Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

• Название: Арбалетчики князя Всеслава
• Автор: Безбашенный
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Прочая старинная литература

---

Уцелевшие налётчики заметались и бросились к ограде, но мало кто смог её преодолеть. А вот на улице дело ещё продолжалось.

- Да сколько ж их там! - вскричал Тордул, - Копейщики и лучники остаются с досточтимым Ремдом! Аркобаллистарии - за мной!

Мы взобрались на помост у ограды и прифонарели - хороша "шайка грабителей"! Прилично их ещё оставалось! Они уже потеряли кураж и отходили, но ещё огрызались. Нашлись у них и лучники-кельты, которыми мы и занялись в первую очередь.

Расстрел сверху - это же классика жанра! Стрелки противника отправились к праотцам, так и не успев понять, что происходит. Остальные успели, и их это не вдохновило. А по улице слышался уже и топот небольшого отряда городской стражи, и это окончательно сподвигло противника взять ноги в руки. Но отпускать их просто так никто, конечно, не собирался - слишком уж много накопилось вопросов, на которые ответить мог, по всей видимости, только их главарь. Некоторые пытались ускользнуть дворами, но их загоняли в тупики, где и расстреливали, не вступая в предлагаемую ими рукопашную.

А группа человек в шесть укрылась в большом здании, явно складском - похоже, там и была их база. Оттуда снова полетели стрелы и дротики, свалившие двоих наших, и Тордул приказал выкурить последних бандитов оттуда огнём - с владельцем склада как-нибудь уж утрясёт разногласия и "досточимый" Ремд. Судя по невзрачности деревянного строения, вряд ли там хранится что-то очень уж ценное.

Горящие болты, прочертив огненные трассы, влетели в окошки. Пока внутри гасили их, мы всадили новые в стены и крышу. В конце концов огонь весело затрещал, а защитники склада запаниковали. Двое попытались прорваться, но одного уложили мы, другого - копейщики начальника рудника, а пращники принялись методично обстреливать горящий склад камнями, не тратя свинца. Там что-то заорали, но крик перешёл в сдавленный стон - кажется, главарь весьма радикально пресёк "пораженческие настроения" кого-то из своих. Прогоревшая крыша начала рушиться, и снова там раздались вопли.

Потом оттуда выскочили трое оставшихся - мы перезаряжались и сразу встретить их болтами не могли, а копейщики - городские, не наши - сплоховали. В короткой схватке пало трое из них и двое бандитов, а последний прорвался и побежал у самой горящей стены, обдающей его искрами. Наши болты миновали его, а он у самого угла на краткий миг обернулся...

- Дагон! - выдохнули мы с нашим ментом, узнав освещённое пожаром лицо финикийца. Рушащаяся стена затрещала, и я не сразу понял, отчего тот вдруг дёрнулся и едва не выронил окровавленную фалькату. А когда понял - переместился так, чтобы прикрыть охреневшего Хренио от лишних глаз. Точнее - его пистолет.

- Каррамба! Млят! - выругался испанец, когда пошатнувшийся враг скрылся в дыму и темноте.

- Прячь пушку! - напомнил я ему, и не думая попрекать тремя потраченными патронами...

Хотя Дагона так и не нашли ни среди мёртвых, ни среди живых - что, учитывая его опыт и сноровку, было не очень-то обнадёживающим признаком, Васкес был всё-же уверен, что уж одним-то выстрелом точно попал в него и ранил достаточно серьёзно. В попадании не сомневался и я, но вот насколько оно серьёзное? В том, что он околеет от раны где-нибудь в неизвестном нам укромном месте города, у меня как-то уверенности не было. Живучий, урод, раз ушёл! И ведь как-то же он проник в город в далеко не самой простой для этого обстановке!

- С посланцами Кулхаса под видом одного из их свиты! - разгадал наконец Хренио этот ребус. Но оставались и другие, посложнее. Например, где финикиец взял ещё людей, которых у него оказалось больше, чем было купленных им на рынке военнопленных. Ведь вольная городская гопота никогда не пошла бы на такую акцию, после которой когти надо рвать из Кордубы и никогда больше в неё не возвращаться. Зачем это городским? Значит, это тоже были рабы из тех, которым нечего терять. Раз так - кое-что становилось понятным. Получив свободу, они всё равно не собирались оставаться в городе - почему бы и не заслужить её, славно покуролесив перед уходом с оружием в руках? А торопились они оттого, что нужно было ещё успеть выйти к городским воротам и захватить их, дабы уйти беспрепятственно. Но вот кто продал Дагону недостающих рабов? И где он взял такую прорву денег на людей и оружие? На эти загадки у нашего испанского мента разгадок пока не находилось.

Ситуация значительно прояснилась, когда собственное расследование провёл "досточтимый" Ремд. У него-то, в отличие от Васькина, были и связи, и осведомители, и личное влияние в городе. Ещё утром "досточтимый" выяснил, что партия рабов, купленная ранее и закованная в цепи, поскольку предназначалась для отправки на рудники, была тоже перекуплена в тот день у их владельца человеком, похожим по описанию на неуловимого финикийца. И расплачивался тот серебром, как и с продавцами на рынке. Даже по весу потраченные финикийцем монеты были неподъёмны для него, не говоря уж о ценности, и получалось, что раздобыл он их уже в городе. Ну и какой же дурак дал ему такие деньжищи?

Это Ремд выяснил уже днём. Оказалось - не дурак, а очень даже известный и уважаемый в Кордубе человек, член городского совета и достаточно богатый, чтобы установленная сумма не разорила его. Разве бывают такие дураками? А что дал столько серебра взаймы "первому встречному" - так ведь не у всякого из "первых встречных" найдётся при себе печать одного из богатейших купеческих семейств Гадеса - такая, с которой соответствующее заёмное письмо будет немедленно этим семейством обналичено. Что за семейство такое - этого ни широкой городской общественности, ни нам, наёмной солдатне, знать не полагалось, но по то разгневанному, то злорадному лицу "досточтимого" несложно было сообразить, что уж ему-то сия великая тайна известна...

18. Программа перевооружения.

- Привет, рабовладелец! - шутливо окликнул меня утром Володя.

- От рабовладельца слышу! - так же шутливо отбрил я его.

Слуг мы себе перед отправкой обратно на рудник приобрели все, так что все теперь в этом смысле друг друга стоили. Да, простые иберийские рабовладельцы - кто ж мы ещё-то?

- А за рабами, значит, опять нам следить?! - грозно вопрошают своих половин Юлька с Наташкой, картинно уперев руки в боки.

- Макс с Васькиным своих вообще без присмотра оставить не боятся! - отвечают те, пожимая плечами.

С утра у нас стрельбы. Новые арбалеты к нашему возвращению уже ждали нас готовые, и теперь мы тренируемся в стрельбе из них - по одному, залпом и парами, периодически перетасовываемыми, дабы каждый умел взаимодействовать с каждым.

- Чтобы вступить в рукопашный бой, разведчик должен прогребать где-то автомат, пистолет и стреляющий нож, после чего найти ровную площадку и встретить на ней такого же раздолбая! - хохмит Володя, - Поэтому мы, господа арбалетчики, будем изучать не рукопашный бой, а тактику действия малых подразделений!

Но это, конечно, шутки. Отстрелявшись, мы вступаем и в рукопашную схватку - парами и двое на двое, тоже периодически меняясь. Если в бою "двое на двое" в паре с тобой Серёга - проигрыш гарантирован, но зато это неплохая тренировка в бою одного против двоих. Лишнюю минуту при таком раскладе продержаться - тоже немало, а в реальном бою зачастую и спасительно. Иберийские камрады поначалу посмеивались при виде наших деревянных мечей, но посмотрев на наши бои в полный контакт, смеяться перестали. Настоящим оружием мы давно бы уже перебили друг друга на хрен.

После завтрака у нас верховая езда. Попытки рысить на флегматичном муле - зрелище прекомичнейшее, комичнее только оттренировывать движения поясницей, как при езде рысью, когда ты на своих двоих - своеобразные движения, совсем другое занятие напоминают, гы-гы! Мы со смеху едва не упали, когда нам показал их обучающий нас ветеран. Но оказалось очень даже нужным - даже на относительно смирных тихоходных мулах. А на горячих иберийских лошадей нам и вовсе ещё садиться рано. Если кто не в курсе - ни нормальных сёдел, ни стремян античный мир не знает. Даже "рогатое" римское седло ещё не изобретено, а чепрак лишь защищает ноги от едкого конского пота, но никак не облегчает удержание задницы седока на спине его скакуна. Поэтому мулов нам для первоначального обучения выделили самых смирных, каких нашли, и эта предосторожность вовсе не оказалась лишней. Уже с первого же занятия по вольтижировке мы вынесли стойкое убеждение, что самое лучшее ездовое животное - это вообще ишак. С него не так больно падать. А Серёгу Юлька теперь, когда не в духе, исключительно "говнюком" кличет. За что? Ну, она-то всегда найдёт за что. А вообще-то - как раз за неудачное падение с мула. Его проклятая животина сбросила с себя не просто на землю, а прямиком в свежеотложенную кучу - ага, вот этого самого, гы-гы!

Она же и ржала тогда больше всех, после чего вознамерилась даже показать нам всем класс, если кто-нибудь соизволит её подсадить - только не этот, который в говне извазюканный, гы-гы! Из всех нас Юлька и в самом деле была на тот момент самой крутой наездницей, имеющей немалый практический опыт - ага, целых три раза на ведомой хозяином за поводья кляче в городском парке! А Серёгу мы тогда едва уговорили сменить гнев на милость и не расстреливать шкодливое животное из арбалета. Для этого Васкесу, у которого получалось лучше всех - кабальеро всё-таки - пришлось махнуться с ним "скакунами". Сейчас-то мы уже более-менее освоились, но пересаживаться на лошадей - нет, пока что-то не хочется. Серёга-то - ладно, судьба у него такая, но нас-то за что в говне валять?