Алексей Бергман - Кто-то еще

• Название: Кто-то еще
• Автор: Алексей Бергман
• Жанр: Детективная фантастика

---

— Ну! Файка сама его боялась!

Не попадая под радостное возбуждение Примака, Сизый и Гмыря мрачно переглянулись. Малой добавил им тревоги:

— Я ж говорил. За нами шли. Не лохи, мужики конкретные, это точно.

— Ну вот и — дошли, — поглядывая на тело ротвейлера, хмуро произнес Сизый.

Гмыря взял мертвую собаку за задние лапы и поволок тело к груде валежника, откуда недавно извлек рюкзак. На ходу гнусно хмыкнул:

— Сюрпризец будет. Полезут за поклажей, найдут п о д а р о к.

— Полезут, — согласился Сизый. — За "калашом" и телефоном — вернутся обязательно. Если, конечно, от Фаины н о р м а л ь н ы м и вывернутся…

— Будем ждать? — плечи Малого начало слегка потряхивать на нервяке. Он с детства слушал сказки о Фаине и знал: раз старуха сказала, что чужаки могли их завалить в тайге, то так оно и было бы, не упреди их бабка. На этот раз старатели-убийцы наткнулись не на вчерашних студентов геологов, а на достойных противников. Если уж Файкины выкормыши боялись за безоружным мальчишкой в собственный подвал лезть, то дело будет не шутейным. Конкретное месилово им предстоит.

— Малой, вставь в свой заглючивший телефон мою симку, звони нашим, харе им на похоронах бухать. Пусть выезжают в ночь. П о з а б а в и м с я маленько. Пошутим. Ты помнишь, где Валера боезапас хранит?

— Ну, — кивнул младший брат. — На сеновале.

— Метнись до сеновала за лимонкой и динамитом. Ты, Гмыря, над "подарочком" растяжку смастеришь. Замесим, кореша, заколбасим кровавый фарш из собачатины и человечины.

* * *

Солнце давно спряталось. Над кронами стояла полная луна. Арсения одолевала кровососущая летающая мелочь, радовало лишь одно: порезанные, поколотые ступни давно потеряли от холода чувствительность. Тревожило другое: Миранда не могла скрыть от носителя нарастающее беспокойство. Арсению казалось, что наставница уже жалела, что так безропотно дала себя сковать.

Миранда опытно поглядывала на расположение мужчин с винтовками, примеривалась, и если бы носитель не был босым, то, вероятно, дернулась бы в отрыв. Лес погрузился в серую ночную хмарь, попасть между стволов густой тайги по бегущему человеку — умеющему "маятник качать"! — задача не простая.

В какой-то момент Арсений почувствовал, как под приказом беты напружинилось бедро: Миранда примерялась к Назару, на секунду потерявшему бдительность и качнувшему дуло винтовки в сторону приятеля!..

Но Назар внезапно застыл. Повернулся на девяносто градусов. Поклонился обросшему мхом валуну. Как будто попросил у камня разрешения пройти.

Картина была столь необычной — человек булыжнику кланяется! — что, любящая нетривиальные проявления людской породы террористка, задумалась и засмотрелась.

"Миранда, может быть — не надо? — заговорил Арсений, верно почувствовавший решительный настрой женщины. — Куда я с порезанными пятками уйду?"

"Ты боли не почувствуешь. Я заблокирую нервные узлы".

"Хочешь, чтобы я ногу насквозь без боли пропорол или лодыжку сломал, но дальше улепетывал? Спасибо".

Миранда не ответила. Прекративший кланяться Назар повел людей за камень. И каждый из аборигенов, проходя мимо булыжника, сгибался в поясном поклоне.

"Куда деваться…, - пробормотала диверсантка. — Все странновитее и странновитее… Уже хочется взглянуть, что дальше будет".

Метров через пятьсот от места поклонения, за деревьями показался огонь. Миранда совершенно отбросила мысли о побеге, без понукания пошла вперед.

На огромной, выгнутой бугром поляне, жарко бушевал костер. Вокруг костра, в тени, отбрасываемой ярким пламенем, сидели обнаженные по пояс мужчины — пять человек. Головы держали наклоненными, легонько и слаженно ударяли в большие бубны деревянными колотушками.

По вытоптанному песчаному пятачку, вокруг костра кружась приплясывала невысокая коренастая фигура в накидке, состоящей как бы из лохмотьев. И если бы Арсений-Миранда не ожидал увидеть здесь Фаину, то ни за что не опознал бы в той фигуре бабушку: на голове шаманки сидела островерхая шапка, с которой на лицо спускались кожаные полоски, напомнившие Арсению ямайские дреды. Колдунья кружилась, притоптывала, поколачивая в небольшой бубен не колотушкой, а высохшей до черноты заячьей лапой. Каждый раз, проходя мимо, останавливалась лицом к внушительной деревянной колонне, на верхушке которой была установлена, вырезанная из дерева голова оскалившейся кошки с острыми, заканчивающимися кисточками ушами. Фаина высоко вздымала руки, как будто приветствуя или прося о чем-то голову лесной рыси. Потом снова продолжала странный танец и монотонное пение, на языке, который Миранда автоматически определила как — мертвый. Непонятный ни единым словом.

Пленника втолкнули в круг. Шаманка вроде как и не заметила. Напевая, бормоча, скребя по бубну древней лапкой, прошла за спиной настороженного Арсения.

"Расслабься, дорогой, — зазвучал в голове парнишки голос наставницы. — Этот антураж рассчитан на деревенских простаков, которым Фая с детства зубы заговаривает".

"Я не чувствую Бориса и Жюли! Мы зря сюда пришли!"

"Я их тоже не чувствую, — подтвердила диверсантка. — Но вот относительно "зря"…, не уверена. Когда еще представиться возможность понаблюдать за первобытным обрядом?"

"Ты издеваешься?! "Понаблюдать"?! Миранда, мы здесь не зрители, — участники!"

"Сеня. Расслабься, раньше здесь никогда не было таких мы. Фаине, мы вдвоем не зубам".

"А если?!"

"А с "если", Сеня, начинается паника. Так что, дружок, юркни в тину и доверься тетеньке Миранде. Происходит нечто небывалое, Сенька, мне крайне любопытно. Здесь может представиться возможность "внедриться" в нашу драгоценную колдунью".

"Как?! Она — закрыта!"

Миранда помолчала, подумала. Ответила:

"Ты никогда не работал с "закрытыми" людьми. Настрой на меня восприятие, я сформирую для тебя образную картину. Проведу, так сказать, ускоренный курс обучения, поймешь, в чем дело".

Сенька абсолютно переключился на волну наставницы…

Перед глазами возникла закрытая наглухо двойная дверь. Миранда как-то уловила, что примерно так Арсений и представлял себе запертые от проникновения рассудки: перед ним как будто вставала толстенная, обитая железом дверь, где не было отверстий для ключей и самых малейших зазоров. В такую дверь — стучи, не достучишься, просись — открыть тебе н е с м о г у т.

Сейчас, перед внутренним взором Арсения, из-за двери начали выбиваться лучи нестерпимо яркого света. С каждым ударом бубна, попадая в такт, на запертую дверь обрушивался изнутри кто-то всевластный и могучий. Звук удара был глухим. Словно по упрямому дереву ударялся воздушный молот урагана! Дверные створки подрагивали, Арсению уже казалось, что он различает полоску неподдающейся задвижки — еще один удар воздушного кулака и дверь либо раскроется, либо слетит с невидимых петель!

"Понял в чем дело, Сенька? — Картина, толи воображенная, толи реально видимая наставницей впечатляла, паренек сказал "угу". — И если эта дверь, Арсений, способна приоткрыться, то как ты думаешь — из нее можно только выйти, или и в о й т и возможно?"

"Не знаю".

"Я тоже о подобном раньше не слышала. В "закрытых" невозможно проникнуть, их "дверки" заперты на совесть, генетически. Но мы — попробуем. Если Фаина решила ударить по нам на каком-то неизвестном мне ментальном уровне, мы ей ответим так, что мало не покажется. Да, Сенька?"

"Ну-у-у, типа — да".

"Крепись, солдат. И бди. Первый удар, наверняка, будет самым сильным, неожиданным. Если колдунья по мне ударит, ты подопрешь, если ее лейтмотив настроен на тебя — я подстрахую".

Задействуя для общения один мозг, соврать невозможно. Арсений чувствовал уверенность, бесстрашие наставницы, Миранда и в самом деле воспринимала отдельно взятую ситуацию обряда, как редкую удачу. Путешественница из будущего изголодалась без новых знаний! Она шесть лет провела в мире, где ей все понятно, кроме судеб, но этого нельзя — и з у ч а т ь, можно лишь плыть, переплывая изо дня в день, борясь за существование. Сейчас Миранда жадно впитывала н о в и з н у. И эта жажда Арсению не нравилась. Как путешественник, открывший неизвестный материк, исследователь новой формы жизни, Миранда слишком увлеклась происходящим! Парнишка, выросший на маминых сказках (иносказаниях) о чудовищах, забирающих чужие души, был настроен более самокритично, здраво. То, с чем они столкнулись в таежной деревне, есть — смертельная опасность! Наставница с излишней самоуверенностью, с привычным чувством превосходства заигралась в супер-женщину!

Но в предсказании событий чутье наставницу не подвело. Бабушка подбросила в огонь пучок каких-то травок, сухие стебли закурились сладковатым, дурманящим дымком, и… Воображаемая дверь распахнулась так внезапно, ударивший из-за двери смерч оказался так силен, что Арсений даже не понял — он сам рухнул на колени, или это Лазарь, ударив сзади под колени, заставил пленника упасть перед костром!