Дональд Уэстлейк - Отбившийся голубь; Шпион без косметики; Ограбление банка

• Название: Отбившийся голубь; Шпион без косметики; Ограбление банка
• Автор: Дональд Уэстлейк
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00204-5

В романах, составивших этот сборник, Д. Уэстлейк с большой иронией описывает ситуации, в которые попадают его незадачливые герои. В «Отбившемся голубе» фигурируют праздно шатающиеся юнцы, то и дело попадающие в криминальные разборки. Герой «Шпиона без косметики» - пацифист - по злобному навету террористов оказался в тюрьме. Чудаковатый Джон Дортмундер и его сообщники оказываются в идиотском положении, похитив банк, разместившийся в автотрейлере.

Содержание:

Отбившийся голубь

Шпион без косметики

Ограбление банка

---

Девять часов. Кингоурти ушел, заперев дверь. Фентон повернулся и произнес слова, которые изрекал каждый четверг по вечерам:

— Ну, вот мы и на посту.

— Прекрасно, — ответил Маллиган и направился к стулу, стоявшему за столиком приемной. Тем временем Блок сходил за раскладным столиком, который хранился возле сейфа, а остальные уже рассаживались по облюбованным ими стульям. Спустя минуту раскладной столик стоял в отведенной для посетителей части трейлера, семеро охранников сидели вокруг него на семи стульях, и Моррисон доставал из кармана кителя две новые колоды карт, одну с синими рубашками, другую — с красными. Все извлекли из карманов пригоршни мелочи и ссыпали её на столик.

Раздали семь карт. Тот, кому выпадет старшая, должен будет стать первым банкометом. Им оказался Дреснер.

— Пятикарточный штуд, — объявил он, бросил в банк пятицентовик и принялся сдавать.

Маллиган сидел спиной к сейфу, лицом к передку трайлера, то есть, к столам служащих. Конторка кассиров располагалась справа, две запертые двери — слева. Он сидел, широко расставив ноги, плотно упираясь подошвами в пол, и смотрел на Дреснера. Открыв карту, тот сдал ему пятерку червей. Маллиган взглянул на свою первую невскрытую карту. Это оказалась двойка пик. Моррисон поставил пять центов — предел на первой карте. Потом надо было ставить уже десять центов, а на последней карте — двадцать. Когда очередь дошла до Маллигана, тот скромно спасовал.

— Похоже, сегодня не моя ночь, — сказал он.

И был прав. К половине второго ночи он уже влетел на четыре доллара семьдесят центов. Но Фокс иногда сдавал ему с прикупом, валетов или в открытую, и в половине второго сделал это опять. С прикупом все игроки делали ставки в начале, и игра пошла с банка, в котором было тридцать пять центов. Когда никто не смог вскрыться, и Фоксу пришлось сдать ещё по карте, все опять сделали ставку. И снова никто не мог раскрыться, а когда Маллиган взглянул на свою третью сдачу и увидел три шестерки, в банке уже было доллар и пять центов.

В довершение всего сидевший справа Фентон раскрылся, сделав максимально возможную заявку, двадцать пять центов. Маллиган подумывал поднять ставку, но потом решил, что чем больше участников останутся в игре, тем лучше, поэтому просто повторил заявку. Так же поступили Гарфилд и Блок. Теперь в банке было два доллара и пять центов.

Пришло время прикупать. Открывшийся Фентон взял три новых карты; значит, для начала у него только одна пара «картинок», валетов или выше. Маллиган призадумался: если он возьмет две карты, все заподозрят, что у него три одинаковых. Однако Маллиган слыл игроком, любящим «флеши» и «стриты». Значит, взяв только одну карту, заставит остальных думать, что он опять принялся за свое. Кроме трех шестерок, у него были дама и четверка. Маллиган сбросил четверку и сказал:

— Одну.

Гарфилд хихикнул.

— Все не унимаешься, Джо?

— Да вроде того, — ответил Маллиган, увидев ещё одну даму.

— А мне — три честных, — сказал Гарфилд. Стало быть, и он начинал только с пары, вероятно, тузов или королей.

— Одну нечестную, — попросил Блок. Значит, либо у него две парных, либо он норовит прикупить «флеш» или «стрит».

После прикупа максимальная ставка была уже пятьдесят центов. Столько Фентон и поставил. Значит, ему пришла лучшая карта.

Маллиган заглянул в свои карты, хоть и помнил их. Три шестерки и две дамы, очень милый «полный дом»( .

— Подниму, пожалуй, — сказал он, выдернул из кармана рубашки доллар и небрежно бросил его в кучу мелочи на столе.

Теперь в банке было три доллара пятьдесят пять центов. Маллиган уже положил туда доллар сорок, значит, мог выиграть два доллара и пятнадцать центов, если никто не перебьет его ставку.

Гарфилд нахмурился, разглядывая свою карту.

— Я вроде как жалею, что прикупил, — сказал он. — Придется тебя перебить, Джо.

И присовокупил к банку свой доллар.

— А мне придется поднять, — заявил Блок, кладя доллар и ещё пятьдесят центов.

— Ну что ж, — молвил Фентон, — вообще–то я прикупил ещё одну мелкую парочку, но, сдается мне, она не выиграет. Я выхожу.

Теперь в банке, помимо денег, положенных туда Маллиганом, было четыре доллара шестьдесят пять центов. Если бы он потребовал вскрыться — и выиграл — то ему не хватило бы пяти центов, чтобы остаться при своих. Проиграв, он потерял бы ещё два доллара и сорок центов. И это — за одну сдачу.

— Главная игра ночи, — досадливо произнес Моррисон, — а я — за бортом.

— Я бы охотно поменялся с тобой местами, — ответил Маллиган, продолжая рассматривать свои карты и размышлять.

Если он и впрямь поднимет ещё на пятьдесят центов, если ему предложат вскрыться, если он выиграет, то останется в плюсе. Но с другой стороны…

Так, что же на руках у этих двоих? Гарфилд начинал игру с парой «картинок», прикупил три карты и усилился. Значит, более чем вероятно, что у него либо триплеты, либо ещё одна пара. В любом случае это не причина для беспокойства. А вот Блок взял только одну карту. Если он прикупал на «стрит» или «флеш», и прикупил, Маллиган побьет его своим «полным домом». Но что, если Блок начинал с двумя парами, а теперь и сам прикупил себе «полный дом»? Дом Маллигана стоял на шестерках, значит, у Блока могло оказаться немало карт более высокого достоинства.

— Ну, ты собираешься что–нибудь решать? — с тревогой и раздражением спросил Гарфилд.

Моррисон правильно сказал: это была главная игра ночи. Стало быть, и вести её надо соответствующим образом.

— Подниму на пятьдесят центов, — ответил Маллиган.

— Я — пас, — тотчас с досадой заявил Гарфилд.

— А я тебя тоже подниму, — сказал Блок, бросив в банк доллар и ухмыльнулся как кот, слопавший канарейку.

«Полный дом», только с более крупной картой. Маллиган вдруг впал в расстройство. Ничего другого быть не могло, это наверняка более крупный «полный дом». Но если уж на то пошло…

— Поднимаю, — устало проговорил Маллиган и бросил в банк ещё пятьдесят центов.

— «Флеш ройял», — объявил Блок, раскладывая свои карты. — Все бубны.

— Господи! — заорал Маллиган и занес руку над головой, чтобы хлопнуть своим «полным домом» по центру стола. Но когда рука достигла высшей точки замаха, что–то вдруг опрокинуло Маллигана навзничь. Он перелетел через свой стул и рухнул на внезапно закачавшийся пол. Он упал, размахивая руками, ноги его ударили снизу в крышку стола, и тот тоже подлетел в воздух; пятаки, десятицентовики, карты и охранники посыпались во все стороны, а секунду спустя погас свет.

Глава 17

В ночную пору, да ещё в такой час в четверг, в городском управлении полиции дежурили три диспетчера. Они сидели в ряд за бесконечно длинным столом; каждый был оснащен тремя телефонами и рацией, и все трое смотрели на большую квадратную панель с лампочками, встроенную в стену напротив. Панель была четыре на четыре фута, в деревянной рамке, и выглядела как экспонат из музея современного искусства. На черной плоскости торчали шестнадцать рядов матовых красных лампочек, по шестнадцать штук в ряду; на каждой виднелся выведенный белой краской номер. Сейчас ни одна из лампочек не горела, и эту картину можно было бы назвать «Сонные стоп–сигналы».

В час тридцать семь минут пополуночи один из стоп–сигналов вспыхнул — тот, что был помечен номером «52». Одновременно послышался очень неприятный зудящий звук. Такой издает будильник, когда пора вставать.

Диспетчеры работали в строгой последовательности, чтобы избежать путаницы, и этот «визг» — так легавые называли свой зуммер — стал достоянием человека, сидевшего слева. Он нажал кнопку, которая оборвала хай, и одновременно произнес:

— Мой.

Потом, протянув левую руку к одному из телефонов, а правой включив рацию на передачу, он быстро взглянул на лежавший перед ним на столе и прикрытый стеклом листок с машинописью и увидел, что номер «52» означает временный филиал «Треста Капиталистов и Иммигрантов».

— Машина номер девять, — сказал диспетчер и, продолжая держать левой рукой трубку, набрал цифру «7», связавшись с кабинетом капитана, который сейчас занимал старший дежурный, лейтенант Хепплуайт.

Машина № 9 была обыкновенным патрулем и регулярно проезжала мимо банка. Сегодня в ней дежурили офицеры Болт и Эчер. Болт вел машину очень медленно и миновал банк всего пять минут назад, незадолго до того, как Джо Маллиган получил на руки свои три шестерки.

На вызов ответил Эчер, который сейчас был пассажиром; он снял микрофон с крючка под приборным щитком, нажал кнопочку сбоку и сказал:

— Девятая машина на связи.

— Тревога в банке «КИ», угол Флорал–авеню и Тенцинг–стрит.

— Который?

— Там только один угол.

— Который банк?