Люси Монтгомери - Эмили из Молодого Месяца. Восхождение

• Название: Эмили из Молодого Месяца. Восхождение
• Автор: Люси Монтгомери
• Жанр: Детская проза

© М. Ю. Батищева, перевод, 2010

---

— Клара должна узнать первой, — выдохнул он. — Это ее право.

И он исчез в соседней спальне. Миссис Холлингер упала в кресло, смеясь и плача.

— Они нашли его... они нашли маленького Аллана... на полу в чулане... в коттедже Скоуби.

— Он... жив? — задыхаясь, спросила Эмили.

— Да, но еле жив... он даже не может говорить... но скоро оправится при хорошем уходе — так доктор сказал. Пока его перенесли его в ближайший дом... это все, что доктор успел мне сказать.

Из спальни донесся безумный крик радости... и Клара Брадшо, растрепанная, бледная, но с сияющими от счастья глазами, пронеслась через кухню... выскочила за дверь и помчалась вверх по холму. Миссис Холлингер схватила пальто и побежала следом за ней. Доктор Макинтайр упал в кресло.

— Я не смог ее остановить... я еще не в состоянии снова бежать... но радость не убивает. Было бы жестокостью остановить ее, даже если бы я мог.

— С маленьким Алланом все в порядке? — спросила Илзи.

— Скоро все будет в порядке. Естественно, бедный малыш на грани истощения. Он не продержался бы ни днем больше. Мы перенесли его в дом к доктору Матесону — он живет в Молверн-Бридж и сделает все необходимое. Мальчик в таком тяжелом состоянии, что перенести его домой можно будет не раньше завтрашнего дня.

— Вы поняли, как он оказался там?

— Ну, сам он, разумеется, ничего сказать нам не смог, но, мне кажется, я знаю, как это случилось. Мы обнаружили, что окно подвала было приоткрыто. Я полагаю, что Аллан, любопытный, как все мальчишки, бродил возле дома и увидел, что подвальное окно не заперто. Должно быть, он проник через него внутрь, почти закрыл его за собой, а затем обследовал все комнаты. Войдя в кладовую, он закрыл за собой дверь, и пружинный замок сделал его пленником. Окно было слишком высоко — он не мог дотянуться до него, а иначе ему удалось бы высунуться и позвать на помощь. Белая штукатурка под окном вся в пятнах и выбоинах от его безуспешных попыток вскарабкаться повыше. Он, должно быть, кричал, но никто не приближался к дому настолько, чтобы услышать его. Дом, как вы знаете, стоит в маленькой скалистой бухте, вокруг нет ни деревьев, ни построек, за которыми мог бы спрятаться ребенок, так что, я полагаю, никто из искавших мальчика не обратил на это место особого внимания. Да никто и не искал его по берегам реки до вчерашнего дня: мы не думали, что он мог забрести так далеко. Ну, а ко вчерашнему дню он уже так ослабел, что и кричать не мог.

— Я так... счастлива... что он нашелся, — сказала Илзи, пытаясь скрыть слезы облегчения.

Неожиданно из двери гостиной появилась голова дедушки Брадшо.

— Я же говорил вам, что в девятнадцатом веке ребенок потеряться не может, — сказал он со смехом.

— И тем не менее, он потерялся, — возразил доктор Макинтайр, — и его не нашли бы... вовремя... если бы не эта юная леди. Совершенно необыкновенный случай.

— Эмили... медиум, — сказала Илзи, цитируя мистера Карпентера.

— Медиум! Хм! Что ж, это любопытно... очень. Я не стану притворяться, будто понимаю, что это значит. Бабушка, разумеется, назвала бы это ясновидением. Естественно, она, как все шотландские горцы, твердо верит в существование такого дара.

— Ох... я уверена, что у меня нет никакого такого дара, — запротестовала Эмили. — Мне это, должно быть, приснилось... и я встала во сне... но, с другой стороны, я совсем не умею рисовать.

— Значит Нечто сделало вас своим инструментом, — сказал доктор Макинтайр. — В конце концов, бабушкина теория насчет ясновидения ничуть не хуже любой другой, когда человек вынужден поверить в невероятное.

— Я предпочла бы не говорить об этом, — пробормотала Эмили с содроганием. — Я так рада, что Аллан нашелся... но,пожалуйста, не говорите никому о том, что я имела к этому отношение. Пусть все думают, что вам просто пришло в голову поискать мальчика на даче Скоуби. Я... я не вынесу, если об этом будут говорить по всей округе.

Когда они покинули маленький белый домик на открытом всем ветрам холме, солнце прорвалось сквозь облака и волны гавани бешено заплясали в его лучах. Пейзаж поражал той мятежной красотой, какую часто можно видеть после утихшей бури, и влажный, красный извив западной дороги между холмом и лощиной манил в путь, но Эмили решительно отвернулась.

— Эту дорогу я оставлю на следующий раз. Почему-то сегодня я не могу заниматься подпиской. Илзи, друг сердечный, пойдем-ка лучше на станцию в Молверн-Бридж и сядем на утренний поезд, который идет в Шрузбури.

— Это... ужасно странно... твой сон... — сказала Илзи. — Я даже немного боюсь тебя, Эмили... не знаю почему.

— О, не бойся меня, — умоляла Эмили. — Это была всего лишь случайность. Я так много думала об Аллане... и дача Скоуби меня вчера зачаровала...

— А помнишь, как ты узнала, что случилось с моей мамой? — вполголоса отозвалась Илзи. — В тебя есть какая-то сила, которой нет ни в ком из нас.

— Может быть, с возрастом это пройдет, — сказала Эмили с унынием в голосе. — Я очень на это надеюсь... я не хочу иметь никакой такой силы.... ты даже не знаешь, Илзи, как мне это неприятно. Мне все это кажется ужасным... словно я отмечена каким-то сверхъестественным образом... я не чувствую себя человеком. Когда доктор Макинтайр сказал, что Нечто использует меня как свой инструмент, я вся похолодела. Мне показалось, что, пока я спала, какой-то другой разум завладел моим телом и нарисовал ту картинку.

— Почерк был твой, — заметила Илзи.

— Ох, я не хочу об этом говорить... и думать тоже. Я постараюсь забыть эту историю. Никогда больше не говори со мной об этом, Илзи.

Глава 16

Все течет

«Шрузбури

3 октября, 19~

Я завершила сбор подписки на вверенной моим заботам части нашей прекрасной провинции — и оказалась лучшей из всех сборщиков... и заработала почти столько, сколько нужно, чтобы заплатить за все мои учебники в этом году. Когда я сказала об этом тете Рут, она не фыркнула. Я считаю, это фактом, заслуживающим упоминания.

Сегодня журнал «Мертон» вернул мой рассказ «Пески времен». Но отказ напечатан на пишущей машинке, а не в типографии. Почему-то напечатанный на машинке он выглядит не настолько оскорбительным, как вышедший из типографии. «Мы с интересом прочитали Ваш рассказ и очень сожалеем, что в настоящее время не можем принять его к публикации». Если «с интересом» не просто фигура речи, это несколько ободряет. Но, может быть, редакторы лишь пытались смягчить удар?

Мы с Илзи недавно узнали, что в «Черепе и Сове» есть девять вакантных мест и что мы включены в список тех, кто может претендовать на членство. Так что мы подали заявления. В школе принадлежность к «Черепу и Сове» считается большой честью.

Мой второй учебный год сейчас в полном разгаре, и я нахожу занятия очень интересными. Директор, мистер Харди, ведет на нашем курсе несколько предметов и как преподаватель нравится мне больше любого другого — если не считать мистера Карпентера. Его очень заинтересовало мое сочинение «Женщина, которая отшлепала короля». Он отметил его как лучшее и посвятил ему отдельный урок на занятиях по критическому литературному анализу. Эвелин Блейк — естественно — не сомневается, что я его откуда-то списала; она уверена, что читала его прежде. Эвелин в этом году носит новую прическу в стиле помпадур — на мой взгляд, ей это совсем не к лицу. Но, с другой стороны, надо признать, что единственная часть тела Эвелин, которая мне нравится, — это ее спина.

Насколько я могу судить, весь клан шрузбурских Мартинов гневается на меня. На прошлой неделе Салли Мартин венчалась в здешней англиканской церкви, и редактор «Таймс» попросил меня написать отчет об этом событии. Конечно, я пошла... хотя терпеть не могу писать отчеты о свадьбах. Мне всегда хочется сказать о них много такого, что говорить нельзя. Но свадьба Салли была красивой, как и она сама, и я составила доброжелательный, как мне казалось, отчет... и отдельно упомянула в нем великолепный букет невесты из роз и орхидей — первый в Шрузбури свадебный букет из орхидей. Я написала все совершенно четко, и нет никакого оправдания жалкому наборщику «Таймс», превратившему орхидеи в сардины. Конечно, каждый, кто обладает хотя бы толикой здравого смысла, сразу понял бы, что это всего лишь опечатка. Но Мартины упрямо держатся за абсурдную мысль, что это была глупая шутка и я нарочно написала сардины — так как, похоже, кто-то передал им одно из случайно оброненных мной замечаний: я сказала, что устала от обычных отчетов о свадьбах и хотела бы написать один из них по-новому. Да, я сказала это... но моя жажда оригинальности едва ли могла довести меня до того, чтобы сообщить о невесте, несущей букет из сардин! Тем не менее Мартины придерживаются именно такого мнения, и Стелла Мартин не пригласила меня на свою «наперсточную вечеринку»[72]... и тетя Рут говорит, что ее это ничуть не удивляет... а тетя Элизабет осуждает меня за безрассудство. Меня! Боже, пошли мне терпение!