Ирина Ободовская - Роковая красавица Наталья Гончарова

• Название: Роковая красавица Наталья Гончарова
• Автор: Ирина Ободовская
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4438-0045-5

Какой она была, избранница русского гения? Пустой светской красавицей, увлеченной балами, разорявшей мужа нарядами, виновницей его гибели?.. В плену мнений света в отношении к Натальи Николаевне оказался даже Лермонтов, признавшийся, что малодушно поддаваясь враждебным влияниям, видел в ней только холодную, неприступную красавицу, но после встречи постиг обаяние ее искренности. Много лет спустя А.И. Куприн под впечатлением пушкинских писем к жене скажет: «Я хотел бы представить женщину, которую любил Пушкин, во всей полноте счастья обладания таким человеком».

Мать четверых детей, глубоко религиозный человек, жена Поэта, который видел в ней «чистейшей прелести чистейший образец», «милое, чистое, доброе создание»… Ей пришлось много страдать, за свою красоту она заплатила непомерно высокую цену.

---

Получив письмо тещи, Пушкин, естественно, к ней на обратном пути не заехал.

За время своего путешествия по пугачевским местам Пушкин посетил Нижний Новгород, Казань, Симбирск и Оренбург, выезжая иногда в окрестные места для бесед со старожилами, которые могли бы ему рассказать о минувших событиях. В октябре он, наконец, приехал в Болдино, чтобы там поработать над собранными материалами. Таким образом, Пушкин отсутствовал целых три месяца.

Впервые супруги расстались на столь долгий срок. До нас дошло 16 писем Пушкина к жене за этот период. Мы приведем только некоторые из них (с сокращениями), касающиеся главным образом Натальи Николаевны, рисующие отношения между мужем и женой.

«Мой ангел, кажется я глупо сделал что оставил тебя и начал опять кочевую жизнь. Живо воображаю первое число. Тебя теребят за долги Параша, повар, извозчик, аптекарь, m-le Sichler etc, у тебя не хватает денег, Смирдин[40] перед тобой извиняется, ты беспокоишься – сердишься на меня – и поделом. А это еще хорошая сторона картины – что если у тебя опять нарывы, что если Машка больна? А другие непредвиденные случаи…[41] Пугачев не стоит этого. Того и гляди, я на него плюну – и явлюсь к тебе. Однако буду в Симбирске, и там ожидаю найти писем от тебя. Ангел мой, если ты будешь умна, т. е. здорова и спокойна, то я тебе из деревни привезу товару на сто рублей, как говорится. Что у нас за погода! Дни жаркие, с утра маленькие морозы – роскошь! Так ли у Вас? Гуляешь ли ты по Черной Речке или еще взаперти? Во всяком случае береги себя. Скажи тетке, что хоть я и ревную ее к тебе, но прошу Христом и богом тебя не покидать и глядеть за тобою. Прощайте, дети, до Казани. Цалую всех все равно крепко – тебя в особенности» (2 сентября 1833 года. Нижний Новгород).

«…Сегодня был я у губернатора генерала Бутурлина. Он и жена его приняли меня очень мило и ласково; он уговорил меня обедать завтра у него. Ярманка кончилась – я ходил по опустелым лавкам. Они сделали на меня впечатление бального разъезда, когда карета Гончаровых уже уехала. Ты видишь, что несмотря на городничиху и ее тетку[42] я все еще люблю Гончарову Наташу, которую заочно палую куда ни попало. Addio mia bella, idol mio, mio bei tesoro, quando mai Li rivedro…[43]» (Нижний Новгород. Второе письмо от 2 сентября 1833 года).

Пушкин делится с Натальей Николаевной своими впечатлениями о поездке. Скучает. Вид опустевшей ярмарки напоминает ему бальный разъезд, когда Наташа Гончарова уже уехала…

Третьего сентября он обедал у губернатора Михаила Петровича Бутурлина. На обеде присутствовала близкая знакомая губернаторши Лидия Петровна Никольская. Она оставила интересные воспоминания о встрече с поэтом. Вот что пишет Никольская:

«…В этот день у Бутурлиных обедал молодой человек, нас не познакомили, и я не знала кто он. Я запомнила наружность этого гостя, по виду ему было более 30 лет. Он носил баки. Немного смуглое лицо его было оригинально, но некрасиво: большой открытый лоб, длинный нос, толстые губы – вообще неправильные черты. Но что у него было великолепно – это темно-серые с синеватым отливом глаза – большие, ясные. Нельзя передать выражение этих глаз: какое-то жгучее, и при том ласкающее, приятное. Я никогда не видела лица более выразительного: умное, доброе, энергичное. Когда он смеялся, блестели его белые зубы. Манеры у него были светские, но слишком подвижные. Он хорошо говорит: ах, сколько было ума и жизни в его неискусственной речи! А какой он веселый, любезный, прелесть! Этот дурняшка мог нравиться…»

Замечательный портрет Пушкина, так живо, непосредственно и искренне нарисованный молодой женщиной!

«Мой ангел, здравствуй, – пишет Пушкин. – Я в Казани с 5, и до сих пор не имел время тебе написать слова. Сейчас еду в Симбирск, где надеюсь найти от тебя письмо. Здесь я возился со стариками современниками моего героя, объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал и очень доволен, что не напрасно посетил эту сторону.

Погода стоит прекрасная, чтобы не сглазить только. Надеюсь до дождей объехать все, что предполагал видеть и в конце сент. быть в деревне.

Здорова ли ты? Здоровы ли вы все? Дорогой я видел годовалую девочку, которая бегает на карачках, как котенок, и у которой уже два зубка. Скажи это Машке…» (Казань, 8 сентября 1833 года).

«Пишу тебе из деревни поэта Языкова, к которому заехал и не нашел дома. Третьего дня прибыл я в Симбирск и от Загряжского[44] принял от тебя письмо. Оно обрадовало меня, мой ангел – но я все-таки тебя побраню. У тебя нарывы, а ты пишешь мне четыре страницы кругом! Как тебе не совестно! Не могла ты мне сказать в четырех строчках о себе и о детях. Ну, так и быть. Дай бог теперь быть тебе здоровой. Я рад, что Сергей Николаевич будет с тобою, он очень мил и тебе не надоест… Если дом удобен, то нечего делать, бери его, но уж по крайней мере усиди в нем. Меня очень беспокоят твои обстоятельства, денег у тебя слишком мало. Того и гляди сделаешь новые долги, не расплотясь со старыми. Я путешествую кажется с пользою, но еще не на месте и ничего не написал. И сплю и вижу приехать в Болдино, и там запереться… Цалую тебя и всех вас – благословляю детей от сердца. Береги себя. Я рад, что ты не брюхата. Кланяюсь Катерине Ивановне и брату Сергею» (12 сентября 1833 года. Село Языково).

«Я здесь со вчерашнего дня. На силу доехал, дорога прескучная, погода холодная. Завтра еду к яицким казакам, пробуду у них дни три – и отправляюсь в деревню через Саратов и Пензу.

Что женка? Скучно тебе? Мне тоска без тебя, кабы не стыдно было, возвратился бы прямо к тебе, ни строчки не написав. Да нельзя, мой ангел. Взялся за гуж, не говори, что не дюж – то есть: уехал писать, так пиши же роман за романом, поэму за поэмой! А уж чувствую, что дурь на меня находит – я и в коляске сочиняю, что же будет – в постеле?[45]…Как ты ладишь со своим домом? Боюсь, людей у тебя мало; не наймешь ли ты кого? На женщин надеюсь, но с мужиками как тебе ладить? Все это меня беспокоит – я мнителен, как отец мой. Не говорю уж о детях. Дай бог им здоровья – и тебе, женка. Прощай женка. Не жди от меня уж писем, до самой деревни. Цалую тебя и вас благословляю…» (19 сентября 1833 года. Оренбург).

Сколько любви, сколько нежности в письмах Пушкина: «Mia bella, idol mio, mio bei tesoro»… Для него нет никого прекраснее, нет дороже, нет ближе этой женщины.

Пушкин беспокоится о здоровье жены и детей. У Натальи Николаевны после родов бывала грудница, вот почему он спрашивает о нарывах.

Забота о семье красной нитью проходит через все письма. Пушкин понимает, что оставил жене недостаточно денег, что ей трудно справляться с хозяйством. Предугадывает и «непредвиденный случай»: Наталья Николаевна сняла новую квартиру. Поэта радует, что у них в это время живет Сергей Николаевич. Все же мужчина в доме.

Вот перед нами еще два письма Натальи Николаевны к Дмитрию Николаевичу за 1833 год, перекликающиеся с письмами мужа.

«Пятница 1 сентября (1833 г. Черная речка)

Тысячи извинений, дорогой Митя, что я так запоздала с ответом, но что поделаешь, у меня опять были нарывы, как и в прошлом году, они причинили мне ужасные страдания и это помешало мне ответить тебе раньше. Спешу это сделать сейчас, чтобы утешить тебя по поводу твоих обманутых надежд в отношении графини Чернышевой; что делать, дорогой друг, примирись с этим. Я думаю, ты прав в своих предположениях; мне кажется, это Муравьев (святой) вредит тебе в этом деле; я знаю, что в прошлом году он провел все лето в Ярополице, живя в постоянном общении со всей семьей, что ж ты хочешь, чтобы он, при его красоте, не произвел впечатления на молодую девушку. Что касается тебя, то, зная твое благоразумие, я надеюсь, что твоя страсть потухнет так же быстро, как и зажглась. Скажи мне только, узнав об отказе, ты не думал о самоубийстве?

Знаешь ли ты о коварных намерениях, которые имеет в отношении тебя Сережа? Он утверждает, что если ты женишься на графине Черны – или на какой-нибудь другой женщине, он не посовестится ее обольстить, чтобы, как он говорит, вытянуть от тебя побольше денег через посредство твоей жены. (Как ты это находишь?) Советую тебе остерегаться этого молодого человека, ты знаешь какой он предприимчивый.

По поводу денег у меня к тебе просьба, которая возможно удивит тебя, но что делать, я сейчас в таком затруднительном положении и не могу обратиться к мужу, местопребывания которого не знаю, потому что он путешествует по России и только в конце сентября или начале октября будет в своем Нижегородском поместье, вот почему я беру на себя смелость умолять тебя помочь мне в том стесненном положении, в каком я нахожусь, прислав по крайней мере несколько сот рублей, если, конечно, это тебя не обременит, в противном случае откажи мне наотрез и не сердись, что я обратилась к тебе с этой просьбой. Будь уверен, дорогой друг, что только необходимость вынуждает меня прибегать к твоему великодушию, так как иначе я никогда бы не решилась беспокоить тебя в то время, когда ты чуть ли не собираешься застрелиться.