Нелл Макфайзер - Любовная западня

• Название: Любовная западня
• Автор: Нелл Макфайзер
• Издательство: АСТ Лтд
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-15-000878-8

Едва ли не у каждой женщины, пробившейся к вершинам богатства и власти, есть свои печальные и постыдные секреты. Этим — с поистине дьявольской гениальностью — воспользовался странный и страшный человек, Джейсон Сэвилл. С одной стороны, он помогает им достичь успеха, с другой — владея тайнами трех ослепительных красавиц, много лет изощренно шантажирует их. Злая воля Сэвилла вот-вот разрушит судьбы подруг, вдребезги разобьет их надежды быть счастливыми. И доведенные до отчаяния жертвы решают избавиться от мучителя…

---

— Я был на яхте Сэвилла, но все равно расскажите. У меня полно времени. — Может, во время рассказа что-нибудь и выскочит, устраиваясь поудобнее, подумал Рамон.

Франческа рассмеялась:

— Ну, я должна предупредить вас, что сама стала почти что морячкой, поскольку мой муж увлекается яхтами. Во всяком случае, я с первого взгляда влюбилась в посудину Сэвилла. «Саргассус» — это не обычное прогулочное судно для богачей, это скорее океанский крейсер, оснащенный дизельным двигателем. Судно было построено в Гонконге. Пан говорил о нем так: «Издали посудина похожа на английскую школьную учительницу, а если присмотреться — на герцогиню». Снаружи судно напоминает простой рыболовный траулер. Но внутри все блестит — лак, полированный тик, медь. Я вам надоела?

— Нисколько. Мне и самому казалось, что яхта вашего друга Джейсона должна отличаться от всех остальных.

— Вы совершенно правы. Пан ко всему относился серьезно. А какие деликатесы там были! — У Франчески заблестели глаза. — Дорогой мистер Каррера, бывшая фотомодель стонала от восторга! — Она рассмеялась. — Тимбер всегда шутила, что больше не желает видеть репу. Ну, так Пан приготовил для нее трюфели! Представьте себе — их доставили самолетом с того средиземноморского острова, где она летом проводит время на этюдах!

— Никогда не питал к ним особой любви, — пробормотал Рамон.

— Да? По правде говоря, я тоже… Ой, там была утка по-пекински — у меня просто слюнки текут, как подумаю об этом. Это мое любимое блюдо… Я вам точно не наскучила?

— Точно. А как Кейти? Для нашей конгрессменши ваш друг, наверное, припас язычки колибри и амброзию?

— Не совсем так. Может быть, вы знаете, а может, и нет, но Кейти немного помешана на английской кухне. Так Пан заказал кучу разных паштетов! Ох, как же мы там объедались — и деликатесами, и разговорами, и, конечно, надо упомянуть «Дом Периньон». Целые ящики «Дом Периньон»!

— Ну конечно! — пробормотал Рамон, думая о замороженной пицце с пивом, которая ждет его на обед. — Прежде чем перейти к другим напиткам, скажите, что же все-таки в этой вакханалии пошло не так. Судя по состоянию капитанского мостика «Саргассуса», это отнюдь не было приятной увеселительной прогулкой.

— Действительно — не было. — Взгляд Франчески стал ледяным. — Когда яхта вышла в открытый океан, мы все трое поняли, что с Паном происходит что-то очень странное. И дело не в том, что он был пьян, хотя он и вправду много выпил. Нет, он был… каким-то необычным.

— Как я понял, Джейсон гордился именно тем, что он не такой, как все.

— Нет, он был необычным не так, как всегда. — Франческа беспомощно пожала плечами. — Наверняка Кейти вам тоже об этом говорила. Как только мы оказались вдали от цивилизации, Пан стал странно себя вести. Да, я бы сказала — очень странно.

— Должен с вами согласиться. Крушить топором палубу — это действительно не очень типично.

— О, он задолго до этого стал вести себя как безумный. Он стал говорить о том, что мы отплывем в океан и соединимся навсегда — и так далее, в том же духе. — Франческа слегка вздрогнула. — Может, на корабле во время шторма у некоторых мозги приходят в беспорядок? Как у капитана Ахава — он же совсем сошел с ума на своем корабле.

— Это литературный герой. А ваш друг Джейсон — вполне реальная личность. — На самом деле Рамон в этом уже не был совершенно уверен. Чем больше он узнавал о характере Сэвилла, тем больше понимал, что может так и не узнать, кем или чем тот был в действительности. — Конечно, вы не восприняли это всерьез.

— Не восприняли? — Франческа засмеялась. — Да к Пану нельзя было относиться иначе! Даже когда он шутил, то оставался совершенно серьезным. — Она слегка нахмурилась. — Конечно, мы отнеслись к его словам абсолютно серьезно. Веселье, разумеется, тут же кончилось. Кроме того, мы заплыли слишком далеко, Тимбер была близка к истерике. Кейти тоже нервничала. Наверное, поэтому она принялась яростно спорить с Паном о политике. Пожалуй, именно тогда мы действительно поняли, что с Паном дело неладно. Он тут же набросился на Кейти. Кажется, он все принимал на свой счет и заводился от этого как сумасшедший.

Рамон чуть было не сказал, что Кейти всегда умела завести собеседника, но вовремя удержался.

— Вы хотите сказать, что спор с Кейти вывел его из равновесия?

— Вовсе нет. Кейти как раз пыталась привести его в чувство. Думаю, плюс ко всему она пыталась отвлечь наше внимание от шторма. К тому времени море совсем разбушевалось, и бедная Тимбер чуть не сошла с ума от страха. По правде говоря, мы все были, что называется, на грани. — Франческа замолчала, с вызовом глядя на полицейского. — Неужели вы станете винить нас за то, что мы испугались? Пан вел себя более чем странно, бушевал ужасный шторм, а яхта была далеко от берега.

— Вы сказали, что Сэвилл сильно напился.

Чуть-чуть помедлив, Франческа кивнула:

— Да. Хотя по нему этого не было видно. Уже потом мы решили, что он, возможно, был пьян сильнее, чем нам показалось.

— Почему вы так подумали?

— Ну, не надо, мистер Каррера! Вы сказали, что говорили с Кейти. Она же наверняка сказала, как себя вел Пан!

Она-то сказала, но Рамону нужна была и версия Франчески.

— Кейти говорила, что у него был топор.

— Да, был. До тех пор, пока он не стал размахивать им направо и налево, мы самого Пана не боялись. Кейти пыталась уговорить его положить топор, но только разозлила его еще больше. — Франческа подняла вверх свои невероятные ресницы. — Вы видели «Сияние»? Помните героя Джека Николсона, который сошел с ума? — Франческа вздрогнула. — Так вот, когда мы стали умолять его повернуть «Саргассус» и направить в порт, Пан начал крушить рубку, приборы управления, рацию — все подряд. Именно поэтому мы заперлись внизу.

— И оставили наверху безумца с топором? — мягко спросил Рамон.

Франческа вздохнула.

— Нам надо было решить, что делать. А что, собственно, нам оставалось? Выбросить его за борт? — холодно спросила она.

Рамон не стал бы марать руки о такого типа.

— Очевидно, шампанское и порывистый ветер сделали это за вас. Кейти сказала мне, что когда вы после шторма вышли на палубу, то не нашли Джейсона. — Рамон посмотрел на часы, потом снова на Франческу. — Вы наверняка устали. Я дам вам отдохнуть до обеда. — Он еле заметно улыбнулся. — Если это можно так назвать.

Франческа врала ему в глаза, и Рамон это знал, но все равно боролся с искушением поцеловать ей руку. Хоть она и лгунья, но все же изумительная женщина.

— Надеюсь, вам удастся хорошо выспаться. Мы увидимся утром и еще немного поговорим о Джейсоне Сэвилле. — Капитан снова улыбнулся. — Возможно, он сегодня не потревожит ваших снов.

Франческа мило кивнула, ответив на его улыбку. Это зрелище несколько успокоило Рамона, и он тихо закрыл за собой дверь.

Франческа долго стояла, глядя на закрывшуюся за капитаном полиции дверь. Она молила Бога, чтобы Тимбер и Кейти придерживались той истории, которую они вместе придумали. Нужно быть очень осторожными, иначе произойдет взрыв, который разнесет в клочья их благополучие.

Франческа закурила и подошла к окну. При мысли о том, что Пан больше уже никогда не вернется и не вторгнется в их жизнь, на душе становилось спокойнее. Со смертью Пана думать о нем было легче.

Собственно, Франческа вовсе и не собиралась думать о Пане — ни сейчас, ни когда-либо еще, — но нахлынувший поток воспоминаний невозможно было остановить…

Глава 7

Для всех в приюте она была Джейн Мэри Джонс. Но девочка втайне воображала себя Франческой Шанель — знаменитой фотомоделью, которую обожают и которой восхищаются миллионы людей.

В 1954 году Франческе было четырнадцать лет. К этому времени она уже поняла, что не похожа на других девочек из детского дома, находящегося неподалеку от Атланты. Франческа ни с кем чересчур близко не сходилась, и этому способствовала не столько ее эффектная внешность, сколько сдержанное отношение к жизненным обстоятельствам и сознание собственной исключительности.

— Хотя ей всего четырнадцать, она ведет себя так, как будто ей сорок два, — сказала о Франческе психолог-консультант детского дома. — Ребенок держит эмоции при себе, не позволяя никому вносить в них хоть какой-то беспорядок. Они как запылившиеся книжки на верхней полке.

В отличие от других детей, тративших массу времени на раздумья о своих родителях и страстно желавших иметь настоящий дом и настоящую семью, Франческу никогда особенно не интересовало ее происхождение. Она не испытывала не только чувства потери, но даже и чувства любопытства — одно презрение к женщине, младенцем оставившей ее на попечение приюта.

Сверстницы считали Франческу странной и чересчур высокомерной. Красота нисколько не прибавляла ей популярности. Девочки видели в ней соперницу, администрация — потенциальную проблему.