Дженна Блэк - Мерцающие врата

• Название: Мерцающие врата
• Автор: Дженна Блэк
• Издательство: Астрель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-36290-3

После очередной пьяной выходки матери юная Дана Хатэвей решает разыскать своего отца и переехать жить к нему. Все, что она знает о нем, — что он волшебник и живет в загадочном городе Авалоне, единственном месте на земле, где пересекаются Реальный и Волшебный миры. В надежде обрести тихую и спокойную жизнь Дана договаривается с отцом и отправляется в Авалон. Но сразу же по прибытии понимает, что ее планам не суждено стать реальностью. Ее отец оказывается не просто волшебником, а одним из самых могущественных людей города, а сам Авалон охвачен борьбой за власть, и в этой борьбе Дане уготована главная роль.

---

— Я думаю, первое, что ты выжал бы из нее, — это кучу штрафов за превышение скорости, — пробормотала я, чувствуя, как легко разгоняется машина, невзирая на крутизну подъема.

Отец рассмеялся.

— Видимо, да.

Не знаю, какова была предельная разрешенная скорость в Авалоне — дорожных знаков вообще нигде не было видно, — но я была уверена, что отец точно превысил ее, несясь зигзагами вверх по серпантину. На резких поворотах я изо всех сил старалась не вцепляться в дверную ручку так, чтобы побелели костяшки пальцев. К сожалению, я видела расстилающийся на многие мили зеленый густой лес. Волшебный мир.

Я осторожно отвернулась от окна, стараясь не мигать. Для моего желудка слишком быстрая езда на машине и так была достаточно тяжелым испытанием, чтобы еще добавлять к этому «мерцание» между двумя мирами. Когда я вперилась взглядом в лобовое стекло, я заметила, что отец смотрит на меня, и уже приготовилась к тому, что он сейчас спросит: ну, что ты видишь? Но он ни о чем не спросил меня, и это было большим облегчением. Мне очень не хотелось бы сейчас обсуждать всю эту тему с Мерцающими вратами и моими особыми способностями.

Да, дом отца находился значительно дальше от центра города, чем дом тети Грейс. Весь первый этаж был огромным гаражом, рассчитанным на две машины. Но вместо второй машины у отца была конюшня. В данный момент она пустовала, и на полу не валялось ни соломинки, но едва уловимый запах подсказывал, что конюшней здесь пользуются. Что это значит? Что отец частенько выезжает в Волшебный мир?

По винтовой лестнице мы поднялись на второй этаж, где, собственно, располагались жилые комнаты. Въехать сюда или переехать в другое место было бы кошмаром (это говорит девушка, которая переезжала в своей жизни столько раз, что знает все о муках переезда). Протащить хотя бы один чемодан по такой вот лестнице уже было подвигом.

Поднявшись, мы оказались в просторной гостиной, в углу которой приютилась небольшая кухонька. Одна стена была целиком стеклянная — гигантское окно, выходящее на улицу. Я постаралась не обращать внимания на открывающийся вид — ну, понимаете, меня уже достало видеть одновременно две реальности, два мира — хотя зрелище, надо полагать, было преинтересное. Вместо этого я принялась изучать гостиную, пытаясь понять по мебели и обстановке, что за человек мой отец.

Принято считать, что Волшебники старомодны (в основном потому, что большинству из них около миллиона лет). Квартиры Кимбер и Грейс не были исключением с их антикварной мебелью и консервативным декором. Дом отца не был похож на дом, в котором живет Волшебник. Эти современные огромные окна, современные картины на стенах, современная датская мебель. Я всегда терпеть не могла датский модерн, но это был любимый стиль моей матери, и теперь я начала догадываться почему.

— Мои комнаты — на втором этаже, — сказал отец, — а на третьем — гостевая комната и небольшая библиотека.

Судя по всему, гараж с конюшней он не считал за этаж.

— Хочешь переодеться и принять душ? А потом постараемся узнать друг друга получше.

— С удовольствием, — сказала я, стараясь взбодриться, хотя теперь, оказавшись наконец здесь, я нервничала и чувствовала себя неловко.

— Чувствуй себя как дома, — сказал отец и махнул в направлении двери, которую я сперва сочла дверью большого шкафа для верхней одежды. Но это оказался выход на лестницу. Я подумала, что раз Волшебники не чувствуют холода, то и большие платяные шкафы для верхней одежды им ни к чему.

Поставив ногу на первую ступеньку, я замерла и оглянулась на отца через плечо.

— Ты же собираешься запереть меня, да?

От такого предположения он, казалось, ошалел.

— Конечно, нет! Ты же моя дочь, а не пленница. Да и я — не тетя Грейс.

Я очень надеялась, что это так. Я кивнула и стала подниматься вверх по лестнице, хотя, должна признаться, я была в напряжении. Когда я добралась до третьего этажа (или до четвертого — смотря откуда считать), я увидела, что комната для гостей так же «уютна», как и гостиная.

Мебели в ней было самую малость, все имело прилизанный вид, свойственный датскому модерну. И вместо мягкой кровати стояла жесткая тахта, больше напоминающая матрац.

Отношение к комнате изменилось к лучшему, только когда я увидела аккуратно составленные в углу мои чемодан и рюкзак.

Никогда в жизни я еще не радовалась так своей собственной одежде. Я достала свои любимые брюки-карго с карманами на ногах, и теплый свитер грубой вязки — наконец-то холодное раннее лето Авалона будет мне нипочем! А каким блаженством было надеть свежее нижнее белье — то, что было на мне, оказалось все еще немного влажным, так как я стирала его у Кимбер в раковине.

Чувствуя себя немного параноиком, я не стала тем не менее закрывать дверь в спальню. Мне все казалось, что если я сделаю это, отец запрет меня вопреки своим обещаниям. Правда, дверь в ванную я все-таки закрыла, пока в спешке переодевалась. Я не переставала прислушиваться, ожидая в любой момент услышать, как щелкнет ключ в замке, отрезая меня от мира, но все было тихо.

Когда я переоделась, я с удовольствием тщательно расчесала волосы и собрала их в конский хвост на затылке. Достала прозрачный блеск для губ и слегка подкрасилась. Теперь немного румян на щеки — и вот я снова стала сама собой, только выражение глаз как-то неуловимо изменилось. Во взгляде сквозила усталость.

Ну да ладно, в конце концов у меня есть полное право на то, чтобы выглядеть загнанной.

Чувствуя себя гораздо уютнее в собственной одежде, я спустилась вниз по лестнице, чтобы снова встретиться с отцом.

Он сидел на диване с видом не на окно, а на гигантский плазменный экран — и слава богу.

Рядом с диваном стояла подставка на высокой ножке, на ней — ведерко со льдом; на журнальном столике возвышались два высоких тонких бокала для шампанского. Видимо, крайнее удивление отразилось на моем лице, потому что отец ответил мне прежде, чем я задала вопрос.

— Не каждый день человек обретает дочь, которую потерял много лет назад, — сказал он. — Это уже само по себе повод для праздника. Как ты считаешь?

— Ну… мне ж только шестнадцать лет.

Это не сработало с Кимбер, когда она поила меня своим поссетом, не сработало и сейчас.

— Я гарантирую, что сюда не ворвется полиция нравов и не арестует тебя за употребление алкоголя в юном возрасте. Так что расслабься и присоединяйся спокойно. Нам обо многом надо поговорить.

Лично мне сейчас ни о чем не хотелось разговаривать. Мне хотелось притвориться хотя бы ненадолго, что мое путешествие прошло именно так, как было запланировано, и я просто приехала из аэропорта к отцу домой. И теперь для меня начнется новая жизнь — лучше той, что была у меня раньше.

Я села на другом конце дивана; отец открывал шампанское. Я напряглась, готовясь к громкому хлопку пробки, но все равно подскочила, когда он прозвучал. В уголках глаз отца пролегли лучики, но в открытую он не засмеялся.

Он налил два бокала и один протянул мне. Я с сомнением взглянула на него.

В поссете Кимбер молоко, мед и мускатный орех отбивали запах виски; это же был чистый алкоголь. Я знаю множество подростков, которые с радостью попробовали бы что-нибудь алкогольное, но, в отличие от меня, они не жили с моей мамой.

— Выпей, дочка, — сказал отец, — выпей залпом.

Можете представить, в каком состоянии я находилась, если я подождала, пока он выпьет сам, а уж только потом коснулась губами бокала. Бог знает, с чего я взяла, что моему отцу может прийти в голову отравить меня. Мне теперь все время казалось, что за каждым моим шагом наблюдают. Я мысленно закатила глаза, глядя на себя со стороны, и сделала большой глоток шампанского.

Поссет был удивительно противным на вкус, а шампанское… не настолько противным. И все же я не сдержалась и поморщилась, что не ускользнуло от отца. Наверное, это было невежливо с моей стороны, но я не смогла сдержаться.

— Это — истинный вкус шампанского, — сказал отец.

Я поставила бокал обратно на журнальный столик.

— Это не мой любимый вкус, — ответила я.

— Почему же? — спросил он, слегка склонив голову к плечу.

Я посмотрела в сторону и слегка пожала одним плечом.

— Ну, ты ж знаешь мою маму.

Возникла пауза.

— А что я должен знать?

Она пьет, сколько я себя помню. Мне никогда даже не приходило в голову, что были времена — могли быть, — когда она этого не делала. Я проглотила комок в горле.

— Она что, не пила, когда вы встречались?

— А, вот оно что, — сказал отец и опустил бокал на стол. — Понимаю. Она пила тогда не больше и не меньше, чем все остальные в ее возрасте. — Он вздохнул. — Но не скажу, что я удивлен тем, что со временем это переросло в проблему. Нет на свете ни одного города, подобного Авалону. Отрезать себя от него, вырвать себя из Авалона с корнем… для того, кто родился здесь, это, пожалуй, очень нелегко.