Игорь Негатин - Лишнее золото. За гранью джихада

• Название: Лишнее золото. За гранью джихада
• Автор: Игорь Негатин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9922-1746-9

Ремесло ювелира далеко от войн и политики. Маленький приморский городок, спокойная и размеренная жизнь. И дни скучны и похожи друг на друга, как патроны в пулеметной ленте. Но так будет не всегда. Случайная находка на побережье превратится в ужасный кошмар, который заставит вытащить из шкафа потрепанный камуфляж и сменить блеск драгоценностей на холод вороненой стали. И вновь переплетаются дороги и судьбы людей, живущих в Новом мире. Война на пороге.

---

Конец восьмидесятых годов

Западная Европа

После работы я позавтракал в уютном ресторанчике, который расположен неподалеку от моего дома. Позавтракал – и уже в полдень открыл дверь своей берлоги. Что тут рассказывать? Каждый из вас когда-нибудь снимал небольшую квартирку. Верно? Вот и я так говорю. Обычная холостяцкая берлога. Как пишут в объявлениях: «Прекрасное месторасположение. К вашим услугам: прачечная, магазин и бар. Неподалеку есть боулинг, кинотеатр и другие места для развлечений». Под словами «места для развлечений» надо понимать бордель, расположенный через два квартала. Идеальное место для холостяка. В общем – вы себе представляете, как выглядит мое жилище. Без лишней роскоши, но все аккуратно и на своем месте. Тихая зеленая улочка. Вежливые соседи. Я принял душ, потом сварил кофе и уселся в кресло, чтобы покурить и подумать. Ах да, письмо! Как же я про него забыл?

Поль Нардин, по прозвищу Медведь, – мой старинный армейский друг. Мы с ним знакомы, как говорится, сто лет. С ним и с Джузеппе Марино. На черно-белой фотографии, которая висит у меня на холодильнике, мы как раз втроем. Если не ошибаюсь, это где-то в Гвиане. Тысяча девятьсот восемьдесят второй год. Или восемьдесят третий? Уже и не вспомню.

Видите – вот этот улыбчивый парень с левой стороны? Да, это я. Собственной персоной. А вот этот здоровенный итальянец, – Джузеппе Марино. Мы иногда называли его Пеппино. Когда он был не в духе, то здорово на это злился. Помню, как-то заезжали в гости к его матушке. Втроем. Это было нечто удивительное. Его мама не могла нарадоваться. Нас приняли, как это говорится, a braccia aperte… дьявол, как это перевести? Вспомнил: с распростертыми объятиями. Вот так нас и встречали. Со всей улицы приходили толпы ее приятельниц, чтобы порадоваться на «малыша» Пеппино, прибывшего в родные пенаты. Джузеппе, как и подобает потомку древних римлян, стоически терпел все знаки внимания. Терпел даже тогда, когда эти горластые соседки пытались погладить его по головке, приговаривая: «Povero, povero ragazzo!» В ответ на эти стенания, наш «бедный, бедный мальчик», похожий на племенного бычка, принимал скорбный и послушный вид. Обещал одуматься и исправиться. Мы с Полем тихо угорали, глядя на эту картину. Надо было видеть, как старина Джузеппе молитвенно складывал ладони, поднимал глаза к небу (поминая Божью Матерь не самыми хорошими словами). Вот он на фотографии. Да, вот этот крепыш, с пулеметом наперевес. Здоровый как буйвол. А вот этот, черноволосый, с хмурой физиономией – и есть тот самый сержант Поль Нардин.

– Так, что там у нашего Медведя? – Я разорвал конверт и вытащил довольно большое письмо. Три страницы. Странно. Для Нардина это слишком много. Он, как правило, сух и немногословен. Излагал только новости и факты, оставляя эмоции на совести собеседника.

Письмо перечитал два раза. Если бы сейчас за мной наблюдала наша белоглазая консьержка, то наверняка бы подумала, что я не только развратен, но и неграмотен. Потому что вид у меня был слегка ошарашенный. А новости, про которые писал Нардин, были не самые хорошие. Во-первых, погиб Джузеппе Марино. Погиб в какой-то американской дыре… как ее там? Сан-Антонио, да. Погиб на службе. Он был хорошим парнем. Поначалу я подумал, что тут дело нечисто и Полю нужна помощь. Мало ли… Может, он нашел ребят, которые виновны в гибели Пеппино, и надо произвести некоторые «расчеты» с местным населением. Все оказалось проще. Смерть Марино – это простая случайность. Увы, такое тоже случается. Дьявольщина, как же это глупо! Я даже кулаком грохнул по столу. От злости. Глупо! Выжить в таких переделках, что и вспомнить страшно, и погибнуть в какой-то техасской глуши!

Кроме этого, Нардин написал о работе. Вот здесь и начинались непонятные вещи. Как я понял, как раз перед своей гибелью Джузеппе успел пристроить Поля на работу. В охранную контору. Что за работа и в чем она заключается, Поль не написал. Как понимаю, это не тот случай, когда информацию можно доверить бумаге и почтовой службе. Обрисовал сферу деятельности – так будет точнее. В общих и ничего не значащих фразах. Одна фраза меня очень удивила. «Все, что тебе расскажут работодатели, а именно Патрик Бэлл, это правда». Последнее слово было дважды подчеркнуто.

С одной стороны… предложение привлекательное. По словам Поля, это не просто хорошее жалованье, а «интересный шанс» и «привычная работа». Тут я немного не понял. Какой именно шанс? Свернуть себе шею? Мог бы и поподробнее написать. Или позвонить на крайний случай. Тоже мне, великий комбинатор. И про «привычную работу» подробнее написать. Если под этим словом он подразумевает какие-то военные действия, то при чем здесь Техас? Хоть бы континент, где эта работа намечается, упомянул, старый бродяга.

А через несколько дней все и решилось. Причем, как это часто бывает, без всякого участия с моей стороны. Шеф в очередной раз напился и начал ругаться. Досталось всем. И глупой секретарше, которая пришла в слишком длинной юбке, и этой «жирной визгливой корове» – жене, которая позвонила не вовремя. Еще как не вовремя – когда жена начала орать в телефонную трубку, наш шеф (аккуратно повесив пиджак на спинку кресла) уже собирался разложить на столе секретаршу. После ультразвука, вылетевшего из телефона, сексуальное желание сошло на нет, и начальник был зол как сто тысяч чертей.

Потом (после двух стаканов коньяку) стенания перешли в область политики, и весь свой гнев он обрушил на эту «старую сволочь», которая погубит весь мир. Под этим любезным обращением шеф понимал своего тестя. Как я уже говорил, это крупный чиновник из Бундестага. Не знаю, что он ему наплел во время последнего семейного ужина, но шеф рвал и метал. Все грозился, что объединение Германии выйдет боком, и этой «старой развалине» – в первую очередь. Потом, как обычно, в стену полетела бутылка. Разумеется, уже пустая. Кстати, перед уходом надо будет оставить записку секретарше, что в кабинете шефа надо опять убрать осколки и вставить новое стекло в разбитую рамку. Начальник, когда доходил до определенной кондиции, как правило, целился в большую семейную фотографию. Она висела посередине стены, и шеф, даже сильно пьяный, редко промахивался. В итоге его «семейное счастье» разлета́лось вдребезги, а он засыпа́л прямо за столом. С блаженной улыбкой на лице и чувством выполненного долга.

Вот тут я задумался. Что бы эти боши ни говорили, но для Европы настанут тяжелые времена. Для этого не нужно быть пророком. Поезжайте в Париж и посмотрите, сколько там приезжих бездельников. Уже сейчас многие недовольны. А что будет через пять или десять лет? А через двадцать?!

Мои размышления прервал телефонный звонок. Неудовлетворенная секретарша уже ушла домой, поэтому я отложил в сторону журнал и снял трубку.

– Кто это говорит?!

– Карим Шайя. Я вас слушаю.

– Кто?!

– Фрау Вульф, это говорит Карим Шайя. Чем могу помочь?

– Почему мой муж не поднимает трубку?! Я уже полчаса не могу до него дозвониться!!! Что у вас там происходит?! Этот жирный боров…

Дальше не слушал. Словарный запас нашей дорогой фрау Вульф – как бы помягче выразиться – несколько ограничен. Увольте это повторять! Все эти фразы и речевые обороты можно услышать в любом портовом кабаке. Если вам повезет и вы наткнетесь на пьяного боцмана, то будет очень похоже на нашу фрау Вульф. Даже внешне. Слушать это еще раз не хотелось. Я прикрыл ладонью телефонную трубку и посмотрел в сторону кабинета. Стена между приемной и кабинетом была стеклянной. «Этот жирный боров» – герр Вульф, сладко спал. Он положил голову на стол и храпел. С улыбкой на лице. Видимо, ему снилось свежее пиво, свиная рулька с тушеной капустой и секретарша в эротическом белье. Как раз в таком, которое я видел в журнальной рекламе. Кстати, красивая вещица! Надо будет Хельге подарить. Она оценит.

– Почему вы молчите?!

– Я пытался связаться с вашим мужем…

– Кар…

– Фрау Вульф, у вашего мужа сейчас очень важное совещание. К нему прибыли господа из муниципалитета. Как только он освободится, я обязательно передам, что вы звонили.

Фрау Вульф прошипела что-то, связанное с нетрадиционным сексом, и отключилась. Я вернулся к статьям в журнале. Пройдет еще пара часиков, шеф проснется – и мы отвезем его домой. Не раньше. Если привезти его пьяным, то жена будет в бешенстве. В таком состоянии она может сделать все что угодно. Например? Может запустить в своего благоверного чем-нибудь тяжелым. В последний раз это была глиняная статуэтка, изображающая купидона. Увесистую фигурку я успел поймать, но она выскользнула у меня из рук и разбилась. Вы бы слышали, сколько было криков! Можно подумать, что она хотела (с помощью куска глины) поразить сердце своего мужа, а я, скотина эдакая, помешал их будущему счастью.

Вечером, когда Вульф проснулся, я отвез его домой. Хмурого и неудовлетворенного. На жирной щеке шефа отпечаталась газетная передовица. Видимо, подложил свежую прессу вместо подушки. У ворот гаража стоял «мерседес» его жены. С разбитым левым крылом. Судя по царапинам на столбах, фрау плохо прицелилась и не попала с первого раза. После этого она решила не рисковать и оставила машину на тротуаре. Дома, как обычно, шефу закатили скандал, который не улучшил его настроения. Видимо, поэтому шеф пришел на работу хмурым и с изрядным синяком на правой скуле. Потом, долго не раздумывая, одним махом уволил трех сотрудников. Меня – за грубость при общении с его женой. Очаровательную (и безотказную как автомат Калашникова) секретаршу – за непрофессионализм. Водителя – за разбитую машину. Надо заметить, что машину разбил не водитель, а жена шефа. Но это уже мелочи. Ничего не стоящие мелочи.