Марина и Сергей Дяченко - Скитальцы

• Название: Скитальцы
• Автор: Марина и Сергей Дяченко
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04354-3

Грандиозный цикл «Скитальцы» М. и С. Дяченко давно стал классикой жанра.

Маг, потерявший силу, вечный странник Руал Ильмараннен. Блестящий офицер Эгерт Солль, изуродованный шрамом на щеке и страхом в сердце. Нежная Тория, дочь декана Луаяна, остановившего Черный Мор. Привратник Луар, неизменный страж Двери, в которую стучит таинственная Третья Сила. Авантюрист Ретано Рекотарс — он виновен и осужден, он знает точную дату своей смерти, пытаясь если не отменить приговор, то прожить целую жизнь за один год. И люди, живые люди, остающиеся собой в странствиях и схватках, любви и ненависти, жизни и смерти.

Романы «Привратник», «Шрам», «Преемник» и «Авантюрист» достойны внимания самого искушенного читателя.

Идите вслед «Скитальцам»!

---

…Руала били все.

Сначала его исступлённо хлестали кнутом, потом кухарка в слезах колотила его по спине палкой:

— На! Получи! Ясновидец поганый, змея подколодная!

Потом хозяин тыкал его в живот сапогами:

— Вот тебе, приблуда! Вот тебе, пёс!

Потом работники, все вместе, навалились и били, молотили, таскали за волосы, плевали в лицо, пока Руал не потерял сознания.

Полуживого, его выбросили в канаву, полную ледяной воды, которая и привела его в чувство. Очнувшись, он слышал голоса:

— Не сдох он, что ли?

— Да вроде сдох… Ясновидец…

— А ты притопи его на всякий случай…

— Охота руки марать…

Голоса отдалились. Руал судорожно дёрнул рукой — и нащупал-таки за пазухой чудом уцелевший в остатках одежды свёрток.

Марран лежал в канаве на обочине большой дороги, перед глазами у него извивался в мокрой глине придавленный камнем дождевой червяк — подёргивалось склизкое, кольчатое тело, захлёстывалось петлями, проглядывали сквозь розовую кожу тёмно-фиолетовые внутренности.

Захлёбываясь в мутной луже, Руал ощущал себя таким вот полураздавленным червём — никчёмным, мерзким, корчившимся в ожидании своей жалкой смерти.

— Вот что, дорогуша, — сказал Ларт на следующий после визита в ратушу день. — Я ещё раз убедился, что в серьёзных делах твоя помощь так же эффективна, как ловля блох каминными щипцами. Поэтому сегодня тебе поручается сторожить наши комнаты.

Мне нечего было возразить. Я горестно наблюдал, как он собирается, засыпает в кошелёк пригоршню золотых монет и отправляется на поиски мифических следов мифической Третьей силы в городе Карате. Закрывая за собой дверь, Ларт бросил через плечо:

— И не смей переступать порога, даже если вся гостиница вспыхнет огнём!

Его шаги стихли на лестнице. Я почувствовал себя узником каменного мешка, как бы в насмешку окружённого роскошью и комфортом.

Часы на башне напротив пробили одиннадцать утра. Пошатавшись по комнатам, я уселся на подоконнике и принялся глазеть на прохожих. Все они представлялись мне сейчас чужими и в высшей степени никчёмными людьми, глупыми и чванливыми; среди женщин я не отметил ни одной, превосходящей привлекательностью дохлого хорька. Горько вздыхая, я вспоминал родные места, трактирщика, наливавшего мне в долг, и милашку Данну, считавшую меня учеником чародея. По стеклу ползала муха — я жестоко с ней расправился.

В этот момент душевного упадка мне послышался стук в дверь. Неприятно поражённый, я замер. Стук повторился, на этот раз явно, хотя и негромко.

Я струхнул, потому что одно дело прикидываться волшебником по поручению и в присутствии Легиара, и совсем другое — изображать магическое величие в одиночку, на свой страх и риск. Мне пришла в голову малодушная мысль притаиться.

Стук, однако, повторился снова. Весь подобравшись, я отправился к двери, пытаясь выработать на ходу достаточно убедительную для мага линию поведения.

— Что вам угодно? — рявкнул я, распахивая дверь.

В двух шагах передо мной испуганно хлопало васильковыми глазами очаровательное существо в чепце и передничке горничной. Я охнул.

— Господин волшебник… — тонким дрожащим голоском пропела эта пичуга. — Простите… Уборка… Извините… — и она присела до земли в неуклюжем реверансе.

Не веря своему счастью, я отступил вглубь комнаты. Пичуга, немного приободрившись, втащила в номер ведро с водой и щётку на длинной ручке.

Ей, может быть, исполнилось шестнадцать. Ростом она была мне по плечо, а я ведь не великан. Из-под накрахмаленного чепца выбивались рыжеватые волосёнки, а на румяной мордочке с пухлыми щёчками читалась уморительная решимость выполнить трудную и опасную миссию по уборке комнат чародея.

Судьба сжалилась-таки надо мною, решив вознаградить за провал на званом ужине у мэра.

Пичуга принялась за работу — извлечена была из ведра истекающая водой мохнатая тряпка, ловко наверчена на щётку и запущена под кресло, в которое я немедленно влез с ногами. Стараясь не смотреть на меня, васильковые глазки серьёзно потупились.

— Как тебя зовут? — спросил я небрежно.

— Мирена… — скромно ответили васильковые глазки.

Я приходил во всё больший восторг. Пичуга елозила тряпкой по полу, рукава её платьица задрались к локтям, обнажая тоненькие белые руки, а чепец съехал на лоб, обнаружив сзади, на шее, милый рыженький завиток.

Работала она не ахти как — я, бывало, мыл пол куда быстрее и чище. Мне стоило значительных усилий подавить в себе желание преподать ей урок влажной уборки. Вот она выпрямилась, тыльной стороной ладони убирая от глаз непослушные прядки — и встретилась со мной глазами. Без того розовые щёки её стали совсем красными.

— Не будет ли любезен господин волшебник… — пролепетала она, — позвать господина своего слугу, чтобы карниз…

Она запнулась.

— Что, милая? — переспросил я благосклонно.

— Карниз… Протереть… — прошептала она, — высоко, я не достану…

Я понял наконец — она собиралась стереть пыль с карниза под окном, до которого ей было, как до неба.

— А моего бездельника нет, — сказал я огорчённо, — я, видишь ли, услал его сегодня с важным поручением. Что же делать?

Она покусала губки, потом решительно тряхнула головой и полезла на подоконник.

Будь её рука хоть вполовину длинней, она, возможно, дотянулась бы до карниза, став на цыпочки. Я понаблюдал за её отчаянными акробатическими упражнениями, потом подошёл сзади, взял её за талию и поднял повыше.

Весу в ней было, как в годовалом котёнке. Под корсетом прощупывались тёплые рёбра. Дёрнувшись от неожиданности, она вскоре затихла, повисела минуту без движения и наконец стряхнула мне на голову щепотку мелкой белой пыли.

Я осторожно поставил её на подоконник. Не глядя, она соскочила на пол и кинулась к своему ведру, будто ища у него помощи и защиты.

— Вот и справились, — сказал я мягко.

Васильковые глазки были широко распахнуты, худая грудка под передником ходила ходуном.

— Волшебники странный народ, Мирена, — начал я, делая шаг ей навстречу. — Им приходится путешествовать, сражаться с чудовищами, помогать людям… Тебе, например, нужна помощь?

Она отступила, держа перед собой тряпку, как белый флаг. Я улыбнулся мудро и устало:

— Дитя моё, волшебники не такие, какими кажутся… Посмотри на меня. Ты видишь, я молод? Но я уже повидал такое, чего тебе никогда не вообразить… Оставь свою тряпку. Я совершил множество подвигов… А теперь я хочу покоя. Положи тряпку на пол. Просто покоя, и чтобы в печке трещал огонь, и нежного друга рядом… Брось тряпку, в конце концов!

У неё были сухие, горячие губы. Тряпка шлёпнулась на пол, подняв фонтан брызг.

— О, господин волшебник… — шептала пичуга, вздрагивая и отстраняясь. — Я всегда робела перед важными господами… А колдунов вообще не видела… Нет, я знаю своё место, господин волшебник! Я просто служанка, я боюсь высокородных!

— Не бойся меня, дитя моё… Я беспощаден к врагам, но ты — ты другое дело…

Я взвалил её на плечо и поспешно поволок в спальню. Предательски скрипнула входная дверь.

Конечно, это был Ларт, вездесущий, вовремя появляющийся Ларт, ответивший на моё замешательство скептической улыбкой.

Мирена отдувалась, поправляя чепец.

— Я не помешал, мой господин? — спросил Легиар заботливо.

Я промямлил что-то нечленораздельное, а пичуга вдруг спохватилась:

— Ах, господин слуга! А я же не убрала у вас в комнате!

И, подхватив ведро, тряпку и щётку, она нырнула в комнатушку для прислуги. Ларт проводил её оценивающим взглядом, хмыкнул и неспешно двинулся следом. Я остался стоять посреди гостиной, в луже воды.

Мирена не возвращалась. Звук тряпки, возимой по полу, вскоре стих. Я подошёл к портьере, закрывавшей вход в комнату для прислуги, и прислушался. Знакомый тонкий голосок повторял возбуждённо:

— А я тогда говорю, что боюсь важных господ, особенно волшебников!

— А слуг не боишься? — деловито поинтересовался Ларт.

— Слуг — нет… — смущаясь, ответила пичуга.

Стало тихо. Потом тонкий голос просительно залепетал что-то, явственно произнеся несколько раз «не надо». У меня свело челюсти.

За портьерой упало что-то тяжёлое. Просительный голос испуганно вскрикнул, на секунду превратился в умоляющий, потом затих. Что-то успокаивающе проворковал Ларт.

Гулко ударили часы на башне.

Я почувствовал, что у меня промокли ноги, повернулся и пошёл прочь, скрываясь от оглушающего страстного шёпота.

И тут меня остановил странный, не имеющий отношения к страсти звук — пугающий, негромкий, но внятный, как шипение ядовитой змеи. Вскрикнул Ларт — я не слышал раньше, чтобы он так кричал. Это был крик испуганного человека. Я кинулся назад и одним махом откинул портьеру.