Боб Шоу - Ночная прогулка. В двух лицах... Путешествие в эпицентр. Свет былого

• Название: Ночная прогулка. В двух лицах... Путешествие в эпицентр. Свет былого
• Автор: Боб Шоу
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-115-3

Боба Шоу приятно читать, поверьте. И не только любителям фантастики. Его книги — это настоящая литература: умная, добрая и… интересная. Четыре романа этого сборника — это четыре необычных мира, в которых происходят удивительные события. Прочтите, не пожалеете…

---

Они поднялись по лестнице на один пролет и вошли в мастерскую. Теллон сразу понял, что это мастерская, по знакомому запаху горячего припоя и застоявшегося сигаретного дыма — запаху, который так и не изменился с его студенческих лет.

— Ты здесь, Эд? — Эхо от голоса Уинфилда подсказало, что мастерская совсем маленькая. — Я привел гостя.

— Я знаю, что ты привел гостя, — произнес рядом тонкий, раздраженный голос. — Я ведь могу его видеть. Ты так давно ослеп, что уже и всех остальных стал считать слепыми, — голос становился все тише и перешел наконец в едва слышное сварливое бормотание.

Уинфилд раскатисто захохотал и шепнул Теллону:

— Эд родился на этой планете, но одно время очень активно участвовал в старом движении унионистов и не догадался уйти из него, когда власть перешла к лютеранам. Арестовывал его Крюгер. Эд пытался бежать и повредил себе пятки — конечно, совершенно случайно. Здесь довольно много трофеев Крюгера — они скачут по Павильону, как птички.

— Со слухом у меня тоже все в порядке, — предупредил Хогарт.

— Эд, это Сэм Теллон — человек, который чуть не прикончил Черкасского. Здорово разбирается в электронике, так что, возможно, вам теперь удастся заставить мой фонарь работать.

— У меня диплом электронщика, — сказал Теллон, — но это еще не значит, что я в ней так уж здорово разбираюсь.

— Но ты сможешь по крайней мере найти дефекты в простенькой схеме понижения частоты, — сказал Уинфилд. — Пощупай-ка вот это.

Он подвел Теллона к верстаку и положил его руки на замысловатое устройство из металла и пластика около трех футов в поперечнике.

— Это он и есть? — Теллон обследовал массивные блоки пальцами. — Зачем вам эта штука? Мне показалось, что вы имели в виду прибор, который можно унести в одной руке.

— Это модель, — нетерпеливо рявкнул Хогарт. — Она в двадцать раз больше настоящего прибора, чтобы доктор мог разобраться в ней на ощупь. А я потом воспроизведу ее в нужном масштабе. Идея хорошая, только она не работает.

— Теперь заработает, — самоуверенно сказал Уинфилд. — Что ты на это скажешь, сынок?

Теллон задумался. Уинфилд казался ему чокнутым старым простаком, а Хогарт, по всей вероятности, был ему под стать, но за то короткое время, что Теллон провел с ними, он почти позабыл о своей слепоте.

— Я помогу вам, — сказал он. — У вас хватит материалов на два опытных образца?

Уинфилд возбужденно стиснул ему руку:

— Не волнуйся об этом, сынок. Хелен проследит, чтобы мы получили все необходимые детали.

— Хелен?

— Да, Хелен Жюст. Она начальница центра перевоспитания.

— И она не возражает против того, что вы делаете эту штуку?

— Не возражает? Скажешь тоже! — заревел Уинфилд. — Да это в основном была ее идея. Она стояла за этот план с самого начала.

Теллон недоверчиво покачал головой:

— Странный поступок для чиновницы ее ранга. Выходит, чтобы помочь вам, она идет на риск предстать перед доктринальным синодом? Зачем?

— Ну ты, сынок, опять завел песню — все думаешь о разных мелочах. А это мешает тебе сосредоточиться на главком. Откуда мне знать, зачем? Может, ей нравятся мои глаза; доктор Хек говорит, что они красивого синего цвета. Конечно, он судит о них предвзято, поскольку сделал их своими руками.

Тут Уинфилд и Хогарт разразились диким хохотом. Теллон положил руки на массивный прямоугольный корпус модели, чувствуя, как солнечные лучи согревают его кожу. Все его предыдущие мысли оказались неверными. Жизнь слепца была не скучной и не простой.

Глава шестая

Теллон осторожно надел на голову сонарный «фонарь», вставил наушник в правое ухо и включил прибор. Он встал, для проверки потряс головой и пошел. Внезапно он понял, как сильно привык ориентироваться при помощи трости.

Радиус действия «фонаря» был установлен в пять ярдов; это означало, что эхо от любого предмета, находящегося дальше, фиксироваться не будет. Продвигаясь вперед, он поворачивал голову сперва из стороны в сторону, потом качнул ею вверх вниз. Тон сигнала сразу же повысился, а потом упал. Ультразвуковой луч коснулся земли, приблизился к его ногам и снова поднялся.

Теллон заставил себя шагать спокойно и размеренно, сосредоточив все внимание на перепадах тона. Он преодолел около десяти ярдов, как вдруг, пройдясь лучом по вертикали, различил в самом верху слабое «блип». Продолжая двигаться вперед, но уже медленнее, он сосредоточился на изучении верхней части своего «поля зрения». С каждым разом «блип» все выше карабкалось по тональной шкале, и в конце концов, слегка наклонив голову, Теллон смог превратить его в пронзительную монотонную ноту.

Он протянул руку и коснулся металлической перекладины, висящей чуть ниже уровня его глаз.

— Замечательно! Просто замечательно! — женский голос, звучавший свежо и молодо, застал его врасплох. Теллон застенчиво обернулся, подумав, как нелепо, должно быть, он выглядит в замызганной тюремной одежде и с пластиковой коробкой на лбу. Потом сам удивился своей реакции. Оказывается, мужское начало еще жило в нем, пусть даже вместо глаз у него были пластмассовые пуговицы. В звуке сонара он различил нестройный тон, вызванный человеческим телом.

— Мисс Жюст?

— Да. Доктор Уинфилд и Эд сказали мне, что ваша работа с сонаром идет блестяще. Но я и представить себе не могла, что вы так далеко продвинулись. И очень рада, что мне представилась возможность самой в этом убедиться.

— За работой время идет быстрее, — Теллон неуверенно улыбнулся. Он испытывал странное, тревожное чувство. Будто некая важная мысль вот-вот готова была всплыть в его памяти — и вдруг ускользнула. Возможно, как раз сейчас стоило бы прощупать ее мотивы. Момент вполне подходящий.

— Вы очень добры, что позволяете нам заниматься этой работой, несмотря на… на официальное мнение.

Несколько секунд царило молчание, потом Теллон услышал приближающийся стук трости Уинфилда и костылей Хогарта — те испытывали сонар на бетонированной площадке возле мастерской.

— Ну, мисс Жюст, — сказал Уинфилд, — что вы об этом думаете?

— На меня это произвело очень большое впечатление. Я как раз говорила об этом заключенному Теллону. Прибор действует великолепно. Вы уверены, что над ним нужно работать дальше?

Теллон обратил внимание, что, говоря о нем, она употребила слово «заключенный», между тем как к Уинфилду и Хогарту обращалась просто по именам. Он не сводил с нее сонара, проклиная про себя его недостатки — с его помощью нельзя было даже отличить грузчика от танцовщицы из мюзик-холла. И тут у него забрезжила новая идея.

— Предварительные испытания завершены, — гордо объявил Уинфилд. — С этого момента мы с Сэмом будем постоянно носить сонары, чтобы набраться опыта в обращении с ними. Чтобы выбрать наилучший радиус действия и определить оптимальную ширину луча, понадобится несколько недель.

— Понятно. Ну, держите меня в курсе дела.

— Конечно, мисс Жюст. Спасибо вам за вашу доброту.

Теллон услышал, как она удалилась уверенным легким шагом; потом повернулся к Уинфилду. С помощью сонара различать Уинфилда и Хогарта было легко, потому что доктор был на голову выше своего товарища-калеки. Чтобы показать, как мастерски он научился обращаться с прибором, Теллон с первой попытки дотронулся до плеча Уинфилда.

— Знаешь что, Логан, похоже, ты допускаешь одну ошибку: ты занимаешься своим «главным делом» и даже не задумываешься, что движет мисс Жюст. А она не производит впечатления женщины, которая станет что-нибудь делать без особой на то причины.

— Ну вот, опять он за свое, — проворчал Хогарт. — Знает о мисс Жюст больше, чем мы, хотя сам ее ни разу в глаза не видел. Ты, парень, пока не лишился зрения, наверняка передергивал в карты, а?

Теллон ухмыльнулся. Поначалу его очень задевало, что Хогарт постоянно — и довольно бестактно — напоминал ему о его слепоте; потом он понял, что это делается намеренно, чтобы он не считал ее такой уж трагедией.

Днем Теллон и Уинфилд отправились погулять, прихватив в качестве поводырей сонары. Они решили ограничить прогулку пределами заброшенного теннисного корта, куда запрещено было заходить всем заключенным, кроме инвалидов. Никто из охранников даже не спросил, что это за коробки у них на головах. Теллон догадался, что Хелен Жюст распорядилась оставить их в покое. Кроме того, он заметил, что никто из здешних врачей никогда не заговаривал с ними ни о каких сонарах. Он спросил Уинфилда, насколько велико влияние этой женщины на администрацию Павильона.

— Точно не знаю, — ответил Уинфилд. — Я слышал, что она — родственница самого Арбитра. Мне говорили, что центр перевоспитания — это, вообще-то, ее собственная идея. Чтобы его открыли, Арбитр вынужден был нажать на все рычаги. Трудотерапия, видишь ли, не соответствует их доктрине. Для самых непримиримых — вроде нас с тобой — синод рекомендует посты и молитвы.