Дарья Афанасьева - Дом дураков

• Название: Дом дураков
• Автор: Дарья Афанасьева
• Жанр: Фэнтези

---

Очередной сон оказался каким-то необычным. Мне явился не грандмастер, не Мадуон или Ойрона, даже не Ро. Девушка, точнее, девочка-подросток, танцевавшая в ярком луче восходящего солнца. Она кружилась прямо в воздухе, в нескольких сантиметрах от земли, полностью поглощенная собственными движениями. Воздушный наряд обвивался вокруг ее угловатой, но гибкой фигуры, босые ступни выбивали неслышный ритм.

Я попытался повернуть голову так, чтобы лучшее ее видеть, и мне в подбородок впилось что-то острое. Я раздраженно провел по подбородку рукой. В изрядно отросшей щетине (в последний раз я брился, должно быть дней пять назад) торчал стебелек от кленового листа. "Это не сон. - Сообразил я. - И она мне не снится".

Луч солнца, тем временем, несколько сместился, и девушка оказалась чуть ближе ко мне. Это была эола - существо, почти неизвестное среди людей. Многие охотники за нечистью сложили свои головы, спутав их с вампирами. Эолы, как и вампиры, избегали прямых лучей солнца, но по совершенно иной причине. Вампиров солнце ранило, эол - пьянило. Они различали его летние, весенние, осенние и зимние лучи, как различают сорта вин. Кроме того, густая тень, рожденная ярким солнцем, служила им дверью или дорогой к краю мира. Они могли свободно скользить по этому краю и появляться везде, где достаточно сгущалась тень. Эолы, впрочем, не слишком жаловали ночь, предпочитая выбираться на свет подальше от посторонних глаз. С вампирами их роднило пристрастие к убийствам. Вампиры убивали ради пропитания, эолы - для охраны территории или личного пространства. Как правило, простые смертные гибли, случайно оказавшись свидетелями внутреннего конфликта за влияние в определенной местности. Иногда эолы убивали людей из соображений собственных понятий о чести, доступных только им, но, независимо от причин, кровь лилась только по ночам: эолы были в безопасности, покуда их не отделяли от вампиров.

Убить вампира нелегко, но возможно. К полудню, особенно в солнечные летние дни, вампиры становятся вялыми и довольно уязвимыми, так что самое сложное - найти логово, где они пережидают неблагоприятное время. Поскольку эолы так же предпочитают не появляться в погожие дни на людях и селятся в укромных затененных местах, нередко происходит путаница. Охотник, ожидающий застать обессиленного или вовсе спящего вампира, натыкается на бодрого и специфически гостеприимного эола.

Меня нисколько не удивило присутствие эолы здесь, вдалеке от чужих взглядов: в Теморане нечисть была вне закона. Яркое осеннее солнце вскружило этой девочке голову, и она самозабвенно танцевала, пользуясь, вероятно, довольно редкой возможностью. Меня солнце тоже изрядно припекало, и я подумал, что стоит вылезти из своего импровизированного гнезда и перебраться в тень. С другой стороны, дело могло быть не только в солнце. Я провел ладонью по предплечью и ощутил легкое покалывание - верный признак повышенной температуры. Перспективы рисовались не радужные. Эола все ближе приближалась ко мне, и я не мог сказать точно, как она отреагирует, когда на меня наткнется. Возможно, прибьет на месте, но может и помочь, а в помощи я сейчас нуждался как никогда.

Решив, что уж лучше я дам знать о себе заранее, чем если она решит, что я ее подстерегаю, я чуть приподнялся и начал шумно отряхивать с себя листья. Я был замечен. Девушка на мгновение замерла, уставившись на меня, затем как-то нервно дернула плечом и села прямо на землю.

- Ой, - прошептала она испуганно, - вурдалак.

-- Глава 10

Все сон. Пробудись.

Кодекс. Том 41. Тем-о-реи.

Со мной что-то делали, чем-то поили, но я думал не об этом. Я пытался произнести какое-нибудь слово, не перепутав слоги. Получалось плохо: даже если и удавалось правильно состыковать первые два слога, я тут же забывал, какое слово начал говорить и все приходилось начинать сначала. Это ужасно меня веселило, и я продолжал нести околесицу, пока Толлари и ее отец превращали вурдалака, найденного юной эолой, в нечто, в общих чертах напоминающее человека. Для эолы девушка оказалась неожиданно уравновешенной. Найдя в куче палой листвы перемазанного грязью "вурдалака", она не только не прибила его на месте, но и вслушалась в полубессвязное бормотание. Все время, что она волокла меня, будто мешок с картошкой, через лес к своему дому, меня беспокоило только то, что откуда-то с меня на ее воздушное платье капает кровь, или грязь, или невесть что.

Я имел об эолах общее представление, но лично встречаться как-то не доводилось. Тем интереснее было слушать болтовню Толлари. Пока ее отец звенел в соседней комнате посудой, я лежал на столе, а девушка вытаскивала что-то из моей спины и рассказывала, как они с отцом оказались в этой глуши. Многое из ее рассказа было мне непонятно, но в общих чертах выходило следующее.

Когда Единый пришел в Теморан, нечисть не придала этому значения. Вампиры на протяжении сотен лет свысока поплевывали на дела смертных, а эолы и вовсе жили отшельниками. Но всего за несколько месяцев Единый набрал огромную силу, и его жертвами все чаще становились не только люди. Толлар с женой и дочерью был застигнут врасплох и даже умение прятаться в тенях не спасло мать маленькой Толлари от гибели.

- Они убили маму насовсем. - Девочка особенно подчеркнула последнее слово.

Толлар скрылся в лесах близ курганов, поскольку не мог уйти со своей территории. Гарнизон год от года только сокращался, пограничная стража относилась к своим обязанностям все более небрежно, и эол никто не беспокоил. Я спросил, почему ее и отца одинаково зовут, и только тут заметил, что заговариваюсь. Эола меня, впрочем, поняла и рассмеялась.

- У меня нет пока собственного имени. Я еще слишком маленькая. Называйте меня Паутинкой.

Я почувствовал рывок, по спине потекло что-то горячее. Я попытался выяснить у Толлари, что там такое из меня торчало, но язык заплетался. Тогда я начал подбирать слова попроще, но они никак не стыковались друг с другом. Эол мое бормотание, похоже, ничуть не смущало. Только Толлар однажды несильно шлепнул меня по губам и, когда я замолчал, влил в меня какую-то сладкую вязкую гадость.

- Что это за дрянь? - Неожиданно связно возмутился я и сел на постели.

- Ты действительно хочешь это знать? - Хмыкнула Лота, сильным толчком в грудь укладывая меня обратно на подушки.

- Нет, - подумав, ответил я. - И что они из меня вытащили, тоже знать не хочу, потому что оно, по-моему, шевелилось.

- Ты счастливо отделался. - Лота протянула мне бокал с вином, но я отрицательно покачал головой. - Всей моей силы едва хватило, чтобы вытащить тебя. Я, конечно, покровительствую безумцам, но круг перемещения был так сильно поврежден...

- Это вода. - Я поморщился и посмотрел на свою руку: ни ссадины, ни царапины, ни синяка. - Она создавала помехи, так что некромант не смог меня заметить, но и мой узор был нарушен.

- Это был удивительно прочный узор, если круг перемещения лишь повредился, а не растворился в воде.

- Ты это видела? - удивился я.

- Конечно, я ведь богиня Смерти. В некрополях я обретаю власть, о которой не смею и помышлять в иных землях. И фокус с косточкой в фиале с гремучей смесью произвел на меня впечатление. Удивительно: при полном отсутствии способностей к магии - такая сильная кровь.

Помня, что самолюбие - мое слабое место, я отнесся к этому комплименту с подозрением.

- Трюк, старый, как мир, да и не такой уж надежный. Если кого-то там и зацепило, то несильно. А кровь... это не то, за что можно хвалить - ее не выбирают.

Она пожала плечами, как бы признавая за мной право на собственное мнение. Видимо, она была одной из тех, кто, обладая свитком с необъятной родословной, привык сводить все к происхождению. По мне же, самое крепкое потомство древних родов - сплошь бастарды.

- Что теперь?

- Пока что мне нужно просто выжить и встать на ноги, а там будет видно.

Я снова сел. Ни боли, ни слабости. И никакого облегчения. Я знал, что бывает, когда ранена душа. Я видел это, и тем отчетливее был контраст мира яви и мира сна.

- Мне нужно пройтись.

Я обошел кровать и открыл тяжелую резную дверь. Пожалуй, она была единственным, что не подверглось изменениям в этой комнате. Лота не могла покинуть библиотеку, хотя - я точно знал - пыталась. Это был мой мир, мой сон. Когда-то здесь был целый дворец с лабиринтом коридоров, но от этого всего пришлось отказаться. Чем более достоверен мир снов, тем осязаемее становятся живущие в нем кошмары. Не позволяя Лоте выйти из библиотеки, я защищал не только себя от нее, но и наоборот.

Дверь захлопнулась за моей спиной, едва я переступил порог. Еще одно заветное место. Храм Хараны. Колонны-подставки вдоль стен. Небольшой, в три ступени, прямоугольный амфитеатр в центре зала. Дальше - круглый бассейн, из центра которого росла коренастая яблоня. Ветви дерева переплетались, образуя трон с высокой спинкой и подлокотниками. Трон был пуст.