Мартина Коул - Сломленные

• Название: Сломленные
• Автор: Мартина Коул
• Издательство: АСТ-ПРЕСС КНИГА
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 0-7472-7752-4 (англ.), 5-462-00331-5 (рус.)

Кейт Берроуз работает детективом в полиции. Каждый день перед ее глазами проходят страшные картины: накачанные наркотиками малолетние проститутки, трупы детей на городских свалках, лавина изощренной порнографии. Только любовь близкого человека, его преданность и верность придают Кейт силы и мужество бороться с пороками общества и не терять веру в людей. Но судьба готовит ей суровое испытание — любимый человек оказывается вовлечен в криминальный бизнес и его жизни угрожает опасность. Мир Кейт рушится. Сможет ли она выстоять под ударами судьбы и спасти свою любовь?..

---

Сергей увел Сорайю. Джефф остался в комнате с Борисом и с одним из его вышибал, огромным чеченцем по кличке Хан. Когда Борис кивнул Хану и тоже вышел, Джефф понял: приговор вынесен. Он пытался держаться как мужчина, но это ему не удалось.

Сорайя, дрожа от страха, слушала доносившиеся из закрытой комнаты стоны и мольбы о пощаде. Сергей понимал: она достаточно напугана, чтобы держать язык за зубами. Он дал ей пару успокоительных таблеток, и она наконец-то смогла заснуть.

Сергей в душе проклинал покойника Джеффа. Дом уже засвечен, и нужно как можно скорее перебираться в другое место. Главное — не привлекать к себе внимания властей! Лучше уж потерпеть убытки, но унести отсюда свою задницу! Джефф Маршан должен был дорого за все заплатить, так оно и получилось.

Мир, в котором они жили, не допускал иного решения.

Кажется, им удалось найти Тревора Палистера, и в отличие от других детей он оказался любителем поговорить. Кейт наблюдала за ним и его бабушкой и улыбалась. Очевидно, Барбара Эпштайн настолько любит своего внука, что готова оформить над ним опекунство. Нелегко было объяснить ей, что ее дочь Шерон самолично отдала своего ребенка на растерзание педофилам. Барбара сначала просто не могла взять в толк, о чем ей, собственно, говорят.

Увидев внука живым и здоровым, она просто отказалась воспринимать что-либо еще. После гибели дочери Барбара благодарила судьбу хотя бы за внука.

Кейт понимала: Барбаре придется не только смириться со смертью дочери, но и как-то объяснить себе падение Шерон. А у Тревора на всю жизнь останется от пережитого рана в душе. Он выжил, но, возможно, его жизнь изуродована навсегда.

Роберт Бейтман прислал молодую женщину, социального работника Карен Дилон, для наблюдения за допросом Тревора. Сам Роберт не смог прийти, сославшись на занятость. Карен оказалась очень милой и общительной, — как раз то, что надо для малыша.

В конце концов Тревор, его бабушка, а также Карен разместились на одном маленьком диванчике, Кейт и Дженни заняли другой, напротив них. Всем, за исключением Тревора, сидеть было низко и неудобно.

Дженни еще накануне допроса успела поболтать с Тревором и подружиться с ним. Он отличался не только смышленостью, но и озорством, вовсю ругался матом. Сейчас он понимал, что находится в центре внимания.

Кейт очень удручали манера поведения мальчика и его постоянная брань. Приходилось признать: ребенок настолько же дурно воспитан, насколько очарователен внешне. Это противоречие расстраивало Кейт.

Дженни улыбалась, наблюдая, как Тревор уплетает плитку молочного шоколада.

— Кто забрал тебя из дома от мамы?

Тревор долго смотрел ей в глаза, прежде чем ответить:

— Приятная леди.

Кейт и Дженни обменялись взглядами.

— Как она выглядела?

Он облизнул губы, как бы размышляя над ответом, затем его язык начал выискивать остатки шоколада за щеками.

— От нее приятно пахло яблоками, и у нее были красивые волосы.

— Какие у нее были волосы?

— Каждый день разные.

— Она пользовалась париком?

Он кивнул:

— У него в спальне, в шкафу.

— У него в спальне?

Он решительно закивал:

— Он был в туалете.

— В туалете?

Тревор усмехнулся:

— Он был такой смешной… он пытался меня поцеловать.

В комнате воцарилось молчание. Тревор первым прервал его:

— Он был хороший. Он мне нравился. Я ему тоже нравился. — В следующую минуту его глаза наполнились слезами, и он жалобно спросил: — Где моя мама? Она все еще там на полу?

Мальчик расплакался. Барбара сжала его в объятиях. Мальчик напоминал затравленного маленького зверька. Его испуганный взгляд поочередно останавливался на каждой из женщин. Кейт с болью наблюдала за этим несчастным ребенком. Казалось, он ждет, что его еще о чем-то будут спрашивать, и боится новых вопросов. Кейт вышла из комнаты. Она не могла себе представить, как Дженни может выносить подобные вещи каждый день.

В офисе Кейт опять зазвонил телефон. Она не стала брать трубку, снова и снова перечитывая показания всех женщин.

Вероятно, Регина Карлтон чувствует себя уже достаточно хорошо для разговора, и Кейт решила навестить ее во второй половине дня. Да и всех проходящих по делу о педофилии необходимо опросить повторно, причем особо — о Сьюзи Харрингтон и о Баркере. Кто-нибудь что-нибудь да расскажет, Кейт в этом не сомневалась.

Джереми Бленкли вечером ожидал сюрприз. Благодаря Кенни Кейтлину он выйдет на свободу. Кейт рассчитывала, что освобождение под подписку освежит его память.

Ей очень хотелось поскорее во всем разобраться ради детей Грантли и ради себя самой. Пусть наконец каждый снова сможет жить своей жизнью. Возможно, им с Патриком удастся вновь построить то, что они разрушили. А для этого Кейт необходимо прищучить Баркера и Сьюзи Харрингтон.

Патрик чувствовал огромную усталость. Переезд в другую клинику окончательно лишил его сил. Как объяснял ему доктор Тарбук, с момента покушения, учитывая серьезность ран, прошло еще слишком мало времени. Хотя у Патрика возникло ощущение, будто он уже идет на поправку.

Все достоинства частной клиники с ее высококвалифицированным персоналом не смогли уберечь Патрика от сильной головной боли и от полного истощения сил. Хотя клинике следовало отдать должное! Палата, где он лежал, скорее напоминала уютную спальню в хорошем отеле. Веселенькие шторы из ситца, такие же наволочки на подушках, гравюры, подобранные со вкусом… Конечно, ничего особенного. Но Патрику было с чем сравнивать!

Патрик наслаждался завоеваниями цивилизации: удобной кроватью, телевизором, который ловил все каналы, собственной ванной комнатой и возможностью оставаться в одиночестве. Кроме того, у него в распоряжении имелось два телефона, компьютер и факс. В целом все было неплохо, хотя для полноты ощущений не хватало длинноногой секретарши с пышным бюстом.

Патрик закрыл глаза и попытался расслабиться, окунувшись в приятную прохладу подушек. По мнению Тарбука, мигрень еще на долгое время останется неотъемлемой частью его жизни. Но, несмотря на постоянные боли, Патрик радовался уже тому, что просто выжил. Патрик знал: Борис не рассчитывал на его чудесное воскрешение, но, по словам Вилли, пожалел о содеянном. В попытке убийства Патрика не крылось, как заявил Борис, ничего личного, просто бизнес.

— Держись, Борис! Ты скоро пожалеешь, что вообще занялся этим чертовым бизнесом! Неужели ты надеялся так же легко избавиться от меня, как от паршивой уличной собачонки?

Каждый раз, восстанавливая в памяти детали покушения, совершенного средь бела дня на глазах многочисленных прохожих, Патрик еле удерживал себя от того, чтобы не вскочить с постели, позабыв про все свои травмы, и не расправиться наконец с этим русским сутенером. Борису, уверял Вилли, плевать на все обвинения, которые могут выдвинуть в его адрес. Он без труда отмажется от всего. И Патрик понимал: именно так и обстоят дела.

Ему предстояло еще многое выяснить и сделать, как только он встанет на ноги. Он хотел встретиться с Борисом, будучи уже в хорошей форме и полной силе. Как он мечтал об этом! Ему необходимо доказать себе и окружающим, что он в состоянии решить все свои проблемы, рассчитаться с врагами и управлять бизнесом.

В целях безопасности Вилли привел ему крепких ребят, которые сейчас караулили за дверью. Вдруг Борис снова решит от него избавиться?! Мысль о возможности нового покушения лишала Патрика покоя. Хотя Борис, по его мнению, говорил искренне: просто бизнес, ничего личного.

Патрика особенно бесило понимание того, что Борису удалось обыграть его всухую. Сейчас Борис управлял его клубом. Можно себе представить, к чему приведет его управление! Патрику не терпелось расквитаться с русским за все.

Вилли говорил, что, несмотря на похищение и все последующие издевательства, он не испытывает к Борису острой ненависти, хотя, конечно, Борис редкий негодяй. Патрика не удивляли чувства Вилли. В конце концов, душа и чувства у каждого свои.

Борис подстрелил Патрика как бешеного пса, посреди улицы. Эта мысль причиняла невыносимую боль. Патрик понимал: ему еще очень долго придется жить с этой болью. По крайней мере до тех пор, пока он не осуществит возмездие.

Регина Карлтон смотрела на женщину, сидевшую возле ее кровати, и не могла решить, смеяться ей или плакать. «Уж не галлюцинация ли это?» — думала она, пока не услышала знакомый голос с хрипотцой:

— Сколько же мы не виделись, Регги!

— Зачем ты пришла? Я же, кажется, пообещала, что никому не расскажу о тебе. Чего ты от меня хочешь?

В голосе Регины звучала паника. Женщина усмехнулась и дружески потрепала ее по плечу:

— Успокойся, моя дорогая. Я просто волновалась за тебя, вот и все. А потом, Регги, ты моя старая подруга. Я знаю тебя с детства и знаю твоих детей. Кстати, как они? Их снова у тебя забрали?