Дмитрий Сергеев - Прерванная игра

• Название: Прерванная игра
• Автор: Дмитрий Сергеев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Среди множества разнообразных литературных жанрои выделялся один выделялся особенной неправдоподобностью происходящего. Этот жанр был весьма распространен в конце прошлого летоисчисления до начала новой эры эры Большого космоса. Произведения этого жанра, помимо всевозможных небылиц, содержали еще неверные научные сведения. С наукой авторы обращались так же вольно, как и с фактами: новые законы и теории придумывали сами, нимало не считаясь, насколько это согласуется с природой. бднако из множества книг кое-что полезное можно было извлечь. Так я узнала, что человек произошел от животных, что главную роль в передаче наследственных признаков играл генетический код... Это были жалкие крупицы знаний. Многое оказывалось чистейшим вздором. Но я умела сопоставлять и анализировать.

Исходный материал для сотворения человека под рукой у меня был - стада овец. Теперь нужно было самостоятельно исследовать строение всех органов животного, чтобы выяснить, где же находятся гены и как они устроены. Я занялась анатомией на практике. Тысячи и десятки тысяч баранов были искромсаны мною и изучены до последней молекулы. Я отыскала гены и научилась влиять на их структуру, воздействуя различными энергетическими импульсами.

Увы, сотворить человека было не просто: у овец специализация органов зашла слишком далеко, чтобы их можно было видоизменить. Для моей цели куда лучше подошли бы менее совершенные твари, нежели овцы. У примитивных существ значительно больше простора к эволюции. Всеми возможными средствами - химическими препаратами, радиоактивными и гравитационными лучами вмешивалась я в структуру генов и... создавала уродов и монстров. Но я не прекращала опытов - никто не ограничивал меня во времени. И мне посчастливилось произвести на свет существа, похожие на обезьян. Не знаю, как это случилось, отчего и какие изменения совершились в генах,- только цели своей я достигла. Точнее, не цели, а нащупала верный путь. Дальше я проводила опыты уже с большей уверенностью.

Двойственность моей начальной программы мешала мне отдать все силы достижению цели. Приходилось содержать в готовности жилые помещения, иметь запас продовольствия. Созданные же мной перволюди быстро расселились повсюду и начали охотиться на животных, которые нужны были на тот случай, если когда-нибудь возвратятся земляне и мне снова придется обеспечивать их продовольствием. Я вынуждена была перевести скот на содержание в подземных стойлах. Часть животных оставила на воле, чтобы людям было на кого охотиться, а затем и приручить.

Чтобы убыстрить развитие сотворенного мною вида до состояния цивилизованных народов, мне приходилось постоянно вмешиваться и подталкивать их на нужный путь без моего вмешательства этот процесс грозил затянуться надолго, а то и вовсе оборваться. В любой момент могут возвратиться бывшие хозяева планетоида, и все достигнутое мной пойдет прахом. Исторический путь, пройденный человечеством на Земле, я изучила основательно и знала, что требуется. Мои киберы помогли суслам и фильсам создать первые орудия и научили ими пользоваться. Существа, выведенные мною, оказались весьма смышлеными. Уроки пошли им на пользу. Киберы помогли им приручить животных, научили возделывать землю, привили навыки членораздельной речи.

В контре концов я добилась, что они объединились в две империи, враждующие между собой. Из истории землян я хорошо усвоила, что без постоянных войн человечество не могло обходиться, особенно вначале. Изыскивать причины раздоров мне не потребовалось - на это они оказались большие мастера. Я только следила, чтобы суслы и фильсы полностью не истребили друг друга.

Роботов, которые по моему наущению появлялись среди них, они вскоре обожествили, стали им поклоняться и даже высекали их подобия из камня. Когда по моей подсказке у них оформились религиозные верования, я разрешила жрецам навещать меня и новые указания стала давать через них. Необходимость появляться среди людей у роботов отпала-они занялись своим прежним делом.

Теперь со мной встречались жрецы. Это было взаимовыгодное общение. Они отдавали мне еретиков, чтобы я могла препарировать их мозг и брать из него информацию. Каи ни поразительно, наиболее, ценная и свежая информация содержалась всегда в головах еретиков.

Об остальном я догадался сам.

Наше появление на Карсте нарушило планы Машины. Ее переполошила мысль, что среди прибывших может найтись человек, которому известен пароль, и тогда все ее замыслы сорвутся.

Она использовала все возможности, чтобы быстрее достигнуть своего. В краткие моменты, когда ее мозг был един, она пыталась загипнотизировать Эву, меня и Герия. Один раз ей почти удалось это. Если бы я тогда не помешал Герию подключить к машинному мозгу остальные секторы человеческих знаний, неизвестно, чем бы все это закончилось для нас теперь. Другая возможность состояла в том, чтобы выманить кого-нибудь из вновь прибывших за пределы жилых секторов. А когда мы попадаем в руки фильсов или Суслов, нас объявят еретиками и отдадут в ее распоряжение - она сможет препарировать наш мозг. Она полагала, что знания, заключенные в наших извилинах, помогут ей. В жилых помещениях она не смела поступить с нами по собственному произволу.

Внутренний разлад мучительно сказывался на ее чувствительных бионных элементах. Ей приходилось отдавать распоряжения, исключающие одно другое: одна половина мозга изыскивала способы выманивать нас наружу, помогла суо лам срочно изобрести порох, чтобы можно было взорвать стену. С той стороны ей служили обе касты жрецов и вымуштрованные солдаты из армий Суслов и фильсов. А в то же самое время вторая половина мозга разрабатывала план обороны жилых зданий от проникновения в них Суслов и фильсов. Здесь в ее распоряжении состоял гарнизон роботов.

Еще раньше она подсказала суслам другой путь в хранилише через каминную трубу. К счастью, шашлыки заставили голодных лазутчиков позабыть о цели диверсии.

И все же ей почти удалось добиться своего. По неосторожности мы едва не попали в расставленную ловушку.

Впервые я выступал в роли всевышнего. Судьба фильсов и Суслов зависела теперь от меня; я мог сотворить их дальнейшую историю, как мне вздумается,-достаточно задать Машине новую программу. Из жалкого пленника я стал вершителем судеб.

Итак, что я сделаю? Прежде всего велю распустить обе жреческие касты, объединить враждующие народы, придумать для них наисправедливейшие законы... Наисправедливейшие законы! А что я сам понимаю под справедливостью?

Справедливый - прежде всего бескорыстный, неподкупный. В этом смысле все в порядке: никакой корысти у меня к фильсам и суслам нет.

Вот уж никак не думал, что мне придется рассуждать о таких высоких категориях, когда собирался в свой последний туристский поход. Гораздо больше был озабочен; удастся ли добыть подробную карту. Впрочем, будь у нас надежная карта, а не эта дурацкая схема, мы бы не полезли тогда на перевал - выбрали бы другой путь, и я спокойно бы дожил свой век на Земле.

Насколько я разобрался, у суслов, помимо жреческой касты, имеется государственный орган управления - пандус, что-то вроде парламента, у фильсов - фавория. Примерно то же, что и монархия. Монархию я упраздняю. Что касается справедливости, тут долго раздумывать нечего: нужно дать им законы, при которых все конфликты будут разрешаться в пользу большинства.

Я и не подозревал, как просто и легко стать богом. Любое разногласие разрешать в пользу большинства. Ничего более справедливого не может быть. Пусть трепещут эгоисты-одиночки, мечтающие о своей славе! Отныне на планетоиде будет восстановлена справедливость.

Завтра же с утра засяду писать свод законов. Думаю, что управлюсь с этим делом за несколько часов. А потом пойду в машинный зал, произнесу пароль, отдам ей приказ вычеркнуть из памяти всю чепуху, которой она начинена, и задам собственную программу. В маленьком каменном мешке Карста наступит золотой век.

С этой благой мыслью я заснул.

Во сне я продолжал мучиться, придумывая формулировки новых законов, какие отныне будут соблюдаться в объединенном государстве Суслов и фильсов.

Какое-то неясное сомнение все время грызло меня.

"Одним человеком можно пожертвовать ради блага всех". "Одним человеком можно пожертвовать ради блага всех".

Кто это сказал?

Машина.

В чем же будет состоять разница между ее, Машины, законами и моими?

Всемогущество сновидения перебросило меня через тысячи лет в мое собственное прошлое...

Я тогда учился на первом курсе университета. Жили мы не то чтобы бедно, но лишнего рубля в доме не водилось. Родители пускали квартирантов. В моей комнатушке за дощатою отгородкой поселились двое парней. Оба были приезжими, оба учились на вечерних курсах поммашинистов и работали кочегарами.

И у них, и у меня подошла пора экзаменов: я корпел над интегралами, они вслух зудили железнодорожный устав.