Генрих Лаубе - Графиня Шатобриан

• Название: Графиня Шатобриан
• Автор: Генрих Лаубе
• Жанр: Исторические любовные романы

«Он остановил коня и стал прислушиваться. Но конь его, горячей андалузской породы, тряс уздечкой и бил копытами о древесные пни, так что трудно было расслышать что-либо. Между тем лошадь другого всадника, походившая на мула, стояла неподвижно. Как лошади, так и всадники представляли собой полную противоположность. Всадник, сидевший на андалузском коне, был высокий красивый человек, с коротко обстриженными каштановыми волосами и окладистой бородой, какую носили тогда французские дворяне в подражание королю. Его платье из дорогих цветных материй, хотя и запыленное и забрызганное грязью от путешествия, резко отличалось от темной одежды и грубого волосяного плаща его спутника, которого, несмотря на бороду, можно было признать за католического монаха по бледно-желтому цвету лица…»

---

Маро незаметно прокрался вслед за ней и нашел ее в слезах. Когда он спросил о причине ее огорчения, она ответила, что всего больше плачет о том, что поддалась своей обидчивости и этим оскорбила короля.

– Если бы на то была воля Божья, – ответил с нетерпением Маро, – то не мешало бы, чтобы вы почаще оскорбляли его! Тогда он, наверно, больше ценил бы вас, нежели это было до сих пор.

– Что с вами, Клеман? Неужели король мало испытал горя в последние месяцы, и вы хотите, чтобы те, которые его любят, дали ему новый повод к неудовольствию!

– Всякое противоречие полезно в подобном случае, потому что оживляет любовь, а постоянная уступчивость надоедает…

– Надоедает! Какие у вас странные понятия, Клеман! Что же это за сердце, которому может надоесть искренняя привязанность?

– Это сердце предприимчивого человека, который не выносит однообразия, или, другими словами, это сердце нашего короля.

Франциска вопросительно взглянула на поэта своими большими печальными глазами и сказала после некоторого молчания:

– Мне кажется, Маро, что вы смешиваете волокитство с серьезной любовью.

– Ничуть не бывало! Самый идеальный человек нуждается в пище и питье; для самых нежных плодов настолько же необходим дождь, как и солнечное сияние. Ваше сердце не представляет собой нечто отдельное от других потребностей вашего человеческого я. Счастье возможно только при полном равновесии между умом, телом и сердцем. Докажите королю, что вы можете жить без него, и он тотчас же почувствует, что не может жить без вас.

– Значит, я должна поступать против моей натуры и склада моего характера?

– Несомненно! В этом и заключается то, что король Франциск называет истинным образованием. Мы должны властвовать над нашими склонностями. Если же мы будем только поступать согласно нашей природе, то, простите мою откровенность, это слишком легко, и так поступает всякий.

– Я не ожидала, Клеман, что вы такой поклонник хитрости!

– В данном случае я считаю ее необходимой. Если бы в вас было побольше хитрости, то вы были бы гораздо счастливее, нежели теперь со своей однообразной и неизменной любовью.

– Может быть, вы отчасти правы; я постараюсь показаться равнодушной.

– Но этого недостаточно! Равнодушие оскорбляет людей, а вы должны раздражать его и действовать на самолюбие. Сделайте вид, что вы поощряете ту склонность, которую чувствует к вам один молодой сеньор.

– Маро!

– Не приходите в такой священный ужас. Разве Брион не стоит того, чтобы на него обратили внимание! Сделайте опыт, и вы увидите, что король вовсе не считает его таким ничтожным. Не придавайте дурного значения моим словам. У меня одна цель: видеть вас счастливой. Кто знает, быть может вас ожидает еще более блестящая будущность. Брион хороший малый; я желаю ему счастья, но вовсе не хочу навеки связать вас с ним. Искусство жить заключается в том, чтобы различать важное от неважного, прочное от мимолетного. Я давно знаю короля и имею понятие о том, каким он был в детстве, из рассказов моего отца, который всю жизнь прожил при дворе. Таким образом, при первой вашей встрече с королем я увидел, что вы будете его единственной и истинной любовью. Подобным забавам, как игра на арфе и обмен нежными взглядами с молоденькой испанской герцогиней, я так же мало придаю значения, как темным тучам на утреннем небе; они не могут обратить день в ночь! Нашему королю всю жизнь нужна будет романическая игра в любовь, но она не затмит собой солнца и не будет проходит бесследно. На эти мелочи не стоит обращать внимания, хотя я слышал, что правительница посылает сюда Жана Кузена, чтобы он нарисовал портрет испанской герцогини, которая утешает короля в несчастье. Мы повесим этот портрет в вашей комнате в Лувре, который мы выстроим, как только король вернется во Францию, и когда-нибудь в пасмурный день, когда парижский дождь будет бить в наши окна вроде этого испанского дождя, мы скажем, глядя на портрет: «Какое счастье для короля, что он встретил в Альказаре это милое существо, которое развлекало его пением и игрой!» Я убежден, что это так и будет; но перейдем от этих мелочей к более важному вопросу…

Всего опаснее для нас, если друзья советуют нам, чтобы мы переменили образ жизни и отрешились от тех свойств, в которых заключается наше нравственное достоинство и сила. Франциска смутно чувствовала это, но была слишком расстроена, чтобы дать себе ясный отчет в словах поэта, тем более что, безусловно, верила в его дружбу и светскую мудрость. До сих пор она видела, что ее честная любовь, чуждая всяких расчетов, постоянно обращалась ей во вред, и у нее явилась надежда, что Маро выведет ее на настоящий путь.

Между тем, по странному стечению обстоятельств, друзья играли самую печальную роль в ее жизни и были главными виновниками всех ее несчастий.

Брион, изнывая от своей безнадежной любви, счел нужным воспользоваться досадой Франциски против короля и пойти за ней, чтобы поддержать ее в этом настроении, так как чувствовал себя глубоко оскорбленным той унизительной ролью, которая выпала на ее долю в последние дни. Ему удалось выйти незаметно из комнаты; сердце его усиленно билось, он сам не знал, о чем будет говорить с графиней Шатобриан, но чувствовал непреодолимую потребность подать ей руку помощи и утешить по мере возможности. Он прошел быстрыми шагами через сени и бросился вверх по лестнице.

Так прорывается иногда страсть, подавляемая в течение многих лет ценой невероятных усилий, и приводит нас внезапно к какой-нибудь отчаянной решимости.

Когда Брион вошел в переднюю, он услышал через полуотворенную дверь голос Маро, свое имя и фразу. «Разве Брион не стоит того, чтобы на него обратили внимание!..» Он знал, что Маро расположен к нему, но не ожидал, что он станет расхваливать его графине Шатобриан, и, считая неудобным прервать их разговор своим появлением, решил отправиться в комнату Химены и выждать там, пока уйдет поэт, чтобы войти к графине через потаенную дверь. Химена в это время была на другой стороне замка с королем, и трудно было ожидать ее скорого возвращения. В случае, если Маро просидит слишком долго у графини, то ничто не может помешать Бриону вернуться тем же путем. Размышляя, таким образом, влюбленный сеньор вышел из передней в темный коридор и пробрался ощупью в узкий проход, где было потаенное отверстие в стене, через которое герцог Инфантадо не раз наблюдал за своей несчастной дочерью. Брион хорошо знал все входы и выходы в этой части замка, потому что со времени приезда графини он часто бывал в комнате с балконом, когда знал, что все общество собралось у герцогини Маргариты и никто не может помешать ему. Он находил какое-то особенное и, вместе с тем, мучительное удовольствие быть в той комнате, где жила его возлюбленная, положить голову на ее подушку, прикоснуться к ее вещам. Расхаживая взад и вперед по комнате, он дотронулся однажды рукой до платья Франциски, висевшего на стене, и случайно нажал пружину потайной двери, которая вела в узкий темный проход со ступенями по обеим сторонам, доходившими до половины стены. Увлекаемый невольным любопытством, он внимательно осмотрел узкий проход и убедился, что такая же потайная дверь ведет в комнату Химены. Но так как ничто не интересовало его кроме графини Шатобриан, он взобрался на ступени, примыкавшие к комнате с балконом, и, заметив слабую полоску света в стене, открыл потайное отверстие у портрета Химены, через которое он мог незаметно следить за каждым движением любимой женщины и слышать каждое ее слово.

Но ни Брион, ни сам герцог Инфантадо не подозревали, что все потайные ходы этой части замка известны еще одному лицу. Со времени приезда императора в Мадрид надзор за пленником сделался еще строже и был назначен новый надсмотрщик под тем предлогом, чтобы избавить герцога от неприятной роли тюремщика, но в сущности, чтобы отнять ее у него. Этот надсмотрщик, уроженец Брабанта, подкупив дворецкого, уговорил его показать ему все потайные ходы во дворце и постоянно пользовался ими, когда находил нужным.

Между тем Брион, считая себя вне опасности быть застигнутым врасплох, поспешно прошел через комнату Химены и встал у стены в темном проходе, чтобы подслушать разговор графини Шатобриан с Маро, который имел для него особенный интерес, потому что, по-видимому, касался его личности. Он слышал, как Франциска со смехом обещала поэту усвоить его житейскую мудрость, насколько это будет возможно.

– Тише! – прервал ее Маро, подходя к полуоткрытой двери. – Я слышу шаги по лестнице и чьи-то голоса! Это король с Хименой! Ваше противодействие принесло необыкновенно быстрые результаты. В первый раз вы выказали неудовольствие против его деспотизма, и в первый раз ему пришло в голову отыскивать вас. Они остановились в передней и разговаривают. Вероятно, Химена прощается с ним и пройдет в свою комнату. Воспользуйтесь случаем и обойдитесь с ним построже. Однако выпустите меня отсюда другим ходом; я не хочу, чтобы король видел меня у вас, потому что он припишет перемену вашего обращения с ним моему влиянию, и тогда все наши старания пропадут даром.