Андрей Орлов - Осень 93-го. Черные стены Белого дома

• Название: Осень 93-го. Черные стены Белого дома
• Автор: Андрей Орлов
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9533-5295-6

В книге рассказывается о малоизвестных эпизодах, связанных с трагическими событиями октября 1993 года, когда политическое противостояние между двумя ветвями власти привело к кровавым столкновениям в самом центре столицы.

Автор повествует о работе опергруппы сотрудников Министерства безопасности РФ и Администрации Президента, которые, решая поставленные перед ними сложные задачи, сделали все для того, чтобы предотвратить ущерб национальной безопасности нашей страны, не дать праворадикальным элементам и представителям иностранных спецслужб воспользоваться обстановкой в своих интересах. Будучи непосредственным участником описываемых событий, автор повествует об обстановке, предшествовавшей расстрелу Белого дома, рассказывает о том, что произошло 3–4 октября, дает свою интерпретацию действиям сторон и последствиям противостояния. В книге приводятся многочисленные документальные материалы, выдержки из публикаций, свидетельства очевидцев и воспоминания участников. По известным причинам имена и фамилии некоторых действующих лиц изменены, а отдельные фрагмента происходящего представляют собой своего рода попытку исторической реконструкции. События, описываемые в книге, являются продолжением многих эпизодов того времени, ранее рассказанных автором в книге «Докладывать мне лично. Тревожные весна и лето 1993 года», вышедшей в издательстве «Вече» в начале 2013 года.

---

Потрясенный, Андрей явственно понял, что может произойти тогда. Разгоряченные стычками с милицией и ОМОНом по всему маршруту следования, вкусившие «сладость победы» на Крымском мосту и Смоленской площади, взбешенные упорством, с которым силы правопорядка пытались все-таки усмирить демонстрантов, сотни вооруженных людей устремятся на милицейские цепи. А те, преимущественно мальчишки в бронежилетах, натянутых поверх шинелей, ничего не понимающие в существе происходящего, но имеющие приказ применять оружие против любого, кто силой попробует прорваться в здание Дома Советов, в ужасе ожидали страшной развязки. И те, и другие неизбежно должны были вступить в бой друг против друга, бой в центре мировой столицы. И это должно было стать настоящим факелом гражданской войны.

Андрей на всю жизнь запомнил те несколько диалогов, которые состоялись у него в последующие пять минут. Это были те пять минут, в которые решалось не только развитие конкретной ситуации у Белого дома, не только вектор обозначившегося вооруженного противостояния, но и, возможно, определялась судьба громадной страны.

— А что предпринять-то? — волнуясь, спросил Орлов, еще пока совершенно не осознавая всей полноты ответственности, которая стояла за этим вопросом.

— Я не знаю. Вам там наверху виднее. Позвоните кому-нибудь! — Воцарилась непродолжительная пауза, в ходе которой Орлов слышал приглушенный голос генерала, отвечавшего что-то односложное, разговаривая по другому телефону. Положив ту, другую, телефонную трубку, он буквально прокричал:

— Вот. Мне докладывают, что уже слышна стрельба в районе мэрии. Еще немного и начнется настоящий бой! Вы слышите меня, Андрей Петрович?

Крайне взволнованный голос начальника «семерки» вывел Орлова из оцепенения. «Надо срочно позвонить Филатову! — промелькнуло в голове у Андрея. — Только бы он был на месте!» Орлов взглянул на часы. Стрелки показывали «15.20». — «Только бы он был на месте!»

Держа в одной руке трубку телефона, на другом конце которого был начальник Оперативно-поискового управления, Орлов повернул диск номеронабирателя на «кремлевке». Секретарь Филатова ответила сразу, пытаясь что-то сказать Орлову, но он, не слушая ее, потребовал немедленно соединить его с главой Администрации Президента. Уловив, видно, чрезвычайную взволнованность в голосе Орлова, она тут же соединила с Сергеем Александровичем.

— Ну, что там у вас еще? — резко, нет, скорее грубо спросил Филатов.

— Сергей Александрович, у меня на второй трубке наш начальник управления, который отслеживает обстановку вокруг Белого дома…

— «Отслеживает!» — передразнил его Филатов. — Вы все отслеживаете! А надо действовать!

— Сергей Александрович, ему сообщают, что толпа уже приближается к Белому дому. Там много людей с оружием…

— Знаю! — прервал его Филатов.

— Но, если они столкнутся с оцеплением вокруг Белого дома, то…

— Их там остановят! И в Белый дом не пропустят!

— Сергей Александрович, сейчас их уже никто не остановит! Будет бой, кровь, сотни убитых… А что будет дальше, можно только предполагать.

Филатов замолчал, видимо, раздумывая над словами Орлова. Он и сам понимал, что власть катастрофически проигрывает разъяренной толпе. Ее не удалось остановить ни на Крымском мосту, ни у метро «Парк культуры», ни на Смоленской площади. Наоборот, опьяненная «победой» над ОМОНом и милицией, увеличивающаяся за счет сотен сторонников, которые вливались в нее из прилегающих улиц и переулков, эта толпа в четыре тысячи человек превращалась в мощное орудие концентрации народного недовольства, в инструмент пробивания бреши в государственной машине, и так пестрящей «демократическими заплатами». Воодушевленная успехом, масса людей, часть из которых сжимали в руках кто флаги и транспаранты, кто палки и арматуру, а кто кое-что посерьезнее, в том числе огнестрельное оружие, готова была в буквальном смысле встать на «защиту Белого дома», обратить в бегство «прислужников преступного режима», а если будет надо — то и разгромить «врага».

— И что вы предлагаете? — Вопрос Филатова застал Орлова врасплох. От неожиданности он не мог вымолвить ни слова. Сама постановка вопроса казалась Андрею иррациональной. На гребне волны противостояния, готового вот-вот превратиться в кровавое сражение, его спрашивали о том, как надо поступить, чтобы избежать худшего сценария. И спрашивал не кто-нибудь, не какой-нибудь журналист или политолог, а человек, кардинальным образом влияющий на решения руководства страны, способный напрямую донести до президента свою позицию, убедить его совершать или не совершать тот или иной поступок. Конечно, Филатов был вовлечен в клубок интриг, которые, так или иначе, плетутся в окружении первых лиц государства, но он имел самостоятельный ресурс влияния на президента, пользовался его доверием и поддержкой.

Андрей вдруг почувствовал тогда громадный груз ответственности, который неожиданно обрушился на него. Ответственности даже за одно сказанное слово, которое может повлиять на ход событий. В его голове молнией пронеслись несколько отрывистых мыслей, прежде чем он смог сказать хоть что-то членораздельное. Первое, о чем подумал Андрей, это то, что никаких действенных средств остановить толпу перед Белым домом нет, как и не было их на Крымском мосту и Смоленке. Никаких, кроме открытия огня по толпе из всех видов огнестрельного оружия. Не факт, что все стоящие в оцеплении милиционеры готовы были это сделать. Август девяносто первого был еще у всех в памяти. И, естественно, никто не хотел выступать в роли «кровавого душителя народной свободы». Но даже, если представить, что вся цепь разом начнет поливать свинцом приближающихся демонстрантов, то это еще не значит, что толпу удастся остановить. Тем более что она состояла далеко не только из студентов и пенсионеров. Большую часть составляли как раз молодые мужчины, многие из которых прошли службу в «горячих точках», а некоторые были действующими офицерами, сполна испившими горькую чашу унижений, вызванных распадом страны и утратой престижа военной профессии. Уж они-то умели держать в руках оружие и готовы были за себя постоять.

Кроме того, в толпе было немало откровенных проходимцев, авантюристов и хулиганов, готовых участвовать в любой «бузе», крошить все налево и направо, а при случае и поживиться чем-нибудь за счет тех, кто вызовет их «праведный гнев».

Все это пронеслось в голове Андрея, прежде чем он вымолвил одну-единственную фразу в ответ на вопрос Филатова: «Что вы предлагаете?»:

— Сергей Александрович, если толпу нельзя остановить силой, то надо немедленно снять оцепление. Если мы еще промедлим, то будет уже поздно.

— А что говорят ваши люди, которые отслеживают обстановку?

Орлов поднес к уху вторую трубку. Начальник «семерки» был на проводе и, наверное, слышал разговор Орлова с Филатовым. Во всяком случае, он слышал, что говорил Андрей.

— Андрей Петрович, там уже слышна стрельба. Первые демонстранты уже вышли к пандусу мэрии. Нельзя допустить бойню!

Обращаясь к Филатову, Орлов четко сказал, сам удивившись твердости своего голоса:

— Надо немедленно отводить!

— Хорошо, — голос Филатова был очень тихим, совсем не таким, каким услышал его Орлов в самом начале разговора. Больше руководитель Администрации Президента ничего не сказал. Просто положил трубку.

— Ну, что там? — Помощник Степашина все эти несколько минут, пока Орлов говорил с Филатовым, старался понять, о чем идет речь.

Но Орлов еще не закончил разговор с начальником Оперативно-поискового управления:

— Я все доложил. Дальше некуда. Только самому президенту. Или Господу Богу.

— Спасибо. Придет Сергей Вадимович, скажите, что я звонил.

Орлов положил трубку и, не замечая вопрошающих глаз помощника, посмотрел в окно. «Теперь вся надежда на Господа Бога», — подумал он.

* * *

ИНФОРМАЦИЯ: «Сегодня около пятнадцати часов в районе Крымского моста колонна демонстрантов, прорвав кордоны ОМОНа и милиции, в количестве четырех тысяч человек, прорвались со стороны Смоленской площади к Белому дому. Силы правопорядка, несмотря на применение спецсредств, безуспешно пытались остановить движение колонн. По наблюдениям репортеров западных телерадиокомпаний прорыв был хорошо организован. Боевиками применялась тактика охвата с тыла и флангов… Нападавшие из числа боевиков захватывают грузовой транспорт и с его помощью они таранили кордоны сил правопорядка… Боевики из числа митингующих применяли при прорыве заточки, дубинки, камни. Есть пострадавшие…» (Из информационного выпуска программы «Вести» 3 октября 1993 года.)

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…На Новом Арбате первая кучка в 80—100 человек бежала буквально метрах в десяти за спинами улепетывающих со всех ног эмвэдэшников, уже не встречая никакого сопротивления. Только каски убегавших мелькали перед глазами и скрывались во дворах. Побросав автобусы, они набивались битком в газующие легковушки и шпарили по тротуарам к набережной. И наступая им на пятки, улюлюкая, даже не пуская в ход камни, бежал жиденький авангард демонстрантов. У Калининского моста зрелище открывалось нерадостное — опять по всему периметру стоял ОМОН, основная масса отступивших касок забилась под пандус мэрии, на пандусе стояли вооруженные автоматами. Калининский мост и Краснопресненская набережная закрыты щитами, слева на набережной скопилось огромное количество военных, а впереди — колючая проволока, поливальные машины, и сразу за ними опять щиты и каски…