Николай Непомнящий - Тайны военной агентуры

• Название: Тайны военной агентуры
• Автор: Николай Непомнящий
• Издательство: Издательский Дом «Прибой»
• Жанр: История
• Год: 1999
• ISBN: 5-7735-0088-4

Эта книга посвящена подробностям многих неизвестных отечественному читателю героических, хитроумных, риско­ванных операций, совершавшихся на «невидимых фронтах» второй мировой войны.

---

После жара, ударной волны и огня население Хиросимы ждало новое жуткое испытание. Через несколько минут после взрыва с неба пошел очень странный дождь. Дождевые капли были очень большими — как детские стеклянные шарики — и они были черными. Это вселяющее ужас явление стало результатом испарения влаги у огненного шара и конденсации ее в облако с последующим выпадением. Этого «черного дождя» было недостаточно, чтобы потушить полыхающий город, но вполне хватило, чтобы усилить панику среди и так совершенно потерявших головы людей.

После дождя начался ветер. Мощный «огненный ветер», который дул по направлению к центру катастрофы, постепенно усиливаясь оттого, что воздух над Хиросимой из-за пожаров становился горячим. Этот ветер был таким сильным, что вырывал с корнем огромные деревья в парках, где собирались уцелевшие, и поднимал в реках высокие волны, в которых утонули многие из тех, кто искал в воде спасения от жара и пламени.

Тиббетс был предупрежден, что ударная волна, вероятно, догонит самолет примерно через минуту после взрыва бомбы. В ожидании этого он поднял нос самолета вверх, чтобы набрать высоту, и сбросил скорость — приемы, которые по вычислениям специалистов-аэродинамиков должны были ослабить удар.

Из своей хвостовой турели Боб Карон увидел стремительно приближающуюся к самолету мерцающую линию. Она напоминала тепловую волну, которую можно увидеть вдалеке на асфальтовом хайвэе в жару, только она тянулась длинной дугой, подобно кругам на воде от брошенного в нее камня. Она была видимой благодаря вакууму, возникающему следом за сильно сжатым воздухом, в котором мгновенно конденсировался пар, образуя кольцо быстро перемещающегося тумана. Ударная волна неслась за самолетом со скоростью двенадцать миль в минуту, и, хотя о ее вероятной силе говорилось на инструктажах, ее реальная мощь потрясла команду.

— Зенитки! — от неожиданности воскликнул Тиббетс, когда бомбардировщик тряхнуло. То же самое представилось и Парсонзу — было такое ощущение, будто в двадцати футах от них разорвался большой зенитный снаряд.

— Приближается еще одна,— предупредил по внутренней связи Карон, и самолет встряхнуло ударной волной, которая отразилась от земли, после чего опасности для бомбардировщика закончились. В группе с двумя сопровождающими самолетами «Энола Гэй» взяла направление на юг, через предместья Хиросимы, и экипаж мог теперь посмотреть на результаты своей миссии.

Над всем городом поднималась пыль и, свиваясь в длинные серые столбы, устремлялась к центру, где возникла поразительно правильная по форме гигантская колонна белого дыма. В ее основании виднелись красные и оранжевые вкрапления, а сверху она раздулась в почти совершенный по виду гриб. Ножка этого странного облакоподобного образования напомнила кому-то огромный надгробный памятник. За несколько минут облако гриба поднялось вверх почти на четыре мили.

Противоречивые чувства охватили летчиков, когда они пролетали над уничтоженным городом. Одни испытывали эмоциональный подъем оттого, что бомба сработала, и надеялись, что это положит конец войне. Другие разрывались между чувством гордости и смятением. Третьи просто не могли воспринять то, чго предстало их глазам, как реальность.

Капитан Роберт Льюис, второй пилот Тиббетса, обрел дар речи одним из первых.

— Боже,— едва шевеля губами, произнес он.— Что мы сотворили?

Тиббетс велел послать открытым текстом радиосообщение на Тиниан, что «Энола Гэй» произвела бомбардировку своей основной цели визуально, с хорошими результатами и при отсутствии истребителей и зениток противника. После этого, когда они легли на курс на Тиниан, начав долгое возвращение, в закодированном виде была отправлена такая радиограмма: «След четкий. Успех во всех отношениях. Визуально эффект значительнее, чем от Тринити (первая атомная бомба, испытанная в Нью-Мексико)».

Едва «Энола Хэй» вернулась, не успели ее отбуксировать на место стоянки, как под ее крыльями столпилось около двух сотен офицеров и нижних чинов. Приветственная делегация включала генерала «Туи» Спаатса, нового командующего стратегической авиацией; генерала Натана Твиннинга, нового командующего авиацией на

Марианских островах; бригадного генерала Джона Дейвиса. командира 313-го авиакрыла — всего больше генералов и адмиралов, чем большинство членов экипажа когда-либо видело.

Генерал Дейвис скомандовал: «Смирно!», Спаатс выступил вперед и приколол на грудь Тиббетсу, прямо на его грязный летный комбинезон «Крест за выдающиеся заслуги». Тиббетс, небритый, с красными от недосыпания глазами, был застигнут врасплох. Он торопливо зажал трубку в левой руке, спрятав чубук в рукав, а Спаатс пожал ему правую руку, и вокруг них снова образовалась толпа. Каждый летчик с «Энолы Гэй» оказался в центре круга людей, которые принялись наперебой задавать им вопросы.

Для всей 509-й авиагруппы был устроен вечер с пивом и жареными «хот-догами». Экипажу «Энолы Гэй», впрочем, пришлось выдержать обстоятельный служебный опрос, длившийся два часа, и когда они явились на вечеринку, последняя сосиска уже была съедена и последняя банка пива выпита. Позднее все принимавшие участие в миссии летчики были награждены.

Было 8.16 утра, когда оператор за пультом контроля Японской радиовещательной корпорации заметил, что телефонная связь с радиостанцией в Хиросиме пропала. Он решил ее восстановить, но установил, что не может дозвониться до города вообще. Через двадцать Минут работающие в Токио на железнодорожном узле связи люди обнаружили, что магистральный телеграф перестал функционировать. Было похоже, что разрыв произошел где-то к северу от Хиросимы. Вскоре с ближайших к Хиросиме станций стали поступать сообщения, что в этом городе произошел какой-то взрыв, железнодорожные связисты передавали эти сообщения в генеральный штаб. Было уже почти 10 часов, когда Рюгену Хосокава, ведущему редактору токийской газеты «Асахи», позвонили домой из редакции и сообщили, что Хиросима «почти полностью уничтожена» в результате бомбардировки вражеских самолетов.

В это же время в генеральном штабе в Токио находился майор Тосаку Хирано, офицер из штаба 2-й армии. Прибывший неделю назад из Хиросимы, чтобы доложить об имеющихся в порту города военных припасах, он в воскресенье должен был вернуться, однако, отложив свой отлет, все еще находился в столице, и теперь ему позвонили из центральной штаб-квартиры в Осаке, находившейся в расположении 2-й армии, и сообщили, что связь со штабом армии в Хиросиме и другими, лежавшими западнее, пунктами пропала.

Генеральный штаб в Токио несколько раз пытался связаться с центром связи в Хиросиме, но безуспешно. Объяснений этому никаких найти не могли. Последовательно поступающие сообщения с радиостанции, железнодорожного узла связи, редакции «Асахи» и из Осаки указывали на то, что случилось что-то серьезное, но никто не мог сказать, что именно. Затем, сразу после часу дня, генеральный штаб получил известие от 2-й армии. Донесение было коротким, но ошеломляющим: «Хиросима уничтожена одной бомбой, и пожары продолжают распространяться». Оно пришло из армейского склада, расположенного в порту Хиросимы, оказавшегося за областью взрыва.

Сообщения продолжали поступать одно за другим. К середине дня военные уже знали, что над Хиросимой было только три вражеских самолета, когда взорвалась бомба. Было также сообщено, что два из них бомб не сбрасывали. В середине дня ведущие редакторы трех крупных токийских газет были собраны в офисе правительственного агентства информации и разведки, и офицер, отвечающий за связь с прессой, сказал им следующее:

— Мы полагаем, что бомба, сброшенная на Хиросиму, отличается от обычной. Мы собираемся сделать по этому поводу заявление, когда будет получена точная информация. А до тех пор помещайте сообщения об этом ударе не на первых полосах ваших газет, а как об обычном воздушном налете.

Другими словами, было велено держать произошедшее в секрете. У военных уже появилось сильное подозрение, что хиросимская бомба может быть атомным оружием (военно-морская разведка японцев докладывала в конце 1944 года о работе в Соединенных Штатах над бомбой, отмечая заинтересованность американского правительства в скупке всей доступной урановой руды). Но армия, заинтересованная в продолжении войны, с тем чтобы вступить в открытую рукопашную с американцами на японской земле, решила хранить этот факт в тайне от японского народа так долго, как только будет возможно.

Однако правде о Хиросиме предстояло открыться очень скоро. В префектуре Сайтама за пределами Токио полуофициальное агентство «Домэй» владело большой станцией радиоперехвата, где работало пятьдесят человек, среди которых было много девушек-нисеи — родившихся в Соединенных Штатах японок — которые слушали американские радиопередачи. Примерно в час ночи 7 августа (полдень 6-го в Вашингтоне, округ Колумбия) Хидэо Конишита, отвечавший за работу комнаты прослушивания, был разбужен юношей, оставшимся за главного в этой комнате на ночь, который сообщил, что американские станции передали заявление президента Трумэна, известившего о сброшенной на Хиросиму «атомной бомбе».