Андрей Воронцов - Шолохов

• Название: Шолохов
• Автор: Андрей Воронцов
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-1614-3

Книга известного писателя Андрея Воронцова написана в жанре увлекательного литературного расследования. Главный герой книги, автор великого «Тихого Дона» Михаил Александрович Шолохов, изображен не только как исторический персонаж, но и как легендарный образ. Легенды не возникают сами по себе, они — своеобразная часть реальности. А. Воронцов изобразил внутренний мир знаменитого писателя, показал его живым человеком. Разумеется, автор стремился следовать исторической правде о Шолохове, но, реконструируя непроясненные места в биографии писателя, следовал известному принципу литературного воссоздания действительности: домысливать изображаемое лишь в том случае, когда нельзя уверенно отрицать, что так могло происходить на самом деле.

---

— Мне хотелось бы знать, как сложилась ваша судьба после апреля 18-го года.

— Вплоть до начала 20-го года воевал в Белой армии, отступил от Новороссийска с Деникиным, а потом сдался под фамилией Евлампьев, вступил в Красную армию, дослужился до командира эскадрона, — по-военному кратко рассказывал Сенин. — После окончания польской кампании стал следователем особого отдела Блиновской дивизии. В 21-м году был опознан в Ростове жителем станицы Боковская Мелеховым и арестован.

— Мелеховым? — переспросил Михаил.

— Да, Мелеховым, — усмехнулся Александр Степанович. — Бывают такие совпадения… Я, когда начал читать ваш роман, подумал: не тот ли? Но, судя по всему, не тот. Трибунал приговорил меня к расстрелу. По всероссийской амнистии 23-го года я был помилован и сослан на Соловки. В октябре 26-го года меня досрочно освободили за примерное поведение. Вернулся в Боковскую, стал учителем в школе второй ступени. В начале 27-го года был арестован по делу Харлампия Ермакова. Но я с ним после 18-го года даже не встречался. Тогда меня вновь стали допрашивать об участии в казни подтелковцев… Тем не менее по окончании следствия я был отпущен на свободу.

— Так это правда? — удивился Михаил. — А я думал — байки. Отчего же вы, если к вам проявили такое снисхождение, повели борьбу против советской власти?

Сенин внимательно, исподлобья посмотрел на Шолохова своим тяжелым взглядом, словно читая его мысли. Он вдруг чему-то мрачно улыбнулся и скороговоркой сказал:

— Оттого, что я стал тогда их секретным сотрудником. Я создал им «Союз освобождения Дона», набирал туда всякую мелочь. А теперь я им нужен как глава «Союза». Меня убирают…

— Молчать! — заорал Резник. С грохотом опрокинув кресло, он подскочил к Сенину и ударил его по лицу. Сенин, оскалившись, неожиданно боднул Резника головой в тощий живот. Илья Ефимович охнул и сложился пополам, схватившись руками за край стола.

— Охрана! — завизжал Ауэрбах, пулей вылетая из кабинета.

В приемной загремели подкованные сапоги, вбежал конвой с винтовками, двое дюжих ребят с синими петлицами. Один из них залязгал затвором, уставив ствол с примкнутым штыком почему-то на Михаила, другой, размахнувшись, хотел двинуть прикладом по шее Сенину, но Александр Степанович увернулся и мягко упал со стула на пол, крутанулся с боку на бок и очутился под массивным столом для заседаний. Конвоир, матерясь, стал яростно тыкать штыком под столом, но оттуда вдруг высунулась цепкая рука Сенина, схватила винтовку за ствол и рывком вырвала из его рук.

— Эй, отдай винтовку! — растерялся служивый.

— Зачем, если ты не умеешь ей пользоваться? — издевательски спросил из-под стола Сенин.

Резник с наганом в руке отскочил к стене и потихоньку пробирался к выходу. Михаил, разинув рот, по-прежнему сидел на своем месте, а второй солдат все так же держал его на прицеле.

— Управление, в ружье! — вопил в коридоре Ауэрбах. Грохотали сапоги. В кабинет чекисты не вбегали, а занимали позиции сбоку от распахнутых дверей, целя из винтовок и наганов в бедного Шолохова, потому что сидящий под столом Сенин не был им виден. Резник встретился взглядом с Михаилом и внезапно пришел в себя.

— Отставить! — зло сказал он. — Обвиняемый Сенин, ваше сопротивление бесполезно. На окнах решетки, входы и выходы перекрыты. В винтовке всего пять патронов. Не усугубляйте свою участь попыткой побега.

— Прошу занести в протокол, — издевательски отвечал из-под стола Сенин, — что я не совершал попыток побега, а ответил на рукоприкладство будучи в состоянии аффекта. Это первое. Второе. Я готов сложить оружие, которым ваш боец пользовался столь нерасчетливо, если вы мне обещаете при свидетеле, Шолохове Михаиле Александровиче, больше не избивать меня. Не то я заберу пятерых из вас с собой в иную юдоль, стрелок я отменный. Я не для того подписал все признания, чтобы вы перед смертью превратили меня в кровавую котлету. Хотите расстреливать — пожалуйста, но без издевательств.

Резник кинул злобный взгляд на Михаила.

— Товарищ Шолохов, прошу покинуть помещение! — резко сказал он.

— Э, нет! — возразил Сенин. — Никто не двигается с места. Я сказал: он мой свидетель.

— Моего слова вам достаточно? — спросил взбешенный Резник.

— Конечно недостаточно! Но больше-то никакого не предвидится. Отдайте своим приказ.

— Обвиняемого Сенина никому не трогать, — процедил сквозь зубы Илья Ефимович.

— Громче!

Выпучив в ярости свои налитые кровью глаза, Резник повторил громче.

— Предупреждаю: другой раз загрызу кого-нибудь за побои зубами. Или придумаю еще что-нибудь похуже. — Сенин выбросил винтовку из-под стола, а следом за ней вылез сам, встал рядом с Михаилом.

— Вот видите, я же обещал ответить на любые ваши вопросы, — сказал ему он, улыбаясь одной стороной рта.

— Увести! — прохрипел Резник.

Есаул взял руки за спину и кивком головы указал конвоирам на дверь:

— Пошли, что ли?

— Нет, ты винтовку отдай, — сказал незадачливому конвоиру Резник, вырвал ее у него из рук и сунул одному из чекистов, только теперь просочившемуся в кабинет.

— Прощайте, господин Шолохов! — не оборачиваясь, громко сказал с порога Сенин. — Больше уже в этой жизни не увидимся. «Тихий Дон» хороший роман, пусть и из жизни хамья. Осужденные на смерть не врут.

— Поторапливайтесь! — крикнул Резник.

Но быстро увести Сенина не удалось. В глубине приемной, как хорошо видел в открытые двери Михаил, залег у «максима» целый пулеметный расчет, и теперь «номера» суетливо увозили стучащую колесиками по паркету машину, чтобы очистить путь Сенину с конвоем.

В кабинет вошел трусливо поглядывающий на Резника Ауэрбах, закрыл двери.

— Где ваше оружие, товарищ Ауэрбах? — резко спросил Резник. — Вы так и не обнажили его? Хорош чекист, ничего не скажешь! Может, мне секретаршу вместо вас взять?

— Но я же поднял управление в ружье, — лепетал Ауэрбах.

— Да плевал он на ваше управление! Опозорились перед классовым врагом, бегаете, как заяц!

Тяжелый взгляд Резника, блуждающий по кабинету, остановился на Шолохове. Тот как ни в чем не бывало собирал свои записи.

— Вот что, товарищ Шолохов, — с плохо скрываемой ненавистью сказал Илья Ефимович. — Вы эти бумажки оставьте здесь, мы их просмотрим и потом вам отдадим.

— Пожалуйста, — улыбнулся Михаил. Разговор с Сениным получился короткий, а память у него была прекрасная.

— И еще, — не сводил с него красных глаз Резник. — Вы стали свидетелем изощренной вражеской провокации. В том, что сказал Сенин, нет ни слова правды. Как я вас и предупреждал, он хочет использовать вас для распространения клеветы и дезинформации. Поэтому обещайте мне хранить полное молчание о том, что вы слышали и видели здесь. — Илья Ефимович сделал паузу и добавил: — Если же вы не сделаете этого, я буду вынужден думать, что вы преследовали не только литературные цели, придя сюда и попросив свидания с Сениным.

«Ах, как страшно!» — подумал Михаил и сказал:

— Не знаю, как насчет полного молчания — ведь провокацию он, как я понял, совершил в конце беседы, а остальное время мы уточняли, насколько правдиво были описаны мной некоторые события. А вот относительно его утверждений о службе на вас — молчать обещаю. О произошедшей здесь свалке — тоже. Но и вы должны выполнить свое обещание, сделанное при мне: не наказывать Сенина за этот эпизод. Не мне решать, какой он участи достоин, но ни один из свидетелей казни подтелковцев не говорил, что Сенин избивал приговоренных. Следовательно, и вы не можете опуститься до этого.

— А почему вы решили, что мы это делаем? — отрывисто спросил Резник.

— Ну вы же ударили его…

Илья Ефимович опустил глаза.

— Не всегда можно сдержаться при выходке классовых врагов! Поработали бы у нас, так узнали бы… Но это — всего лишь случайность. Чекисты не применяют пыток. Вопрос закрыт.

— Тогда позвольте откланяться, — сказал, поднимаясь, Михаил.

Резник, стоя у своего стола, не двинулся с места и заложил руки за спину, чтобы не обмениваться рукопожатием с Шолоховым. Михаил насмешливо глянул на него, кивнул и направился к двери.

Резнику дорого обошлась его «очная ставка». Илья Ефимович открыл начальству не все подробности встречи Шолохова с Сениным, но верный Ауэрбах оказался не таким уж верным… Застенографировал он все чертовски точно… Резнику объявили строгий выговор, понизили в должности и отозвали в Ростов.

Бывшего есаула Сенина приговорили к «высшей мере социальной защиты». Его застрелили через окошечко камеры, опасаясь, что он может сбежать по пути в подвал.

Через некоторое время начальник Ростовского управления ГПУ Евдокимов, будучи на приеме у Сталина, попросил у него санкцию на арест писателя Шолохова, заявив, что он встречается и ведет разговоры с бывшими белогвардейцами.