Джеймс Купер - Избранные сочинения в 9 томах. Том 4 Осада Бостона; Лоцман

• Название: Избранные сочинения в 9 томах. Том 4 Осада Бостона; Лоцман
• Автор: Джеймс Купер
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992
• ISBN: 5-85255-145-7

---

— Но если бы король присутствовал сегодня здесь, майор Линкольн, разве пришлось бы ему услышать хоть одно слово, противоречащее тем законам, которые объявили его особу священной и неприкосновенной?

— Если все речи здесь и подсказывались верноподданническими чувствами, язык их отнюдь не был предназначен для королевских ушей.

— Но это не язык подобострастия или лести, а язык правды, которая не менее священна, чем права короля.

— Сейчас не место и не время, сударь, обсуждать права и прерогативы нашего с вами государя. Но, если нам еще доведется повстречаться в месте, более соответствующем нашему положению, что, судя по вашему обхождению и манере изъясняться, я отнюдь не считаю невозможным, поверьте, я не премину стать на защиту его прав.

Незнакомец понимающе улыбнулся, поклонился и, отступая в глубину темного коридора, ответил:

— Если не ошибаюсь, наши отцы не раз встречались в тех сферах, которые вы имеете в виду. Не приведи господь, чтобы встреча сыновей оказалась менее дружественной.

Лайонел, оставшись один, ощупью выбрался на улицу, где увидел поджидавших его Ральфа и Джэба. Не спросив Лайонела о причинах задержки, старик, как и прежде, не обращая ни малейшего внимания на разбушевавшиеся стихии, зашагал обратно по направлению к дому миссис Лечмир.

— Вы имели сейчас возможность познакомиться с настроением народа, — после непродолжительного молчания сказал он. — По-прежнему ли вы не видите опасности, не верите, что извержение вулкана вот-вот начнется?

— Конечно. Все, что я сегодня видел и слышал, лишь утверждает меня в моем мнении, — отвечал Лайонел. — Бунтовщики едва ли станут произносить накануне восстания столь рассудительные и умеренные речи. И даже те, кто обычно служит топливом в костре мятежа, — даже чернь держалась в рамках законности и обсуждала своп конституционные права, словно какие-нибудь ученые юристы.

— Так вы полагаете, что костер будет пылать менее жарко оттого, что «топливо», как вы выражаетесь, будет хорошо выдержанным и сухим? — возразил Ральф. — Вот как судит наша молодежь, получившая образование в чужих землях! Этот мальчик равняет своих трезвых и рассудительных соотечественников с европейскими крестьянами!

Эти слова Лайонел расслышал вполне отчетливо, но дальше все слилось в нечленораздельное, исступленное бормотание, и смысла его он не уловил.

Достигнув той части города, с которой Лайонел был уже знаком, его провожатый указал, куда ему нужно идти дальше, и покинул его, сказав на прощание:

— Я вижу, лишь последний, страшный довод — довод силы — может убедить вас в том, что американцы исполнены твердой решимости не подчиняться своим угнетателям. Да минует нас эта беда! Но если она нагрянет, а она должна нагрянуть неизбежно, вы поймете свою ошибку, молодой человек, и откликнетесь, надеюсь я, на зов родины и крови.

Лайонел хотел что-то возразить, но звук поспешно удаляющихся шагов Ральфа сделал всякие возражения бессмысленными, ибо не успел молодой офицер раскрыть рот, как худая фигура его спутника уже начала таять, словно призрак, за частой сеткой дождя и вскоре совсем скрылась из глаз, слившись с ночным мраком, который поглотил вслед за тем и менее призрачную фигуру дурачка Джэба.

Глава VII

Мы всё исполним.

Бедные служаки,

Когда другие сладко спять в постелях,

В дождь, в холод, ночью сторожить должны мы.

Шекспир, «Король Генрих IV»

На смену ненастью ласково, по-весеннему засияло солнце, и в эти несколько погожих дней Лайонелу не довелось больше встретиться с таинственным стариком. Джэб же, наоборот, так доверчиво и простодушно следовал повсюду за молодым офицером, что тронул его сердце, особенно после того, как Лайонел понял, каким насмешкам столь часто подвергали беднягу грубые, невежественные солдаты.

Меритон с явной неохотой занялся, по приказу Лайонела, гардеробом Джэба и сумел заметно облагообразить внешность своего подопечного, хотя и ценой больших для него неудобств. В эти дни вместе с прояснившимся небом сгладилось и впечатление, произведенное на Лайонела описанной в предыдущей главе сценой, чему немало способствовало также общество его юных родственниц, которое весьма нравилось ему. Полуорт полностью освободил приятеля от всех домашних хлопот. Лайонел заметно оживился и повеселел, и легкое облачко таинственной печали уже не затуманивало, как прежде, его чела.

Полуорт и Лайонел встретили в Бостоне знакомого офицера, с которым они в Англии служили в одном полку; теперь он командовал ротой гренадеров, входившей в состав бостонского гарнизона. Этот офицер — ирландец Деннис Макфьюз умел отдать должное кулинарному искусству капитана легкой пехоты, так как был наделен великолепным аппетитом и любил вкусно поесть, но сам отнюдь не обладал теми удивительными научными познаниями в этой области, которыми отличался Полуорт. Все это сделало его постоянным гостем на ежевечерних пиршествах, устраиваемых Полуортом в квартире Лайонела. И вот, когда третий кряду погожий день уже начинал клониться к вечеру, мы застаем его в обществе обоих друзей за столом, уставленным яствами, которым Полуорт, если принять уверения этого последователя Гелиогабала [8], посвятил немало усилий.

— Словом, майор Линкольн, — сказал Полуорт, уже оседлав своего конька, — человек может жить где угодно— в Англии или за ее пределами, безразлично, — но при непременном условии, что он будет есть вдоволь. Одежда, может быть, и нужна, но только для внешнего вида, пища же — это единственное необходимое условие существования для всего животного царства, и я считаю, что природа даже обязывает человека по мере сил ублаготворять свой желудок… Я буду чрезвычайно признателен вам, Макфьюз, если вы перестанете резать это филе вдоль волокон.

— Ну не все ли равно, Полли, каким манером разрезать кусок мяса! — возразил капитан гренадеров с легким ирландским акцентом и типично ирландским юмором, искрившимся в его открытом мужественном взгляде. — Важно лишь ублаготворить желудок, не так ли?

— Однако мы должны всячески помогать природе, — серьезно и торжественно возразил Полуорт, которого не так-то легко было сбить с тона, когда он председательствовал за столом. — Облегчать жевание и способствовать пищеварению — это два чрезвычайно важных условия, сэр, особенно для военных, которые зачастую располагают слишком ничтожным временем для первого и лишены возможности подремать после еды, чтобы спокойно завершить второе.

— Он разглагольствует, как провиантмейстер, который не успел подтянуть обозы и хочет, чтобы одного рациона хватило на двоих, — сказал Макфьюз, подмигивая Лайонелу. — В таком случае, Полли, вам следует перейти на картофель. Его вы можете резать и вдоль и поперек, если он не разварен, не опасаясь за состояние его волокон.

— Прошу прощения, капитан Макфьюз, — сказал Полуорт. — Картофель вовсе не следует резать, а только мять… Я не знаю овоща, которым бы так широко пользовались и так мало понимали в нем толк.

— Вот как! Значит, вы, Питер Полуорт, капитан легкой пехоты, хотите научить Денниса Макфьюза, как есть картофель! — расхохотался гренадер, опуская вилку и нож. — Я готов уступить первенство англичанину во всем, что касается рыцарского обращения с говядиной, — будь то филе или огузок, пожалуйста, на здоровье! — но у меня на родине каждая ферма наполовину болото, а наполовину — картофельное поле, и тут вы, сэр, легкомысленно посягнули на священную собственность ирландца!

— Обладание какой-либо вещью и умение ею пользоваться — далеко не одно и то же…

— В таком случае, я обладаю и тем и другим, — снова прервал его пылкий ирландец, — особенно когда речь идет о кусочке Зеленого острова. Разрешите старому солдату Ирландского королевского полка резать свою еду по собственному вкусу. Ставлю свое месячное жалованье — а для меня это то же, что для майора сказать: «Иду на тысячу», — что вы понятия не имеете о том, сколько блюд можно приготовить и сколько их каждый день готовится в Ирландии из такой простой штуки, как картофель.

— Его можно варить, и можно печь, и можно иногда начинять им домашнюю птицу, и…

— Этим пусть старухи занимаются! — снова прервал его Макфьюз, с неизъяснимым презрением махнув ру-кой. Вот, сэр, слушайте: мы едим картофель с маслом и без масла, считайте — это уже два блюда; затем мы едим его в мундире и…

— … без мундира, — смеясь, подхватил Лайонел. — Мне думается, этот занимательный диспут может продолжить наш Джэб, который, я вижу, как раз в эту минуту поглощает предмет вашего ученого спора, насаженный на вилку в предпоследнем из вышеописанных состояний.

— Поскольку разрешить этот вопрос по плечу разве только царю Соломону, — отозвался Макфьюз, — то не лучше ли нам сделать арбитром нашего хозяина мистера Сета Седжа, который, судя по выражению его лица, унаследовал, должно быть, частицу мудрости древнего иудейского монарха?