Аннотация: Прошлое никогда не уходит. Оно возвращается снова и снова. Когда мимолетным видением, а когда «грибом» ядерного взрыва на горизонте. В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации проговаривается про «неучтенку» не тому собеседнику… Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала. «Ничью» бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы… На пути у врагов становятся опальный украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.

---

Оказывается, смерть Вити Сербина и оба бандитских визита в его квартиру были организованы вот этим вот мирно сопящим мальчишкой. Лопоухим чмошником, помешанным на Джеке Райане, которого он поминал через слово. И это все! Никаким ЦРУ, АНБ, ни тем более, ФБР, мы с Милой и нахер не нужны были! И до того момента, как я сунулся к Сереге, нас с девчонкой никто не искал. Достаточно было затаиться на недельку-другую — и все, здравствуй, новая безалкогольная жизнь!

В общем утопил я старого друга. Во всех смыслах слова. И не только его утопил, но и себя подставил. Тронул камешек, и пошла лавина. Мало того, притащил прямо к Миле убийцу ее отца…

Подозрительно смотрю на розетку. Прислушиваюсь. Нет, телевизор что-то бубнит и довольно громко. Да и Мила вряд ли подслушивает. А то ведь, неровен час, бухнет в кофе мальчишке крысиного яду. Или еще каких глупостей наделает.

Разъяснилось и с Айвеном. Оказывается, я помножил на ноль не какого-то отставного морпеха или сраного рейнджера, взятого Берковичем в качестве грубой физической силы. Нифига подобного! Убитый оказался элитным оперативником ЦРУ. Да уж…

Снова начинает слегка потряхивать — недосып накладывается на понимание того, как мне повезло. По уму, шансов на победу не было — завязавший пару дней алкаш против агента… Однако везение — дама с норовом и собственными симпатиями. Не пришлось бы только как-нибудь потом за такую симпатию расплачиваться. Сегодня мне подфартило, завтра — кому-нибудь другому. Впрочем, гнусные мысли — долой. Коли везение прет, будем хватать за хвост, пока не сбежало.

Что же общей обстановки вокруг неучтенного специзделия, то приговоренный начальством к смерти «региональный представитель» Беркович знал мало, понимал еще меньше. Все происходящее для себя объяснял происками начальства.

Тем не менее, его бестолковый рассказ, совокупно с исповедью Сербина, неплохо описал ту выгребную яму, в которой мы оказались. Точнее дополнил ее более точными промерами глубины, ширины и качества заполняющей субстанции. Темпы и жестокость зачистки всего этого «братства бомбы» могли свидетельствовать только лишь об одном — амеры подарок из прошлого планируют извлекать и задействовать в своих планах. Как? И думать нет смысла, не имея исходных данных. О том, что я жив, им известно через Серегу. Стало быть, будут искать, пока не найдут.

Что все это меняет в моих вчерашних планах? Да ничего, по большому счету. Разве что Берковича нужно как-то завербовать. Это уже не Витин пьяный магнитофонный базар, это живой свидетель с паспортом гражданина США… Вот этим, пожалуй, с утра и займусь…

Смотрю на часы. Без пяти семь. Мой организм неожиданно машет рукой на необходимость сна, и я даже не зеваю. Ничего, откат еще поймает. Ближе к полудню-обеду…

Иду на кухню, ставлю чайник на плиту. С туркой заморачиваться нет ни сил, ни желания. Буду хлебать залитый кипятком кофе, делая вид, что так и надо. С горячей кружкой в руках бреду к двери в зал. Стучусь.

Мила распахивает дверь рывком, будто меня и дожидалась. Хотя она с таким вниманием обшаривает взглядом, явно в поисках крови или прочих признаков интенсивного допроса, что, скорее всего, действительно, ждала. Лишь бы не прислушивалась.

От телевизора доносятся позывные утренних новостей. Сажусь на спинку дивана. Присаживаться по-человечески опасаюсь. Спать-то вроде бы не хочется, но, стоит только прислониться, как тут же вырублюсь. А этого пока делать не стоит.

Мелькает заставка, и на экране появляются знакомые пейзажи. Оказывается, «пожар на военной базе» уже попал в блок новостей. К приезду репортеров аэродром уже был оцеплен теми самыми солдатами, которых мы с Аланом встретили по дороге в Киев. Естественно, никакой информации СМИшники получить не смогли. Поэтому по всем каналам крутили одни лишь интервью с бекающими и мекающими чиновниками, а также военными, изо всех сил пытающимися говорить на державной мове, но постоянно сбивающимися на русский язык. Интервью щедро разбавлены архивными материалами по взрывам в Кременчуге, Цвитохе и Ново-Богдановке. Изредка поминали Бровары и грохнувшуюся там в пятиэтажку ракету…

Мила, сидящая рядом, то и дело косится в мою сторону, силясь по выражению лица догадаться, каким образом мы с американцем причастны к этим событиям. Но я старательно прячу лицо в кружке. Да и по моей зевающей роже хрен бы что определил даже лучший физиономист ЦРУ.

По версии милиции, причина пожара — несоблюдение правил техники безопасности в подпольном разливочном цеху. Ну и пробитая по неустановленным причинам цистерна, спирт из которой затек на территорию хранилища боеприпасов и вызвал возгорание, с последующей детонацией…

Услышав про это, с трудом удерживаюсь от улыбки. Значит, жужиковское начальство, скорее всего, решит, что тот устранен, а Оппосум то ли зазевался и погиб на пожаре, либо по-каким-то причинам, известным ему одному, решил исчезнуть. И это вполне резонно, такая вот «нелепая смерть» — идеальный для агента-чистильщика вариант перейти на нелегальное положение. А это, в свою очередь, означало, что ни покойного Айвена, ни моего полуживого Жужика никто искать не будет.

Решив было возрадоваться, возвращаю себя на землю. Искать не будут их. А вот информацию про бомбу всяко в шредер не засунут. Значит, план набега на Русу по-прежнему в силе. Только очередность задач, похоже, следует изменить. Вначале отловить и выпотрошить Котельникова, который вполне может вывести на истинного «заказчика» всех наших проблем, а потом уж, как на аэродроме поулягутся пожарные страсти, доставать бомбу.

Как именно — сориентируюсь на месте. Бульдозер угоню или суку чекистскую в раскоп спихну. Пусть с мирным атомом разбирается с лопатой наперевес.

Становится ясным «кто», «как» и «почему». Но главный вопрос «что же задумали звездно-полосатые миротворцы», ответа пока нет. Впрочем, они, скорее всего, еще ничего и не задумали.

Со скрипом открывается дверь. Мила оборачивается на звук и только ойкает. На пороге стоит приведение. «Краше в гроб кладут», — успеваю подумать я, прежде чем явившееся нам создание в выпущенной рубашке, торчащими во все стороны волосами и опухшим лицом, на котором отпечатались швы от наволочки, хлопая ресницами и щурясь от яркого света, почти бесшумно перемещается на середину комнаты. Судя по внешнему виду, отходняки у Берковича в полном разгаре. Ну чисто упырь из сказок.

— Вить, а что это с ним? — спрашивает Мила, поджимая под себя ноги и отползая поближе ко мне.

— Забей, — отвечаю. — От обезболки отходит.

Беркович стоит, уткнувшись взглядом в экран.

Симпатичная журналистка в мини-юбке и макси-декольте ведет репортаж из холла американского посольства. Пресс-атташе со скорбной рожей несет дежурную чушь на фоне стоящих в окружении венков портретов, перечеркнутых траурной лентой. Удивляет такая оперативность. Точнее отлично укладывается в мою версию…

— Так это же он! — вскрикивает Мила, переводя взгляд с экрана на опухшую физиономию Алана.

— Ага, он самый, — с готовностью подтверждаю я.

«При этом, — частит журналистка, озабоченно глядя в объектив, — в бункере сгорели все находящиеся там рабочие! А вместе с ними погибли и два гражданина США, — глаза у журналистки испуганно округляются, будто за гибель своих граждан Америка уже пообещала подогнать по Днепру весь свой шестой флот с авианосными группами и отработать по Киеву «томагавками», — представитель консалтинговой компании Алан Беркович, и консультант по вопросам разоружения Айвен Смит, проявили истинный героизм, пытаясь спасти попавших в смертельную ловушку людей. Как утверждают пожарные, температура внутри подземелья достигала тысячи пятисот градусов. Бункер стал братской могилой и одновременно крематорием для всех жертв коррупции и теневой экономики…»

Картинка меняется. Показывают красную «Тойоту» с комментарием, что эта самая машина, обнаруженная у стен сгоревшего цеха, является непреложным доказательством гибели двух американцев. «Японка» засыпана пеплом, на переднем крыле — здоровенная вмятина. Никогда бы не подумал, что на такой машине могут ездить аж два цэрэушника.

До Жужика наконец-то доходит, о чем и о ком идет речь. Окончательно его добивает зрелище «Тойоты». У Берковича подкашиваются ноги, он хватается за спинку кресла. Губы дрожат, а на глаза, похоже, сейчас навернутся слезы. Ну вот, теперь у меня имеется надежная основа для предстоящей вербовки.

Изображаю радушную улыбку и произношу:

— Добро пожаловать на тот свет!

* * *

Беркович, узрев свой лик, обрамленный трауром, чуть не сошел с ума в прямом смысле этих слов. На это еще наслоились остаточный эффект от «эликсира правды», ноющее плечо и глупая шутка. Жужик видел мое фото, был уверен, что меня застрелили, и спросонья решил, что на самом деле оказался «на том конце тоннеля». Но молодая психика, сформировавшаяся на мультфильмах про Тома и Джерри, комиксах и прочих ужастиках, справилась. Вот если бы он читал в своем колледже Достоевского и Толстого с фонариком и под одеялом, то после таких вот душевных потрясений, зуб даю, не миновать парню «палаты номер шесть»!