Люси Монтгомери - Эмили из Молодого Месяца. Восхождение

• Название: Эмили из Молодого Месяца. Восхождение
• Автор: Люси Монтгомери
• Жанр: Детская проза

© М. Ю. Батищева, перевод, 2010

---

(Эмили в чулане, язвительно: «Не строю! И мама никогда не флиртовала. Могла бы, но не флиртовала. А вы не смогли бы флиртовать, даже если бы захотели... добропорядочная старушенция!»)

— Она не такая хорошенькая, какой была бедняжка Джульет, но очень хитрая... хитрая и скрытная — глубока, как омут... а в тихом омуте, ты знаешь... Миссис Даттон говорит, что более скрытного ребенка в жизни не видела. Но все равно есть в бедняжке Эмили что-то, что мне нравится.

Тон миссис Энн-Сириллы был весьма покровительственным. «Бедняжка» Эмили сморщилась, словно от боли, среди ботинок и сапог.

— Мне больше всего не нравится в ней то, что она вечно старается пустить пыль в глаза, — решительно заявила мисс Поттер. — Говорит умные вещи, которые вычитала в книжках, и выдает их за свои собственные мысли...

(Эмили в чулане, возмущенно: «Ничего подобного!»)

— И язвительна она к тому же, и обидчива и, конечно, горда как Люцифер, — заключила мисс Поттер.

Миссис Энн-Сирилла снова засмеялась — легко и снисходительно.

— О, Марри все такие! Но самый скверный из их пороков — уверенность в том, что только они все делают правильно, и у Эмили он проявляется в полной мере. Она думает, что даже проповедовать может лучше, чем мистер Джонсон.

(Эмили в чулане: «Разумеется, я сказала, что в одной из своих проповедей он противоречил сам себе... и так оно и было. А вы, миссис Энн-Сирилла критиковали десятки проповедей! Я сама слышала».)

— К тому же она завистлива, — продолжила миссис Энн-Сирилла. — Не может вынести, что кто-то лучше нее. Во всем хочет быть первой. Я слышала, что она проливала самые настоящие слезы унижения после школьного концерта, так как все лавры достались Илзи Бернли. В сценке, которую они разыгрывали вдвоем, Эмили выглядела очень бледно: стояла на сцене как истукан. А еще она постоянно спорит со старшими. Это было бы забавно, если бы не было так неучтиво.

— Странно, что Элизабет не отучила ее от этого. Марри считают, что их манеры не оставляют желать лучшего, — сказала мисс Поттер.

(Эмили в чулане, гневно, обращаясь к ботинкам: «И это правда!»)

— Хотя, разумеется, — заметила миссис Энн-Сирилла, — причина многих недостатков Эмили в том, что она дружит с Илзи Бернли. Не следовало бы позволять ей бегать повсюду с Илзи целыми днями. Тем более, что, по общему мнению, Илзи — такая же язычница, как ее отец. Насколько я знаю, она совершенно не верит в Бога... и в дьявола тоже.

(Эмили в чулане: «Что, на ваш взгляд, гораздо хуже».)

— О, доктор немного больше занимается ее воспитанием, с тех пор как выяснилось, что его драгоценная женушка не сбежала с Лео Митчеллом, — фыркнула мисс Поттер. — Он даже заставляет ее ходить в воскресную школу. Но, разумеется, она неподходящее общество для Эмили. Мне говорили, что она ругается как извозчик. Когда миссис Бернс однажды была в кабинете у доктора, она отчетливо слышала, как в гостиной Илзи сказала: «Прочь, чертов Спот!» — очевидно собаке.[20]

— Ужас, ужас!— простонала миссис Энн-Сирилла.

— Знаешь, что она сделала на прошлой неделе? Я видела это своими собственными глазами... своими собственными глазами!— Мисс Поттер особенно подчеркнула последние слова. У Энн-Сириллы не должно было возникнуть никаких подозрений, будто мисс Поттер использовала для этого чужие глаза.

— Если речь идет об Илзи, меня уже ничем не удивишь, — с довольным смехом отозвалась миссис Энн-Сирилла. — Говорят, в прошлый вторник, поздно вечером, когда после свадьбы мистера Джонсона какие-то озорники устроили шаривари под его окнами[21], она тоже была там, переодетая мальчишкой.

— Вполне возможно. Но то, о чем говорю я, происходило в моем собственном палисаднике. Она зашла ко мне во двор вместе с Джен Странг, которую мать прислала попросить у меня корешок от моего персидского розового куста. Я спросила Илзи, умеет ли она шить, печь и все такое прочее — на мой взгляд, ей следует об этом напоминать. На все эти вопросы Илзи отвечала «нет», без всякого смущения, а потом сказала... как ты думаешь, что сказала эта девчонка?

— Что же? — с нетерпением выдохнула миссис Энн-Сирилла.

— Она сказала: «А вы, мисс Поттер, можете, стоя на одной ноге, поднять другую вровень с вашими глазами? Я могу». И... — Мисс Поттер понизила голос надлежащим образом, чтобы передать весь свой ужас... — она это сделала!

Слушательница в чулане подавила приступ смеха, уткнувшись лицом в серую куртку кузена Джимми. С каким удовольствием эта озорница Илзи шокировала мисс Поттер!

— Помилуй, и там поблизости были мужчины? — взволнованно спросила миссис Энн-Сирилла.

— Нет — к счастью. Но я уверена, она сделала бы это в любом случае. Мы были так близко от дороги... мимо мог проходить кто угодно. Мне было так стыдно. В мое время девушка скорее умерла бы, чем сделала нечто подобное.

— Ну, это не более возмутительно чем то, что они с Эмили ходили ночью на дюны и купались там при луне в чем мать родила, — сказала миссис Энн-Сирилла.—Та выходка была совершенно скандальной. Ты о ней уже слышала?

— О да, эта история разошлась по всему Блэр-Уотер. Думаю, ее слышали все, кроме Элизабет и Лоры. Я не смогла выяснить, кто первый об этом рассказал. Их видели?

— Ах, ну что ты! До этого не дошло. Илзи сама все рассказала. Она, похоже, считает, что такое купание — самое обычное дело. На мой взгляд, кто-то все же должен был бы рассказать об этом Лоре и Элизабет.

— Расскажи им сама, — предложила мисс Поттер.

— О нет, я не хочу портить отношения с соседями. Я — хвала небесам!— не отвечаю за воспитание Эмили Старр. Но, если бы отвечала, то не позволила бы ей проводить столько времени и с Кривобоком Пристом. Он самый странный из всех этих странных Пристов. Я уверена, он плохо на нее влияет. От этих его зеленых глаз у меня мурашки по коже. Я так и не смогла выяснить, верит ли он хоть во что-нибудь.

(Эмили в чулане, снова язвительно: «Неужели даже в дьявола не верит?»)

— Ходит очень странная история насчет него и Эмили, — сказала мисс Поттер. — Не знаю, что об этом и думать. В прошлую среду на закате их видели на большом холме, и вели они себя в высшей степени странно. Они шли по дороге, глядя в небо... потом вдруг останавливались... хватали друг друга за локоть и показывали вверх. И так всю дорогу. Миссис Прайс наблюдала за ними из окна и никак не могла понять, что они такое затеяли. Для звезд еще было слишком рано, и она не видела в небе абсолютно ничего. Она пролежала потом всю ночь без сна — всё гадала, что они могли там разглядеть.

— Ну, все сводится к одному: за Эмили Старр нужен глаз да глаз, — сказала миссис Энн-Сирилла. — Иногда мне кажется, что было бы разумнее запретить моим Мьюриел и Глэдис бегать везде вместе с ней.

(Эмили в чулане, горячо: «Ах, запретите, пожалуйста! Они такие тупые и глупые и вечно увязываются за Илзи и за мной».)

— И все-таки мне ее жаль, — сказала мисс Поттер. — Она такая глупая и высокомерная, что ни с кем поладить не сможет и ни один разумный, порядочный мужчина никогда ею не заинтересуется. Джефф Норт говорит, что проводил ее один раз до дома и больше у него такого желания не возникнет.

(Эмили в чулане, выразительно: «Охотно верю! В этом своем высказывании Джефф продемонстрировал почти человеческий интеллект».)

— Но, с другой стороны, она еще подросток. И выглядит очень склонной к чахотке. Право, Энн-Сирилла, мне жаль бедняжку.

Эта последняя капля переполнила чашу терпения Эмили. Ее, целиком Старр и наполовину Марри, жалеет Бьюла Поттер! «Балахон» не «балахон», а такое вынести невозможно! Дверца чулана внезапно распахнулась, и перед посетительницами на фоне ботинок и курток предстала Эмили в «матушке Хаббард» тети Лоры. Ее щеки горели; глаза казались черными. Миссис Энн-Сирилла и мисс Бьюла Поттер разинули рты и так и не смогли их закрыть; их лица покрылись тусклым румянцем. Обе онемели.

Эмили с минуту пристально смотрела на них в презрительном красноречивом молчании. Затем, с видом королевы, она прошествовала по кухне и исчезла за дверью гостиной в ту самую минуту, когда тетя Элизабет поднялась по каменным ступеням со сдержанными извинениями за то, что заставила их ждать. Мисс Поттер и миссис Энн-Сирилла были так ошеломлены, что насилу могли сказать пару слов о дамском благотворительном обществе, и после нескольких отрывистых вопросов и ответов в замешательстве удалились. Тетя Элизабет не знала, чему приписать их странное поведение, и решила, что они, должно быть, необоснованно обиделись на то, что их заставили ждать. Но она скоро перестала думать об этом. Марри не волнует, что думают и как себя ведут Поттеры. Открытая дверь чулана не выдала тайны, и тетя Элизабет не знала, что наверху, в своей комнате, Эмили лежит ничком поперек кровати и горячо плачет от стыда и гнева. Она чувствовала себя униженной и оскорбленной. Все произошло из-за ее собственного глупого тщеславия — она признала это, — но наказание было слишком суровым.