Альфред Ван Вогт - Лунный зверь

• Название: Лунный зверь
• Автор: Альфред Ван Вогт
• Издательство: Сигма-пресс. Амбер
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-85949-049-6

В межиздательской серии «Англо-американская фантастика XX века» вышли в свет следующие книги Альфреда Ван Вогта:

Вып. 1. Слэн.

Вып. 2. Волшебник Линна.

Вып. 3. Крылатый человек.

Вып. 4. Бесконечная битва.

Вып. 5. Оружейники.

В шестой том собрания сочинений вошли внецикловый роман и пять рассказов из авторского сборника «Monsters».

Художник не указан.

---

Он не задумывал ее. Но все происходило с такой стремительностью, что у него просто не оказалось в конце концов времени, чтобы разобраться в устройствах управления немецкого космического корабля.

Да… саму катастрофу и то, что предшествовало ей, он помнил достаточно ясно. И только темнота вызывала у него недоумение.

Непроглядная темень; даже космос не выглядел таким — он казался бархатным занавесом с рассыпанными по нему крошечными бриллиантами; да еще было солнце, ослепительные лучи которого проникали через иллюминаторы самолета… да, то была темнота, но совсем не похожая на эту.

Пендрейк в замешательстве поморщился и попытался шевельнуть рукой.

Это удалось ему сделать с огромным трудом — ему казалось, словно он вытаскивает ее зыбучего песка…

В голове мелькнула догадка: измельченная в пыль пемза! Он лежал в «море» осевшей каменной пыли где-то на обратной стороне Луны, и все, что теперь ему нужно сделать, это…

Он вырвался из пылевой темницы и некоторое время постоял, прищурившись от призрачного света солнца. Сердце его екнуло. Он оказался в огромной пустыне. Слева от него в ста ярдах из песка торчало крыло самолета. Справа примерно в пятистах метрах тянулся длинный низкий кряж, отбрасывающий в косых солнечных лучах густые тени.

Все остальное было пустыней. Насколько он мог видеть, повсюду ровным слоем тянулась измельченная пемза. Взгляд Пендрейка возвратился к крылу, и в мозгу у него стрельнуло: «Двигатель!» Он хотел было побежать, но вместо обычных шагов передвигаться здесь можно было только при помощи длинных и высоких прыжков. Впрочем, он вскоре приноровился к новой гравитации и стал передвигаться столь непривычным образом. И у него появилась надежда, что двигатель и ось привода остались целыми и невредимыми, и самолет еще можно будет поднять в воздух: повреждения, причиненные корпусу этого летательного аппарата, не имели решающего значения — он мог бы летать даже без крыльев и с искореженным фюзеляжем.

Почти вертикальное положение крыла ввело его в заблуждение. Металлической пластинкой он усердно откапывал крыло в течение, наверное, получаса, пока не Добрался до рваного края крыла.

За ним ничего не было — ни самолета, ни двигателя, ни хвоста — ничего, кроме измельченной пемзы.

Крыло смотрело в небо — немой обломок самолета, который, лишившись каким-то образом этой своей части, умчался в вечность. Если закон вероятностей что-нибудь значит, самолет со своим двигателем будут вечно летать в космосе.

Впрочем, одна надежда еще оставалась. Пендрейк торопливо направился к кряжу. Его склоны оказались более пологими, чем ему показалось вначале. Трудно было видеть что-либо под ногами — склоны кряжа были погружены в черную тень. За несколько минут, как он ни старался, ему удалось добраться только до середины двухсотфутового холма — его постоянно сносило назад вместе с неспрессованной пылью, стекавшей вниз небольшими ручейками. Похолодало. Сначала он не обращал на холод внимания, но вскоре внутрь скафандра начал просачиваться пронизывающий, жгучий холод. Через несколько минут все его тело окоченело, а зубы начали стучать друг о друга. Он подумал: «Скафандр, этот чертов скафандр нужно было сконструировать так, чтобы тепло прямых нерассеянных лучей солнца накапливалось и равномерно распределялось внутри, тем самым препятствуя распространению холода».

Наконец он выбрался на гребень и, закрыв глаза, повернулся к ослепительно сверкающему солнцу, низко нависающему над горизонтом; медленно тепло начало возвращаться в его вены; он вспомнил о цели, ради которой забрался сюда, и огляделся по сторонам с нарастающим чувством отчаяния. Насколько он мог видеть, плоская поверхность пемзового моря была повсюду нетронутой, кроме семи кратеров, которые смутно вырисовывались вдалеке, похожие на уста ведьм, присосавшихся к небу. Самолет, очевидно, так и не рухнул где-то поблизости, потеряв одно свое крыло.

Пендрейк направился к кратерам и шел больше часа, зажав в пальцах металлическую «лопатку», когда он вдруг заметил, что солнце опустилось еще ниже к краю горизонта.

Надвигалась лунная ночь.

Фантастически пылающий диск солнца опускался все ниже и ниже по небосклону, который был гораздо темнее полуночного неба Земли, а одинокий человек по имени Пендрейк бегал от одного кратера к другому. Это были потухшие вулканы, небольшие — самый большой из них достигал всего лишь трехсот ярдов в диаметре. На дно кратеров падали косые луча заходящего солнца; и лишь благодаря отраженному от стен свету Пендрейк мог видеть, что и там, на дне, лежала все та же измельченная в пыль пемза.

Два… четыре, пять кратеров; и по-прежнему никаких следов самолета, поисками которого он занимался. Пендрейк в очередной раз взобрался на край шестого по счету кратера — со стороны солнца — и с тоской начал всматриваться в густую тень, заливавшую дно небольшого котлована. Пемза, рваные края лавы, завалы из камней, которые были темнее, чем падающие на них тени, — он уже успел привыкнуть к такой картине, так что его глаза без участия мозга сами перевели взгляд на другой участок.

В тупом безразличии его взгляд проскользил футов сто по противоположному краю кратера, когда внезапно он понял, что нашел то, что искал, — вход в пещеру.

Пендрейк ощутил себя на краю вечности. Гребень кратера казался зажатым между усеянной блестками чернотой космоса и твердым выступом мертвого вулкана. Пендрейк побежал. Солнце казалось комком пламени в бархатном небе. Ему почудилось, что оно покачнулось вправо от него, как бы наклоняясь, чтобы нырнуть затем вниз. Его свет бросал тени, которые с каждой минутой удлинялись и сгущались. У каждого камешка, малейшей неровности появилось свое основание из темноты.

Пендрейк избегал теней — источников холода, замораживающего его ноги, стоило ему только очутиться в них. В его скафандре был фонарь — единственная вещь, которую люди, захватившие его, оставили у него. Он включил его. Слева от него прямо над землей еще виднелась четвертушка солнечного диска — сверкающая арка света. Вздымающиеся вверх кратеры уже погрузились в темноту — бездонную, сводящую с ума мглу. Пендрейка передернуло, и он спрыгнул вниз ко входу в пещеру. Луч света, бьющий из закрепленного на шлеме фонаря, высветил пол, покрытый пемзой.

Когда он стал копать, жуткий холод начал сковывать его члены. Раньше, когда лучи садившегося солнца согревали его, это не так чувствовалось, но теперь не спасала и лихорадочная поспешность его движений — холод съедал все силы, что еще оставались у него. Пластина постоянно выскальзывала из его онемевших рук.

В конце концов он, точно выбившийся из сил старик, улегся в небольшой траншее, которую вырыл в пыли. Собрав волю в кулак, Пендрейк с огромным трудом начал закапывать себя. Когда он высунул сквозь слой песка руку и потушил фонарь, сил никаких уже не оставалось. И он остался лежать неподвижно, словно ледяная глыба, а щеки его превратились, как ему казалось, в ледышки.

Он подумал, что лежит зарытый в собственной могиле.

Но его жизненная сила была цепкой и непреклонной. Ему стало теплее: холод покидал кости, в отдельных местах тела уже покалывало, в онемевшей руке появились болевые ощущения, а пальцы начали ощущать тепло. Оно разлилось по скафандру, принося облегчение и радость. И все-таки он не мог согреться так, как хотел бы, — слишком низкой была температура. И прошло немало времени, прежде чем ему в голову пришла поразительная мысль: захоронив себя здесь, он не достиг желаемого — ему нужно закопаться глубже, гораздо глубже в лунную пыль кратера.

И, лежа здесь, в одиночной пемзовой могиле, Пендрейк вдруг начал испытывать какое-то странное чувство: он знает нечто такое, что поможет ему спастись, что у него еще есть шанс выбраться из этой передряги. Его рассудительный мозг цеплялся за это странное чувство и в конце концов создал в нем веру, что он в самом деле очень близко подобрался к раскрытию тайны базы, созданной на Луне восточными немцами.

И немцы, скорее всего, тоже забрались внутрь планеты. Дальше в глубине станет теплее. Только за счет одного трения, трения полувязкого камня и металла, возникающего благодаря собственному вращению Луны, будет создаваться более высокая температура, которая станет удерживаться изолирующими слоями пемзы и лавы от холода на поверхности. Остается, конечно, проблема с обеспечением базы пищей и водой, но, имея совершенный космический привод, они без особых проблем могли бы перевезти сюда все, что им требовалось.

Пендрейк с трудом выбрался из собственной гробницы и на время выбросил все мысли из головы. Встав на ноги, он включил фонарь и направился в глубь пещеры.

Тропа извивалась, словно когда-то пещера была трубчатой воронкой действующего вулкана, деформировавшейся из-за постоянных смещений лунной коры. Вниз, вниз, туда, куда ведет уклон. Сколько раз он зарывался в пыль, пытаясь найти теплое место, Пендрейк не мог впоследствии вспомнить. Дважды он засыпал, но сколько длился его сон, он не имел ни малейшего понятия. Возможно, это была минутная дремота… а возможно, он каждый раз спал по несколько часов.