Андре Моруа - Голландия

• Название: Голландия
• Автор: Андре Моруа
• Издательство: Б.С.Г.-ПРЕСС
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2007
• ISBN: 5-93381-235-8

Андре Моруа (1885–1967) — классик французской литературы XX века, автор многих блистательных биографических произведений, романов и рассказов. Он много путешествовал и с удовольствием делился с читателями своими путевыми впечатлениями. Рассказ о Голландии полон самых неожиданных наблюдений, любопытных экскурсов в далекое прошлое, размышлений о том, как формировался национальный характер жителей Нидерландов. Эта суровая земля подарила миру множество гениальных людей, оставивших заметный след в истории и культуре.

---

Хотя все это происходило в протестантской стране, где население было глубоко верующим, нравы студентов не отличались безупречностью. Желавшие сохранить скромность и благонравие жили в семьях. Еще сегодня в Лейдене попадаются на глаза объявления: «Cubicula locanda» (сдаются комнаты). Было принято разговаривать на латыни, университетские профессора переделывали свои фамилии на латинский манер — Хейнсиус, Бертиус, Гроциус. А те молодые люди, которым нравилась игра в кости, нравились женщины и крепкие напитки, селились на постоялых дворах. Частенько, вышагивая нетвердой походкой по улицам, они распевали: «Eo per viam latam ad portam coeli… Иду по широкой дороге к небесным вратам!». Французский филолог Скалигер провел в Лейдене шестнадцать лет. Здесь его провозгласили «кладезем учености, океаном эрудиции». Сомез прожил в Лейдене двадцать лет, несмотря на то, что его жена, настоящая Ксантиппа[8], донимала посетителей язвительными замечаниями, и не внимая призывам французского короля вернуться на родину. Что удерживало его в Лейдене? «Содержание, выплачиваемое в установленный срок, каждые три месяца, в размере четверти годового жалованья». Ведь голландцы уважали договоренности, что было отнюдь не типично для университетов того времени.

И, главное, Декарт: он получил у нас возможность свободно мыслить. Впервые он приехал сюда в тысяча шестьсот восемнадцатом году, он был офицером и служил под началом принца Морица Нассауского, руководившего Международной военной школой, а также общался с учеными, окружавшими этого генерала, большого любителя математики. В тысяча шестьсот двадцать седьмом году он вернулся, чтобы наслаждаться «одиночеством в большом городе». Он провел здесь более двадцати лет, часто переезжал, но всегда был прекрасно устроен, держал слуг и вел образ жизни знатного человека. Я покажу вам его амстердамский дом.

Именно здесь он написал «Рассуждения о методе», «Размышления», «Трактат о страстях души». Он избрал своим девизом «Que bene latuit, bene vixit»[9] и старался быть незаметным. У него была любовница-голландка, дочь трактирщика, Хелена Янц, которая в тысяча шестьсот тридцать пятом году родила ему дочь Франсину. Он отправил девочку на воспитание во Францию. Она умерла в пятилетнем возрасте, и Декарт говорил, что эта смерть стала самым страшным горем в его жизни. В одном анонимном сочинении утверждалось, что на самом деле никакого ребенка не было, что однажды Декарт сконструировал некий автомат, чтобы доказать, что у животных нет души. Ученый якобы отправил его во Францию на корабле. Капитан, услышав, что в ящике что-то шевельнулось, открыл его и, решив, что перед ним сам Дьявол, бросил его в море. Забавная история, но в ней нет ни слова правды. Сохранился акт о крещении Франсины, дочери Рене. Позже Декарт говорил французскому посланнику Шаню, что Господь по милости своей позволил ему в дальнейшем не впадать в подобные заблуждения.

Его гений сиял так ярко, что он не смог укрыться от славы. А она подвергла его многим опасностям: например, когда Утрехтский университет проклял его за атеизм. Но в Голландии здравый смысл почти всегда вовремя приходит на помощь. Декарт был возвращен миру целым и невредимым. Он умер в Швеции, виной тому Кристина и студеная северная зима. Если у вас будет время, поезжайте в замок Эндегейст, это недалеко от Лейдена. Там Декарт долгое время наслаждался покоем. А неподалеку вы сможете увидеть ферму Рейнсбюрг — возле нее сохранилась лачуга, в которой жил Спиноза, изгнанный синагогой из Амстердама. Таким образом, на этих землях, которые уже почти целиком принадлежат истории, нашли приют два величайших мыслителя современного мира. Мы гордимся этими мудрецами и тем, что дали им возможность мыслить свободно.

Пройдитесь вдоль наших расходящихся веером каналов, вдоль Принсенграхт и Хейренграхт. Посмотрите на прекрасные старинные дома, на их мягкие отражения в воде. Дома и их отражения необходимы, чтобы вы могли составить представление о нашей стране. С одной стороны, вы увидите чистоту и аккуратность, роскошь и благородство, а с другой — мечты, тайное отражение мыслей. Именно призрачная Голландия, та, где в разбегающихся волнах дрожат зубчатые щипцы крыш, ступени и карнизы, объяснит вам, почему этот буржуазный народ так любил философов, поэтов и цветы.

Покупатели молчат, а цветы улетают

У цветов в Голландии есть своя столица. Это маленький городок Аалсмеер, совсем рядом с Амстердамом. Еще с самолета я заметил длинные теплицы, протянувшиеся вдоль каналов; но я и представить себе не мог, сколь изумительно развита здесь культура выращивания цветов, которые служат одновременно и предметом поклонения, и предметом торговли.

Голландцы любят цветы так же, как и картины — ведь они нуждаются в ярких красках, чтобы оживить туманный фон своей жизни. И поскольку эти блестящие организаторы умеют упорядочить все, к чему прикасаются, они превратили цветоводство и в искусство, и в науку.

Аалсмеер стал цветочным центром страны (о тюльпанах разговор особый, это совсем другая история), с одной стороны, потому что здесь хорошая почва, а с другой — потому что по соседству построили крупный голландский аэропорт Схипхол. Срезанные цветы следует продавать свежими. Только самолетом можно быстро доставить их в Англию, Бельгию, Германию, Швецию, Соединенные Штаты. Компания «KLM» помогла цветоводам, а цветоводы помогли «KLM», ежедневно поставляя ей качественный груз.

Все здесь делается тщательно и методично. В Аалсмеере имеется собственная школа цветоводства, свои специалисты по садоводству. Они ведут наблюдение за экспериментальным садом и готовы прийти на помощь цветоводам в случае затруднений. Если в розарии вспыхнет какая-то эпидемия, или какое-то насекомое нарушит покой бегоний, достаточно телефонного звонка, и тут же примчится цветочный доктор.

Приезжающим в Аалсмеер всегда интересно побывать на корпоративном аукционе — он организован просто замечательно и являет собой достойный образец для всех стран, торгующих, например, фруктами и овощами; кроме того, это место, где пышность цветов и богатство их окраски действительно радует глаз. Аукцион проходит в большом кирпичном здании, по-современному простом и элегантном; добраться туда можно и по шоссе, и по каналу. Каждое утро местные садоводы привозят туда срезанные цветы и растения в горшках.

Этот ежедневный урожай (гвоздики, розы, сирень, хризантемы, цикламены, бегонии, папоротники, аспарагусы, зелень, кактусы) поступает в огромные ангары, где все растения раскладывают на тележки. Каждый лот нумеруют, затем его осматривает эксперт, выявляя возможные дефекты. Одну за другой тележки вывозят в центр ступенчатого амфитеатра, где на скамьях сидят покупатели, оптовики, экспортеры, флористы и даже уличные торговцы. Для того, чтобы иметь право делать здесь покупки, нужно быть членом кооператива, иметь свой счет и номер.

Все сиденья пронумерованы; перед каждым покупателем установлена кнопка; по залу разносят кофе с молоком и бутерброды. Продажа проходит невероятно быстро и почти в полной тишине. После того, как лот выставляют на продажу, на большом циферблате в глубине зала, напротив покупателей, за тележкой с товаром, стрелка устанавливается на цифре «100». Потом она начинает быстро вращаться. Как только кто-то из покупателей решает, что цена (например, тридцать сотен) его устраивает, он нажимает кнопку. Стрелка останавливается, в середине циферблата зажигается номер покупателя. И ни единого слова! «Хозяин торгов» регистрирует сделку. Деньги немедленно переводятся со счета покупателя на счет продавца. Так продают до пятисот лотов в час. Поскольку нет шумных и бурных торгов, все происходит очень быстро: покупатель, подгоняемый стремительным бегом стрелки сразу принимать решение. За три часа эти серьезные и степенные люди, неспешно попивающие кофе, проделывают работу, которая в иных условиях заняла бы три дня.

В среднем здесь продают срезанных цветов и растений в горшках на двадцать пять — тридцать миллионов гульденов, то есть более чем на два с половиной миллиарда франков в год. Крупные экспортеры арендуют в здании упаковочный цех, где приобретенные лоты заворачивают в шелковую бумагу и укладывают в коробки, закрепляя деревянными рейками. В середине дня цветы поступают в аэропорт. Сирень отправляют главным образом в Англию и Соединенные Штаты. В залах мое внимание привлекают тележки с блестящими красными бегониями и фиолетовыми каскадами бугенвиллей. Растения в горшках привозят на моторных лодках в огромный крытый порт. На то, чтобы основать, построить и расширить это королевство цветов, ушло менее пятидесяти лет.

— Хотите посетить теплицы? — спрашивает меня мой сопровождающий, консультант по садоводству.

— Конечно!

Я не пожалел об этом, ведь я всегда был помешан на технике. Сложность работы в теплицах превосходит всяческое воображение. Вначале нужно создать каждому растению условия, благоприятные для его развития. Для этого надо обеспечить искусственное освещение и тепло, создающие у растения, в зависимости от его предпочтений, иллюзию короткого или длинного дня.