Татьяна Столбова - Смерть по сценарию

• Название: Смерть по сценарию
• Автор: Татьяна Столбова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002143-7

...Смерть молодого талантливого актера потрясла компанию его друзей.

Загадочная смерть. Смерть, за которой угадывается преступление, но нет ни зацепок, ни улик, ни даже мотивов... почти. Есть только связь — странная, непонятная связь с книгами романиста, пишущего под нелепым псевдонимом.

Связь слишком тонкая, чтобы ее заметили следователи.

Однако эта связь не укрылась от внимания одной из знакомых убитого. Она уверена: ключ к разгадке лежит именно в книгах...

---

— Познакомимся? — наконец сказал он.

— Тоня Антонова, — с готовностью представилась я.

— Вася Алексеев.

Я ему понравилась. Мы, женщины, всегда это чувствуем. Я снова изобразила на своих алых губах загадочную улыбку Джоконды и протянула ему руку для поцелуя. Он, естественно, перехватил ее своей ручищей и сильно сжал. Моя улыбка несколько покривилась, но, в общем, я еще держалась в образе прекрасной дамы.

— Что ты делаешь в моем дворе, Тоня Антонова? — спросил он, не выпуская моей руки.

Ну вот, снова началось. Я вздохнула и принялась объяснять...

Убив добрые десять минут на бестолковый разговор с участковым, я, к счастью, убедила его, что не наводчица и не форточница. Должна признаться, что если б не Мишин сосед Толя, который увидел нашу возню из окошка и поспешил мне на помощь, я потерпела бы фиаско с этим упрямым милиционером. Толя, обнаружив абсолютную непригодность к конспиративной работе, выложил все, что знал сам, и все, что услышал от меня.

Вася Алексеев отпустил мою руку, уже онемевшую к этому моменту, и кивком пригласил меня присесть на лавочку, еще мокрую после недавнего дождя. Я постелила полиэтиленовый пакет и села. Вася сел тоже. Толя остался стоять.

— Гм-м... Все ясно... — хмурясь, проговорил участковый. — Значит, мальчишка Брыльников позвонил тебе в дверь в два часа ночи и удрал...

— Да, — подтвердил Толя.

— И ты узнал его? Это точно был он?

— А кто же еще? — удивился Толя. — Я своими глазами видел в пролете его куртку — черную, с красной вставной полосой на спине.

— А следователь его допрашивал?

— Откуда мне знать? Наверняка...

— Эта ночь! — досадливо сказал Вася Алексеев, хлопая себя по колену огромным кулаком. — Мишу убили, коммерческий магазин грабанули — и все на моей территории. К тому же эта психопатка из твоего подъезда достала меня...

— Та, что с третьего этажа?

— Ну... Все в окне торчит. Как меня увидит, подмигивает, ручкой помахивает — чтоб я зашел к ней, значит... Но я теперь умный. В прошлом году я зашел — думал, пожаловаться на соседей хочет... Ты же знаешь, напротив нее алкоголики Смирновы живут... Так она как прижалась ко мне прямо у порога, как задышала... Я еле вырвался. Вот и сегодня тоже — прыгала в окне, корчилась, кривлялась...

Они говорили так, словно меня здесь не было. Я оскорбилась.

— Вот что, друзья, — сказала я светским тоном, — не фиг мне тут с вами торчать. Мне делом заниматься нужно. Я пойду.

Они ничего не ответили. Только проводили меня недоуменными взглядами — вроде бы не поняли, зачем я вообще приходила. Собственно говоря, зря я, конечно, пристала к участковому. Все равно он ничем не мог мне помочь. Но я верила в свою интуицию. Уж если мне приспичило познакомиться с Васей Алексеевым, следовательно, этот Вася Алексеев рано или поздно сыграет эпизод, а то и роль в моей жизни...

С этими мыслями я и ушла. Близился вечер, и мне предстояло еще заняться записями в тетради. К моему расследованию добавился маленький штришок. Так, ничего особенного. Всего лишь слова мальчишки Брыльникова, который прошипел их в запале, между матом и проклятиями... Что-то вроде: «Все на меня валят... у Вэ Жэ спрашивай... это не я звонил...» Интересно, кто такой Вэ Жэ?

Глава девятая

Вэ Жэ — инициалы. В этом я убеждена. Знаю ли я кого-нибудь с такими инициалами? Знаю. Одного человека — нашего режиссера, Вадю Жеватовича. В его пользу свидетельствуют два обстоятельства: в тот вечер его не было у Миши — раз, и два — откуда он может знать мальчишку Брыльникова? Да еще так хорошо, что тот называет его по инициалам... Нет, скорее всего Вэ Жэ — это все-таки не Вадя. А кто?

И если юный хулиган Брыльников раз в жизни сказал правду, то звонил в дверь не он. А кто?

Интуиция подсказывала мне, что этот «кто» — связующее звено между мной и убийцей. Если, конечно, он на самом деле существует, а не является плодом воображения малолетнего гражданина Брыльникова...

Я просидела над своей тетрадкой допоздна. Увы. Меня не озарило и не осенило — я как будто бродила в потемках в густом лесу и не могла найти тропы, и луча света вдали тоже не было видно.

Ночью мне снился кошмар: огромное черное пятно, в середине которого светились неоновые буквы В и Ж, трясло перед моим носом курткой с красной полосой и дико хохотало. Громовой голос из рукава куртки, как из мегафона, обвинял Дениса в убийстве; я протестовала; я пыталась схватить пятно и привлечь к ответственности за лжесвидетельство, но руки мои натыкались на мерзкую слизь; я с криком отшатывалась, а пятно обволакивало меня и сдавливало все крепче и крепче...

На другое утро я поехала к Мадам. Мне необходимо было с кем-то посоветоваться, изложить устно то, что мне удалось узнать к этому времени, и тогда, может быть, хоть что-то прояснится. Я увижу свет в конце тоннеля. Я пойму, что делать дальше...

***

Мадам я нашла в ужасном настроении. Поинтересовалась, что еще произошло.

— Ничего, — мрачно буркнула она, — если не считать того, что в меня плюнули.

— Кто?

— Девушка. Кассирша из нашего коммерческого магазина. •

— А вы что?

— Я? А что я могла сделать? Развернулась и ушла.

Я была поражена.

— Владислава Сергеевна! Нельзя быть такой смиренной в наше время! Вам плюют в лицо, а вы утерлись и пошли!

— Она не в лицо мне плюнула, — отозвалась Мадам из своего угла.

— А куда?

— В душу.

— А-а-а, — облегченно протянула я, — ну, это уже легче.

— Чем же? — сердито воззрилась на меня Мадам.

— Тем, что можно плюнуть в ответ гораздо точнее. Что она вам такого наговорила?

— Да ничего... Внешне она прелестна. Такая милая, чистая, как весенний полевой цветок. При взгляде на нее сразу возникает множество ассоциаций. Я и сказала ей, что она напоминает мне боттичеллиевскую «Весну». А она... Она отвечает: «Что, по-вашему, можно вот так вот прийти и оскорбить кассира? Я вам не проститутка какая-нибудь. И не ложите сюда сумку. Запрещено». Представляешь?

Я засмеялась.

— Мадам, она не боттичеллиевская «Весна». Она пробка от бутылки с карикатуры Кукрыниксов. И нечего страдать по этому поводу. Серость торжествует. Хам Грядущий давно пришел и властвует на свете. Пора бы вам с этим смириться.

— Ты только что говорила, что нельзя в наше время быть такой смиренной, а теперь утверждаешь обратное. Ты непоследовательна.

— Я реалистка. Если б она вас на самом деле оплевала, вам надо было бы швырнуть в нее продукт, купленный в ее вонючем супермаркете, и поднять такой крик, чтоб все слышали, и она была бы вынуждена уволиться... Если б она вас обхамила, то вы должны были бы написать на нее жалобу... Да есть масса способов отомстить наглецу. Как-нибудь на досуге перечислю, запишете в блокнот... Но с невежеством вы ничего не сделаете. И месть тут бесполезна. Ваша кассирша все равно никогда не отличит Пушкина от Мандельштама (ее будет сбивать с толку буква «ш», присутствующая в обеих фамилиях) и никогда не запомнит ни одной строчки стихотворения Блока — для таких он слишком сложен...

— Довольно, Тоня, довольно. Хотя я и против слова «вонючий», но в целом ты права. И все же бороться с невежеством надо. Вот я и займусь этим не откладывая, с этой же минуты.

— И что вы собираетесь делать? — полюбопытствовала я.

— Буду писать письмо в Министерство образования. Самому министру.

— Ха-ха-ха, — сказала я. — Как смешно.

— Я не шучу.

— Ну, будет... — успокаивающе проговорила я. — Министру так министру. Только позже. А прежде обсудим кое-что...

Мадам заинтересованно посмотрела на меня. Я не торопилась — надо же было дать ей прочувствовать важность момента.

Я встала, не спеша достала себе чашку, высыпала туда ложку растворимого кофе, залила кипятком из давно бушующего на плите чайника... Затем приглушила радио, из которого все последнее время слышала только о смене премьер-министров и о криминальном прошлом некоторых депутатов...

Мадам молча ждала. Поражает меня ее терпение! Уверена, что она не просто хочет — а жаждет услышать мой рассказ, однако ни за что не подаст виду. Вот будет сидеть так и с легкой улыбкой смотреть на меня...

Во всем надо знать меру. Я отпила глоток кофе и, более не медля, начала повествование о своем расследовании.

— ...и я ушла, а Толя и участковый Вася Алексеев с восхищением смотрели мне вслед. — Так я закончила.

Мадам очень внимательно выслушала меня, но паузу прерывать вроде бы не собиралась.

— Безусловно, — продолжила я, — я с первого взгляда пленила Васю Алексеева. Он смотрел на меня с такой страстью...

— Тоня! — очнулась от своих дум Мадам и укоризненно поглядела на меня. — Дело очень серьезное, так что фантазии пока оставь.

— Ладно. — Я не стала спорить. — Пусть не со страстью. Но кажется, я действительно его пленила. Вы же знаете силу моего обаяния.