Александра Стрельникова - Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

• Название: Когда сбывается несбывшееся… (сборник)
• Автор: Александра Стрельникова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012

В книге пять повестей. Автору близка «женская тема». Поэтому она и рассказывает о разных женских судьбах.

«Миром правят чувства» — считает героиня одной из повестей. И, конечно же, она права. Разве могут быть женские истории без любви? Даже, если они относят нас к тому времени, о котором кто-то сказал, что в нашей стране «ни любви, ни секса» тогда не было…

О том, как выйти замуж за дипломата, могла бы поведать москвичка Мила. Но…Цветок любви не цветет в мире, сотканном из меркантильности. А капризная птица по имени счастье ускользает из рук, и погоня за ней бессмысленна.

Рассказанное читателю — это не только женские истории. Это — еще и московские истории. Большой город, поманив праздничными огнями и надеждой на лучшую жизнь, может и обмануть. Мегаполис разобщает, здесь много одиноких, несчастливых людей. Пример тому — провинциальная Анюта, весьма далекая от гламурных прелестей столичной жизни.

Впрочем, Москва слезам не верит. Это хорошо знает Ирина — главная героиня повествования «Когда сбывается несбывшееся». А наивной девушке Кате, приехавшей в столицу учиться издалека, предстоит еще это узнать…

---

Когда она возвратилась домой, было уже поздно. В сердцах выставила ухмыляющегося Гарика, понимая, какую козырную карту подбросила мужу, и без того надумавшему с ней развестись. Но было еще одно обстоятельство, последняя капля, добивающая ее именно в такой ответственный момент. Пару дней назад она наведалась к врачу и узнала, что беременна. Мысль о предстоящей расплате за удовольствия, иногда случавшиеся в ее жизни, бесила и угнетала одновременно. И вопрос этот нужно было решать в самое ближайшее время. В общем, все до кучи…

Она встала с дивана в расхристанном халате с бутылкой коньяка и подошла к зеркалу. На нее глядела оттуда некрасивая, с опухшими, красными крысиными глазками, не очень хорошо сохранившаяся сорокалетняя женщина… К тому же — беременная. К тому же — ненужная ни своему мужу, ни тем более — любовнику… Осознание этого всего было так невыносимо, так отрезвляло, что она снова приложилась к бутылке и пила долго, пила, пока не захлебнулась и не закашлялась. А вместе с кашлем навалилась еще и тошнота: видно организм, начавший уже перестраиваться, не хотел принимать алкогольный яд в таком количестве. Она еле успела добежать до ванной, долго судорожно кашляла в раковину, умывалась холодной водой. Наконец, вышла и, бледная и обессиленная, плюхнулась на диван.

И тут зазвонил телефон. Звонила мать.

— Ну, я, конечно, понимаю, что у вас с дочерью плохие отношения, но не до такой же степени, что…

— Ой, мама, не заводи волынку, — не дав матери договорить, грубо перебила ее Мила. — И без того тошно. А отношения…точно такие же, какие у меня были с тобой в этом возрасте. Ей удобно жить на два дома. Особенно, когда она тебе говорит, что ночует дома, а мне говорит, что у бабушки… Взрослая она уже. Через месяц — девятнадцать стукнет.

— Взрослая-то, взрослая, — недовольно согласилась мать, — но с такими делами дочки обычно к матерям приходят, а не к бабкам…

— Ну, поехало, — раздраженно сказала Мила, не способная воспринимать в данный момент никаких проблем, кроме своих собственных.

И тут ее кольнула досада: да ведь дочкины-то проблемы — тоже ее головная боль, как бы ей не хотелось в этом копаться, особенно сейчас…

— Ну, и что за дела?

— Дела те же, с какими ты ко мне в шестнадцать лет обращалась…

— А нельзя без параллелей? — опять грубо перебила Мила мать.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Вика беременна?

— Именно это я и хочу тебе сказать.

— Ну, нет… Это уж слишком, — думая о своем, — сказала Мила. — Двое беременных на одной жилплощади, — это явный перебор…

— Как двое? Почему двое? — переспросила мать.

— А так. Потому что я — тоже беременная, — сказала Мила и нервно хохотнула.

— Так, я еду, — выдержав некоторую паузу, сказала мать, — надо собраться и все обсудить.

— Мамуля, ты как всегда права, — иронично и немного успокаиваясь, сказала Мила. — Если хочешь приехать, то …приезжай к вечеру. Мне себя еще надо в чувство привести, — и первая бросила трубку.

Она подошла к шкафу, открыла ящик с медикаментами и быстро нашла маленькую стеклянную бутылочку с валерьянкой. Вытряхнув оттуда сразу штук пять маленьких желтых таблеток, она заглотнула их, не запивая. Затем задернула шторы на окнах, делая в комнате сумерки, и легла на диван, прикрыв ноги покрывалом.

А в это же самое время ее мать — Ирина Михайловна, энергичная женщина шестидесяти четырех лет, после телефонного разговора, прошла на кухню. Она быстро приготовила себе кофе с молоком и достала из холодильника пирожное «эклер», затем отправилась с едой на балкон. «Заедать неприятности» ей было свойственно так же, как и многим другим людям. Она удобно расположилась в тени балкона, выходившего в довольно тихий для центра Москвы дворик.

— В семье не без урода, — сказала она вслух фразу, которую ей приходилось произносить многократно в разные периоды ее жизни.

Но одно было неизменным: каждый раз эти слова относились к дочери.

— Да и этот тоже хорош, — продолжала размышлять Ирина Михайловна, подразумевая зятя, — надумал разводиться, неблагодарный провинциал…

Она со злостью подумала о муже Милы, и чашка качнулась в ее руке. Женщина смахнула пролитый кофе с домашнего платья и вздохнула о своем муже, которого не было уже четыре года.

Налетевший июньский ветерок был свеж и приятен. Ирине Михайловне захотелось вздремнуть в кресле на балконе. Да какой там сон, когда у них в семье такое творится! Ее до слез давила досада за непутевую дочь. А ведь это благодаря ей — всего лишь билетерше из рядового московского кинотеатра, ее дочка в свое время удачно вышла замуж…

Вообще, пока дети были маленькими, особых проблем не было. Проблемы возникли, когда дети подросли. Да и то они касались в основном дочери. У Ирины Михайловны и ее мужа Георгия Степановича было двое детей — Мила и сын Олег, который был старше сестры на два года. Родителям казалось странным: брат и сестра не любили друг друга с раннего детства. И когда они выросли, их детская нелюбовь друг к другу переросла во взрослую ненависть.

Родителям было как-то недосуг анализировать, почему же так произошло. Дети были сыты-обуты, ни в чем не нуждались. Летом ездили с родителями на южные курорты и подмосковную дачу. Главным добытчиком в семье был, конечно, Георгий Степанович, который работал «по снабжению». И хотя числился он каким-то десятым заместителем на базе, на жизнь хватало. В условиях тотального советского дефицита должность у него была очень хорошая. Однажды, купив по дешевке полдачи в престижном районе Подмосковья, он сумел подкопить деньжат и позже выкупил ее полностью. Нужно было позаботиться не только о том, чтобы детям было где отдыхать, но и подумать об их раздельном проживании в дальнейшем, учитывая их все нарастающую неприязнь друг к другу. Впрочем, причина этой вражды лежала на поверхности. Это было элементарное соперничество: кого больше любят родители. Любили, конечно, больше Олега. Так получилось. За покладистость, практичный ум, беспроблемность. Но Мила не могла с этим смириться…

Однокомнатная кооперативная квартира, в которой жила сейчас Мила, была также куплена в свое время благодаря неутомимым стараниям отца.

Но если за материальную часть в доме отвечал Георгий Степанович, то за духовную — Ирина Михайловна. Как-то, уже, будучи взрослой, Мила вынуждена была признать ее заслуги.

— Ну, мать, не перестаю тебе удивляться… Такое ощущение, что ты не билетершей в кинотеатре проработала, а, по меньшей мере — заместителем директора московского Дома кино, — говорила дочь, подразумевая не только умение матери заводить нужные знакомства и связи, но и умение их поддерживать долгие годы.

Да, была она всего лишь билетершей в кинотеатре. Но в кинотеатрах в былые времена часто устраивались встречи с известными артистами перед премьерой. Она знала, кого пригласить на такой вечер — участкового врача, которая всегда продлит больничный и даст рецепт на дефицитное лекарство, кое-кого из школьных учителей своих детей, знакомую портниху, или новенькую одноклассницу Милы Светочку, чей отец занимает хорошую должность …

И своих детей она часто брала на такие встречи. После разговора со зрителями директор кинотеатра всегда приглашал именитых гостей «на чай» в свой кабинет. Разумеется, там был не только чай… Артисты, только что мелькавшие на экране, сидели рядом за столом, пили, ели, смеялись, вспоминали смешные истории из жизни. И Ирине Михайловне очень хотелось, чтобы Мила выбрала себе профессию, связанную с искусством — театром или кино.

— Вот о какой жизни надо мечтать! Вот в какую среду надо попасть! — наставляла она свою подрастающую дочь, которой не совсем понятен был ход мысли матери: то ли ей в актрисы готовиться поступать, то ли мужа искать артиста или режиссера.

Зато с Олегом все было ясно. Он еще в шестом классе заявил, что будет часовщиком. После восьмого пошел в техникум, выучился на часовщика, умел также гравировать, что впоследствии дало возможность Ирине Михайловне не без гордости заявлять, что у сына — замечательная профессия и что он зарабатывает не только на «хлеб с маслом», но даже — «с икрой».

Но для дочки ей хотелось чего-то особенного, хотя успехами школьными она не радовала и десятилетку оканчивать никак не хотела. Ирина Михайловна, в свое время закончившая всего лишь семилетку, понимала, что дочке десятилетки никак не избежать. Но Мила с таким большим напрягом завершила девятый класс… И стало ясно, что с аттестатом зрелости могут возникнуть проблемы, как бы мать не старалась.

Вот тут-то Ирине Михайловне и пригодились ее многочисленные знакомые. Она звонила, советовалась с ними, куда бы получше пристроить свою непутевую дочь. Кто-то из них и посоветовал ее дочери поступить учиться на гримера в училище, где еще также обучали на костюмеров, художников-бутафоров сцены, художников-декораторов.