Джон Пирсон - Пол Гетти. Мучительные миллионы

• Название: Пол Гетти. Мучительные миллионы
• Автор: Джон Пирсон
• Издательство: ИнтерДайджест, ТОО «Эхо»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: ISBN 985-10-0002-7

Мы открываем серию «Богачи мира» с самой, пожалуй, захватывающей книги — о Поле Гетти. Необычная, полная драматизма и крутых поворотов судьба Пола Гетти не оставит равнодушным читателя. Обладатель несметных богатств собственноручно стирал в раковине свои носки и лихорадочно гонялся за юными любовницами. Гигантское его состояние стало проклятием для его многочисленных жен, детей и внуков.

Это захватывающая книга о самом богатом человеке на планете.

Эта книга о гениальном бизнесмене, роковых несчастьях и отчаянных попытках вырваться из смертельного водоворота.

---

Несмотря на молодость, пленник вел себя с достоинством. На другой день он заявил, что желает смыть с себя грязь, и ему позволили вымыться водой из протекавшего поблизости ручья. Книг у мафиози для него не нашлось, и они дали ему миниатюрный радиоприемник, с помощью которого он мог слушать сообщения о своем загадочном похищении. Кормили юношу спагетти, консервами из тунца и водой. Похитители объявили, что до тех пор, пока он будет послушно исполнять все, что от него потребуют, ему ничего не грозит, и как только его любимая мамочка передаст им деньги, его сразу выпустят.

Похитившие Пола были тогда еще уверены в том, что это случится очень скоро. Они знали, что его дед чертовски богат, и надеялись, что проблем с выкупом у матери парня не возникнет.

Гейл ждала у телефона звонка похитителей сына с таким же нетерпением, с каким влюбленная девушка жаждет услышать голос своего возлюбленного. Преступники прекрасно знали, что это ожидание и неизвестность являются для матери пыткой, и поэтому не торопились, надеясь, что через несколько дней та станет более покладистой и примет любые их условия. Десять бесконечно долгих дней и бессонных ночей Гейл не имела никаких сведений о сыне. Она даже не знала, жив он или нет.

Но телефон не безмолвствовал. С утра до ночи ей звонили разные, чаще всего незнакомые ей люди. Одни пытались поддержать и успокоить, другие измывались и даже оскорбляли. И от этого ей становилось тяжелей вдвойне. Ей все еще не удалось связаться с Большим Полом. Он вообще редко бывал дома и сейчас, наверно, развлекался где-нибудь во Франции или в Швейцарии. Маловероятно, чтобы он не слыхал о похищении внука, но позвонить Гейл тем не менее не удосужился. Не было никакой реакции и со стороны Гордона и Энн. Гейл казалось, что семейство Гетти не желает ее знать, и она была вынуждена одна справляться со своей бедой. Такой одинокой она ощущала себя впервые в жизни. Дни сменялись чередой, но обещанного звонка похитителей Пола все не было. Ей стало казаться, что с сыном произошло нечто ужасное. По ночам она долго не могла уснуть из-за терзавших ее мыслей о Поле, а когда, измученная, погружалась в сон, то ее преследовали кошмарные видения. Не означает ли молчание преступников то, что они расправились с ее сыном? Что если они больше не позвонят и она уже никогда не увидит Пола живым?

Наконец ожидание закончилось. Похитители связались с Гейл, но не по телефону, а по почте. Их письмо представляло собой красочный коллаж из цветных букв, вырезанных из разных журналов. В нем они требовали за Пола 10 миллиардов лир, что в те годы соответствовало 17 миллионам долларов. Сумма была значительной даже по стандартам семейства Гетти, и ее можно было раздобыть лишь у одного человека — восьмидесятилетнего патриарха семьи Гетти, обитающего в Саттон-Плейс.

Вскоре после этого Гейл получила еще одно послание. Оно было отправлено из Рима, и адрес на конверте был написан рукой Пола. Сердце Гейл затрепетало, и она дрожащими от волнения руками разорвала конверт и развернула сложенный вчетверо листок. Однако ничего существенного в тексте письма она не обнаружила. Пол ни словом не обмолвился ни о своем местонахождении, ни о своих похитителях. Он просто написал, что здоров и ему пока ничего не грозит, а в конце попросил мать не обращаться больше за помощью в полицию. Письмо было написано несомненно под диктовку, поскольку он умолял мать поскорее связаться с дедом и попросить у того денег для выкупа. Ниже было написано о том, что если его похитители не получат выкуп быстро и полностью, то церемониться с ним не станут.

От последних строк письма кровь в жилах Гейл застыла. Там было написано: «Мамочка! Если ты меня еще любишь, заплати им как можно быстрее. Любое промедление может привести к тому, что ты меня больше никогда не увидишь в живых. Люблю тебя. Пол».

Пол-младший все еще не решался заговорить с отцом о выкупе за сына. Поэтому Гейл упорно продолжала звонить в Саттон-Плейс. Однако старик там постоянно отсутствовал, и это Гейл очень удивляло. «Неужели Большой Пол, всегда относившийся к ней с теплотой и нежностью, не желает ей помочь», — думала она.

Ее подозрения, к сожалению, подтвердились после того, как старый Гетти дал интервью репортерам лондонской «Таймс», в котором четко определил свою позицию в отношении выплаты выкупа за внука. Он твердо и решительно заявил, что принципиально против передачи каких-либо денег похитителям. «У меня четырнадцать внуков, и если я заплачу хотя бы пенни за одного, то вслед за этим жертвами киднэпинга станут остальные тринадцать», — сказал Пол Гетти репортерам.

Теоретически подобное рассуждение выглядело логически неуязвимым. Вероятность того, что уплата выкупа за Пола станет стимулом для последующих похищений реально существовала, хотя и была невелика. Более того, подобный тезис был созвучен итальянским законам, согласно которым уплата выкупа похитителям рассматривается как деяние противоправное.

Однако большинство итальянцев считало подобный запрет юридическим казусом, поскольку никакой из законов не мог запретить им уплату выкупа с целью спасения жизни близкого человека. В этом случае любые теоретические измышления юристов теряли всякую силу, и жестокая действительность вынуждала людей поступать в соответствии с инстинктом сохранения рода и зовом своего сердца.

Сумма выкупа была столь велика, что заплатить ее мог только дед Пола, и поэтому его заявление вызывало недоумение у любого здравомыслящего человека. Неужели он всерьез намеревался оставить внука в руках негодяев? Неужели его не волновало, что того могут подвергнуть пыткам или даже убить? Неужели ради своих бессердечных принципов он готов пожертвовать одним из своих наследников?

Но Гетти-старший не предпринимал ничего для спасения Пола и тем самым отвечал на эти три вопроса безжалостным «да». Однако причиной бездействия старика были не столько его принципы, сколько личное отношение к случившемуся. Во-первых, он с явным неодобрением относился к тому, что его внук связался с хиппи, а во-вторых, уже наслышавшись об образе жизни внука, он негодовал по поводу того, что тот пошел по стопам отца, и поэтому не желал даже слышать об обоих до тех пор, пока они не переменят своего отношения к жизни.

Он винил внука за то, что тот часто слонялся по ночному Риму и тем самым невольно сделал себя легкой добычей для преступников. Но больше всего Гетти-старший раздражался из-за того, что в результате и сам стал мишенью для мафиози. Панический страх киднэпинга преследовал старого Гетти еще задолго до похищения внука. Именно поэтому он боялся надолго задерживаться на своей вилле Ла Поста Веччиа и всегда держал там в своей спальне заряженное ружье. По этой же причине, переехав в Саттон-Плейс, он в первые же дни нанял полковника Леона Турру — человека, который должен был обеспечивать его личную безопасность.

Турру был родом из Франции и одно время работал агентом ЦРУ, а позже зарекомендовал себя как высококлассный специалист по борьбе с киднэпингом. Воспользовавшись материалами по делу о похищении ребенка Линдберга, совершенного в 30-х годах и ставшего классическим примером этого гнусного злодеяния, Леон написал монографию, в которой подробно проанализировал ошибки семьи Линдберг и оплошности агентов ФБР, приведшие к трагической гибели малыша. После отставки Турру долгое время был без дела, и дрожащий за свою жизнь миллиардер стал для него идеальным клиентом. Полковник развернул бурную деятельность — нанял хорошо обученных охранников, закупил целую стаю свирепых немецких овчарок и оборудовал Саттон-Плейс современными системами сигнализации, превратив гнездышко Гетти в неприступную крепость. Двери спальни старика он обил бронированной сталью, а вставленные в них замки не смог бы открыть даже самый искусный взломщик банковских сейфов. Когда Гетти решался отправиться куда-либо в своем «кадиллаке», то впереди и позади его сопровождали автомобили с вооруженными до зубов телохранителями.

После похищения Пола страхи старого Гетти еще больше усилились. Он стал бояться подходить к телефону и наотрез отказывался обсуждать по нему все то, что было хотя бы отдаленно связано со случившимся, опасаясь, что мафия доберется и до него. По этому поводу Гейл иронично заметила: «Ему, по-видимому, казалось, что мафиози могут просочиться в его крепость по телефонному кабелю и тем же путем выбраться со своим пленником из Саттон-Плейс».

Какие мысли приходили в те дни в голову старика, сказать трудно, но его боязнь телефона можно было объяснить и более правдоподобно. Восемь месяцев назад в Париже израильская секретная служба «Моссад» воспользовалась телефонной связью для убийства Махмуда Хамшари — представителя Организации освобождения Палестины во Франции. В апартаментах Хамшари израильтяне спрятали взрывное устройство с электронным датчиком, а затем, позвонив хозяину по телефону, передали по телефонной линии электронный сигнал, который привел устройство в действие. В результате палестинского борца за свободу разнесло на клочки в его собственной квартире.