Роберт Говард - МОЛЧАНИЕ ИДОЛА. Сага заброшенных храмов

• Название: МОЛЧАНИЕ ИДОЛА. Сага заброшенных храмов
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-87365-048-9

В новом томе собрания сочинения Роберта Ирвина Говарда читателей ждет встреча с давно полюбившимися героями. В нью-йоркских трущобах и в горах Афганистана, под палящим солнцем пустыни и средь бушующих океанских волн они вступают в битву не на жизнь, а на смерть с приспешниками Древнего Зла.

---

Свисающий конец завязанного по-курдски шарфа закрывал его лицо, так что видны были только горящие от ярости и гнева глаза. Немая сцена длилась лишь мгновение, и сразу же все пришло в движение.

Человек в красном тюрбане что-то выкрикнул, и навстречу непрошеному гостю двинулся один из бандитов. Он уже занес для удара руку с длинным ножом, но ударить так и не успел: взмах сабли опередил его, и кисть руки, продолжая сжимать нож, отлетела в сторону. Длинный узкий клинок О'Доннелла в левой руке пронзил горло головореза, и тот свалился замертво.

Одним прыжком американец оказался рядом с Красным Тюрбаном и его высоким помощником. Он не боялся, что они пустят в ход огнестрельное оружие. Ночные выстрелы в этой аллее Шайтана неминуемо повлекли бы за собой расследование, а этого бандиты, очевидно, не хотели.

Он оказался прав. Красный Тюрбан выхватил нож, а высокий саблю.

— Руби его, Джаллад! — прорычал Красный Тюрбан, отступая от американца. — Ахмет, на помощь!

Тот, кого звали Джаллад, что значит — палач, отразил удар О'Доннелла и снова взмахнул саблей. О'Доннелл уклонился от удара, отпрыгнув в сторону с ловкостью, которой могла бы позавидовать голодная пантера. Этот прыжок спас его и от Красного Тюрбана, который подкрадывался с ножом. Красный Тюрбан с визгом отскочил назад, однако длинное лезвие кинжала О'Доннелла распороло его шелковый жилет и царапнуло кожу. Споткнувшись о тяжелый табурет, он упал, однако О'Доннелл не успел использовать свое преимущество: Джаллад наносил удар за ударом. Американцу пришлось защищаться, а не нападать самому.

Отражая удары сабли, он увидел, что к нему направляется бандит, которого Красный Тюрбан назвал Ахметом. Ахмет держал за ствол старый мушкет. Одним ударом тяжелого приклада можно было бы с легкостью разбить человеку голову. Красный Тюрбан поднимался на ноги, и спустя мгновение О'Доннелл оказался бы окруженным с трех сторон.

Он не стал этого дожидаться. Сильный удар его сабли заставил Джаллада отступить, и О'Доннелл, извернувшись по-кошачьи, бросился навстречу Ахмету. Тот с криком занес над головой мушкет, но атака американца была столь стремительной, что ударить его прикладом Ахмет уже не успел. Бандит упал с распоротым животом.

С диким яростным криком Джаллад устремился к О'Доннеллу, однако американец даже не взглянул в его сторону.

Между ним и лежавшим на кушетке вазири никого не было. Одним прыжком он преодолел это расстояние и оказался лицом к лицу с теми четырьмя головорезами, которые все еще держали пленника. Они словно по команде отпустили несчастного и выхватили кривые сабли. Удар одного из них предназначался пленному, но тот избежал его, скатившись с кушетки на пол. В следующий миг О'Доннелл уже стоял между ним и его мучителями. Зазвенела сталь. Американец начал медленно отступать назад, крикнув пленнику:

— Спасайся! Беги ты первым, я потом! Скорее!

— Собаки! — прорычал Красный Тюрбан, который вместе с Джалладом бежал через всю комнату. — Не выпускайте их!

— Подходи и попробуй сам вкус смерти, пес! — О'Доннелл дико засмеялся, едва ли не заглушая звон клинков. Однако даже в пылу жаркой схватки он не забывал, что должен говорить с курдским акцентом.

Ослабевший от перенесенных пыток вазири, пошатываясь, отодвинул засов и открыл дверь. Она выходила в маленький закрытый двор.

— Беги! — снова крикнул ему О'Доннелл. — Перебирайся через стену, я задержу их!

Он повернулся лицом к оставшимся в комнате бандитам, выставив вперед оба своих клинка. Вазири, спотыкаясь, побежал через двор, а его мучители бросились на О'Доннелла. Однако все они застряли в узком дверном проеме. Отражая их удары, О'Доннелл смеялся над ними и осыпал их бранью. Красный Тюрбан приплясывал позади всех, отчаянно ругаясь и призывая все известные ему проклятия на голову чертова курда. Джаллад пытался достать О'Доннелла саблей, но ему мешали его же люди. Сабля американца мелькнула в воздухе, как язык кобры, и один из бандитов, вскрикнув, упал замертво. Джаллад, споткнувшись о его тело, упал сверху. В следующее мгновение в дверном проеме барахтались, изрыгая мыслимые и немыслимые проклятия, все уцелевшие бандиты. Не дожидаясь, пока они выберутся из двери, О'Доннелл бросился к стене, за которой уже успел исчезнуть спасенный им вазири.

Подпрыгнув, О'Доннелл ухватился за край стены, подтянулся на руках и успел взглянуть на черную ветреную улицу. Что-то тяжелое ударило его по голове. Это был тяжелый табурет, который Джаллад с невероятной силой бросил вслед О'Доннеллу. Однако американец уже не узнал, что именно обрушилось на его голову, — от полученного удара он потерял сознание и молча свалился со стены в темноту аллеи.

* * *

Очнулся О'Доннелл от того, что на его лицо попал слабый лучик света. Он сел, моргая, и схватился за оружие. Свет погас, и в наступившей темноте незнакомый голос произнес:

— Успокойся, Али эль-Гази. Я твой друг.

— Что ты за дьявол? — спросил О'Доннелл.

Он нашел свою саблю рядом на земле и теперь украдкой подтягивал под себя ноги, чтобы можно было быстро вскочить. Он был на улице, под той самой стеной, с которой упал, а незнакомец в призрачном свете звезд казался неясной большой тенью.

— Твой друг, — повторил он. Он говорил с персидским акцентом. — Тот, который знает твое имя. Зови меня Гассан. Это имя не хуже любого другого.

О'Доннелл поднялся на ноги, сжимая в руке саблю, и перс что-то протянул ему. В звездном свете О'Доннелл различил блеск стали, но прежде, чем взмахнуть саблей, увидел, что Гассан протягивал ему вперед рукояткой его собственный кинжал, подобранный на земле.

Гассан засмеялся:

— Ты подозрителен, как голодный волк, Али эль-Гази. Однако побереги свое оружие для врагов.

— Где они? — спросил О'Доннелл, взяв у Гассана кинжал.

— Они ушли в горы. По следу Запятнанного кровью Бога.

О'Доннелл схватил железной хваткой халат перса и свирепо взглянул в его насмешливые темные глаза.

— Будь ты проклят, что ты знаешь о Запятнанном кровью Боге? — Острие его кинжала коснулось кожи перса под ребрами.

— Я знаю это, — невозмутимо ответил Гассан. — Я знаю, что ты оказался в Медине эль-Харами, преследуя воров, укравших у тебя карту, с помощью которой можно найти сокровища богаче, чем казна Акбара. Я тоже кое-что разыскиваю. Я прятался здесь рядом и смотрел через дыру в стене, когда ты ворвался в комнату, где они пытали вазири. Как ты узнал, что это они украли твою карту?

— Я не знал этого! — воскликнул О'Доннелл. — Я услышал его крик и поспешил, чтобы прекратить пытку. Если бы я знал, что это именно за ними я охотился… Послушай, что еще тебе известно?

— Многое, — ответил Гассан. — Недалеко от города в горах, укрытый в совершенно неприступном месте, стоит древний замок, в который боятся попадать люди. Это запретное место, но один англичанин по фамилии Пемброк случайно набрел на этот замок. Войдя внутрь, он обнаружил там идола, полностью покрытого красными драгоценными камнями. Он назвал этого идола Запятнанным кровью Богом. Он не мог унести идола с собой, но составил карту, в надежде вернуться в замок. После этого он благополучно выбрался оттуда, но в Кабуле его зарезал один фанатик. Перед смертью он успел отдать карту курду по имени Али эль-Гази.

— Ну? — мрачно отозвался О'Доннелл. Дом за его спиной стоял темный и молчаливый. На улице не было слышно ничего, кроме шелеста листьев на деревьях да негромкого разговора его и перса.

— Карту украли, — сказал Гассан. — Ты знаешь, кто это сделал.

— Я не знал этого до сих пор, — ответил О'Доннелл. — Мне удалось узнать только, что ворами были англичанин Хоуклин и лишенный наследства афганский князь Джегунгир-хан. Один подлый слуга шпионил за умиравшим Пембро-ком, и все рассказал им. Я не знал их в лицо, однако мне удалось проследить их путь до этого города. Вечером я узнал, что они скрываются где-то в аллее Шайтана. Так что я просто искал их убежище, когда ввязался в эту историю.

— Ты дрался с ними, не зная, что это те самые люди, которых ты разыскивал! — воскликнул Гассан. — Вазири, которого они пытали, был Яр-Мухаммед, шпион Якуб-хана, предводитель джоваков, которые объявлены вне закона. Они узнали его, затащили в дом и пытали, чтобы он рассказал им о тайных тропах, ведущих через горы. Эти тайные тропы известны только шпионам Якуба. Потом появился ты, и все дальнейшее тебе известно.

— Все, кроме того, что произошло, когда я вскарабкался на стену, — ответил О'Доннелл.

— Кто-то бросил тебе вдогонку тяжелый табурет, — сказал Гассан. — Когда ты упал без чувств со стены, они больше не обращали на тебя внимания, может быть, думали, что ты мертв. Им был нужен вазири, но я не знаю, удалось ему убежать или они поймали и убили его. Я знаю только, что вскоре они вернулись, в безумной спешке оседлали коней и уехали на запад, оставив мертвецов в доме. Тогда я подошел и приоткрыл твое лицо, чтобы понять, кто ты такой, и узнал тебя.