Антонио Дионис - Аргонавты

• Название: Аргонавты
• Автор: Антонио Дионис
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

---

Глава 3 

ДЕТСТВО И СТАНОВЛЕНИЕ ЯСОНА

- Ясон, мой выросший мальчик, уходит, не оборачиваясь! - кентавр утомленно прикрыл веки.

Старик знал, что лишь молодость способна не обернуться, веря в том, что всегда можно вернуться в то место, которое покинул.

Старость мудрее: даже ушедши утром из дома, вечером ты вернешься в другой дом. На целый день постареют вещи и утварь, на несколько часов вырастут твои дети. Цветок, проснувшийся поутру,- уж коснулось дыхание тлена его нежных лепестков. Да и ты уж иной, потому что твои дневные дела, случайная встреча с прохожим, песни девушек в дубовой роще - все накладывает свой след, незримо, исподволь, но неуклонно меняя тебя и весь мир.

Ясон уходил, чтобы вернуться? Хирон понимал, что этого никогда не случится.

Старый кентавр, подобрав все четыре ноги под туловище, лежал на сухой подстилке из листьев и грезил, припоминая те времена, когда Ясон лишь только- только научился узнавать лица и улыбаться тем, кого был доволен видеть над своей колыбелью.

Кентавры были не очень довольны, что человеческий детеныш нашел приют среди их племени.

Он слаб! Что будет, если этот червячок заболеет и умрет? - говорили одни.

Он не ест пшена и сена - как ты думаешь прокормить его, Хирон? - вопрошали другие.

Не к добру это! - качали головами прочие.-- Где это видано, чтобы человек жил среди кентавров?

Ну, значит, мы уйдем с ним вместе! - отрезал Хирон, поднимая мальчишку, который тотчас проснулся и ухватил кентавра за нос.

Как знаешь,- пожимали кентавры плечами.- Если ты способен отречься от племени ради этого розового червячка, значит, тебе и в самом деле лучше жить подальше от нас! - обиделись сородичи.

Но Хирон, не слушая более глумливых и горьких слов, которые бросали кентавры ему в спину, забрал Ясона и удалился в одинокую пещеру, вход в которую зарос диким шиповником, скрывая от посторонних глаз ведущий вовнутрь пещеры проем, даже если случайный путник прошел бы в шаге от жилища Хирона и его питомца.

Хирон уже удалился от стойбища кентавров на дальнее расстояние, когда его остановил треск ломаемых кустов и хлещущие удары веток. Хирон обернулся, положив на траву младенца.

Приготовился к битве, зная дикий и мстительный нрав своих соплеменников. К несчастью, кентавры действовали, а потом уж думали. Не исключено, что обиженные тем, что Хирон пренебрег сородичами, кентавры мчались мстить за то, что Хирон предпочел человеческое дитя своим друзьям и близким.

Ясон, проснувшись от росистого холода травы, вякнул.

Молчи, глупый! - прошипел Хирон, погрозив кулаком.- Только не хватает, чтобы тебя раздавили ударом копыта мои дружки и приятели.

Меж тем, треск и шум приближался - из зарослей выглянуло прелестное девичье личико, усеянное веснушками и окаймленное светло-рыжими кудрями.

Федора? - удивился Хирон.- Что тебя принудило меня преследовать? Мне казалось, ты вовсе не кровожадна, а уж, что к людским песням и пляскам испытывает страстное увлечение - всем известно. Неужели и в твоем сердце ненависть и злоба ко мне из-за этого несчастного младенца, которому меж людей грозит непреходящая опасность, но, видно, который и рожден на свет, чтобы сеять раздор меж всеми, кому довелось, хоть невольно, пересечь путь Ясона?

О,- потупилась кентаврша, выступая из кустов всем телом. Ее хвост болтался веселой метелкой и жил своими заботами, отличными от тревог и забот его владелицы. Вот овод, омерзительно блестя жирным брюшком, уселся на спину Федоры, приготовившись вбить свое жало - и убит!

Федора двинулась по направлению к гулявшему младенцу. Хирон вырос на пути кентаврши, закрывая проход грудью.

Ты, как и прочие, хочешь убить мальчишку, Федора? - грозно насупился Хирон.

Нет,- отступила, перебирая передними ногами, Федора,- я, как и прочие, считаю, что мальчик не сможет есть пшено и сено. Да и для ягод и фруктов он очень мал!

И ты меня нагнала, чтобы это сообщить? - насмешливо приподнял Хирон брови.- Так, позволь заметить, я и сам об этом догадываюсь!

Не стоит кипятиться, не дослушав,- возразила Федора. Я - тот источник, что даст мальчику живительную влагу и пусть Ясону достанется то, что все равно ни к чему моему погибшему ребенку!

О, прости, Федора, за мои недостойные мысли! - воскликнул Хирон.

Он знал, что недавно Федора утратила своего детеныша, своего первенца. Кентавренок, сын Федоры, любопытный, как все дети, попытался переплыть горную речушку вслед за взрослыми кентаврами. Но куда малышу с его слабенькими дрожащими ножками устоять против грозно ревущего потока воды, гремящей меж камней?

Был праздник весны. Племя кентавров, как водится, широко и с размахом торжествовало ставший длиннее день, радуясь свежей зелени, проросшей на снежных проталинах. Мужчины были хмельны от вина - женщины хмельны от сладких запахов, идущих от жирной черной земли, и прозрачного весеннего воздуха. Кентавры, разгулявшись, одним махом переметывались через бурлящий поток, несущийся с гор, хотя летом река иссыхала до тоненькой водяной ниточки; снега напитали ручей талыми водами - и азартно было думать, а сумеешь ли ты побороть страх перед клокочущей стихией, прыгающей по камням.

Уж не один, не двое перемахнули, будто бескрылые птицы, через бурлящую реку, как сын Федоры, взбрыкивающий в нетерпении рядом с другими ребятишками племени, вдруг кинулся к реке. На мгновение взлетело в воздух стройное тельце. Кентавренок, подобрав передние ноги, прыгнул и,- не рассчитав силенок, рухнул в алчный поток. Воды тут же подхватили малыша, понесли, ударили о подводные камни. Обезумевшая Федора кинулась к сыну - ее едва удержали трое взрослых кентавров.

А племя кентавров бессильно глядело, как все дальше, вертясь и подпрыгивая на уступах, уносится тельце кентавренка и все тише становятся его отчаянные крики, заглушаемые рекой.

И теперь мать, чьи соски сочились бесполезным молоком, мать, потерявшая ребенка, пришла напитать чужого. Хирон без слов благодарности склонил пред Федорой голову: истинное благородство не нуждается в поощрении и похвале.

Так, их стало трое в горной пещере, которую, правда, прищлось расширить, чтобы и Федоре нашлось место.

Дни странного семейства протекали тихо и неприхотливо.

С утра Хирон отправлялся пастись. Потом торопился сменить Федору, которая с каждым днем все больше привязывалась к мальчику. Ясон, подрастая, становился все забавнее и его первые словечки, которые он старательно пытался выговорить непослушным языком и неподдатливыми губами вызывали у Хирона и Федоры неподдельное веселье.

И чем старше становился мальчик, тем реже кентавры покидали пещеру и ее окрестности. Федора даже отказалась от своего любимого увлечения, хотя Хирон знал, что для его подруги нет большей радости, чем подобраться в сумерках к людским селениям и слушать людские песни и музыку.

- Оставь! - деланно бурчал Хирон, видя, как не спускает Федора Ясона с рук.- Что за жеманную девицу ты хочешь вырастить из парня!

Ласка и нежность еще никому не вредили! - возражала Федора.- Тебе, конечно, хотелось вырастить из мальчугана жестокого и бессердечного кентавра, по примеру наших сородичей, при упоминании о которых люди дрожат и замирают в ужасе?!

Ладно-ладно,- бурчал смущенный Хирон.- Все равно, вот Ясон подрастет, обучу его всему, что должен знать и уметь настоящий мужчина!

И подхватывая ребенка из заботливых рук Федоры, щекотал мальчугана заскорузлым пальцем:

Будешь ты у нас крепким, как дуб! Твоя рука будет крепко держать меч, а твои стрелы не промахнутся и в глаз летящего орла!

Ясон же, глядя на свет ясными веселыми глазами, заливался смехом, норовя ухватить приемного родителя за волосы.

Ишь, маленький, а своего не упустишь! - покачивал головой Хирон, пытаясь высвободиться из цапучих пальчиков.

И не раз Ясон так и засыпал, вцепившись в волосы Хирона, которому не оставалось иного, как стоять, боясь шелохнуться. Федора не дозволяла будить мальчика, молвя:

Пусть спит! Дети растут во сне, а он, видишь, какой маленький!

Ясон же, наоборот, рос, как весенний росток, что тянется к солнцу и свету. Был крепок не по летам, и в пять лет выглядел, как десятилетний.

Любимым занятием шустрого мальчугана было лазанье по деревьям и самый настоящий разбой. Сороки и другие пичуги, неосторожно решившие свить гнездо в непосредственной доступности мальчишки-сорванца, поднимали страшный клекот и гвалт, стоило Ясону появиться в лесу.

Уж как ни уговаривал мальчика Хирон, сколько раз шлепала его Федора, стоило на минутку спустить с Ясона взгляд, мальчик тут же устремлялся в лес, каким-то чутьем безошибочно выбирая дерево, на котором нашло пристанище пернатое и хвостатое существо.

Напрасно птица-мать, трепыхаясь перед лицом Ясона, натужно кричала, напрасно пыталась клюнуть протянутую к гнезду руку - Ясон всегда добирался до гнезда и, нащупав среди веточек и птичьего пуха и листьев яички или голых большеротых птенцов, запихивал добычу за пазуху и кошкой устремлялся вниз.