Вадим Телицын - Маршал Говоров

• Название: Маршал Говоров
• Автор: Вадим Телицын
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1418-7

Маршал Говоров был одним из видных военачальников Советского Союза. Судьба маршала была яркой и удивительной. Недолгая служба в белой армии и затем блестящая карьера в Красной армии, преподавательская деятельность и, наконец, успешное командование в годы Великой Отечественной войны армией и фронтами принесли Л. А. Говорову звание Маршала Советского Союза.

Войска под командованием Л.А. Говорова отличились при обороне Москвы, деблокаде Ленинграда, освобождении Эстонии и принудили Финляндию к выходу из войны.

Книга В.Л. Телицына рассказывает о судьбе маршала, о его взлетах и неудачах, о том, как он жил и сражался в годы войны.

---

И.И. Федюнинский смог бы дополнить:

«Чтобы скрыть от противника сосредоточение ударной группы в центре, мы широко применяли оперативную маскировку На правом фланге [2-й Ударной] армии в начале января в течение трех дней демонстрировали сосредоточение пехоты, артиллерии и танков. Для этого широко использовали деревянные макеты, а также мощные громкоговорящие установки, которые так хорошо помогли нам во время подготовки к прорыву под Брянском.

Работали некоторые радиостанции артиллерийских и танковых частей, расположенных на правом фланге. На всем фронте была проведена разведка боем, при этом наиболее активные действия велись опять-таки на правом фланге.

Авиация демонстративно вела усиленную разведку копорского направления, ночью бомбила там узлы сопротивления противника, имитировала прикрытие истребителями сосредоточения наших войск.

Словом, все делалось, чтобы привлечь внимание противника к нашему правому флангу, скрыть истинное направление главного удара, обеспечить тактическую внезапность наступления.

Путем перегруппировки войск удалось достигнуть на узком участке намечаемого прорыва трехкратного превосходства в живой силе и более чем четырехкратного — в танках, орудиях и минометах.

С начала января развернулась подготовка исходного положения для наступления. В течение нескольких ночей саперы разрушили перед фронтом армии более 500 погонных метров проволочных заграждений, 100 метров завалов и 200 метров деревоземляных валов»{178}.

* * *

12 января, утро, в наступление двинулись войска 2-го Прибалтийского фронта. Но соединения 10-й гвардейской армии под командованием генерала А.В. Сухомлина сумели продвинуться всего на 2—3 км, «мешала» артиллерия противника, которая поддерживала засевшую в окопах пехоту. Местность была пристреляна, поэтому действовали немецкие пушкари очень эффективно. Наступающие части 10-й гвардейской армии откатывались в сторону своих исходных позиций. Командующий 2-м Прибалтийским фронтом генерал М.М. Попов: «Операция, рассчитанная па внезапность прорыва обороны слабого противника и на быстроту продвижения на северо-западном направлении на Идрицу, получила только тактический успех по вине слабого управления армией со стороны генерал-лейтенанта Сухомлина и его начальника штаба генерал-майора Смирнова. В результате 10-я гвардейская армия продолжала наступление все медленнее и медленнее, понесла большие потери в людях (до 9000 человек), израсходовала боеприпасы и, наконец, остановилась»{179}.

В своем донесении от 13 января Попов, объясняя неудачи 10-й гвардейской армии, добавлял (к вышесказанному), что на направлении Идрица — Опочка противник сосредоточил значительные силы. Он предложил отказаться от запланированного удара, а сосредоточить все усилия в направлении Маево — Новоржев, что дало бы возможность быстро соединиться с войсками Волховского фронта. Предложения Попова были приняты, генерала А.В. Сухомлина Ставка отозвала в свое распоряжение, назначив командовать 10-й гвардейской армией заместителя командующего 2-м Прибалтийским фронтом генерала М.И. Казакова{180}.

14 января в Ленинградско-Новгородскую стратегическую наступательную операцию включились войска Ленинградского и Волховского фронтов и Балтийского флота.

«13 января первые траншеи были приближены к противнику на 150—350 метров. Стрелковые части выдвинулись ночью на нейтральную полосу и быстро окопались. Это оказалось полной неожиданностью для противника.

В ночь, предшествовавшую началу наступления, девять саперных рот перед фронтом трех стрелковых дивизий первого эшелона проделали 109 проходов в минных полях и заложили усиленные заряды под проволочными заграждениями противника. Заряды были взорваны, когда началась артиллерийская подготовка.

Накануне наступления я побывал почти во всех соединениях ударной группировки, обошел исходные позиции, побеседовал с командирами полков и дивизий, проверяя подготовку к прорыву. Хотелось предусмотреть все до мелочи, использовать весь опыт, накопленный нами за годы войны.

Свой наблюдательный пункт я вынес на гору Колокольня, поближе к исходным позициям стрелковых дивизий первого эшелона. Вообще-то место здесь было не безопасное. Рядом располагались наблюдательные пункты командира 43-го корпуса генерала Андреева и командира 90-й дивизии полковника Лященко. Таким образом, на маленьком пятачке разместились три наблюдательных пункта. Но другого выбора не было: гора Колокольня являлась единственным местом, с которого можно было видеть боевые порядки соединений на главном направлении»{181}.

В ночь на 14 января авиационный удар был нанесен по группировке тяжелой дальнобойной артиллерии в районе хутора Беззаботного, к югу от Стрельны. Эта группировка вызывала особое беспокойство Говорова. Вражеские батареи у хутора Беззаботного были укрыты в прочных и долговременных сооружениях, могли маневрировать огнем. Борьба с этой группировкой велась давно, но — безуспешно. Говоров попросил Ставку Верховного Главнокомандования выделить в распоряжение Ленинградского фронта группу ночных бомбардировщиков авиации дальнего действия. Эти бомбардировщики нанесли массированный удар по группировке тяжелой дальнобойной артиллерии перед самой операцией{182}. Германские орудия замолчали, удар был не просто точен, а эффективен. Еще один «козырь» был выбит.

* * *

И.И. Федюнинский:

«Артиллерийская подготовка началась в 9 часов 35 минут. В течение первых пяти минут был нанесен мощный огневой удар по траншеям противника, его живой силе, командным и наблюдательным пунктам, узлам и линиям связи. Затем артиллерия повела методический огонь на разрушение траншей и укреплений.

В 10 часов 40 минут соединения, входившие в состав ударной группировки армии, тесно взаимодействуя с танками и артиллерией, перешли в атаку (при поддержке морской авиации генерала М.И. Самохина[68]). С участка 286-го полка 90-й дивизии донеслись звуки духового оркестра. В первую траншею вынесли боевое знамя полка.

День был пасмурный и не по-зимнему теплый. Низкая плотная облачность не позволяла применить штурмовую авиацию. Танки с трудом двигались по оттаявшей болотистой земле. Но пехотинцы, одетые в белые маскировочные халаты, смело устремились вперед.

На моем наблюдательном пункте стоял большой перископ, снятый с подводной лодки. Замаскировать его оказалось делом трудным, но зато наблюдать с помощью перископа было очень удобно.

Я отчетливо видел, как пехота и танки овладели первой траншеей и продолжали безостановочно продвигаться.

…Только я завернул за изгиб траншеи, как в то место, откуда ушел, попал снаряд. Перископ разнесло вдребезги.

К середине дня части 90-й дивизии овладели деревней Гостилицы, превращенной гитлеровцами в опорный пункт. Как и предполагалось, противник попытался контратаковать во фланг выдвинувшийся вперед 286-й полк и вновь занять деревню»{183}.

Командование 3-го танкового корпуса СС, оборонявшегося в полосе наступления 2-й Ударной армии, преодолев замешательство, вызванное столь решительными действиями советских войск, сумело восстановить оперативное управление частями и организовать очень мощное сопротивление. Лишь на третий день при поддержке авиации советской пехоте удалось завершить прорыв главной полосы вражеской обороны и расширить ее до 23 км по фронту.

Противник предпринял до тридцати контратак силами от взвода до роты при поддержке танков. Наиболее упорно гитлеровцы сопротивлялись в районе деревни Варвароси, где проходил стык 90-й и 48-й стрелковых дивизий{184}. Рассчитывая вбить «клин» между дивизиями, немцы бросали сюда все, что было — танковые роты, артиллерийские батареи, зенитные установки, нестроевые части.

Командование вермахта пыталось подтянуть к месту ожесточенных боев свежие резервы, но его опередила 42-я армия, предварив свое наступление (15 января из района Пулковских высот в направлении Красное Село, Ропша) сильнейшей артиллерийской подготовкой (артиллерия выпустила по позициям противника более 220 тыс. снарядов). Как вспоминали очевидцы, «весь город был ошеломлен гигантским гулом, который, как смерч, проносился над Ленинградом. Много стрельбы слышали за осаду ленинградцы, но такого ошеломляющего, грозного, растущего грохота они еще не слышали. Некоторые пешеходы на улицах стали осторожно коситься по сторонам, ища, куда падают снаряды. Но снаряды не падали. Тогда стало ясно — это стреляли мы, это наши снаряды подымают на воздух немецкие укрепления. Весь город пришел в возбуждение. Люди поняли, что то, о чем они думали непрестанно, началось»{185}.

Одновременно с армейской артиллерией артиллерия Балтийского флота — корабельная и размещенная на железнодорожных транспортерах — нанесла удар по всей линии передовых укреплений и тылам противника.