Борис Григорьев - Королева Кристина

• Название: Королева Кристина
• Автор: Борис Григорьев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-235-03512-6

Королева Кристина (1626–1689), удивительная во многих отношениях женщина, достойна пристального внимания не только историка, но и самой широкой публики. Её личность не менее интересна, чем личности Екатерины II, Екатерины Медичи, Марии Стюарт или Елизаветы I, и имеет право занять почётное место в любой галерее исторических портретов.

Мимо неё не прошло ни одно крупное европейское событие. Обладая пытливым умом и безупречным художественным вкусом, она собрала великолепную библиотеку и уникальную коллекцию предметов искусства. Она общалась и переписывалась с выдающимися людьми своего времени: кардиналом Мазарини, французским королём Людовиком XIV, с римскими папами Александром VII, Климентом IX и другими, композиторами Алессандро Скарлатти и Арканджело Корелли, скульптором Лоренцо Бернини, учёными Рене Декартом и Джованни Кассини и многими, многими другими.

Только внешняя канва её жизни поражает воображение: дочь и наследница великого Густава II Адольфа, героя Тридцатилетней войны и создателя великодержавной Швеции, образованная и воспитанная в духе следования своему монаршему долгу, вполне благополучно правившая страной в течение одиннадцати лет, на двадцать девятом году своей жизни она неожиданно отказывается от трона, навсегда покидает родину, переходит в католичество и после бурных лет частной жизни в одиночестве умирает в Италии.

---

Он уже не мыслил, следовательно, перестал существовать. Кристина даже слегка подсмеивалась над ним за то, что он занимался вопросом продления человеческой жизни.

К этому времени королева на самом деле устала от всего: от политики, от управления страной, от министров, от учёных и придворных. Особенно от министров. «Как только я вижу этих людей, — признавалась она Карлу Густаву, — мне кажется, что передо мной является сам дьявол. Полагаю, чтобы освободить свой ум от политики, лучше всего пытаться общаться с учёными»[51]. То же самое она говорила П. Шану: «Напрасно я встаю рано утром и поздно укладываюсь спать — всё равно ничего не добиваюсь. Для себя не остаётся ни минуты. Государственные дела занимают всё моё время и надоели мне до смерти. Когда, о Боже, мне удастся отделаться от всех этих надоедливых секретарей?»

Глава седьмая ДЫМОВАЯ ЗАВЕСА

На людей можно только тогда надеяться, когда в игре и у них есть собственный интерес.

Кристина

Вопрос о замужестве королевы муссировался всеми заинтересованными и незаинтересованными лицами. В первую очередь на замужестве настаивали государственные советники. Когда Карл Густав ещё считался женихом Кристины, то королева отделывалась обещаниями выйти за него замуж. Но когда всем стало ясно, что жених получил «от ворот поворот», отговорки более не годились. Время между тем шло, а признаков приближения королевы к своей свадьбе с Карлом Густавом или с каким-либо другим принцем не было.

В 1647 году, когда представители сословий снова поставили вопрос о замужестве Кристины, она ответила, что ей нужно ещё раз хорошенько подумать. «Однако Е. К. В. были склонны в этом случае для сохранения отечества предложить некоторые средства», — констатирует протокол риксдага. Какие средства имела в виду Кристина, о том депутаты риксдага, конечно, пока не догадывались. И сам Карл Густав, и остальные всё ещё надеялись, что брак всё-таки состоится.

Время шло, а королева всё думала и думала.

Сначала нужно было дать стране наследника. Единственным высокородным князем в Швеции, который мог бы претендовать на шведский трон, был её кузен Карл Густав. Королева не раз в самых лестных выражениях высказывалась о его способностях и личных качествах. Но ей, в довольно обидных словах отказавшейся от его предложения, не так-то просто было теперь обещать ему корону. Отчаянный бабник и успешный военачальник, Карл Густав оказался беспомощным и робким перед своей кузиной. К тому же у пфальцской семьи в Швеции было не так уж много сторонников.

Первым на Карла Густава как наследника трона указал дядя королевы, риксадмирал К. К. Юлленъельм. Ещё в 1646 году, сразу после расстройства брака Кристины с Карлом Густавом, он предложил ей, в случае своей бездетности или нежелания выходить замуж, обратить внимание на пфальцское семейство. (Такую возможность, кстати, предусматривал в своё время и отец Кристины, когда у него ещё не было наследников.) Но как убедить в этом правительство и парламент? Как можно было при молодой и успешно действующей королеве определить наследником шведского трона иностранца?

Новое назначение представителя пфальцского семейства сначала пришлось не по вкусу не только клану Оксеншернов, но и шведской аристократии вообще. У всех на слуху было грозное слово «редукция»[52], приверженцем которой они считали Карла Густава. Ян Казимир, король Польши, потомок рода Васа[53], тоже до глубины души был возмущён тем, что шведский престол предназначался какому-то немецкому пфальцграфу!

Поляки угрожали шведам войной, и только вмешательство Франции заставило конфликтующие стороны сесть за стол переговоров. Мирная конференция началась весной 1651 года в Любеке, Швецию на ней представлял А. Сальвиус, а П. Шану выступал в роли посредника. Поляки были настроены решительно и категорически отказывались называть Кристину королевой Швеции. Первый раунд переговоров закончился ничем, то же самое произошло и на следующий год. Дело шло к войне, и к такому повороту событий Швеция была не готова. Кристина, отчаявшись достигнуть каких-либо результатов на дипломатическом поле, произнесла пророческие слова о том, что урегулирование отношений с Польшей, скорее всего, станет делом её наследника, то есть Карла Густава: «Он приобрёл опыт на полях сражений, а не в кабинете».

Напугало Кристину и развитие событий в Неаполе (восстание против испанского ига), во Франции (Фронда) и особенно в Англии. Казнь Карла I (30 января 1649 года) шокировала всю Европу, но больше всего её монархов. Английские бунтовщики посягнули на самое святое — на жизнь короля! Естественно, Кристина испытывала самые искренние симпатии к изгнанному из страны Карлу II и даже обнадёживала его военной помощью. Однако внешнеполитические соображения оказались сильнее её «братских» чувств. «Сила обстоятельств делает вашу беду непоправимой, — написала она Карлу II в Голландию, — и я испытываю большое горе из-за того, что не могу как-то помочь вам… к моему глубокому сожалению, я не могу пойти навстречу вашей просьбе, не нанеся при этом ущерба собственной стране; её интересы и благополучие должны быть первой моей заботой…» И скоро Швеции пришлось признать режим Оливера Кромвеля и принять в Стокгольме его посла В. Уайтлока.

О наследнике нужно было думать в любом случае. 27 июля 1647 года произошло событие, заставившее Кристину ускорить решение этого вопроса. Во время службы в королевской часовне Стокгольмского дворца на неё было совершено покушение. Некто Пресбеккиус, приблизившись к возвышению, на котором сидела королева, неожиданно бросился на неё с ножом. Если бы присутствовавший на службе Пер Брахе не заметил этого броска и вовремя не подал бы сигнал капитану гвардии, то дело могло бы закончиться трагично. Схваченного Пресбеккиуса допросили, но он начал «молоть такую чепуху», что всем стало понятно, что он психически болен.

Другой инцидент случился в начале 1648 года, когда в покоях придворного персонала дворца случился пожар. Кристина первая заметила дым и оставалась в своих апартаментах до тех пор, пока пожар не был потушен. Смерть, оказывается, ходила рядом.

Кристина принялась за укрепление авторитета Карла Густава. Она преодолела сопротивление правительства и риксдага и в 1648 году назначила его главнокомандующим шведской армией в Германии и дала чин фельдмаршала. Победа, однако, досталась нелегко: Госсовет и сословия согласились с её предложением, но при условии, что она рано или поздно выйдет за него замуж. Королева была вынуждена это условие принять, но самому претенденту без всяких обиняков заявила, что её согласие на брак с ним было всего лишь тактической уловкой, и попросила его продолжать играть роль жениха. Сам Макиавелли мог бы позавидовать коварству и ловкости шведской Минервы.

Перед отъездом в Германию Карл Густав имел с королевой длительную беседу, в которой приняли участие М. Г. Делагарди и Ю. Маттиэ. Она снова повторила, что выходить замуж не собирается, но если уж решится пойти под венец, то только с кузеном. В принципе она будет работать над тем, чтобы передать ему шведский трон без замужества. Если Государственный совет и риксдаг воспротивятся этому… что ж, тогда она будет вынуждена пойти на крайность и отдать ему трон вместе с рукой и сердцем.

В 1649 году риксдаг опять приступил к ней с напоминанием о том, что пришла пора выполнить своё обещание. И тогда Кристина предприняла ещё один дерзкий шаг: она заявила о согласии выйти замуж за Карла Густава, но сначала он должен быть признан её преемником. Она мотивировала свой шаг тем, что могла, к примеру, неожиданно покинуть сей бренный мир и оставить страну без наследника. В Госсовете, естественно, нашлись противники этого варианта. В частности, Я. Делагарди высказал такое возражение: а что если Карл Густав не захочет жениться и оставит шведский трон снова без наследников или Кристина вдруг захочет выйти замуж за другого принца? Как тогда быть с официальным наследником Карлом Густавом? Ситуация, по его мнению, вообще станет совершенно неуправляемой и запутанной, если у Карла Густава появятся дети от брака с другой женщиной или если он откажется от трона в пользу своего брата или сестры. Получится, что какой-то иностранец будет держать в напряжении всё королевство Швеции.

Возникла жаркая дискуссия, в ходе которой королеве стало очевидно, что за бесспорными аргументами Делагарди скрывалось давнее желание аристократии ввести в Швеции олигархическое правление на манер Речи Посполитой. И она открыла свои карты, сделав, по сути, следующее историческое заявление: «Я недвусмысленно заявляю, что брак для меня невозможен. Так обстоит дело. Я усердно молила Богу, чтобы он наставил меня на путь истинный, но всё было напрасно». И она повторила предложение назначить Карла Густава наследником шведского трона, но уже без всяких условий.