Джек Вэнс - Труллион: Аластор-2262

• Название: Труллион: Аластор-2262
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995

«Труллион: Аластор 2262»: Идиллический мир, где вдоволь еды, океаны прозрачны, и никто никогда не бедствовал, Мир 2262 Скопления Аластор в состоянии сильного волнения. Триллы, некогда мирный и трудолюбивый народ, заселивший водные просторы Труллиона, теперь больше охвачен страстью к хуссейду - игре, захватившей всю планету. Какое вознаграждение ждет рискующих?

Русский перевод: Таллин: изд-во «Мелор», 1995 год; в этом издании проведены корректировка по англ. изд., правка текста, восстановлены опущенные в 1995 году авторские ремарки, добавлена и переведена на русский язык карта Труллиона.

---

— Твои друзья только что срубили одно из самых старых наших ореховых деревьев.

— Одно из твоих деревьев, — слегка улыбнувшись, уточнил Глэй.

— Не угодно ли тебе сказать им, чтобы оставили нас в покое?

— Они не обратят на меня никакого внимания. Я задолжал им множество различных любезностей, оказанных ими.

— У них есть имена?

— Глава — Ванг Дроссет. Его спутница — Тинго. Сыновей зовут Эшмор и Харвинг. Дочь — Дьюссана. Старуха — Иммифальда.

Глиннес извлек из багажа оставленный ему за добросовестную службу пистолет и сунул в карман. Глэй наблюдал за этим, скривив губы в язвительной усмешке, затем шепнул что-то Марче.

Глиннес быстрым шагом пересек луг. Приятный, не слепящий свет послеполуденного солнца, казалось, прояснял цветовую гамму ближнего плана и создавал впечатление, будто дали сами по себе издают мерцающий блеск. Множество самых различных чувств переполняло сердце Глиннеса: печаль, тоска по добрым старым временам, гнев на Глэя, который ему никак не удавалось смягчить.

Он подошел к стоянке треван. Шесть пар глаз настороженно следили за каждым его шагом, пытаясь еще по внешнему виду и манере держаться выяснить, что он из себя представляет. Особой опрятностью стоянка не отличалась, хотя, с другой стороны, была не такой уж и грязной — Глиннесу доводилось видеть стоянки в куда более худшем состоянии. Разведены были сразу два костра. У одного из них мальчик время от времени поворачивал шампур с нанизанными на него от одного конца до другого пухлыми лесными курочками, по сути еще цыплятами. Из котла над другим костром исходил острый запах полевых трав — Дроссеты варили специфическое треванское пиво, от частого употребления которого их глазные яблоки приобретали поразительно желто-золотистый оттенок. У женщины, помешивающей пиво, было сосредоточенное, с острыми чертами лицо. Волосы ее были выкрашены в ярко-красный цвет и свешивались с затылка двумя косами. Глиннес предпочел держаться от нее подальше, сторонясь зловония.

Навстречу ему, оставив в покое сваленное дерево, с ветвей которого он собирал орехи, вышел мужчина. За ним, стараясь не отставать от него, показались двое здоровенных парней. У всех троих черные брюки были засунуты в черные сапоги с голенищами «гармошкой», свободные рубахи из светло-коричневого шелка, цветные платки на шее — типичный наряд треван. На голове у Ванга Дроссета была плоская черная шляпа, из-под которой непослушно выбивались роскошные каштановые волосы. Кожа у него была необычного бисквитно-коричневого цвета, глаза, как бы подсвеченые изнутри, источали желтоватый блеск. Всем своим видом он производил очень внушительное впечатление. «С таким человеком шутки плохи», — подумалось Глиннесу.

— Это вы — Ванг Дроссет? А я — Глиннес Халден, сквайр острова Рабендари. Настоятельно рекомендую покинуть эту стоянку.

Ванг Дроссет подал знак сыновьям, и они принесли пару плетеных стульев.

— Садитесь и подкрепитесь слегка чаем, — предложил Ванг Дроссет. — А уж после этого и обсудим наш уход отсюда.

Глиннес улыбнулся и отрицательно мотнул головой.

— Я предпочитаю стоять.

Если он сядет и разопьет с треванами чай, он тем самым станет им хоть чем-то обязанным, и они тогда смогут выпрашивать у него определенные послабления. Чтобы не встречаться с взглядом Ванга Дроссета, он посмотрел на мальчика, переворачивавшего шампур, и только теперь обнаружил, что это не мальчик, а изящная, хорошо сложенная девушка лет семнадцати-восемнадцати. Ванг Дроссет что-то коротко бросил ей через плечо. Девушка выпрямилась и направилась к поблекшей красной палатке. Перед самым входом в нее она обернулась. Даже одного мимолетного взгляда хватило Глиннесу, чтобы увидеть, какое красивое у нее лицо, какие от рождения золотые глаза и золотисто-огненные волнистые волосы, пышной короной обрамлявшие голову и спадавшие, прикрывая уши, на шею и плечи.

Ванг Дроссет осклабился, сверкнув белизной отличных зубов.

— Что касается стоянки, то я прошу разрешить нам остаться. Мы здесь ничему не причиняем вреда.

— В этом я не очень-то уверен. Соседство треван вызывает массу неудобств. Исчезает скот и домашняя птица, не говоря уже обо всякой утвари.

— Мы не украли у вас ни единой животины, — кротко произнес Ванг Дроссет.

— Вы только что уничтожили великолепное дерево — и только для того, чтобы было легче снимать с него орехи.

— В лесу полным-полно деревьев. Нам понадобились дрова. Не так уж велика потеря, не сомневаюсь в этом.

— Это для вас — невелика. А вы знаете, что я еще мальчиком играл на этом дереве? Вот, посмотрите. Это я поставил здесь отметину. А вот на этой развилке я соорудил шалаш, в котором даже иногда спал по ночам. Как я любил это дерево!

Ванг Дроссет слегка скривился при мысли о том, что человек может полюбить дерево. Двое его сыновей презрительно рассмеялись и, отойдя чуть в сторону, начали упражняться в метании ножей в цель.

— Дрова? — возмутился Глиннес. — В лесу навалом сушняка. Вам нужно только принести его сюда.

— Очень далекий путь для людей с больной спиной.

Глиннес показал на шампур.

— Эти птицы еще даже наполовину не выросли. Они еще не вывели потомства. Мы охотимся только на трехлетнюю дичь, которую, не сомневаюсь, вы уже всю выбили и съели, как, наверное, и двухлетнюю. А после того, как вы разделаетесь с однолетками, в этом лесу больше уже не будет птицы. А вон на том блюде — земляные яблоки. Вы их повырывали целыми пучками вместе со всей корневой системой, и тем самым уничтожили весь наш будущий урожай. А еще говорите, что вы не причиняете вреда! Вы зверски обращаетесь с почвой. Ее плодородие не восстановится и через десять лет. Сворачивайте палатки, грузите свои фуры и уходите[13].

— Ваши слова звучат невежливо, сквайр Халден, — смиренно произнес Ванг.

— А разве выбирают выражения, когда отстаивают сохранность своей собственности? — спросил Глиннес. — Нет, конечно же. Вы слишком многое от меня требуете.

Ванг Дроссет отвернулся, прямо-таки шипя от злости, и стал смотреть куда-то вдаль. Эшмор и Харвинг теперь упражнялись еще в одном поразительном треванском искусстве, демонстрации которого Глиннесу никогда раньше не доводилось быть свидетелем. Они расположились на удалении примерно в десяток метров друг от друга, и каждый из них бросал по очереди нож в голову другого. Тот, в голову которого целился напарник, неуловимым взмахом своего ножа отбрасывал брошенный в его сторону нож и притом столь удивительным образом, что он, быстро вращаясь, взлетал высоко в воздух.

— Треване могут быть не только добрыми друзьями, но и заклятыми противниками, — тихо произнес Ванг Дроссет.

— Вы, наверное, слышали поговорку: «Хорошие треване живут восточнее Занзамара»[14], — ответил ему Глиннес.

— Неужели мы на самом деле такие плохие, как вам кажется? — спросил Ванг Дроссет елейно-вкрадчивым голосом. — Ведь наше присутствие на острове делает жизнь на нем более приятною! Мы будем играть чудесные мелодии на ваших праздниках, тешить ваши взоры замечательными танцами с ножами...

Он взмахом руки показал на своих сыновей, которые, высоко подпрыгивая и дергаясь всем телом, так быстро размахивали своими ножами, что они образовывали ярко сверкающие дуги.

То ли случайно, то ли в шутку, а может быть, и из жажды крови иноплеменника, но один из ножей оказался брошен прямо в голову Глиннеса. Ванг Дроссет издал хриплый нечленораздельный звук — может быть, пытаясь предупредить Глиннеса, а может быть, ликуя в душе. Глиннес же, давно уже предчувствуя недоброе, быстро пригнулся, и нож воткнулся в цель у него за спиной. Взметнулся его пистолет и исторг сноп синей плазмы. Один из концов шампура вспыхнул, и птичьи тушки попадали в уголья костра.

Из палатки стрелою вылетела Дьюссана, в глазах ее пылал огонь такой же безжалостный, как и плазма пистолета. Она схватила шампур и, не обращая внимания на то, что он обжигал ей руку, принялась сбрасывать с него дымящиеся тушки на землю, не переставая ни на мгновенье выкрикивать ругательства и проклятья.

— Подлый уруш[15], ты погубил наш ужин. Чтоб у тебя на языке выросла борода. Убирайся отсюда прочь со всеми своими потрохами, пока ноги целы. Мы тебя раскусили, фаншер ты этакий! Тебя сюда пригнал спэг[16], от которого ума у тебя стало еще меньше, чем у такого бугая, как твой старший братец. А таких, как он, совсем немного...

Ванг Дроссет поднял сжатую в кулак ладонь. Девушка примолкла и принялась со злостью счищать землю с птичьих тушек. Когда Ванг Дроссет снова повернулся к Глиннесу, злорадная улыбка играла на его лице.

— Это очень недружественный поступок, — сказал он. — Вам не по душе наши забавы с ножами?

— Особого восторга не испытываю, — ответил Глиннес, после чего извлек свой собственный новый нож и, вытащив из цели треванский нож, снял с его лезвия стружку столь же легко, будто это был ивовый прутик. Дроссеты, как завороженные, следили за его действиями. Он же спрятал свой чудо-нож в чехол.