Владимир Михайлов - Люди Приземелья (сборник)

• Название: Люди Приземелья (сборник)
• Автор: Владимир Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-015324-4

Признанный мастер отечественной фантастики...

Писатель, дебютировавший еще сорок лет назад повестью "Особая необходимость" - и всем своим творчеством доказавший, что литературные идеалы научной фантастики 60-х гг. живы и теперь. Писатель, чей творческий стиль оказался настолько безупречным, что выдержал испытание временем, - и чьи книги читаются сейчас так же легко и увлекательно, как и много лет назад...

Вот лишь немногое, что можно сказать о Владимире Дмитриевиче Михайлове.

Не верите? Прочитайте - и убедитесь сами!

Содержание:

Дмитрий Байкалов, Андрей Синицын. От составителей (статья) С. 5-6

Особая необходимость (повесть) С. 7-149

Люди Приземелья (роман) С. 150-360

Дальней дороги (повесть) С. 361-448

Черные журавли (рассказ) С. 449-490

Люди и корабли (рассказ) С. 491-538

Среди звезд (рассказ) С. 539-579

Странный человек Земли (повесть) С. 580-621

Пещера многоногов (повесть) С. 622-685

---

– Ну и что? Мы ходим на двух ногах, животные – на четырех. Четырех ног хватает с избытком… А у насекомых – шесть, у пауков, крабов, осьминогов – восемь, у других членистоногих – и того больше. При чем же тут целесообразность? Очевидно, все зависит от конкретных условий…

– Разумеется, – сказал Раин. – А это значит, что на той планете, откуда они родом, условия в основном не отличаются от наших…

– Хорошо, – прервал его Сенцов, которому новый научный спор сейчас вовсе не казался необходимым. – На досуге мы поговорим и о планете. А сейчас важно другое… Раз иной нет, примем как рабочую гипотезу: они – это мы. Хоть я и не очень… И наши ошибки и опасности, угрожающие нашим экипажам как во время облета Марса, так и при посадке на Деймос, нам теперь – будем считать – в общих чертах ясны. Значит, остается только решить те задачи, которые выдвигает обстановка: задачу отлета и задачу связи, а вернее наоборот: задачу связи с Землей и задачу отлета. Вот над чем надо думать…

В каюте воцарилось молчание. Но, очевидно, сразу решать столь сложные проблемы было не под силу даже им: никто не предлагал хотя бы пути, на котором следовало искать решение. Да и что можно было предположить? Корабль непоправимо выведен из строя, при нападении роботов пострадала и рация дальней связи, так что с ее помощью сообщить что-либо на Землю невозможно.

Поэтому Сенцов, видя, что товарищи немного отдохнули, приказал возобновить переноску снятых с земной ракеты грузов. Все выходили из ракеты медленно, с опаской. Но ничего страшного не произошло. Космонавты принялись за дело. Перетащили все, что еще могло пригодиться, и кроме того – катушки с результатами научных наблюдений, записями телемагнитографов, рулоны диаграмм, вычерченных самописцами за время полета, бортжурнал, некоторые уцелевшие приборы и даже личные вещи.

Затем они подкрепились, и Сенцов приказал отдыхать.

После тщательного осмотра коридора оказалось, что здесь на каждого приходилась одна каюта-лаборатория да еще семь оставалось пустыми. Впрочем, это не радовало: в своей ракете было «хоть и в тесноте, но не в обиде», как сказал Калве, очень уважавший русские поговорки.

Детальное обследование кают показало, что место для спанья находилось, очевидно, в одном определенном углу: там было несколько кнопок, особый свет.

Сенцову казалось, что едва доберется он до невидимого убаюкивающего ложа, как моментально уснет. Но стоило лечь, закрыть глаза, и сон ушел.

В конце концов все они уцелели. Потеря ракеты, конечно, значительно усложняла положение. Но, убеждал себя Сенцов, могло быть и похуже, если бы, например, в полете в ракету просто врезался основательный метеор. Будем считать, что случившееся пока не вышло за рамки тех неприятностей и неудобств, к которым следовало быть готовым каждому космонавту еще перед вылетом за пределы атмосферы. А космонавтам стоит только отдохнуть, и они обязательно что-нибудь придумают…

Сенцов лежал смертельно усталый и знал, что не заснет, пока не найдет хотя бы направления, в котором следует действовать. Но сейчас утомленная мысль бродила будто в темной пещере, и нигде, ни в одной стороне не виделось светлого пятна выхода. Всюду – глухая стена…

Космонавт встал, вышел из каюты. Подошел к прозрачной перегородке. Продолжавшийся за нею коридор через несколько метров упирался в дверь, – за ней, видимо, и находилась рубка. Воровато оглянувшись, Сенцов, вопреки собственному запрету, попытался как-нибудь сдвинуть перегородку. Это ему не удалось, и тогда он начал медленно ходить взад и вперед, стараясь ненароком не разбудить других.

У двери каюты, где поместился Раин, он прислушался: астроном всегда имел обыкновение похрапывать во сне. Действительно, из-за двери доносились едва уловимые звуки. Сенцов тихо приоткрыл дверь – и остановился, изумленный.

Раин вовсе не спал. Он сидел у стола и слушал Калве, что-то говорившего ему вполголоса.

Сенцов хотел было выругать их за нарушение приказа, но тут же спохватился: а сам?.. Ясно, мысль о спасении занимала не его одного и каждый искал выход. Он вопросительно взглянул сначала на Калве, потом на Раина. Раин грустно поднял брови, Kaлвe отрицательно покачал головой.

Сенцов присел рядом с Раиным. И тут же в открытую дверь заглянул Коробов и, усмехнувшись, вошел в каюту. За ним – Азаров. Все снова были в сборе.

– Ну раз пришли – предлагайте, – сказал Сенцов.

– Да мы тут думали… – сказал Раин. – Восстановить никак нельзя?

– Никак, – коротко ответил Сенцов.

– Мне все же кажется, – начал Калве несмело, – мне лично кажется, что мы могли бы воспользоваться этой ракетой, не так ли? В конце концов, это тоже космический корабль, и… – Он умолк, поочередно вглядываясь в лицо каждого пилота.

– Это действительно тоже космический корабль, – терпеливо ответил Коробов, – в этом ты прав. И велосипед, и гоночный автомобиль – транспорт. Но посади велосипедиста на гоночную машину и предложи ему ночью добраться, скажем, от Риги до Москвы. Учти, что он ни разу в жизни не управлял автомобилем. Учти, что он может пользоваться только картой мира в масштабе один к двадцати миллионам. У него из ста шансов – десять расколоть машину еще в гараже, и восемьдесят девять – свалиться в кювет на первом же повороте. При всем этом у него раз в десять больше возможностей добраться до цели, чем у нас.

– Куда в десять – в сто! – сказал Сенцов. – Он хоть знает, что автомобиль надо заправить бензином. А что мы знаем об этой ракете?

– К тому же Москва стоит на месте, – добавил Азаров. – Земля – нет.

– Число вещей, которых мы не знаем об этой ракете, очень велико, – продолжал Сенцов. – Как проникнуть в рубку? Как ракета управляется? Как выводится из ангара? Какие ускорения развивает? Этих «как?» очень много. Но главное даже не это… Будь мы сейчас в рубке, у пульта управления – все равно я бы не решился нажать хоть одну кнопку…

– Почему? – насторожился Азаров.

– Опять-таки по той же причине. Эту ракету строили не люди, а иные существа. Мы не знаем образа и ритма их жизни, привычек, потребностей. Может быть, для них являются естественными такие вещи, которые для нас смертельны. То, что мы пока ни с чем таким не столкнулись, еще ничего не значит. У нас все-таки нет доказательств того, что они мыслили и чувствовали так же, как мы. И пока мы таких доказательств не найдем, эти существа останутся для нас тайной за семью печатями. А мы их не найдем, если только не встретим кого-либо из хозяев, на что надежды, как вы сами знаете, мало…

– Так что же делать? – тихо спросил Калве.

– Отдыхать! А затем пойдем еще раз к нашей ракете и на месте посмотрим – не удастся ли все же смонтировать передатчик из остатков раций и запасных частей. Не забывайте, первая задача – связь! Ну, утро, как говорится, вечера мудренее… Унывать еще рано. И помните, братцы, космонавты – это люди, которые побеждают на кораблях, а если придется – и без кораблей!

Он встал, но никто не торопился расходиться. И тогда Калве тоже поднялся с места – высокий, тяжелый – он грозно навис над Сенцовым.

– Вы хотите доказательств? – спросил он резким тонким голосом. – Хорошо, вы их получите. Я их искаю, то есть ищу!

– Что же, – сказал Сенцов, серьезно глядя на Калве. – Я повторяю: никаких авантюр, никакого ненужного риска допущено не будет. В конце концов здесь немедленная гибель нам не угрожает, а работать для блага людей можно и на спутнике. Вот если будут действительно серьезные доказательства того, что полет на чужой ракете не грозит нам никакими опасностями – сверх обычной нормы, конечно, и если мы найдем способ управлять кораблем, – тогда мы, безусловно, полетим.

– Я найду! – твердо сказал Калве.

Странно – после этого заявления Калве, человека, казалось, меньше всех смыслившего во всякой технике, кроме кибернетических машин, у всех на душе стало как-то легче. Не выход, и даже не путь к выходу, а все же какой-то краешек надежды…

– Вот так… – сказал Сенцов. – А что ты думаешь насчет доказательств, Игнатьич?

Ответа не последовало: Коробов, улегшись навзничь, мгновенно уснул.

– Вот так… – сказал Сенцов и вдруг сам почувствовал, что больше не в состоянии бодрствовать ни единой минуты. Он тоже откинулся на спину. Приятно было лежать, когда рядом находились товарищи… Он зевнул и заснул, еще не закончив зевка.

Пример оказался заразительным, Калве лень было даже улечься, он уснул прямо так, сидя, откинув голову. Раин уютно похрапывал. Ровный голубой свет освещал пятерых спящих; ни единый шорох, ни одно движение не тревожили их. Шли часы, и Деймос все так же мчался вокруг Марса по своей веками исхоженной орбите.

10

Когда проснулись и позавтракали, Сенцов сразу же задал всем работу.

Все взялись за дело охотно, даже с какой-то одержимостью.